"Однако, никакие предположения, как оказалось, не могли сравниться с ожидающей нас реальностью"
Это -- воспоминания врача "Скорой помощи" из Луганска о событиях 2014 года
Сейчас они, наверное, кажутся уже такими далекими -- быстро несется вскачь время нашей жизни в начале XXI века
Даже есть ощущение, что воспоминания о событиях 2014 года уже воспринимаются в одном ряду с воспоминаниями о временах Великой Отечественной войны -- как то, что ушло в некое общее прошлое, уже НЕ относящееся к настоящему времени в широком смысле...
Как бы то ни было мне такие воспоминания конкретных людей о окнкретных событиях их жизни кажутся и информативными, и интересными, и полезными для понимания хода событий
А потому -- начинаю цитировать, выделяя некоторые места:
«Митрофанов Дмитрий
Жаркое лето 14-го
Аннотация: Я описал происходящее исходя из своего виденья. Возможно, оно несколько отличается от восприятия других участников тех же событий. Что ж, простите, если что не так, тем более что с тех пор, на момент написания сего текста, прошло почти два года. Но думаю, что если эти различия и есть, то они незначительны, ибо увиденное мной и моими товарищами по «Скорой» забыть невозможно
До того, как все это началось, я без малого пятнадцать лет работал водителем на Луганской станции скорой медицинской помощи. Меня, как и тысячи жителей довоенной Украины, мало интересовали какие-либо политические вопросы, ибо свои домашние проблемы казались мне куда более существенными.
Однако постепенное ухудшение жизни простого человека становилось все более заметным. Все больше становилась разница между бедными и богатыми. Украина становилась каким-то рабовладельческим государством. Те, кто всю жизнь пахали на заводах и в шахтах, кроме профессиональных заболеваний к концу жизни не имели ничего. В то же время все свободные и не очень свободные земельные участки в городе отдавались под застройки дорогих коттеджей, по разбитым городским улицам часто ездили дорогие автомобили с хамовитыми водителями.
Скорая помощь - служба, в которую часто обращались и те, кто жил в дремучих Луганских трущобах, и те, кто считал себя хозяином жизни. Одним словом, бывать приходилось и у тех, и у этих, так что у меня была возможность оценить всю глубину пропасти между бедными и не бедными. И среди бедноты, и среди «избранных» люди встречались разные. Но всегда бригада предпочла бы вызов к бедноте, нежели к богатым. Скорее всего, так было потому, что те, кто работал на скорой, сами относились к бедноте.
Однажды приехали мы на вызов к милицейскому пенсионеру, я остался в машине, бригада вошла в девятиэтажку, которая до недавнего времени была общежитием. Ныне это здание было перестроено под элитные квартиры с большими жилыми площадями, охраной и обслуживающим персоналом. Хозяин квартиры предложил одеть бахилы, и был сильно удивлен, что бахилы выездному персоналу скорой помощи эта самая скорая помощь не выдает, ровно так же, как и не обязывает снимать при входе обувь.
По большому секрету скажу, что если бригаде на вызове предлагают одеть бахилы, то это не вызов скорой помощи, то есть в тех случаях, когда мы действительно нужны людям, как правило, не до бахил. Но это, в общем, мало интересно, интересно то, что в процессе работы бригады этот самый хозяин квартиры сетовал на ухудшение своего благосостояния после того, как вышел на пенсию.
Пенсия его на тот момент составляла 8000 гривен или 1000 долларов. На что моя врач ответила, что вся наша бригада, включая машину, обходится бюджету дешевле, чем один такой пенсионер. Но ведь было время, когда он не был пенсионером и получал значительно больше средств, и был вполне в состоянии прикупить квартирку в этом пентхаузе.
Для тех, кто безвылазно «пахал» на скорой, купить любое жилье было делом недосягаемым, примерно таким же, как полет в космос. Между тем я не думаю, что работа на скорой помощи менее опасна или менее трудна, чем она была у этого отставного майора. Кроме того, она исключает возможность раннего выхода на пенсию как, скажем, в милиции. Да и вообще, понятие пенсии для скорой было весьма размытыми, так как до нее, как правило, не доживали.
«Скорая помощь», конечно же, не единственная обиженная бюджетная структура. Зарплаты в стационарах так же были, скорее, чисто символические. Да и вообще, касалось это не только медицины. Проще назвать, каких сфер это не касалось. Да она, в общем-то, одна и была -- это правоохранительные органы. Проще говоря, жилось хорошо милиции, если ты, конечно, не рядовой и имеешь возможность регулярно снимать с кого-нибудь мзду. Или же, если ты тот, кто имеет возможность обкрадывать бюджет, используя всевозможные теневые схемы, взятки, откаты и прочие нехорошие вещи.
Особое внимание, пожалуй, стоит уделить «державной автомобильной инспекции». Может быть из-за того, что по роду своей деятельности мне часто приходилось иметь с этой инспекцией дело, в моих глазах -- это самая лицемерная, самая коррупционная, самая мерзкая, криминально-государственная структура.
Грани различия между криминалом и государством становились все более размытыми. Простому работяге жить становилось невыносимо.
Такая расстановка сил добра и зла привела Украину к майдану. Оно, конечно, не обошлось без американского вмешательства, но думаю, что при той, уже сложившейся при Януковиче ситуации в стране, для взрыва было достаточно чиркнуть спичкой, что американцы и сделали.
На момент начала киевского майдана я не имел каких-либо определенных политических наклонностей. С одной стороны, все что происходило, вызывало где-то чувство гордости что ли, что нельзя бесконечно издеваться над людьми, что народ все же может и подняться. А с другой стороны, видя все то, что происходит в Киеве, сильно пугала перспектива тех же событий у себя в городе. Я все же был за более цивилизованные способы решения проблем.
Как оказалось, в Киеве на этом самом майдане был наш Луганский отряд «Беркут». Задействован он был для поддержания порядка. Думаю, что каждый видел, что тогда на майдане происходило. Стоя в оцеплении, этим людям пришлось испытать на себе всю мощь толпы, «коктейли молотова» и обстрел из огнестрельного оружия.
Среди наших Луганских там были раненые «Беркутовцы». Я не знаю точно, сколько их там было, но в любом случае этих парней необходимо было каким-то образом перевезти в Луганск. Это нужно было сделать исходя из разных соображений, но главное из них - это безопасность. Подобные перевозки обычно ложились на плечи «Скорой помощи», и в этот раз судьба не обделила нас острыми ощущениями, моя и еще две машины должны были ехать в Киев для перевозки раненых в луганские клиники.
Мне много раз приходилось ездить в дальние командировки, в том числе и в Киев. Но сложность этой заключалась в том, что из окруженного блокпостами города нужно было вывезти тех, кто был прямым врагом тех, кто стоял на этих самых блокпостах. Как это сделать, никто из нас толком не знал, все понимали степень опасности, но вопрос: ехать или не ехать, не стоял - сели и поехали.
Уже на въезде в Полтаву мы уперлись в длинную очередь из машин. Как оказалось, это был блокпост. Очередь медленно продвигалась вперед, в конце концов, стали просматриваться в темноте силуэты людей в масках с бейсбольными битами в руках, которые тщательно обыскивали стоящие впереди нас автомобили. Дошла очередь и до нас. Человек в маске открыл дверь салона, заглянул под ноги медикам и разрешил нам проехать. По пути до Киева таких блок постов было несколько, но пустая машина, к счастью, не вызывала подозрений. Мы благополучно добрались.
Времени было около пяти утра, все три наши машины благополучно дошли до Киева, мы остановились, чтобы отдохнуть и определиться, как действовать дальше. Было решено оставить две наши машины вместе с экипажами там же - на выезде в город, а один экипаж должен был забрать всех пострадавших и вывезти из города.
Так и сделали. Еще около часа я пробирался через множество блокпостов к какому-то госпиталю, из которого нужно было забрать раненого. По ходу выяснилось, что раненых уже не четверо, а двое. То ли они как то сами уехали, то ли умерли - не знаю. Но нам, как говорится - «баба с возу, кобыла в курсе дела».
Навигатор привел нас к цели, мы забрали первого раненого. Молодой парень, 28 лет, если не ошибаюсь. Пулевое ранение легкого. Весь утыканный дренажами, трубками и капельницами, с большим трудом встал с каталки и с нашей помощью уселся на кресло фельдшера. В силу особенностей своего ранения, лежать он не мог, мог только сидеть. Из одежды на нем был только больничный халат. К нему в придачу санитарка госпиталя отдала большой мусорный мешок с его грязными вещами. Там была его грязная от крови форма и какие-то, то ли наколенники, то ли налокотники.
Второго мы забрали тем же порядком из какой-то неподалеку расположенной больницы. Он был приблизительно того же возраста, с пулевым ранением бедра. Пуля прошла через бедро, раздробив бедренную кость. Медики одели на него «аппарат Елизарова» и в таком виде отдали нам. Теперь нам предстояло выехать из Киева. Я набрал на навигаторе обратный адрес и включил первую передачу. Машина покинула территорию больницы, мы снова оказались в неприветливой обстановке серых, незнакомых улиц, кишащих множеством каких-то непонятных, судя по всему, не очень трезвых особей, вооруженных битами с медицинскими масками на лицах.
Дороги, по которым нас вел навигатор, несколько раз оказывались перекрыты баррикадами, какое-то время мы петляли по городу. В конце концов, наш озадаченный навигатор вывел нас к блокпосту. Там, между двумя кучами покрышек и какого-то мусора, был оставлен узкий проезд, где с трудом проходила одна машина.
Увидев скорую помощь, «дежурный» выбежал на середину этого проезда, поднял руку с полосатым жезлом вверх, чтобы остановить движение и дать нам возможность проехать. Благо наш Луганский «пежо боксер» ничем не отличался от своих киевских собратьев -- нас приняли за своих.
Мы проехали через баррикаду и оказались на Грушевского. Перед нами возвышались некогда бывшие белыми колонны, стоял запах горелых покрышек, кругом ходило множество людей, как на экскурсии. Всем было интересно посмотреть на те места, где совсем недавно произошли такие значимые и драматические для Украины события.
Мне тоже было интересно увидеть все своими глазами. Сделав круг по площади, мы остановились возле дежуривших тут же коллег из киевской скорой. После недолгого общения коллеги нам показали дорогу и, попрощавшись, мы поехали. Второй наш блокпост был пройден так же как и первый, в дальнейшем особых проблем не было. Максимум, что могли себе позволить на блокпостах -- это открыть двери и посмотреть в салон. Но мы на всякий случай остановились у первого попавшегося мусорного бака и избавились от одежды и экипировки наших подопечных. Заранее была придумана легенда, что везем пострадавших в ДТП. В Борисполе мы встретились с двумя другими нашими машинами, перегрузили одного раненого в одну из них и отправились домой в Луганск.
Всех нас, конечно, интересовало: что же там происходило на самом деле? Откуда у ребят огнестрельные ранения? Было ли у них оружие? На каждой остановке и по пути мы общались, и постепенно начинали понимать суть произошедшего в Киеве.
Для тех, кто решился прочесть сие писание, сразу поясню, что со слов ребят, никакого оружия при них не было. Все, чем они располагали -- это щиты и резиновые милицейские палки, а также алюминиевая защита, которая, естественно, не могла противостоять пуле. Ее же, вместе с одеждой мы и выбросили в один из киевских мусорных баков.
Командировка прошла удачно. Мы без проблем добрались до Луганской областной больницы, где и оставили наших пациентов со множественными пожеланиями скорейшего выздоровления.
Видеть Киев в таком полуобморочном состоянии мне было неприятно. Я часто бывал в Киеве - это был цветущий, красивый город с большой и интересной историей. Как только предоставлялась возможность, я приходил на майдан, в музей военной техники, в Лавру. Интересный город, всегда в нем было на что посмотреть. Но на этот раз он был каким-то серым и чужим, как будто оккупированным какими-то инопланетянами в масках, с битами в руках. Кругом горы мусора, запах горелых покрышек и сантиметровый слой сажи на некогда сверкающей брусчатке.
Глядя на весь этот хаос, было страшно представить, что в Луганске может произойти то же самое.
На тот момент я не имел каких-либо политических предпочтений, мне просто не хотелось, чтобы город, в котором я живу, постигла та же участь. Однако, никакие предположения, как оказалось, не могли сравниться с ожидающей нас реальностью»
Источник информации: http://okopka.ru/m/mitrofanow_d/text_0010.shtml?fbclid=IwAR0lQpC0u8VjFS0FuIWfADXhhzaQcMTlsKJfmJXyIZzXh1OxHqi0EJZzooE
А вот у меня уже в это время в журнале стоял пост с перечислением того, что с высокой вероятностью должна была предподнести жителям Украины, включая, понятно, и луганчан, в ближайшее время эта реальность
Сбылось, увы, практически на все сто
Хотя еще даже в октябре 2013-го у меня и в мыслях НЕ было, что через каких-нибудь пару месяцев нас ожидает исчезновение страны, в которой мы жили, в том ее привычном и благополучном виде
Правда, я тогда понятия НЕ имел, что такая масса народу -- вот даже этот водитель "Скорой" из Луганска -- уже тогда полагала, что, типа, жить становится невозможно"
"Невозможно" вам тогда жить "становилось" (?)
Ну-ну
Как же вы тогда при всем последующем и жили, и выжили (хотя уже и НЕ все), тем более -- в зоне боевых действий на Добнассе (?)
Осторожнее, осторожнее надо быть, бросаясь такими фразами, перед ликом судьбы
По факту-то... даже вот эта самая беднота, о которой пишет Автор, жила тогда в условиях реального Золотого Века в плане материального благополучия, комфорта и защищенности... да вот, видя рядом возделенные чужие хоромы и дорогущие иномарки, охмурялась соблазном и того, что реально имела, НЕ ценила
За что и получила от судьбы
Для начала по "научающей" и на большей части страны и даже самого Донбасса "щадящей" программе
По сравнению с тем, что еще имеется в полном объеме в ее арсенале (глядя на те же Руанду, Конго с перманентным геноцидом, Ливию, Сирию, Йемен... не говоря уже о совсем недавних событиях времен двух Мировых войн...)
Продолжение следует
Сейчас они, наверное, кажутся уже такими далекими -- быстро несется вскачь время нашей жизни в начале XXI века
Даже есть ощущение, что воспоминания о событиях 2014 года уже воспринимаются в одном ряду с воспоминаниями о временах Великой Отечественной войны -- как то, что ушло в некое общее прошлое, уже НЕ относящееся к настоящему времени в широком смысле...
Как бы то ни было мне такие воспоминания конкретных людей о окнкретных событиях их жизни кажутся и информативными, и интересными, и полезными для понимания хода событий
А потому -- начинаю цитировать, выделяя некоторые места:
«Митрофанов Дмитрий
Жаркое лето 14-го
Аннотация: Я описал происходящее исходя из своего виденья. Возможно, оно несколько отличается от восприятия других участников тех же событий. Что ж, простите, если что не так, тем более что с тех пор, на момент написания сего текста, прошло почти два года. Но думаю, что если эти различия и есть, то они незначительны, ибо увиденное мной и моими товарищами по «Скорой» забыть невозможно
До того, как все это началось, я без малого пятнадцать лет работал водителем на Луганской станции скорой медицинской помощи. Меня, как и тысячи жителей довоенной Украины, мало интересовали какие-либо политические вопросы, ибо свои домашние проблемы казались мне куда более существенными.
Однако постепенное ухудшение жизни простого человека становилось все более заметным. Все больше становилась разница между бедными и богатыми. Украина становилась каким-то рабовладельческим государством. Те, кто всю жизнь пахали на заводах и в шахтах, кроме профессиональных заболеваний к концу жизни не имели ничего. В то же время все свободные и не очень свободные земельные участки в городе отдавались под застройки дорогих коттеджей, по разбитым городским улицам часто ездили дорогие автомобили с хамовитыми водителями.
Скорая помощь - служба, в которую часто обращались и те, кто жил в дремучих Луганских трущобах, и те, кто считал себя хозяином жизни. Одним словом, бывать приходилось и у тех, и у этих, так что у меня была возможность оценить всю глубину пропасти между бедными и не бедными. И среди бедноты, и среди «избранных» люди встречались разные. Но всегда бригада предпочла бы вызов к бедноте, нежели к богатым. Скорее всего, так было потому, что те, кто работал на скорой, сами относились к бедноте.
Однажды приехали мы на вызов к милицейскому пенсионеру, я остался в машине, бригада вошла в девятиэтажку, которая до недавнего времени была общежитием. Ныне это здание было перестроено под элитные квартиры с большими жилыми площадями, охраной и обслуживающим персоналом. Хозяин квартиры предложил одеть бахилы, и был сильно удивлен, что бахилы выездному персоналу скорой помощи эта самая скорая помощь не выдает, ровно так же, как и не обязывает снимать при входе обувь.
По большому секрету скажу, что если бригаде на вызове предлагают одеть бахилы, то это не вызов скорой помощи, то есть в тех случаях, когда мы действительно нужны людям, как правило, не до бахил. Но это, в общем, мало интересно, интересно то, что в процессе работы бригады этот самый хозяин квартиры сетовал на ухудшение своего благосостояния после того, как вышел на пенсию.
Пенсия его на тот момент составляла 8000 гривен или 1000 долларов. На что моя врач ответила, что вся наша бригада, включая машину, обходится бюджету дешевле, чем один такой пенсионер. Но ведь было время, когда он не был пенсионером и получал значительно больше средств, и был вполне в состоянии прикупить квартирку в этом пентхаузе.
Для тех, кто безвылазно «пахал» на скорой, купить любое жилье было делом недосягаемым, примерно таким же, как полет в космос. Между тем я не думаю, что работа на скорой помощи менее опасна или менее трудна, чем она была у этого отставного майора. Кроме того, она исключает возможность раннего выхода на пенсию как, скажем, в милиции. Да и вообще, понятие пенсии для скорой было весьма размытыми, так как до нее, как правило, не доживали.
«Скорая помощь», конечно же, не единственная обиженная бюджетная структура. Зарплаты в стационарах так же были, скорее, чисто символические. Да и вообще, касалось это не только медицины. Проще назвать, каких сфер это не касалось. Да она, в общем-то, одна и была -- это правоохранительные органы. Проще говоря, жилось хорошо милиции, если ты, конечно, не рядовой и имеешь возможность регулярно снимать с кого-нибудь мзду. Или же, если ты тот, кто имеет возможность обкрадывать бюджет, используя всевозможные теневые схемы, взятки, откаты и прочие нехорошие вещи.
Особое внимание, пожалуй, стоит уделить «державной автомобильной инспекции». Может быть из-за того, что по роду своей деятельности мне часто приходилось иметь с этой инспекцией дело, в моих глазах -- это самая лицемерная, самая коррупционная, самая мерзкая, криминально-государственная структура.
Грани различия между криминалом и государством становились все более размытыми. Простому работяге жить становилось невыносимо.
Такая расстановка сил добра и зла привела Украину к майдану. Оно, конечно, не обошлось без американского вмешательства, но думаю, что при той, уже сложившейся при Януковиче ситуации в стране, для взрыва было достаточно чиркнуть спичкой, что американцы и сделали.
На момент начала киевского майдана я не имел каких-либо определенных политических наклонностей. С одной стороны, все что происходило, вызывало где-то чувство гордости что ли, что нельзя бесконечно издеваться над людьми, что народ все же может и подняться. А с другой стороны, видя все то, что происходит в Киеве, сильно пугала перспектива тех же событий у себя в городе. Я все же был за более цивилизованные способы решения проблем.
Как оказалось, в Киеве на этом самом майдане был наш Луганский отряд «Беркут». Задействован он был для поддержания порядка. Думаю, что каждый видел, что тогда на майдане происходило. Стоя в оцеплении, этим людям пришлось испытать на себе всю мощь толпы, «коктейли молотова» и обстрел из огнестрельного оружия.
Среди наших Луганских там были раненые «Беркутовцы». Я не знаю точно, сколько их там было, но в любом случае этих парней необходимо было каким-то образом перевезти в Луганск. Это нужно было сделать исходя из разных соображений, но главное из них - это безопасность. Подобные перевозки обычно ложились на плечи «Скорой помощи», и в этот раз судьба не обделила нас острыми ощущениями, моя и еще две машины должны были ехать в Киев для перевозки раненых в луганские клиники.
Мне много раз приходилось ездить в дальние командировки, в том числе и в Киев. Но сложность этой заключалась в том, что из окруженного блокпостами города нужно было вывезти тех, кто был прямым врагом тех, кто стоял на этих самых блокпостах. Как это сделать, никто из нас толком не знал, все понимали степень опасности, но вопрос: ехать или не ехать, не стоял - сели и поехали.
Уже на въезде в Полтаву мы уперлись в длинную очередь из машин. Как оказалось, это был блокпост. Очередь медленно продвигалась вперед, в конце концов, стали просматриваться в темноте силуэты людей в масках с бейсбольными битами в руках, которые тщательно обыскивали стоящие впереди нас автомобили. Дошла очередь и до нас. Человек в маске открыл дверь салона, заглянул под ноги медикам и разрешил нам проехать. По пути до Киева таких блок постов было несколько, но пустая машина, к счастью, не вызывала подозрений. Мы благополучно добрались.
Времени было около пяти утра, все три наши машины благополучно дошли до Киева, мы остановились, чтобы отдохнуть и определиться, как действовать дальше. Было решено оставить две наши машины вместе с экипажами там же - на выезде в город, а один экипаж должен был забрать всех пострадавших и вывезти из города.
Так и сделали. Еще около часа я пробирался через множество блокпостов к какому-то госпиталю, из которого нужно было забрать раненого. По ходу выяснилось, что раненых уже не четверо, а двое. То ли они как то сами уехали, то ли умерли - не знаю. Но нам, как говорится - «баба с возу, кобыла в курсе дела».
Навигатор привел нас к цели, мы забрали первого раненого. Молодой парень, 28 лет, если не ошибаюсь. Пулевое ранение легкого. Весь утыканный дренажами, трубками и капельницами, с большим трудом встал с каталки и с нашей помощью уселся на кресло фельдшера. В силу особенностей своего ранения, лежать он не мог, мог только сидеть. Из одежды на нем был только больничный халат. К нему в придачу санитарка госпиталя отдала большой мусорный мешок с его грязными вещами. Там была его грязная от крови форма и какие-то, то ли наколенники, то ли налокотники.
Второго мы забрали тем же порядком из какой-то неподалеку расположенной больницы. Он был приблизительно того же возраста, с пулевым ранением бедра. Пуля прошла через бедро, раздробив бедренную кость. Медики одели на него «аппарат Елизарова» и в таком виде отдали нам. Теперь нам предстояло выехать из Киева. Я набрал на навигаторе обратный адрес и включил первую передачу. Машина покинула территорию больницы, мы снова оказались в неприветливой обстановке серых, незнакомых улиц, кишащих множеством каких-то непонятных, судя по всему, не очень трезвых особей, вооруженных битами с медицинскими масками на лицах.
Дороги, по которым нас вел навигатор, несколько раз оказывались перекрыты баррикадами, какое-то время мы петляли по городу. В конце концов, наш озадаченный навигатор вывел нас к блокпосту. Там, между двумя кучами покрышек и какого-то мусора, был оставлен узкий проезд, где с трудом проходила одна машина.
Увидев скорую помощь, «дежурный» выбежал на середину этого проезда, поднял руку с полосатым жезлом вверх, чтобы остановить движение и дать нам возможность проехать. Благо наш Луганский «пежо боксер» ничем не отличался от своих киевских собратьев -- нас приняли за своих.
Мы проехали через баррикаду и оказались на Грушевского. Перед нами возвышались некогда бывшие белыми колонны, стоял запах горелых покрышек, кругом ходило множество людей, как на экскурсии. Всем было интересно посмотреть на те места, где совсем недавно произошли такие значимые и драматические для Украины события.
Мне тоже было интересно увидеть все своими глазами. Сделав круг по площади, мы остановились возле дежуривших тут же коллег из киевской скорой. После недолгого общения коллеги нам показали дорогу и, попрощавшись, мы поехали. Второй наш блокпост был пройден так же как и первый, в дальнейшем особых проблем не было. Максимум, что могли себе позволить на блокпостах -- это открыть двери и посмотреть в салон. Но мы на всякий случай остановились у первого попавшегося мусорного бака и избавились от одежды и экипировки наших подопечных. Заранее была придумана легенда, что везем пострадавших в ДТП. В Борисполе мы встретились с двумя другими нашими машинами, перегрузили одного раненого в одну из них и отправились домой в Луганск.
Всех нас, конечно, интересовало: что же там происходило на самом деле? Откуда у ребят огнестрельные ранения? Было ли у них оружие? На каждой остановке и по пути мы общались, и постепенно начинали понимать суть произошедшего в Киеве.
Для тех, кто решился прочесть сие писание, сразу поясню, что со слов ребят, никакого оружия при них не было. Все, чем они располагали -- это щиты и резиновые милицейские палки, а также алюминиевая защита, которая, естественно, не могла противостоять пуле. Ее же, вместе с одеждой мы и выбросили в один из киевских мусорных баков.
Командировка прошла удачно. Мы без проблем добрались до Луганской областной больницы, где и оставили наших пациентов со множественными пожеланиями скорейшего выздоровления.
Видеть Киев в таком полуобморочном состоянии мне было неприятно. Я часто бывал в Киеве - это был цветущий, красивый город с большой и интересной историей. Как только предоставлялась возможность, я приходил на майдан, в музей военной техники, в Лавру. Интересный город, всегда в нем было на что посмотреть. Но на этот раз он был каким-то серым и чужим, как будто оккупированным какими-то инопланетянами в масках, с битами в руках. Кругом горы мусора, запах горелых покрышек и сантиметровый слой сажи на некогда сверкающей брусчатке.
Глядя на весь этот хаос, было страшно представить, что в Луганске может произойти то же самое.
На тот момент я не имел каких-либо политических предпочтений, мне просто не хотелось, чтобы город, в котором я живу, постигла та же участь. Однако, никакие предположения, как оказалось, не могли сравниться с ожидающей нас реальностью»
Источник информации: http://okopka.ru/m/mitrofanow_d/text_0010.shtml?fbclid=IwAR0lQpC0u8VjFS0FuIWfADXhhzaQcMTlsKJfmJXyIZzXh1OxHqi0EJZzooE
А вот у меня уже в это время в журнале стоял пост с перечислением того, что с высокой вероятностью должна была предподнести жителям Украины, включая, понятно, и луганчан, в ближайшее время эта реальность
Сбылось, увы, практически на все сто
Хотя еще даже в октябре 2013-го у меня и в мыслях НЕ было, что через каких-нибудь пару месяцев нас ожидает исчезновение страны, в которой мы жили, в том ее привычном и благополучном виде
Правда, я тогда понятия НЕ имел, что такая масса народу -- вот даже этот водитель "Скорой" из Луганска -- уже тогда полагала, что, типа, жить становится невозможно"
"Невозможно" вам тогда жить "становилось" (?)
Ну-ну
Как же вы тогда при всем последующем и жили, и выжили (хотя уже и НЕ все), тем более -- в зоне боевых действий на Добнассе (?)
Осторожнее, осторожнее надо быть, бросаясь такими фразами, перед ликом судьбы
По факту-то... даже вот эта самая беднота, о которой пишет Автор, жила тогда в условиях реального Золотого Века в плане материального благополучия, комфорта и защищенности... да вот, видя рядом возделенные чужие хоромы и дорогущие иномарки, охмурялась соблазном и того, что реально имела, НЕ ценила
За что и получила от судьбы
Для начала по "научающей" и на большей части страны и даже самого Донбасса "щадящей" программе
По сравнению с тем, что еще имеется в полном объеме в ее арсенале (глядя на те же Руанду, Конго с перманентным геноцидом, Ливию, Сирию, Йемен... не говоря уже о совсем недавних событиях времен двух Мировых войн...)
Продолжение следует