О знаке особого отличия.
"За звезду - пол жизни!"("Звёзды 2000")
Приехал ко мне прошлым декабрём мой группер товарищ капитан Н., теперь он уже полный полковник и продолжает службу в Москве, в Управлении. Мой боевой командир и наставник привёз с собой корреспондента одного довольно известного журнала пишущего на военную тематику, с целью взять интервью ко дню Героя. Я к этому долго готовился, думал всё обскажу в кратце, отвечу на пару вопросов и разбежимся, морально был готов. Но корреспондент попросил перед началом интервью сделать фото меня при полном параде, мол, народу нравятся герои. Я отказался. Тогда попросил командир и ему я отказать не смог. Товарищ полковник Н. цельный, мужественный человек, талантливый командир, заботящийся о своих бойцах и я чётко уверен быть ему генералом, еже ли не схарчать завистники. Я крепко уважаю этого человека.
Одел я форму со всеми регалиями, орден, медаль, две золотистых нашивки, потом пошёл доставать свою Звёздочку. С самого награждения не носил её. Вытащил коробку с наградой, взял её в руки и всё, тут меня накрыло. После контузии в моменты особого нервного напряжения, я начинаю как-то заикаться, слова с трудом выдавливаются из меня, к тому же сильно дёргается правое веко. Вот и в тот раз со мной приключилось такое. Товарищ полковник Н. мигом понял ситуацию, увёл меня на кухню, дал водки. Потом мы с ним крепко выпили. Товарищ полковник Н. в ту ночь сказал мне, железных людей не бывает, бывает бесчувственная отморозь.
Какое-то странное чувство нет-нет да и колет моё сердце, не даёт спать иной ночью. Это чувство заставляет ходить долгое время из угла в угол. Оно велело мне разбить телевизор, когда по нему крутили лживую передачку одного бешеного шакала, холера ему в бок. Оно огнём жжёт моё нутро. И имя этому чувству - Совесть. Долгое время я не знал что такое совесть, не, я конечно слыхал, что у людей она должна иметься, но вот у себя её не наблюдал. А потом, бац, оно у меня объявилось.
Валясь на госпитальной койки, изредка откидывая одеяло, что бы в очередной раз убедиться, что ноги точно нет, хотя ныла она как-будто бы имелась, я не мог уснуть. И дело было не только в болях, реальных и фантомных. Мне не давал покоя вопрос, а всё ли сделал правильно, как командир и почему я, как командир не смог сберечь свой личный состав, тех людей, кто вверил мне свои жизни. Может быть стоило отступить и пустить бородатых, ведь позади были наши войска и в конечном итоге их бы когда-нибудь перебили, а мне бы удалось сохранить своих бойцов. Ёбучая дилемма. С другой же стороны, своими жизнями братишки закрыли чьи-то другие, ведь мрази тащились не землепашеством и скотоводчеством заниматься, они шли убивать. Но до сих пор я не нахожу покоя. Тяжела, ох, как же тяжела эта Звёздочка.
Это огромнейшая ответственность взять на себя право распоряжаться жизнями людей крепко доверяющих тебе!
Приехал ко мне прошлым декабрём мой группер товарищ капитан Н., теперь он уже полный полковник и продолжает службу в Москве, в Управлении. Мой боевой командир и наставник привёз с собой корреспондента одного довольно известного журнала пишущего на военную тематику, с целью взять интервью ко дню Героя. Я к этому долго готовился, думал всё обскажу в кратце, отвечу на пару вопросов и разбежимся, морально был готов. Но корреспондент попросил перед началом интервью сделать фото меня при полном параде, мол, народу нравятся герои. Я отказался. Тогда попросил командир и ему я отказать не смог. Товарищ полковник Н. цельный, мужественный человек, талантливый командир, заботящийся о своих бойцах и я чётко уверен быть ему генералом, еже ли не схарчать завистники. Я крепко уважаю этого человека.
Одел я форму со всеми регалиями, орден, медаль, две золотистых нашивки, потом пошёл доставать свою Звёздочку. С самого награждения не носил её. Вытащил коробку с наградой, взял её в руки и всё, тут меня накрыло. После контузии в моменты особого нервного напряжения, я начинаю как-то заикаться, слова с трудом выдавливаются из меня, к тому же сильно дёргается правое веко. Вот и в тот раз со мной приключилось такое. Товарищ полковник Н. мигом понял ситуацию, увёл меня на кухню, дал водки. Потом мы с ним крепко выпили. Товарищ полковник Н. в ту ночь сказал мне, железных людей не бывает, бывает бесчувственная отморозь.
Какое-то странное чувство нет-нет да и колет моё сердце, не даёт спать иной ночью. Это чувство заставляет ходить долгое время из угла в угол. Оно велело мне разбить телевизор, когда по нему крутили лживую передачку одного бешеного шакала, холера ему в бок. Оно огнём жжёт моё нутро. И имя этому чувству - Совесть. Долгое время я не знал что такое совесть, не, я конечно слыхал, что у людей она должна иметься, но вот у себя её не наблюдал. А потом, бац, оно у меня объявилось.
Валясь на госпитальной койки, изредка откидывая одеяло, что бы в очередной раз убедиться, что ноги точно нет, хотя ныла она как-будто бы имелась, я не мог уснуть. И дело было не только в болях, реальных и фантомных. Мне не давал покоя вопрос, а всё ли сделал правильно, как командир и почему я, как командир не смог сберечь свой личный состав, тех людей, кто вверил мне свои жизни. Может быть стоило отступить и пустить бородатых, ведь позади были наши войска и в конечном итоге их бы когда-нибудь перебили, а мне бы удалось сохранить своих бойцов. Ёбучая дилемма. С другой же стороны, своими жизнями братишки закрыли чьи-то другие, ведь мрази тащились не землепашеством и скотоводчеством заниматься, они шли убивать. Но до сих пор я не нахожу покоя. Тяжела, ох, как же тяжела эта Звёздочка.
Это огромнейшая ответственность взять на себя право распоряжаться жизнями людей крепко доверяющих тебе!