Испанцы рано радуются
На фото: Пауль предсказывает итог Второй мировой войны от tsoff (via vadimb)
...Матушка , кормилица, донна бела, не губи … пор фарор… - премьер-министр Испании захлебываясь в слезах и соплях ввалился в кабинет канцлера, и с размаху рухнув на колени забился в истерике. Фрау Меркель задумчиво смотрела на бьющегося в судорогах политика , легенько постукивая кончиком карандаша по столу. Над ее головой с двухметрового портрета ели заметно улыбалась Екатерина Великая.
-Вы знаете Хосе, мне не понятно только одно. - неторопливо промолвила Меркель не отводя немигающего взгляда от корчившегося на полу коллеги - как Вы, зная финансовое состояние Вашей страны ,позволили себе учинить подобное полгода назад. Сколько Вы нам должны?
-950 миллиард… - с трудом выдавил Сапатеро глотая слезы.
-Вот видите Хосе, 950 милилардов Евро… Я понимаю греки, что с этих дикарей возьмешь, но от вас испанцев я такого не ожидала. Как это произошло?
-Бес попутал, прости матушка, сам не знаю как это случилось… Битте зейн, Эскуриал отдам, хотите? Майорку?
-Эскуриал это само собой. Мы там пятизвездочный конгресс центр устроим. Кстати Филиппа II своего заберите оттуда. Нам этот палач не нужен. Помним как он лютеран в XVI веке резал. Но то дело давнее, а вот это-то.. - Меркель положила карандаш на стол и взяла пульт от плазменной панели. На стене загорелся голубой экран и в тишину кабинета ворвался ураган звуков: Оле, оле, оле, оле! А-вива-Эспанья! Один-ноль! Мы победили! Вива! Вива! - орды болельщиков в красно-желтых одеждах плясали, обнимались и дудели в уродливые дудки.
Сапатеро на секунду приподнял голову от пола, но потом снова распростерся ниц. Его колотило. - Как, как Вы могли себе это позволить Хосе? - снова повторила Ангела Меркель ровным голосом старого комсомольского работника.
- Я…Мы… Были даны распоряжения… мы хотели дать Вам пенальти… нет мы хотели сами… в свои ворота… один .. два … три …. три гола! Три гола сами в свои ворота, три гола сами в свои ворота! Не успели!... Прости!... Прости!,.. Эншульдиген зи бите! -Сапатеро перестал плакать, он выпрямился (все еще стоя на коленях) и зашелся идиотским смехом. - Матушка, дай миллиард? А? Дай миллиард? Кредит, ну что тебе стоит?
Меркель бросила задумчивый взгляд на загадочно улыбающуюся с портрета Екатерину. На столе перед канцлером лежала большая стопка последних немецких газет. В них подробно разбиралась испанская экономика, культура и политика. Право-либеральные газеты главным образом возмущались мерзким обычаем «сиеста». «В то время как немецкий рабочий в рабочий полдень тяжелым трудом кует благосостояние Евросоюза, ленивый испанец сидит в шезлонге на пляже и пьет свое мохито» возмущенно писал обозреватель «Шпигеля». Лево-либеральные газеты вспоминали преступления инквизиторов и геноцид индейцев. Консервативная пресса деликатно и завуалировано намекала на некие невыполненные обещания Франко перед германским правительством в 1940-хх годах, по вступлению в мировую войну, и делала из этого два вывода: а) испанцами верить нельзя. б) нынешнее испанское правительство это преемники франкистского режима. Больше всего неистововствали «зеленые». По их мнению, народ который ежегодно убивает на арене тысячи невинных быков нельзя причислять к цивилизованным нациям. Горячий отклик вызвали слова Йошки Фишера, требовавшего немедленных ковровых бомбардировок Мадрида и экстрадиции в Гаагу Сапатеро («который хуже Милошевича») . В целом, вся немецкая пресса сходилась во мнение, что испанцы это ленивые тунеядцы, живущие в незаслуженный роскоши и должны платить по жизни.
-Хосе, это политический вопрос. После всех этих Ваших плясок и кошачьих концертов, как я объясню немецкому общественному мнению необходимость экстренной финансовой помощи Вашей стране? Если есть деньги на футбол, то может быть и на выплату долгов средства найдутся?
Глаза Сапатеро округлились и застыли.
-Ладно, вот что мы сделаем - Меркель, положила пульт, и хлопнула в ладоши. Дверь кабинета распахнулась и на пороге возник адъютант: двухметровый блондин с немигающими голубыми глазами. Четко чеканя шаг он промаршировал мимо испанского премьера и поставил на стол Меркель закрытую тканью коробку.
-Все будет по справедливости дорогой Хосе, - Меркель резко встала с кресла и подошла к коробке, сбросила ткань и развернула упаковку. Теперь на столе оказались два ящика и ползающий между ними осьминог.
- Гутен таг Пауль, как твои дела? - сказала фрау канцлер ласково погладив осьминога по головке. -Все будет по-честному. На одной коробке написано «кредит», на другой «х-й вам». Я думаю, что если Пауль смог предсказать исход тогдашнего матча, то исход завтрашнего голосования в бундестаге он предугадает без всякого труда.
Шупальцы осьминога хаотически зашевелились, а его единственный глаз смотрел на испанца как око Саурона. Это было уже выше всяких сил Сапатеро. Он снова рухнул на пол извергая остатки утреннего делового завтрака, и забился в агонии. Ангела Меркель стояла над ним и глядела вдаль. За ее спиной с портрета улыбалась великая Екатерина.