совсем старенькое
РУССКИЕ, ВОН ИЗ РОССИИ!
Исчезни в пространстве, исчезни,
Россия, Россия моя...
Андрей Белый
Россия бы и рада исчезнуть в пространстве, следуя призыву Андрея Белого, но она сама и есть это пространство. И она непрерывно исчезает сама в себе уже больше тысячи лет. Призрачное государство, фантомная диктатура, сумеречная зона - все, кто в нее попадает, живут долго, очень долго, и плохо, очень плохо. Гораздо хуже, чем могли бы жить, если бы умерли.
Стоит ли удивляться, что большую часть своей сознательной жизни каждый русский посвящает ее, такой-то к матери жизни, оправданию или хоть объяснению. И некоторые объяснения получаются до того замысловатыми и убедительными, что приобретают статус Национальной Идеи.
Вообще говоря, национальных идей у нас довольно много, однако строго логически весь их комплекс можно разделить на две неравные части. Первая и большая часть - это вариации на тему "В Маскву, в Маскву, в Маскву!". Суть их сводится к тому, что в России есть один город - это Москва, и все, что делается в России, делается в Москве или через Москву. От пресловутой соборности до евразийства, от "Ребята, не Москва ль за нами?" до "Закончил Одессу, поступил в Ленинград, закончил Ленинград, поступил в Москву": Москва как единственно возможный смыслообразующий центр не то что страны - мироздания. Все, что вне Москвы - или Урюпинск, или Мухосранск, или деревня Гадюкино. Там ничего не происходит и не может происходить.
Национальные идеи, базирующиеся на противоположном постулате - то есть, "ИЗ Москвы", не столь популярны. А между тем русский человек, если уж Национальная Идея действительно не дает ему покоя, не должен жить в Москве.
Более того, он и в России жить не должен.
Если бы я был президентом...
Хотя почему "если бы"? Мое время придет... Вот что я сделаю.
Я проведу свою предвыборную кампанию под лозунгом "Русские, вон из России!" Я объясню, что не собираюсь никого задерживать, более того - вышлю всех желающих за пределы в кратчайшие сроки и с солидным выходным пособием, порядка $10.000, единовременно и безвозвратно. Все равно вы обходитесь государству гораздо дороже. Только, чур, не возвращаться.
После моего прихода к власти повсеместно, в каждом городишке, в каждом таежном районе, начнут работать иммиграционные службы, и получать они будут от выработки. Будут открыты курсы английского и китайского языков. Курсы маркетинга. Талантливую молодежь будем поощрять ускоренной депортацией и увеличением выходного пособия, скажем, до $20.000. Родители смогут не опасаться больше за судьбу сыновей - не будет никаких контртеррористических операций, потому что не будет армии. Не будет никаких экологических угроз, потому что не будет больше промышленности. Кому надо, пусть качает нашу нефть сам. А с прежними хозяевами месторождений пусть разбирается по месту юридической прописки - на Кипре, в Монако, в Швейцарии. У нас искать киллеров все равно будет некому, потому что милиции тоже не будет. Всем бывшим военнослужащим, сотрудникам органов и т.п. вдобавок к выходному пособию будет выделен участок земли - скажем, в Австралии.
Да, совсем забыл добавить: в моей предвыборной программе большими жирными черными буквами будет написано, что К МОСКВИЧАМ ВСЕ ЭТО НЕ ОТНОСИТСЯ. Пусть сами выкручиваются. Понятно, что это дешевый популизм, но это подействует, поскольку ни одна страна мира не ненавидит так собственную столицу, как ненавидим ее мы, русские.
А если серьезно?
А если серьезно, то ведь альтернативы-то нет. Все толкующие о встраивании в Европу и вообще мир толкут воду в ступе. Вскочить в последний вагон уходящего поезда "Золотого Миллиарда" не получится. О том, что это нужно сделать "еще вчера", писали и в прошлом, и в позапрошлом веке (Леонтьев). Нас ждет участь не Уганды, конечно, но какой-нибудь Ирландии, давшей миру Свифта, Джойса, Уайльда - и впоследствии благополучно окочурившейся, превратившейся в индустриальную помойку. Да, там и сегодня появляются какие-то культурные деятели эстрадно-декадентского толка, но на карте мира такой страны Ирландии давно нет. И нации такой нет. А есть отдельные ее представители, достаточно сильно влияющие на историю тех же США, соответственно - и всего мира. Они, положим, гордятся своим происхождением, своими рыжими волосами, но они никакие не ирландцы. Так же, как и евреи - это никакие не евреи. Это не нация и не раса, это каста, секта, что-то такое, находящееся в том же отношении к остальному человечеству, в каком человечество относится к природе. Мы - те немногие из нас, которые способны на это - можем стать одной из таких сект (кстати, довольно многочисленных), наша диаспора по своему могуществу вполне может противостоять еврейской, итальянской или любой другой. Потому что - да, мы талантливы, мы чертовски талантливы... Но вот ЭТО пространство, "от Парижа до Находки", в котором тетки смотрят в окна на поле чудес и ходят с несмываемым поцелуем Якубовича, в принципе не подвержено воздействию любой, даже самой радиоактивной, "национальной идеи". Посмотри на эти лица. Послушай эти разговоры. Зайди в их дома. Как пел Егор Летов: "Все то, что не доделал Мамай, Октябрь доделал, довел до конца, Октябрь довел до последней черты - и всем нам нечего делать здесь..." Или немножко по-другому: "Lucy with the diamonds in the sky - а мы в глубокой жопе..."
Поэтому лично я - за мафию, за диаспору, за проникновенье наше по планете, которое особенно заметно вдалеке. Нет никакой ценности в том, чтобы усиленно оберегать священный сосуд, содержимое которого изрядно протухло - Российскую Государственность. Если она как-нибудь сама собой возродится - я не буду возражать. Но усилия лучше прикладывать в другом направлении. Скажем так: в начале этого тысячелетия для русских прозвучала команда "Разойдись!" Может быть, в следующем тысячелетии прозвучит команда "Стройся!"
Заметьте, что и Леонтьев говорил ровно об этом же. О мужестве и ребячестве, о цветении и энтропии. Только у него выводы были противоположные - отвернуться от растленного Запада, буржуазного Запада, гнилого Запада - и броситься в объятия к Востоку, с его византизмом, иерархией и жестокостью.
Но не произошло и не происходит ни того, ни другого - к кому бы мы ни бросались в объятия, мы неизменно летим в пустоту. И сколько бы все геополитики мира, от Хаусхофера до нашего Дугина, ни твердили о необходимости союза Германии и России, такого союза никогда не было и не будет. А будет, напротив, перманентная грызня. В результате вся геополитика, как справедливо заметил Пелевин, сводится к борьбе западного и восточного полушарий головного мозга.
Русская идея на пяти страничках...
Почему я в принципе не разделяю энтузиазм всех взыскателей "национальной идеи"? Потому что у нас эта идея намертво спарена с некой жертвенностью, с неким отказом от чего-то. Я не понимаю, почему это так, но это так в любых вариантах. Где-то это читается как "Потерпеть", где-то как "Послужить", где-то как "Никто не забыт и ничто не забыто" - но везде вот это навлечение на себя неких вериг, принятие каких-то добровольно-принудительных обязательств перед "народом", ощущение ВИНЫ, происходящее, в свою очередь, от ощущения ВСЕОБЩНОСТИ, пресловутой СОБОРНОСТИ. То есть, мы в ответе за тех, кого изучили. А с какой стати? Народ - это та же природа, а природу нужно укрощать. С тем, чтобы использовать в своих целях. Поэтому национальная идея - в одном из своих вариантов и на каком-то этапе - могла бы звучать буквально так: "Убей русского!" Как допущение. И там, где никакой соборности нет, это возможно: говорил же Ницше, что устал метать бисер перед немцами, и что немецкая метафизика - от несварения желудка, а это то же, что "Убей!", если не хуже. Он не только говорил, он это все печатал на свои деньги, люди это читали, он не подвергался никаким репрессиям, и умер бы уважаемым человеком и герром профессором, если бы не сошел с ума. Но и после этого его книги не были ниоткуда изъяты, их читали те немногие, кому и ПОЛОЖЕНО читать такие книги, они делали некие выводы из прочитанного - и так начался двадцатый век.
Вы можете себе представить подобную ситуацию у нас? Вспомните Чаадаева.
У нас невозможно даже неизмеримо меньшее - хотя бы тот же запрет на голосование для пенсионеров. Хотя бы даже призыв к такому запрету, высказанный публично.
Я хочу сказать, что в идеале национальная идея может и должна сводиться к покорению народа, к войне против народа. Но это в идеале. А в реальности ее просто нет. Потому что нет фактических предпосылок для ее существования. Национальная идея Америки - Великая Американская Мечта, но эта мечта реальна, то есть они-то знают, за что им биться и кровь проливать.
Я вам скажу, в чем состоит национальная идея русских. Это идея-фикс: "Есть ли у России будущее?" Достоевский повесил нескольких своих героев за то, что они усомнились в этом. Но сам, заметьте, не повесился.
Любимый герой Достоевского - вовсе не Алеша Карамазов. Его подлинный герой - это всеевропеец, космополит, игрок. Вот такие "игроки" в скором времени станут (и уже становятся) серьезной политической и финансовой силой, они будут советниками князей и кумирами миллионов. Возможно, они станут "пиарить" в пользу России, своей несчастной оставленной Родины, они создадут такое мировое общественное мнение, что Северо-Запад завалит эту странную страну траншами, грантами и прочими маршаллами, как завалил в свое время Юго-Восток (без особого, впрочем, толка). Внешне это будет выглядеть, как "поддержка оппозиции", на самом же деле (о чем, безусловно, будет знать диаспора) все эти бабки будут пилиться оппозицией и истэблишментом, пока в один прекрасный день мы не почувствуем себя готовыми к тому, чтобы явить человечеству новый, облагороженный, демократический лик России - и хотя бы при этом миллионы чеченцев и не-чеченцев гнили в казематах, человечеству будет уже наплевать. Потому что мы впишемся в эту их северо-западную парадигму.
Но внутренне мы останемся теми же.
А что касается СВЕТЛОГО будущего, ПРЕКРАСНОГО будущего, то для нас, русских, оно возможно только в РАССЕЯНИИ.
2000
Исчезни в пространстве, исчезни,
Россия, Россия моя...
Андрей Белый
Россия бы и рада исчезнуть в пространстве, следуя призыву Андрея Белого, но она сама и есть это пространство. И она непрерывно исчезает сама в себе уже больше тысячи лет. Призрачное государство, фантомная диктатура, сумеречная зона - все, кто в нее попадает, живут долго, очень долго, и плохо, очень плохо. Гораздо хуже, чем могли бы жить, если бы умерли.
Стоит ли удивляться, что большую часть своей сознательной жизни каждый русский посвящает ее, такой-то к матери жизни, оправданию или хоть объяснению. И некоторые объяснения получаются до того замысловатыми и убедительными, что приобретают статус Национальной Идеи.
Вообще говоря, национальных идей у нас довольно много, однако строго логически весь их комплекс можно разделить на две неравные части. Первая и большая часть - это вариации на тему "В Маскву, в Маскву, в Маскву!". Суть их сводится к тому, что в России есть один город - это Москва, и все, что делается в России, делается в Москве или через Москву. От пресловутой соборности до евразийства, от "Ребята, не Москва ль за нами?" до "Закончил Одессу, поступил в Ленинград, закончил Ленинград, поступил в Москву": Москва как единственно возможный смыслообразующий центр не то что страны - мироздания. Все, что вне Москвы - или Урюпинск, или Мухосранск, или деревня Гадюкино. Там ничего не происходит и не может происходить.
Национальные идеи, базирующиеся на противоположном постулате - то есть, "ИЗ Москвы", не столь популярны. А между тем русский человек, если уж Национальная Идея действительно не дает ему покоя, не должен жить в Москве.
Более того, он и в России жить не должен.
Если бы я был президентом...
Хотя почему "если бы"? Мое время придет... Вот что я сделаю.
Я проведу свою предвыборную кампанию под лозунгом "Русские, вон из России!" Я объясню, что не собираюсь никого задерживать, более того - вышлю всех желающих за пределы в кратчайшие сроки и с солидным выходным пособием, порядка $10.000, единовременно и безвозвратно. Все равно вы обходитесь государству гораздо дороже. Только, чур, не возвращаться.
После моего прихода к власти повсеместно, в каждом городишке, в каждом таежном районе, начнут работать иммиграционные службы, и получать они будут от выработки. Будут открыты курсы английского и китайского языков. Курсы маркетинга. Талантливую молодежь будем поощрять ускоренной депортацией и увеличением выходного пособия, скажем, до $20.000. Родители смогут не опасаться больше за судьбу сыновей - не будет никаких контртеррористических операций, потому что не будет армии. Не будет никаких экологических угроз, потому что не будет больше промышленности. Кому надо, пусть качает нашу нефть сам. А с прежними хозяевами месторождений пусть разбирается по месту юридической прописки - на Кипре, в Монако, в Швейцарии. У нас искать киллеров все равно будет некому, потому что милиции тоже не будет. Всем бывшим военнослужащим, сотрудникам органов и т.п. вдобавок к выходному пособию будет выделен участок земли - скажем, в Австралии.
Да, совсем забыл добавить: в моей предвыборной программе большими жирными черными буквами будет написано, что К МОСКВИЧАМ ВСЕ ЭТО НЕ ОТНОСИТСЯ. Пусть сами выкручиваются. Понятно, что это дешевый популизм, но это подействует, поскольку ни одна страна мира не ненавидит так собственную столицу, как ненавидим ее мы, русские.
А если серьезно?
А если серьезно, то ведь альтернативы-то нет. Все толкующие о встраивании в Европу и вообще мир толкут воду в ступе. Вскочить в последний вагон уходящего поезда "Золотого Миллиарда" не получится. О том, что это нужно сделать "еще вчера", писали и в прошлом, и в позапрошлом веке (Леонтьев). Нас ждет участь не Уганды, конечно, но какой-нибудь Ирландии, давшей миру Свифта, Джойса, Уайльда - и впоследствии благополучно окочурившейся, превратившейся в индустриальную помойку. Да, там и сегодня появляются какие-то культурные деятели эстрадно-декадентского толка, но на карте мира такой страны Ирландии давно нет. И нации такой нет. А есть отдельные ее представители, достаточно сильно влияющие на историю тех же США, соответственно - и всего мира. Они, положим, гордятся своим происхождением, своими рыжими волосами, но они никакие не ирландцы. Так же, как и евреи - это никакие не евреи. Это не нация и не раса, это каста, секта, что-то такое, находящееся в том же отношении к остальному человечеству, в каком человечество относится к природе. Мы - те немногие из нас, которые способны на это - можем стать одной из таких сект (кстати, довольно многочисленных), наша диаспора по своему могуществу вполне может противостоять еврейской, итальянской или любой другой. Потому что - да, мы талантливы, мы чертовски талантливы... Но вот ЭТО пространство, "от Парижа до Находки", в котором тетки смотрят в окна на поле чудес и ходят с несмываемым поцелуем Якубовича, в принципе не подвержено воздействию любой, даже самой радиоактивной, "национальной идеи". Посмотри на эти лица. Послушай эти разговоры. Зайди в их дома. Как пел Егор Летов: "Все то, что не доделал Мамай, Октябрь доделал, довел до конца, Октябрь довел до последней черты - и всем нам нечего делать здесь..." Или немножко по-другому: "Lucy with the diamonds in the sky - а мы в глубокой жопе..."
Поэтому лично я - за мафию, за диаспору, за проникновенье наше по планете, которое особенно заметно вдалеке. Нет никакой ценности в том, чтобы усиленно оберегать священный сосуд, содержимое которого изрядно протухло - Российскую Государственность. Если она как-нибудь сама собой возродится - я не буду возражать. Но усилия лучше прикладывать в другом направлении. Скажем так: в начале этого тысячелетия для русских прозвучала команда "Разойдись!" Может быть, в следующем тысячелетии прозвучит команда "Стройся!"
Заметьте, что и Леонтьев говорил ровно об этом же. О мужестве и ребячестве, о цветении и энтропии. Только у него выводы были противоположные - отвернуться от растленного Запада, буржуазного Запада, гнилого Запада - и броситься в объятия к Востоку, с его византизмом, иерархией и жестокостью.
Но не произошло и не происходит ни того, ни другого - к кому бы мы ни бросались в объятия, мы неизменно летим в пустоту. И сколько бы все геополитики мира, от Хаусхофера до нашего Дугина, ни твердили о необходимости союза Германии и России, такого союза никогда не было и не будет. А будет, напротив, перманентная грызня. В результате вся геополитика, как справедливо заметил Пелевин, сводится к борьбе западного и восточного полушарий головного мозга.
Русская идея на пяти страничках...
Почему я в принципе не разделяю энтузиазм всех взыскателей "национальной идеи"? Потому что у нас эта идея намертво спарена с некой жертвенностью, с неким отказом от чего-то. Я не понимаю, почему это так, но это так в любых вариантах. Где-то это читается как "Потерпеть", где-то как "Послужить", где-то как "Никто не забыт и ничто не забыто" - но везде вот это навлечение на себя неких вериг, принятие каких-то добровольно-принудительных обязательств перед "народом", ощущение ВИНЫ, происходящее, в свою очередь, от ощущения ВСЕОБЩНОСТИ, пресловутой СОБОРНОСТИ. То есть, мы в ответе за тех, кого изучили. А с какой стати? Народ - это та же природа, а природу нужно укрощать. С тем, чтобы использовать в своих целях. Поэтому национальная идея - в одном из своих вариантов и на каком-то этапе - могла бы звучать буквально так: "Убей русского!" Как допущение. И там, где никакой соборности нет, это возможно: говорил же Ницше, что устал метать бисер перед немцами, и что немецкая метафизика - от несварения желудка, а это то же, что "Убей!", если не хуже. Он не только говорил, он это все печатал на свои деньги, люди это читали, он не подвергался никаким репрессиям, и умер бы уважаемым человеком и герром профессором, если бы не сошел с ума. Но и после этого его книги не были ниоткуда изъяты, их читали те немногие, кому и ПОЛОЖЕНО читать такие книги, они делали некие выводы из прочитанного - и так начался двадцатый век.
Вы можете себе представить подобную ситуацию у нас? Вспомните Чаадаева.
У нас невозможно даже неизмеримо меньшее - хотя бы тот же запрет на голосование для пенсионеров. Хотя бы даже призыв к такому запрету, высказанный публично.
Я хочу сказать, что в идеале национальная идея может и должна сводиться к покорению народа, к войне против народа. Но это в идеале. А в реальности ее просто нет. Потому что нет фактических предпосылок для ее существования. Национальная идея Америки - Великая Американская Мечта, но эта мечта реальна, то есть они-то знают, за что им биться и кровь проливать.
Я вам скажу, в чем состоит национальная идея русских. Это идея-фикс: "Есть ли у России будущее?" Достоевский повесил нескольких своих героев за то, что они усомнились в этом. Но сам, заметьте, не повесился.
Любимый герой Достоевского - вовсе не Алеша Карамазов. Его подлинный герой - это всеевропеец, космополит, игрок. Вот такие "игроки" в скором времени станут (и уже становятся) серьезной политической и финансовой силой, они будут советниками князей и кумирами миллионов. Возможно, они станут "пиарить" в пользу России, своей несчастной оставленной Родины, они создадут такое мировое общественное мнение, что Северо-Запад завалит эту странную страну траншами, грантами и прочими маршаллами, как завалил в свое время Юго-Восток (без особого, впрочем, толка). Внешне это будет выглядеть, как "поддержка оппозиции", на самом же деле (о чем, безусловно, будет знать диаспора) все эти бабки будут пилиться оппозицией и истэблишментом, пока в один прекрасный день мы не почувствуем себя готовыми к тому, чтобы явить человечеству новый, облагороженный, демократический лик России - и хотя бы при этом миллионы чеченцев и не-чеченцев гнили в казематах, человечеству будет уже наплевать. Потому что мы впишемся в эту их северо-западную парадигму.
Но внутренне мы останемся теми же.
А что касается СВЕТЛОГО будущего, ПРЕКРАСНОГО будущего, то для нас, русских, оно возможно только в РАССЕЯНИИ.
2000