Сурги и Лурги, или Мышиный народ
Сурги и лурги пройдутся по склону горы.
Сурги и лурги в тугой облачатся наряд.
Сурги и лурги - пленники странной игры.
Посмотришь на них, удивишься - такое творят!
Сурги и лурги - сторонники сдержанных мер,
Веревочных петель и палок в умелых руках.
Сурги и лурги - такие они и теперь.
Посмотришь на них, удивишься и вырвется - "...!"
Сурги и лурги, а что им? Им все нипочем.
Сурги и лурги над пропастью звонкой парят.
И лишь незаметно касаясь друг друга плечом.
Как это им удается - не говорят.
Медленно, медленно бродят по склону горы.
И только душа их мечтой запредельной полна.
Сурги и лурги - пленники странной игры.
Ты вслушайся только в упругие их имена.
Я поражаюсь нетленности классики. Перечитал Кафку, "Певица Жозефина, или Мышиный народ" - офигел. Почти век назад написано, а словно точь в точь про наше время, про нас, про людей, про страну, про народ.
Сурги и лурги в тугой облачатся наряд.
Сурги и лурги - пленники странной игры.
Посмотришь на них, удивишься - такое творят!
Сурги и лурги - сторонники сдержанных мер,
Веревочных петель и палок в умелых руках.
Сурги и лурги - такие они и теперь.
Посмотришь на них, удивишься и вырвется - "...!"
Сурги и лурги, а что им? Им все нипочем.
Сурги и лурги над пропастью звонкой парят.
И лишь незаметно касаясь друг друга плечом.
Как это им удается - не говорят.
Медленно, медленно бродят по склону горы.
И только душа их мечтой запредельной полна.
Сурги и лурги - пленники странной игры.
Ты вслушайся только в упругие их имена.
Click to viewЯ поражаюсь нетленности классики. Перечитал Кафку, "Певица Жозефина, или Мышиный народ" - офигел. Почти век назад написано, а словно точь в точь про наше время, про нас, про людей, про страну, про народ.