О политическом понятии
Когда я был моложе, то в кругах т.н. младоконсерваторов чрезвычайно популярна была фигура Карла Шмитта и, в частности, идеи его небольшого трактата "Понятие политического".
Идея там собственно одна - понятие политического - это различение друга и врага, проведенное с предельной интенсивностью. В политике нет места "оппонентам", "конкурентам" и т.д. Там есть только друзья и враги. В политике ты самоопределяешься через то, что у тебя есть враг.
Потом Шмитт изз моды несколько вышел, поскольку стало понятно, что бесконечное консервативно-революционное гундошение про необходимость интенсивной мобилизации против врага, про благодетельный характер дас Диктатур и т.д. не только не проясняют нашу текущую ситуацию, но и замыливают ее и ведут к ее забалтыванию. Шмитт всю жизнь боролся с либеральной политической болтовней, но что такое либеральная политическая болтовня по сравнению с консервативной политической болтовней, способной породить таких ментальных монстров, что становится страшно.
На долгое время о Шмитте и понятии политического я благополучно забыл.
А не так давно переоткрыл его для себя с совершенно другой стороны. Ведь как оно бывает. Часто мыслящему человеку приходит в голову простой, ясный образ - каркас мысли. Но в виде каракаса эта мысль непригодна к публичному использованию. Это сейчас у нас есть блоги, которые позволяют чеканить афоризмы. 90 лет назад ничего такого не было.И вот, чтобы подать мысль общепринятым способом ты начинаешь заполнять промежутки в конструкции каркаса всевозможным ментальным шлаком, мыслями и словами не дотягивающими до ясности твоего образа. Именно поэтому развернутая интерпретация, истолкование автором его идеи как правило гораздо хуже, чем краткий смыслообраз этой идеи.
То же самое можно сказать и об этом конкретном образе. Понятие политического и в самом деле состоит в различении друга и врага. Однако дальнейшее развитие этой блестящей мысли Шмиттом - это типичное заполнение промежутков "враг должен быть вражист", "все должно быть не в шутку".
На самом деле речь идет о вещах гораздо более простых и практичных.
Если уж ты занимаешься политикой, то ты должен знать кто твои друзья, а кто твои враги и никогда их не путать.
С друзьями нужно поступать как с друзьями. С врагами нужно поступать как с врагами.
Ни в коем случае нельзя делать наоборот.
Нельзя кормить врагов мясом друзей.
Нельзя решать проблемы за счет друзей - в надежде, что они потерпят.
И нельзя поступать с врагами по-дружески в надежде, что они к тебе подобреют.
При этом, разумеется, с врагами можно, а иногда и нужно поступать порядочно, то есть не позволять по отношению к ним некоторых вещей, которых ты никогда не позволишь себе с друзьями или с нейтралами. Никакой заповеди непременной подлости по отношению к врагам не существует. Напротив, с врагами можно и нужно поступать благородно, но без всякого расчета "понравиться".
Свидетельство категорической политической невменяемости - поступать с друзьями так, как не поступаешь с врагами.
Русским, в этом смысле, очень не повезло со становлением политической культуры. Она у нас затаптывалась в несколько слоев. И в результате у нас понятие политического извращено до полной противоположности.
У нас, к сожалению, принято поступать с друзьями плохо и из кожи лезть вон, чтобы понравиться врагам.
Если Государыня Екатерина переписывалась с Вольтерами и прочими потому, что хотела иметь и имела в их лице друзей, то где-то с Александра I ситуация стала переламываться. Сперва на внешнеполитическом фронте заповедь "нравиться врагам" стала на первое место, а потом тот же ход мысли стал интериоризироваться и во внутреннюю политику - сперва официальную, потом неофициальную.
Ни для одной страны мира не играют такой роли "заграничная печать", "вражеские голоса" и другие свидетельства "мнения врагов". А с друой - не думаю, что где-то еще в такой степени дружба рассматривается как основание поступков в стиле "потерпит".
У нас любой политик занят прежде всего улучшением имиджа у тех, в глазах кого, на самом деле, никакой имидж его уже не спасет.
При этом политическая дружба, политическое союзничество рассматриваются прежде всего как форма отобрать что-нибудь или хотя бы ноги вытереть. "Мы же по дружески".
Эта искаженность в понятии политического - привязанность к врагу и пренебрежение другом является и следствием болезненности русской политики и одной из причин, воспроизводящих эту болезненность дальше.
При этом, что характерно, на ошибках не учатся даже умные люди.
Стоило мне где-то в середине лета продумать эту мысль, как я начал получать её иллюстративные подтверждения в грустной истории моих отношений с НДП.
Сперва как-то незаметно но твердо взят был курс на то, чтобы "понравиться врагу". Затем, во имя этого курса начали жертвовать друзьями. Перед маршем 12 июня один партийный деятель заявил, что "он лучше пойдет вместе с ЛГБТ, чем с патриотами". Тогда этим заявлением возмутились все вместе, включая К.А. Крылова. С ЛГБТ не пошли. Но и с патриотами не пошли. Потом представителей мало-мальски консервативных взглядов начали банить в сообществах партии во вконтакте.
И наконец своеобразным апофеозом стала _проработка_ вашего покорного слуги 4 партийными функционерами (называть я их не буду, но сами они про себя все знают) по фактическому указанию господина Широпаева, высказанному в форме гневных обличений в ЖЖ.
Разыгрывалась классическая, увы, русская история - по указанию врага, с целью улучшить имидж в глазах врага, мочили друга, рассчитывая на то, что либо друг стерпит, либо ему совесть не позволит отреагировать так, как вообще-то надо отреагировать на подобное.
Результат всем известен, но интересен в данном контексте не он сам по себе - эмоции мы уже обсудили, а тут речь о политических уроках.
Интересна реакция врага на свое очевидное торжество.
From:
stafford_kDate:Сентябрь 18, 2012 03:06 pm none (UTC) ( Link)
Холмогоров то покинул партию. Но покинут ли её холмогоровцы? Особенно в регионах.
( Ответить) ( Thread)
From: shiropaevDate:Сентябрь 18, 2012 04:09 pm none (UTC) ( Link)
Холмогоров ушел - проблема остается.
( Ответить) ( Parent) ( Thread)
"Проблема" - это все те, кто в партии придерживается мало-мальски националистических, а не русофобо-"нацдемских" воззрений.
Другими словами, если врага кормить мясом друзей, то результат будет только один - враг потребует себе еще кусочек, а потом еще, а потом еще и твоей печеночки.
Дальнейший сценарий, увы, до боли очевиден.
С одной стороны русофобствующее хулиганье будет наглеть с каждым днем. Враг (который для них-то возможно и не враг, но отцы-основатели НДП прекрасно знают, что это враг и что он хочет лишь одного, чтобы НДП не было) будет посылать им все новые инвольтации.
С другой стороны, "люди с мест", и просто нормальные люди в Москве будут требовать хулиганье унять.
Хулиганье в ответ будет борзеть еще сильнее и кричать, что партия - их.
Тем временем руководство будет пытаться принять "взвешенное решение".
Это "взвешенное решение" будет приниматься в извращенной анти-политической логике "с врагом поступай как с другом, а с другом как с врагом" - с врагом и его фактическими представителями будут церемониться, поскольку нельзя же так сразу. С благонамеренными друзьями будут сперва говорить увертками и пустыми обещаниями, мол потерпите, не надо всего сразу, постепенно, это должна быть долга работа, вы главное ПОТЕРПИТЕ... Потом на нетерпеливых начнут покрикивать: Кто вы вообще такие, чтобы нам указывать.
В результате, конечно, НДП не станет партией Широпаева, поскольку ему не сдалась ни эта партия, ни какая еще. Но она и не будет не то что партией Холмогорова, но и партией Крылова, партией Тора, партией регионов и т.д. В лучшем случае она станет объеднением разрозненных частных проектов ради частных электоральных интересов под одной юридической маркой - это если повезет прорваться через минюст.
И весь этот пушистый сибирский зверь - по одной единственной причине - неразличение друга и врага, обращение с врагами как с друзьями, а с друзьями как с врагами, ставшее проклятием современного русского политического сознания.
Тем самым проклятием благодаря которому де факто российская политика контролируется мафиозными и полумафиозными кланами у которых пусть вне-политическое, практически уголовное различение друга и врага все-таки существует.
Националистам не иметь верного понятия об отношении к другу и врагу - еще более странно. Ведь для нас "друг" - который брат, который соплеменник - стоит на первом месте. И кстати он должен быть гораздо важнее "врага". Мы можем и должны самоопределяться не как "антикавказцы", "антиазиаты" (в более ранней версии 90-х были еще "антиевреи", а в нулевых "антизападники"), а как русо-филы, то есть друзья русского народа. Для нас должно быть первично именно отношение к друзьям. И уж точно не может быть допустимо предпочтение друзьям врагов.
До тех пор пока политические понятия не будут исправлены, пока поддержка друзей не станет значить для нас больше, чем мнение врагов, никакого исправления политического курса так же не предвидится.
Идея там собственно одна - понятие политического - это различение друга и врага, проведенное с предельной интенсивностью. В политике нет места "оппонентам", "конкурентам" и т.д. Там есть только друзья и враги. В политике ты самоопределяешься через то, что у тебя есть враг.
Потом Шмитт изз моды несколько вышел, поскольку стало понятно, что бесконечное консервативно-революционное гундошение про необходимость интенсивной мобилизации против врага, про благодетельный характер дас Диктатур и т.д. не только не проясняют нашу текущую ситуацию, но и замыливают ее и ведут к ее забалтыванию. Шмитт всю жизнь боролся с либеральной политической болтовней, но что такое либеральная политическая болтовня по сравнению с консервативной политической болтовней, способной породить таких ментальных монстров, что становится страшно.
На долгое время о Шмитте и понятии политического я благополучно забыл.
А не так давно переоткрыл его для себя с совершенно другой стороны. Ведь как оно бывает. Часто мыслящему человеку приходит в голову простой, ясный образ - каркас мысли. Но в виде каракаса эта мысль непригодна к публичному использованию. Это сейчас у нас есть блоги, которые позволяют чеканить афоризмы. 90 лет назад ничего такого не было.И вот, чтобы подать мысль общепринятым способом ты начинаешь заполнять промежутки в конструкции каркаса всевозможным ментальным шлаком, мыслями и словами не дотягивающими до ясности твоего образа. Именно поэтому развернутая интерпретация, истолкование автором его идеи как правило гораздо хуже, чем краткий смыслообраз этой идеи.
То же самое можно сказать и об этом конкретном образе. Понятие политического и в самом деле состоит в различении друга и врага. Однако дальнейшее развитие этой блестящей мысли Шмиттом - это типичное заполнение промежутков "враг должен быть вражист", "все должно быть не в шутку".
На самом деле речь идет о вещах гораздо более простых и практичных.
Если уж ты занимаешься политикой, то ты должен знать кто твои друзья, а кто твои враги и никогда их не путать.
С друзьями нужно поступать как с друзьями. С врагами нужно поступать как с врагами.
Ни в коем случае нельзя делать наоборот.
Нельзя кормить врагов мясом друзей.
Нельзя решать проблемы за счет друзей - в надежде, что они потерпят.
И нельзя поступать с врагами по-дружески в надежде, что они к тебе подобреют.
При этом, разумеется, с врагами можно, а иногда и нужно поступать порядочно, то есть не позволять по отношению к ним некоторых вещей, которых ты никогда не позволишь себе с друзьями или с нейтралами. Никакой заповеди непременной подлости по отношению к врагам не существует. Напротив, с врагами можно и нужно поступать благородно, но без всякого расчета "понравиться".
Свидетельство категорической политической невменяемости - поступать с друзьями так, как не поступаешь с врагами.
Русским, в этом смысле, очень не повезло со становлением политической культуры. Она у нас затаптывалась в несколько слоев. И в результате у нас понятие политического извращено до полной противоположности.
У нас, к сожалению, принято поступать с друзьями плохо и из кожи лезть вон, чтобы понравиться врагам.
Если Государыня Екатерина переписывалась с Вольтерами и прочими потому, что хотела иметь и имела в их лице друзей, то где-то с Александра I ситуация стала переламываться. Сперва на внешнеполитическом фронте заповедь "нравиться врагам" стала на первое место, а потом тот же ход мысли стал интериоризироваться и во внутреннюю политику - сперва официальную, потом неофициальную.
Ни для одной страны мира не играют такой роли "заграничная печать", "вражеские голоса" и другие свидетельства "мнения врагов". А с друой - не думаю, что где-то еще в такой степени дружба рассматривается как основание поступков в стиле "потерпит".
У нас любой политик занят прежде всего улучшением имиджа у тех, в глазах кого, на самом деле, никакой имидж его уже не спасет.
При этом политическая дружба, политическое союзничество рассматриваются прежде всего как форма отобрать что-нибудь или хотя бы ноги вытереть. "Мы же по дружески".
Эта искаженность в понятии политического - привязанность к врагу и пренебрежение другом является и следствием болезненности русской политики и одной из причин, воспроизводящих эту болезненность дальше.
При этом, что характерно, на ошибках не учатся даже умные люди.
Стоило мне где-то в середине лета продумать эту мысль, как я начал получать её иллюстративные подтверждения в грустной истории моих отношений с НДП.
Сперва как-то незаметно но твердо взят был курс на то, чтобы "понравиться врагу". Затем, во имя этого курса начали жертвовать друзьями. Перед маршем 12 июня один партийный деятель заявил, что "он лучше пойдет вместе с ЛГБТ, чем с патриотами". Тогда этим заявлением возмутились все вместе, включая К.А. Крылова. С ЛГБТ не пошли. Но и с патриотами не пошли. Потом представителей мало-мальски консервативных взглядов начали банить в сообществах партии во вконтакте.
И наконец своеобразным апофеозом стала _проработка_ вашего покорного слуги 4 партийными функционерами (называть я их не буду, но сами они про себя все знают) по фактическому указанию господина Широпаева, высказанному в форме гневных обличений в ЖЖ.
Разыгрывалась классическая, увы, русская история - по указанию врага, с целью улучшить имидж в глазах врага, мочили друга, рассчитывая на то, что либо друг стерпит, либо ему совесть не позволит отреагировать так, как вообще-то надо отреагировать на подобное.
Результат всем известен, но интересен в данном контексте не он сам по себе - эмоции мы уже обсудили, а тут речь о политических уроках.
Интересна реакция врага на свое очевидное торжество.
From:
stafford_kDate:Сентябрь 18, 2012 03:06 pm none (UTC) ( Link)
Холмогоров то покинул партию. Но покинут ли её холмогоровцы? Особенно в регионах.
( Ответить) ( Thread)
From: shiropaevDate:Сентябрь 18, 2012 04:09 pm none (UTC) ( Link)
Холмогоров ушел - проблема остается.
( Ответить) ( Parent) ( Thread)
"Проблема" - это все те, кто в партии придерживается мало-мальски националистических, а не русофобо-"нацдемских" воззрений.
Другими словами, если врага кормить мясом друзей, то результат будет только один - враг потребует себе еще кусочек, а потом еще, а потом еще и твоей печеночки.
Дальнейший сценарий, увы, до боли очевиден.
С одной стороны русофобствующее хулиганье будет наглеть с каждым днем. Враг (который для них-то возможно и не враг, но отцы-основатели НДП прекрасно знают, что это враг и что он хочет лишь одного, чтобы НДП не было) будет посылать им все новые инвольтации.
С другой стороны, "люди с мест", и просто нормальные люди в Москве будут требовать хулиганье унять.
Хулиганье в ответ будет борзеть еще сильнее и кричать, что партия - их.
Тем временем руководство будет пытаться принять "взвешенное решение".
Это "взвешенное решение" будет приниматься в извращенной анти-политической логике "с врагом поступай как с другом, а с другом как с врагом" - с врагом и его фактическими представителями будут церемониться, поскольку нельзя же так сразу. С благонамеренными друзьями будут сперва говорить увертками и пустыми обещаниями, мол потерпите, не надо всего сразу, постепенно, это должна быть долга работа, вы главное ПОТЕРПИТЕ... Потом на нетерпеливых начнут покрикивать: Кто вы вообще такие, чтобы нам указывать.
В результате, конечно, НДП не станет партией Широпаева, поскольку ему не сдалась ни эта партия, ни какая еще. Но она и не будет не то что партией Холмогорова, но и партией Крылова, партией Тора, партией регионов и т.д. В лучшем случае она станет объеднением разрозненных частных проектов ради частных электоральных интересов под одной юридической маркой - это если повезет прорваться через минюст.
И весь этот пушистый сибирский зверь - по одной единственной причине - неразличение друга и врага, обращение с врагами как с друзьями, а с друзьями как с врагами, ставшее проклятием современного русского политического сознания.
Тем самым проклятием благодаря которому де факто российская политика контролируется мафиозными и полумафиозными кланами у которых пусть вне-политическое, практически уголовное различение друга и врага все-таки существует.
Националистам не иметь верного понятия об отношении к другу и врагу - еще более странно. Ведь для нас "друг" - который брат, который соплеменник - стоит на первом месте. И кстати он должен быть гораздо важнее "врага". Мы можем и должны самоопределяться не как "антикавказцы", "антиазиаты" (в более ранней версии 90-х были еще "антиевреи", а в нулевых "антизападники"), а как русо-филы, то есть друзья русского народа. Для нас должно быть первично именно отношение к друзьям. И уж точно не может быть допустимо предпочтение друзьям врагов.
До тех пор пока политические понятия не будут исправлены, пока поддержка друзей не станет значить для нас больше, чем мнение врагов, никакого исправления политического курса так же не предвидится.