«Помогите Земле Русской!» - так говорил Сергий.
Архетип Курукшетры зазвучал с новой силой вовсе не от моды на метафоры. Сознание людей сейчас, действительно, находится в состоянии различных персонажей этого древнего и космически мудрого индуистского эпоса. Очень скоро с такою же ясностью зазвучит и многомерный образ Куликовской битвы.
Среди нас и грозные освободители, защитники справедливости - Пандавы, немало оказалось и обиженных, мстительных Кауравов. Но самое важное сейчас - это прислушаться к собственному сознанию, котоое у многих из нас находится в состоянии диалога Арджуны и Кришны.
Н.К. Рерих «Арджуна» 1928-30
По разные стороны понимания момента истории оказались близкие и друзья. В нашем сердце пылает огонь защитников свободы своей Родины, но на сторону особо изощрённого врага встали наши братья. Мы не можем поднять против них свой меч, но враг подошёл слишком близко. Он хорошо учит уроки истории, и он обыграл нас с нечеловеческой хитростью. Рассеяв себя повсюду, он как умнейший стратег интегрировал свою сущность прямо вглубь сознания наших близких. И теперь он знает, что обрушиваясь на него, мы разим их. И он улыбается как дон Рэба, кричащий своим шакалам: «Не бойтесь благородного Румату! Он не имеет права убивать!»
Многие из нас не могут сделать этот выбор, поэтому в воздухе проявляется незримая Улыбка. В далёкой сказке для нас оставлена великая подсказка: Арджуна! Обратись за советом к Кришне!*
И нам уже кажется, что за этими красивыми символами слышатся более близкие нам слова: Дмитрий! Обратись за советом к Сергию! «К Сергию пришел Святитель Алексей с вопросом - что делать?
Сергий ответил: «Помоги земле Русской».
Когда Сергия спросили крестьяне - что делать? Он ответил: «Помогите земле Русской».
Когда Минин обратился к Сергию, тогда пришел ответ: «Помоги земле Русской!» «Криптограммы Востока».
Н.К. Рерих «Сергий строитель» 1925
Сегодня ещё кажется, что можно что-то объяснить, обосновать, доказать тем, кто парализован ядом сомнения и подозрительности. Но трикстер кривляется, как обезъяна, и, отражая каждый довод в своём кривом зеркале, возвращает его нам. И слова падают, оплавленные бессилием, а воздух наполнен цинизмом и глумлением. Вседозволенность зла всегда глумится над скованным законами нравственности добром. И у нас снова есть выбор: вынуть свой праведный меч вместе с благородным Руматой Эсторским, нарушив тот самый нравственный закон или сплотиться в единую армию Арджуны, Дмитрия Донского, Петра I, Ленина и стать подобными ефремовскому человечеству, по праву коллективной силы отстоявшему своё планетарное будущее...
Возвращаясь из этого грандиозного метаисторического пространства в своё сегодня, я понимаю, что сожаление о тех, кто не расслышал зова к объединению против тёмной беды, должно иметь свои границы. Все мы одинаково готовились к этому моменту. У всех была возможность выстроить свои каналы связи с силами, которые стоят на страже космической справедливости, но если наш разум долгое время был замутнён обидами и претензиями, то вряд ли мы в одно мгновение сможем превратиться в ясно и стратегически мыслящих, готовых к дисциплине и коллективности людей. Россия способна приютить братьев, когда ветер унёс их соломенные домики. Но Россия не может очистить душу человека, допустившего клевету и ложь. Это ему придётся делать самому.
Сегодня я с теми, кто не испугался разделить судьбу своей Родины и встать рядом с патриотами, не всегда совпадающими в своём мировоззрении, но объединёнными доверием к своей стране и её руководителю. С теми, кто понял всю серьезность исторического момента и почувствовал поверх привычного недоверия к массовым акциям, к участию в политических событиях, к согласию с властью страны неожиданную возможность объединить свои силы с теми, кто наделен полномочиями в международных правовых действиях, кто может облечь нашу волю в имеющие силу действия по защите нашей страны от зла, как бы хорошо замаскировано оно ни было. И сегодня я вношу свою лепту в это противостояние тьме - всеми силами своего духа и разума я передаю и буду передавать в мир энергию и Слово Того, Кто стоит на космическом дозоре и Кто ведёт нас в наше истинное, светлое будущее.
Н.К. Рерих «Fiat Rex!»
Н.К. Рерих. ОН
В полном безветрии затрепещет ли ветка на дереве, думаете вы: Он ли? На тихом лугу вдруг завьётся, закружится травинка, а движения воздуха не слышно: Он ли? Из далей протянется зовущий звук, точно бы звучание рога или чей-то призыв: Он ли? Со скалы покатился камешек: Он ли? Конь прервал бег и, одинокий, в степи слушает что-то. Поднята голова, ноздри напряжены, грива и хвост развеялись по ветру, - Он ли? Собака вдруг остановилась. Поднята морда, слегка машет хвостом, глаза устремлены. Он ли? Зашуршал на скате песок. Он ли? Человек вышел из юрты, что-то слушает, куда-то глядит. Он ли? Ветер запел ещё неслыханную мелодию, гремит и звенит, в нём слышится какое-то почти внятное слово. Он ли? Загрохотал гром, молния блеснула, все встрепенулись, обернулись. Он ли? Всё замолкло, так напряглось в молчании и так наполнилось. Он ли?
Присутствие, Великое Присутствие наполняет природу. С чего бы колыхаться травинке, почему трепетать ветке дерева, откуда хруст валежника, почему срывается песок с горы, почему и куда всматривается напряжённо собака? Он идёт. Он приближается. Если сосчитать удары сердца, то в их ускоренности, в их наполнении можно понять, насколько сущность знает приближение. Он неслышно идёт. Он не испугает. Он обережёт, и если даже дотронется в ведении, то и это прикосновение будет непередаваемо земным словом.
Он всегда жданный, всегда внутренне ощущённый. Он запечатлённый в глазу и всё же незримый. Он всегда слышимый и в буднях невнятный. Он пламенный и рассеявший тьму. Его прохождение прекрасно. Его ждут и даже не понимают напряжённости этого скрытого ожидания. И свет незримый, и гром неслышимый всё-таки и зримее, и слышнее самых обыденных звучаний. В глубокой пещере звучат удары барабана. И в другой пещере они слышны. А то, другое, хотя и неслышимо, но заставляет ещё сильнее биться сердце.
Можно загрубеть. Можно натереть мозоли на душе и на сердце. Можно намозолить язык паскудными выражениями. Можно дойти до усмешки над тем, что заслуживало бы лучшие почитания. Вот уже и сердце как будто окаменело. Но когда неслышимая поступь коснётся близлежащего камня, когда дрогнет под шагом тихим и спешным песчинка, то и самое окаменевшее сердце содрогнётся. Как бы ни бахвалилось сердце человеческое, в какую бы мохнатую шкуру оно ни пыталось зашить себя, всё-таки от неслышного гласа оно вздохнёт о чём-то возможном, о чём-то отогнанном.
Кто же заставил отогнать то, что уже было так близко? Кто же понуждал затыкать уши, когда благий голос взывал и просил опомниться? Ведь одеревенение не только происходит в каких-то кровавых преступлениях. Кровь сердца проливается и словами, и помышлением. Изгнана любовь, испугана вера, отброшена надежда, и скорбно отошла София - Премудрость. А ведь она крылом своим уже касалась. Ведь по псалму:
Когда утверждал основание Земли,
Тогда я была при Нём строительницей.
Я была Ему каждый день веселием,
Непрестанно радуясь пред лицем Его.
Теперь послушайте меня, дети,
И блаженны суть хранящие пути мои.
Послушайте наставления.
И сделайтесь мудрыми и не отступайте:
Блажен человек, слушающий меня,
Бодрствующий каждый день при дверях моих,
Ожидающий при столбах у ворот моих,
Потому что нашедший меня нашёл жизнь
И получит благословение от Господа.
Но согрешивший против меня
Наносит вред душе своей.
Все ненавидящие меня
Любят смерть.
Он всегда заповедует о жизни, о жизни вечной. Он знает Премудрость-Строительницу. Он знает пути ко Господу. Он говорит: Исполните все пути мирные, испытайте всю меру мира, и тогда победа за вами. Он благословит битву после того, как удостоверится, что пути мирные исчерпаны. Он допустит все испытания и в них укажет прочные камни перехода и всхода.
Он никогда не обременит непосильно. Он укажет путь, всегда новый, неожиданный в своём несказуемом значении. Он придёт в минуту последнюю, там, где вера, и под пламенем жара продолжает цвести благоухание. Он, познавший видение Владычицы, знает, как может трепетать сердце. Он никогда не нарушит доброе сердце человеческое. Он оценит каждое сердечное устремление. Он знает, что такое признательность. Он умеет направить на путь кратчайший.
Он даёт хорошие пути. Он не считает расстояния, ибо знает меры нездешние. Он скажет идущему на запад - поверни к востоку. Он обернёт устремлённого к северу - на юг. Он шепнёт не рассёдлывать коня на ночь и не закрывать вход шатра. Он указывает наступление там, где по-людскому считается отходом. Он знает лучшее приближение даже там, где люди в стеснённости полагают уход. Он говорит отходящему - ты приближаешься. Он торопит, не считая меры земные.
Он ведёт к поспешению. Он знает невидимые меры времени. Он оборачивает стрелы демонов. Он проницает тьму Светом незримым. Он всегда недалёк. Он пройдёт иногда близко и человечески слышимо, чтобы напомнить и обострить ухо человеческое. Он воссияет мгновенно, чтобы просветить и глаз человеческий. Если отемневает глаз, то засияет и просветление - было бы сердце преданно и трепетно.
Он не покинет, если не отринуть Руку Водящую. Он сказал о вере, о доверии. Он сказал о надежде - знании. Надежда - знание. Творяща вера. И любовь окрыляюща. Он скажет ли: иди назад? Он знает только продвижение, но вехи путей разноличны. Ему сослужил Пламенный. Сам Пламенный сослужил и даже дал себя быть видимым. Кто же может утверждать, что никогда не увидит, и откуда пришло бы такое утверждение, не от смерти ли? Жизнь говорит - захоти и увидишь, пожелай и познаешь.
Он - Воевода ведущий. Он ведёт неутомимо и непрестанно. Маловеры, неужели подумаете, что остановитесь? Неужели помыслите об отступлении? Он со знаменем, с утверждением ведёт. Он доведёт. Он построит. Он уже несёт град сложенный. В Звенигороде колокола новые. Он дал нам язык. Он слил металлы горние с воздушными силами, чтобы удостоверились.
Он идёт. И неслышно, и ветка не хрустнет. Он проходит, и скалы сокрушаются. Он поспешает - и гром гремит, и сияет молния. Он идёт - Воевода.
Тимур Хада
10 августа 1935 г.
_________________________________________________________________________________
* Бхагават-гита. Компиляция из диалога Арджуны и Кришны.
«Увидев войско Дхритараштры, собравшееся для сражения и готовое к бою, Арджуна, несущий знамя Ханумана, поднял свой лук и обратился к Кришне:
Проведи, пожалуйста, мою колесницу между двумя армиями, чтобы я мог видеть тех, с кем предстоит сражаться и с кем я должен воевать.
По просьбе Арджуны Кришна расположил лучшую колесницу между двумя армиями.
Стоя там, Арджуна видел обе армии: дядей, дедов, учителей, двоюродных братьев, сыновей, товарищей, тестей и друзей.
Увидав своих друзей и родственников, расположенных по обе стороны, Арджуну охватила жалость, и он сказал подавленным голосом:
О, Кришна, увидев своих родственников, жаждущих сражения, у меня отказали руки и ноги, всё пересохло во рту, тело охватила дрожь, волосы встали дыбом.
Кришна, у меня плохое предчувствие, я не вижу ничего хорошего от гибели моих родственников в бою.
Предо мной учителя, отцы, сыновья, а также деды, дяди, тести, внуки, двоюродные братья и другие родственники.
Кришна, хотя они и могут убить меня, я не хочу убивать их даже ради владычества над тремя мирами, тем более, ради этой земли.
Для меня было бы гораздо лучше, если бы вооружённые сыновья Дхритараштры могли бы напасть на меня, безоружного и не сопротивляющегося в битве, и убить.
Сказав это, Арджуна бросил свой лук и стрелы и сел в колеснице, охваченный горем...
И сказал Кришна:
О Арджуна, как могла эта скверна одолеть тебя? Такое поведение недостойно того, кто знает истинную цель жизни. Оно приведет человека не в рай, а к бесславию.
О сын Притхи, не поддавайся унизительному малодушию. Оно не подобает тебе. Вырви из сердца эту постыдную слабость и воспрянь, о герой, карающий врагов.
Я Верховный Господь, просто предайся Мне, делай то, что Я говорю. Так ты достигнешь совершенства.
Эти люди уже обречены. Они будут убиты, даже если ты откажешься от участия в сражении. Но если ты примешь в нём участие, это будет служением Мне, а чистое преданное служение Господу - это совершенство человеческой жизни
Тот, кто родился, непременно умрет, а после смерти снова появится на свет. Это неизбежно, поэтому, исполняя свой долг, ты не должен предаваться скорби.
Что же касается твоего долга, то знай, что для тебя как для кшатрия нет лучшего занятия, чем сражаться за устои религии. Стало быть, у тебя нет причин для колебаний.
Но, отказавшись сражаться за правое дело, ты навлечешь на себя грех пренебрежения религиозным долгом, и твоя слава воина померкнет...»