Мне нравится, что у народа моей страны глаза такие пустые и выпуклые. Это вселяет в меня чувство законной гордости.
Можно себе представить, какие глаза там. Где все продается и все покупается. Глубоко спрятанные, притаившиеся, хищные и перепуганные глаза. Девальвация, безработица, пауперизм. Смотрят исподлобья, с неутихающей заботой и мукой - вот какие глаза в мире Чистогана.
Зато у моего народа - какие глаза! Они постоянно навыкате, но никакого напряжения в них. Полное отсутствие всякого смысла - но зато какая мощь! Какая духовная мощь!
Эти глаза не продадут. Ничего не продадут и ничего не купят.
Что бы ни случилось с моей страной. В дни сомнений, во дни тягостных раздумий, в годину любых испытаний и бедствий - эти глаза не сморгнут. Им все божья роса.
Мне нравится мой народ. Я счастлив, что родился и возмужал под взглядами этих глаз.
Плохо только вот что: вдруг да они заметили, что я сейчас там на площадке выделывал? Кувыркался из угла в угол, как великий трагик Федор Шаляпин, с рукою на горле, как будто меня что душило.
Ну да впрочем, пусть. Если кто и видел - пусть. Может, я там что репетировал?
Да. В самом деле. Может, я играл в бессмертную драму "Отелло, мавр венецианский"? Играл в одиночку и сразу во всех ролях.
Я, например, изменил себе, своим убеждениям: вернее, я стал подозревать себя в измене самому себе и своим убеждениям: я себе нашептал про себя - о, такое нашептал! - и вот я, возлюбивший себя за муки, как самого себя, - я принялся себя душить.
Схватил себя за горло и душу.
Да мало ли что я там делал?
(с) В.Ерофеев "Москва - Петушки"