щенок! где подача?! где подача?!
итак, бессмертный шедевр н.с.михалкова "12".
как я уже говорил, фильм люмета очень прост. единство времени, места, действия. напутственное слово судьи - и собственно заседание.
не таков никита сергеевич михалков. и то сказать, сопляку люмету в момент съемки фильма было 33, и это был его дебют в кино. никто и звать никак. а михалкову вдвое больше, и он международно признанный мастер. поэтому фильм начинается со слов судьи же, но как поданных! как поданных! слова звучат на русском, на чеченском, чуть ли не на английском, повторяются, путаются, множатся. а на экране в это время КАРТИНКА - катится велосипед, мелькают спицы, мелькают трибунки с горбачевым и ельциным - сюрреализм, типа. молодая красивая чеченка произносит некий спич, а мальчик-велосипедист умоляюще кричит: "мама, говори по-русски! мама, говори по-русски!" очень странная просьба, если все понимать буквально. но это же михалков, это же школа, это же традиции. ничего не надо понимать буквально. мальчик это не вполне мальчик, а чеченка не вполне чеченка (а может быть, это независимая Чечня, например, кто знает, не желающая говорить по русски).
ну и дальше начинается не вполне заседание не совсем присяжных.
дальше не значит сразу же - довольно долго они бредут по каким-то коридорам вслед за адабашьяном, отбиваясь от выскочивших на перемену школьников. перед входом в спортзал, где все и будет проистекать, адабашьян собирает у присяжных мобильники. объясняет, зачем он это делает. поясняет, как с ним связаться. показывает на примере. все смеются.
так проходит 15 минут.
войдя в зал, присяжные начинают осваивать реквизит, чисто студенты вгика - кто-то бряцает на пианино, стоящее за решеткой (оммаж н.с. самому себе раннему?), кто-то кидает мячик в корзину, кто-то находит бюстгальтер десятого размера и начинает его примерять. у люмета в исходнике один присяжный был в туалете, из-за чего заседание немного задержалось. об этом говорится один раз. никита сергеевич выжимает из этого эпизода все что можно. двери туалетов (в школьном спортзале. хм), шум воды, наконец Еврей Гафт, застегивающий штаны с присказкой "срать и родить - нельзя погодить" под дружный гогот присяжных.
наконец присяжные усаживаются за стол и принимаются выбирать председателя. зачем они это делают, непонятно, поскольку ни по фильму люмета, ни по пьесе роуза, ни по закону этого делать уже нельзя, это раньше надо было делать. тут, видимо, снова "обыгрывается" эпизод из фильма люмета, когда председательствующий мартин бэлзам в сердцах предлагает занять его место другим присяжным, а они отказываются. "у нас не так!" - как бы говорит никита сергеевич. начинается голосование. с обычной советской путаницей "если вы против, поднимите руку, а если за - голосуйте". пока разбираются с путаницей, пока осваиваются в спортзале - проходит ЕЩЕ 15 минут.
а ведь впереди еще маячат бессмертные актерские монологи, о которых я уже наслышан благодаря другим рецензиям.
ну, думаю я, так не то что два с половиной часа, так и пять часов наснимать можно. еще же ведь дело надо разбирать.
я напрасно беспокоился о деле...
в фильме люмета генри фонда голосует против признания подсудимого виновным и объясняет, почему он это сделал: "я хочу поговорить". ну то есть - поговорить о ДЕЛЕ. маковецкий голосует против как бы случайно, не разобравшись, а после разъяснения гармаша ("мы голосуем за то, что вонючий чеченский ублюдок виновен") спохватывается: да-да, я против, я хочу ПОГОВОРИТЬ!
ПОДАЧА! актерское мастерство! маковецкий трогателен и жалок, в его реплике читается бездна подтекста: мы так долго шли по коридорам и сдавали мобильники, мы только начали узнавать друг друга, я не хочу возвращаться в свою пустую жизнь, мне одиноко и плохо, хрен с ним с подсудиым - но поговорить! "а поцеловать!"
маковецкий играет как всегда блестяще и начисто переигрывает фонду. герой фонды просил принести нож - типичный гопацкий выкидыш с рукояткой в скорпионах - и доставал из кармана другой точно такой же. "все тут же повскакали с мест" - я думаю, даже первые зрители фильма.
у михалкова нож так нож. не какой-то выкидыш за три копейки, а практически кинжал. специально для непонятливых присяжный вержбицкий детально объясняет, что это очень специальный нож, что купить такой нож в москве практически нереально. герой маковецкого долго роется в карманах, пытается открыть портфельчик, ломая ногти, бежит к вешалке, находит ключик, с бессвязными криками открывает портфельчик и извлекает оттуда нож-двойник. купил-де на рынке экстрим, и вот "даже чек есть".
при всем уважении к гению михалкова и маковецкого, только режиссерское насилие позволило персонажу маковецкого в этом эпизоде избежать немедленного самосуда за наглое вранье. начиная с чека, выбитого на рынке, и кончая портфельчиком с холодным оружием, пронесенным в здание суда.
впрочем, претензии к правдоподобности фильма михалкова вряд ли уместны. хотя звучало их довольно много. бОльшая часть претензий основывалась на том, что критики не смотрели фильм люмета, по которому КАК БЫ снят римейк михалкова, и уморительно серьезно пеняли никите сергеичу на то, что он не знает реалий отечественного судопроизводства. да царское ли это дело! и при чем здесь вообще. меньшая часть претензий была адресована уже к непосредственному вкладу команды сценаристов никиты сергеича в фильм. плохо, что сценаристов больше одного, как бы говорили критики. у них поэтому правая рука не знает, что делает левая, из-за чего постоянные сюжетные нестыковки - вержбицкий знает, кто убил, но до последнего голосует за виновность подсудимого, в конце фильма вдруг оказывается, что мальчик видел "настоящих убийц", по-русски он то говорит без акцента, то ни слова не знает, и тп.
мелкие придирки! при чем тут сюжет, первоисточник, логика и смысл! это ведь РУССКОЙ РЕЖИССЕР снимает и показывает, как он понимает жизнь. а как он ее понимает, об этом еще в эпиграфе сказано: истина бытия кроет правду быта как бык овцу.
а что есть истина, то нам объяснят по ходу пьесы...
отдельно хочу остановиться на актерских монологах. они в фильме михалкова заменяют разбор улик и свидетельств в фильме люмета. улики, свидетельства, это все скучно. да и хронометраж поджимает.
актеры, в чем соглашаются даже яростные критики фильма, играют блестяще. про маковецкого я уже сказал, не менее блестяще играют гармаш, петренко, ефремов, горбунов, газаров - и, конечно, сам никита сергеевич. газаров очень смешно изображает грузина и жёнглирует кинжялом чисто зорро. газаров - зорро; не случайное созвучие.
петренко в ходе своего монолога сморкается, чихает, заикается (заикаются вообще все, даже никита сергеич в начале фильма, это же так жизненно, люди же обычно всегда заикаются, когда волнуются), но этого ему мало - он достает флакончик с микстурой и закапывает себе микстуру в нос, затем в глаза, затем в уши. логично было бы снять штаны и закапать эликсир также и в задницу. но, к сожалению, недожал петренко...
горбунов очень правдиво рассказывает о шоколадных длинных сосках своей любовницы и параллельно о том, как он на гробовые деньги в родном селе школу построил с жк-мониторами. а ведь повезло ему, что в селе родился! если хотя бы в небольшом городе - это ж сколько надо было гробовых потратить...
ефремов играет комика, недовольного тем, что на его выступлениях все гогочут. петросян в рефлексии.
невозможно забыть блистательного гафта с его мудрой улыбкой: "евреям, знаете ли, свойственно задумываться". почему-то мне кажется, что эта фраза недалеко ушла от "вонючего чеченского ублюдка".
лучше других с ролью справился, кстати, гармаш. играть русского таксиста-расиста с его внешними данными вообще нетрудно. но он там и катарсис изобразил в конце свистящим шепотом: "моргает и улыбается! улыбается и моргает!.. а в руке - петля!.." даже меня проняло. хотя и было ощущение во время монолога: "жути нагоняет".
вот это вот нагнетание жути, непрерывный ОР, одна сплошная непрекращающаяся истерика - этот стон у нас песней зовется. актерской школой. актерским мастерством. ПОДАЧЕЙ.
и я снова вспомнил фильм люмета, где 12 разгневанных мужчин спорили, ругались и чуть ли не дрались, но никто не устраивал душевного стриптиза, не истериковал и не кокетничал, где не было пианин, мячиков, иконок, воробьев, труб, подушек, фонариков и прочего спортинвентаря, а была только хорошая литературная первооснова, адекватная работа оператора, железная логика поведения персонажей, была ИСТОРИЯ.
в фильме михалкова этой истории нет. он ее не просто комкает - сознательно уничтожает. все превращается в фарс. в нечто, чему и название-то трудно подобрать. такого и жанра-то нет. пафосный и пошлый фарс с претензией на символизм и духовность. и его достойное завершение - прославленная уже судорога на лице самого никиты сергеевича, произносящего "русский офицер... бывшим..."
то есть это, собственно говоря, трэш. мусор. бывают порнографические переделки различных произведений. "12" михалкова - порнографическая переделка фильма люмета. к порнографии не предъявляют тех требований, которые предъявляют к художественным фильмам, как то: художественная достоверность, связность повествования, наличие сюжета. там все просто - собственно половые акты и некие прокладки между ними. обычно музыкальные. в фильме михалкова такой прокладкой работает танцующий чеченский мальчик.
в венеции долго думали, как сформулировать, за что дать михалкову приз (а не дать было нельзя). написать в приветственном адресе "за выдающийся вклад в порноиндустрию" неудобно, все-таки главный русской кинорежиссер. и выдали - за целостность и совокупность.
спасибо, ребята.
как я уже говорил, фильм люмета очень прост. единство времени, места, действия. напутственное слово судьи - и собственно заседание.
не таков никита сергеевич михалков. и то сказать, сопляку люмету в момент съемки фильма было 33, и это был его дебют в кино. никто и звать никак. а михалкову вдвое больше, и он международно признанный мастер. поэтому фильм начинается со слов судьи же, но как поданных! как поданных! слова звучат на русском, на чеченском, чуть ли не на английском, повторяются, путаются, множатся. а на экране в это время КАРТИНКА - катится велосипед, мелькают спицы, мелькают трибунки с горбачевым и ельциным - сюрреализм, типа. молодая красивая чеченка произносит некий спич, а мальчик-велосипедист умоляюще кричит: "мама, говори по-русски! мама, говори по-русски!" очень странная просьба, если все понимать буквально. но это же михалков, это же школа, это же традиции. ничего не надо понимать буквально. мальчик это не вполне мальчик, а чеченка не вполне чеченка (а может быть, это независимая Чечня, например, кто знает, не желающая говорить по русски).
ну и дальше начинается не вполне заседание не совсем присяжных.
дальше не значит сразу же - довольно долго они бредут по каким-то коридорам вслед за адабашьяном, отбиваясь от выскочивших на перемену школьников. перед входом в спортзал, где все и будет проистекать, адабашьян собирает у присяжных мобильники. объясняет, зачем он это делает. поясняет, как с ним связаться. показывает на примере. все смеются.
так проходит 15 минут.
войдя в зал, присяжные начинают осваивать реквизит, чисто студенты вгика - кто-то бряцает на пианино, стоящее за решеткой (оммаж н.с. самому себе раннему?), кто-то кидает мячик в корзину, кто-то находит бюстгальтер десятого размера и начинает его примерять. у люмета в исходнике один присяжный был в туалете, из-за чего заседание немного задержалось. об этом говорится один раз. никита сергеевич выжимает из этого эпизода все что можно. двери туалетов (в школьном спортзале. хм), шум воды, наконец Еврей Гафт, застегивающий штаны с присказкой "срать и родить - нельзя погодить" под дружный гогот присяжных.
наконец присяжные усаживаются за стол и принимаются выбирать председателя. зачем они это делают, непонятно, поскольку ни по фильму люмета, ни по пьесе роуза, ни по закону этого делать уже нельзя, это раньше надо было делать. тут, видимо, снова "обыгрывается" эпизод из фильма люмета, когда председательствующий мартин бэлзам в сердцах предлагает занять его место другим присяжным, а они отказываются. "у нас не так!" - как бы говорит никита сергеевич. начинается голосование. с обычной советской путаницей "если вы против, поднимите руку, а если за - голосуйте". пока разбираются с путаницей, пока осваиваются в спортзале - проходит ЕЩЕ 15 минут.
а ведь впереди еще маячат бессмертные актерские монологи, о которых я уже наслышан благодаря другим рецензиям.
ну, думаю я, так не то что два с половиной часа, так и пять часов наснимать можно. еще же ведь дело надо разбирать.
я напрасно беспокоился о деле...
в фильме люмета генри фонда голосует против признания подсудимого виновным и объясняет, почему он это сделал: "я хочу поговорить". ну то есть - поговорить о ДЕЛЕ. маковецкий голосует против как бы случайно, не разобравшись, а после разъяснения гармаша ("мы голосуем за то, что вонючий чеченский ублюдок виновен") спохватывается: да-да, я против, я хочу ПОГОВОРИТЬ!
ПОДАЧА! актерское мастерство! маковецкий трогателен и жалок, в его реплике читается бездна подтекста: мы так долго шли по коридорам и сдавали мобильники, мы только начали узнавать друг друга, я не хочу возвращаться в свою пустую жизнь, мне одиноко и плохо, хрен с ним с подсудиым - но поговорить! "а поцеловать!"
маковецкий играет как всегда блестяще и начисто переигрывает фонду. герой фонды просил принести нож - типичный гопацкий выкидыш с рукояткой в скорпионах - и доставал из кармана другой точно такой же. "все тут же повскакали с мест" - я думаю, даже первые зрители фильма.
у михалкова нож так нож. не какой-то выкидыш за три копейки, а практически кинжал. специально для непонятливых присяжный вержбицкий детально объясняет, что это очень специальный нож, что купить такой нож в москве практически нереально. герой маковецкого долго роется в карманах, пытается открыть портфельчик, ломая ногти, бежит к вешалке, находит ключик, с бессвязными криками открывает портфельчик и извлекает оттуда нож-двойник. купил-де на рынке экстрим, и вот "даже чек есть".
при всем уважении к гению михалкова и маковецкого, только режиссерское насилие позволило персонажу маковецкого в этом эпизоде избежать немедленного самосуда за наглое вранье. начиная с чека, выбитого на рынке, и кончая портфельчиком с холодным оружием, пронесенным в здание суда.
впрочем, претензии к правдоподобности фильма михалкова вряд ли уместны. хотя звучало их довольно много. бОльшая часть претензий основывалась на том, что критики не смотрели фильм люмета, по которому КАК БЫ снят римейк михалкова, и уморительно серьезно пеняли никите сергеичу на то, что он не знает реалий отечественного судопроизводства. да царское ли это дело! и при чем здесь вообще. меньшая часть претензий была адресована уже к непосредственному вкладу команды сценаристов никиты сергеича в фильм. плохо, что сценаристов больше одного, как бы говорили критики. у них поэтому правая рука не знает, что делает левая, из-за чего постоянные сюжетные нестыковки - вержбицкий знает, кто убил, но до последнего голосует за виновность подсудимого, в конце фильма вдруг оказывается, что мальчик видел "настоящих убийц", по-русски он то говорит без акцента, то ни слова не знает, и тп.
мелкие придирки! при чем тут сюжет, первоисточник, логика и смысл! это ведь РУССКОЙ РЕЖИССЕР снимает и показывает, как он понимает жизнь. а как он ее понимает, об этом еще в эпиграфе сказано: истина бытия кроет правду быта как бык овцу.
а что есть истина, то нам объяснят по ходу пьесы...
отдельно хочу остановиться на актерских монологах. они в фильме михалкова заменяют разбор улик и свидетельств в фильме люмета. улики, свидетельства, это все скучно. да и хронометраж поджимает.
актеры, в чем соглашаются даже яростные критики фильма, играют блестяще. про маковецкого я уже сказал, не менее блестяще играют гармаш, петренко, ефремов, горбунов, газаров - и, конечно, сам никита сергеевич. газаров очень смешно изображает грузина и жёнглирует кинжялом чисто зорро. газаров - зорро; не случайное созвучие.
петренко в ходе своего монолога сморкается, чихает, заикается (заикаются вообще все, даже никита сергеич в начале фильма, это же так жизненно, люди же обычно всегда заикаются, когда волнуются), но этого ему мало - он достает флакончик с микстурой и закапывает себе микстуру в нос, затем в глаза, затем в уши. логично было бы снять штаны и закапать эликсир также и в задницу. но, к сожалению, недожал петренко...
горбунов очень правдиво рассказывает о шоколадных длинных сосках своей любовницы и параллельно о том, как он на гробовые деньги в родном селе школу построил с жк-мониторами. а ведь повезло ему, что в селе родился! если хотя бы в небольшом городе - это ж сколько надо было гробовых потратить...
ефремов играет комика, недовольного тем, что на его выступлениях все гогочут. петросян в рефлексии.
невозможно забыть блистательного гафта с его мудрой улыбкой: "евреям, знаете ли, свойственно задумываться". почему-то мне кажется, что эта фраза недалеко ушла от "вонючего чеченского ублюдка".
лучше других с ролью справился, кстати, гармаш. играть русского таксиста-расиста с его внешними данными вообще нетрудно. но он там и катарсис изобразил в конце свистящим шепотом: "моргает и улыбается! улыбается и моргает!.. а в руке - петля!.." даже меня проняло. хотя и было ощущение во время монолога: "жути нагоняет".
вот это вот нагнетание жути, непрерывный ОР, одна сплошная непрекращающаяся истерика - этот стон у нас песней зовется. актерской школой. актерским мастерством. ПОДАЧЕЙ.
и я снова вспомнил фильм люмета, где 12 разгневанных мужчин спорили, ругались и чуть ли не дрались, но никто не устраивал душевного стриптиза, не истериковал и не кокетничал, где не было пианин, мячиков, иконок, воробьев, труб, подушек, фонариков и прочего спортинвентаря, а была только хорошая литературная первооснова, адекватная работа оператора, железная логика поведения персонажей, была ИСТОРИЯ.
в фильме михалкова этой истории нет. он ее не просто комкает - сознательно уничтожает. все превращается в фарс. в нечто, чему и название-то трудно подобрать. такого и жанра-то нет. пафосный и пошлый фарс с претензией на символизм и духовность. и его достойное завершение - прославленная уже судорога на лице самого никиты сергеевича, произносящего "русский офицер... бывшим..."
то есть это, собственно говоря, трэш. мусор. бывают порнографические переделки различных произведений. "12" михалкова - порнографическая переделка фильма люмета. к порнографии не предъявляют тех требований, которые предъявляют к художественным фильмам, как то: художественная достоверность, связность повествования, наличие сюжета. там все просто - собственно половые акты и некие прокладки между ними. обычно музыкальные. в фильме михалкова такой прокладкой работает танцующий чеченский мальчик.
в венеции долго думали, как сформулировать, за что дать михалкову приз (а не дать было нельзя). написать в приветственном адресе "за выдающийся вклад в порноиндустрию" неудобно, все-таки главный русской кинорежиссер. и выдали - за целостность и совокупность.
спасибо, ребята.