Киев. Цветение сакуры в парке Киото
Когда речь идет об Украине и Японии, то у меня две ассоциации - нетленная пьеса "Йоко и самураи", знакомая любому приличному, а особенно неприличному, знатоку украинской классики, и плеяда безумных японских грайндкор-групп, которыми мы заслушивались в детстве.
Да, такая вот нетривиальная ассоциация, но я, гуляя по неотличимым друг от друга закоулкам Левого берега, нередко напеваю себе под нос что-нибудь из Catasexual Urge Motivation, джаза от C.S.S.O. или иного японского экзерсиса, повенчанного с Украиной легкой рукой пана Лычагина.
Хотя, конечно, куда более достойным видится парк Киото, подаренный Киеву, как это ни странно, префектурой Киото, древней японской столицы, с которой Киев является городом-побратимом.
Забавно, кстати, что у нас это называется города-побратимы, а по-аглицки sister-cities, то бишь города-сестры, ну да ладно. Оставим гендерные вопросы тем, кого и так излишне в инфополе в достатке.
Ну так вот, а чем примечателен должен быть японский парк?
Правильно: японскому парку - японские сакуры.
Пьянству, как говорится, бой, бою - гёрл.
А чем примечательны японские сакуры? Правильно - своим цветением.
Период их бурного цвета недолог, но тем и манящ для пролетариата. От плоти и духа которого я себя ни в коем разе не отрываю.
И вот, когда дух киевского пролетариата встречает дух цветущих сакур - происходит катарсис.
Тем более, что парк, хоть и расположен по сути в произвольном месте, но благодаря приложенной японской руке все равно оставляет ощущение причастности к истому корню - своим особенным распределением пространства, эффектом уединенного острова.
В общем - благостное и целительное воздействие произвел на меня он в час цветения сакур.
Истинно и нетленно молвил в свое время многоуважаемый пан Мацуо Басё:
Под сенью вишневых цветов
Я, словно старинной драмы герой,
Ночью прилег уснуть.
"До чего же нелепа
Жизнь", - подумал, остановившись
У вишни цветущей. - не менее нетленно вторил ему не менее уважаемый пан Кобаяси Исса.
Что уж, отрываясь от сладостной медитативной дрёмы, возвращаясь к реалиям, и молвить, если не повторить и за ещё одним мудрым паном, Мукаи Кёраи:
Как же это, друзья?
Человек смотрит на вишни в цвету
А на поясе длинный меч.
