Интервью президента САР Башшара Аль-Асада представителям российских СМИ. Часть 1.
Интервью президента САР Башшара Аль-Асада представителям российских СМИ
Дамаск - САНА
Вопрос 1:
Здравствуйте, уважаемый господин президент. Корреспондент ТАСС Григорий Сапожников.
Как Вы оцениваете предстоящий в Москве раунд межсирийских консультаций? Кто будет представлять Сирию на данных консультациях, и что, по Вашему мнению, необходимо, чтобы наладить межсирийский диалог? Спасибо.
Ответ: Мы оцениваем этот раунд и российскую инициативу в целом положительно, так как она очень важна. Могу сказать, что эта инициатива сейчас очень нужна. Как вам известно, Запад (ряд западных стран) на протяжении сирийского кризиса делал все возможное для того, чтобы развязать войну в Сирии и в регионе в целом, иногда под предлогом борьбы с терроризмом, иногда - под предлогом поддержки «народов, которые восстали за свободу», а также под другими ложными предлогами, которые тиражируются в западных СМИ. Российская инициатива также была важна, так как она подтвердила приверженность политическому урегулированию в Сирии и, таким образом, сорвала планы тех, кто на Западе призывает к войне, в частности в США, Франции и Британии.Так же, как они сделали на Украине. Как вам известно, те, кто призывает к войне, вооружали некоторые стороны конфликта на Украине для смены режима, надеясь впоследствии сделать то же самое в России. Поэтому принцип этой инициативы является правильным и важным. Мы постоянно заявляем и верим, что любая проблема, какой бы она ни была, должна окончательно решаться политическими средствами. Что касается факторов успеха, то они должны совпадать. Должны совпадать форма, о которой вы сейчас сказали, и содержание. По форме это - межсирийский диалог, и для того, чтобы быть успешным, он должен оставаться только сирийским. То есть, не должно быть внешнего влияния на участников диалога. Проблема в том, что некоторые из тех, кто примет участие в диалоге, пользуются поддержкой западных или региональных государств, которые оказывают влияние на принимаемые ими решения.
2
Как вы знаете, несколько дней назад одна из этих сторон заявила, что не будет участвовать в диалоге, так же как не участвовала и в первом раунде. Таким образом, стороны переговоров должны быть подлинно сирийскими, а значит независимыми, и выражать чаяния сирийского народа с учетом всех его политических пристрастий. Только тогда успех будет сопутствовать диалогу. Поэтому успех этих инициатив обусловлен тем, чтобы другие государства не вмешивались в них, как это предложила Москва в ходе первого раунда, чтобы диалог был межсирийским. Россия сейчас играет роль медиатора межсирийского диалога, а не навязывает свое мнение. Если дела сложатся таким образом, я считаю, что этот диалог даст положительный результат в плане стабилизации обстановки в Сирии.
Вопрос 2:
Абу Талеб Аль-Бухайа, «РТ Арабик». Господин президент, в рамках шагов, нацеленных на политическое разрешение конфликта, была и остается инициатива спецпосланника ООН по Сирии Стаффана де Мистуры, касающаяся «замораживания боев» в Алеппо. Практически после нескольких встреч и визитов появилась информация о том, что часть команды господина де Мистуры отправилась из Дамаска в Алеппо. Но в итоге со стороны некоторых сил зарубежной оппозиции появились заявления, в которых они отвергли инициативу. Несмотря на это, на протяжении прошедших двух дней несколько безопасных районов Алеппо подвергались и продолжают подвергаться ожесточенным атакам, в том числе минометным обстрелам из «адских пушек» и «мортир» жилых районов в целом. Как Вы оцениваете, господин президент, перспективы этой инициативы, предложенной де Мистурой? Каковы ее шансы? Станет ли она успешной в будущем?
Ответ: С первых встреч с де Мистурой мы поддерживали его идеи. Когда мы договорились об основных принципах инициативы, которые впоследствии были им озвучены, его команда начала работу в Сирии для реализации этой инициативы. Мы продолжили поддерживать и обсуждать с ним все детали, касающиеся инициативы. Инициатива в принципе правильная, так как связана с реальным положением дел «на земле», что делает ее похожей на процесс национального примирения в Сирии. Основная цель - ослабить давление и угрозы мирному населению в Алеппо, как начальный этап его миссии. Однако инициатива де Мистуры зависит от разных сторон. Основным образом - от сотрудничества с правительством Сирии и его государственными институтами, как главной стороной. С другой стороны, она зависит и от позиции боевиков-террористов, окопавшихся в разных районах Алеппо. Это сближает ее с аналогичной проблемой в межсирийском диалоге. Некоторые боевики находятся под влиянием других государств. В данном случае в Алеппо все террористические группировки реально напрямую поддерживаются Турцией. Поэтому эти силы с момента объявления инициативы Стаффана де Мистуры заявили об отказе сотрудничать с ним и категорически отвергли саму инициативу. Неделю назад они подтвердили этот отказ, в том числе - минометным обстрелом гражданских лиц в Алеппо, который привел к многочисленным жертвам. Инициатива де Мистуры важна с точки зрения содержания. Она имеет большие шансы на успех, если Турция и ряд других государств, которые спонсируют боевиков, перестанут вмешиваться. Одна из главных причин ее потенциального успеха заключается в том, что большинство сирийцев желает избавиться от террористов путем возврата последних к мирной жизни или их ухода из районов проживания гражданского населения.
3
Вопрос 3:
Что касается досье политического урегулирования. Мы знаем, что сирийское правительство предприняло ряд важных шагов, которые были высоко оценены большинством дружественных Сирии стран. Это - досье национального примирения, которое внутри Сирии достигло, по нашему мнению, больших успехов, поскольку мы напрямую контактировали с сирийскими гражданами в Дамаске и в других регионах страны и освещали это. Господин президент, каково Ваше мнение о результатах таких примирений, в провинции Дамаск и в других провинциях? С учетом того, что, как мы узнали, на днях сирийское правительство освободило более 600 задержанных, чтобы способствовать успеху национального примирения.
Ответ: Мы начали процесс национального примирения около двух лет назад. Он идет параллельно политическому процессу. Как я уже сказал, любая проблема заканчивается политическим решением. Однако оно обычно совершается долго и медленно. Есть факторы, которые могут его задержать или подтолкнуть в сторону провала, хотя бы временно. Однако каждый день в Сирии гибнут невинные люди. У нас нет времени ждать политического урегулирования, мы вынуждены принимать и другие меры, защищая граждан. Еще одним направлением является борьба с террористами. Однако есть и третье направление - через национальное примирение, которое предусматривает возвращение граждан в свои дома, выход боевиков из этих районов или сдачу ими оружия и возврат к мирной жизни. Они, таким образом, подпадают под амнистию и возвращаются к нормальной жизни. В рамках вышеупомянутого процесса мы освобождаем заключенных. И то, что произошло вчера, - тоже часть этого процесса, который подтвердил свою исключительную важность. И таким образом в деле национального примирения в Сирии были достигнуты большие успехи, что привело к улучшению ситуации в сфере безопасности для многих сирийских граждан в различных районах. Мы будем продолжать эту линию, которая подтвердила свою эффективность, параллельно с продвижением по пути политического урегулирования, прогресс которого мы надеемся увидеть в ходе консультационной встречи в Москве в апреле с.г.
Вопрос 4:
Евгений Реченев, телеканал Россия 24. Здравствуйте, господин президент. В самый разгар гражданской войны в Сирии и вооруженного противостояния многие политики начали говорить о том, что Вы долго не продержитесь, Ваши дни на посту президента уже сочтены. Однако мы видим, что это не так. Продержались Вы долго и сейчас здесь с нами разговариваете. В связи с этим другой вопрос - сейчас многие западные лидеры говорят о том, что мирное урегулирование конфликта в Сирии произойдет без участия президента Башшара Аль-Асада. Как Вы считаете, возможно ли наладить мир, дать всем сирийским гражданам мир без Вас?
Ответ: Эти заявления, которые мы слышим с самого начала кризиса, отражают западный колониальный менталитет. Запад не приемлет партнерских отношений. Если ему не нравится какое-либо государство, он пытается сменить там правительство или президента. Когда он применяет эту логику, то не учитывает мнение народа. Для него все просто: нам не нравится президент - мы его сменим. Когда на Западе делали подобные заявления, они исходили из неправильных данных, которые соответствовали минувшей эпохе и давно устарели. Сегодня народы не согласны с тем, чтобы за рубежом за них определяли их будущее, судьбу или то, кто будет ими управлять. Это то, что сейчас происходит на Украине, и это же является их целью в России. Им не нравится президент В.В.Путин, и они его демонизируют. И так везде. Но я хотел бы подчеркнуть, что сирийский народ сам будет решать свою судьбу, и нас не волнует, что об этом говорили западные страны или их региональные союзники. Нас не волнует, говорят ли они о том, уйдет ли президент или останется, признают ли его легитимным или нет. Источником моей легитимности является народ. Народная поддержка - основа стойкости государственных институтов Сирии. Не стоит тратить время на заявления европейцев, которые сегодня говорят одно, а завтра другое.
Урегулирование сирийского кризиса вполне возможно. Если сирийцы сядут и начнут диалог, мы достигнем результатов. Только что мы говорили о национальном примирении, это самое сложное. Когда одна сторона садится за стол переговоров с другой, которая угрожает ей оружием, это намного сложнее, чем переговоры с теми, кто занимается политикой, поскольку в конфликтах льется кровь и гибнут люди. Несмотря на это, мы достигли успеха. Когда у нас это получилось? Тогда, когда мы смогли вести процесс национального примирения без иностранного вмешательства. Я повторяю: для успеха межсирийского диалога нужно нейтрализовать иностранное вмешательство и остановить поставки оружия террористам из Турции, Саудовской Аравии, Катара и ряда европейских государств. Сами британцы и французы заявляли о том, что они поставляли оружие. Также необходимо прекратить финансирование боевиков, особенно из Саудовской Аравии и Катара. Тогда процесс политического урегулирования пойдет проще, и перемирия с боевиками станут возможны, поскольку сирийское общество сегодня поддерживает замирения и все эти развязки. Это общество никогда не было расколото, как казалось некоторым, так как происходящее в Сирии не является гражданской войной. На гражданской войне стороны разделены по религиозному или этническому признакам. В Сирии этого нет. Люди живут вместе. Но большинство людей покидает районы, подконтрольные террористам, уезжая в безопасные районы под контролем государства. Это, по нашему мнению, является основой достижения урегулирования, в дополнение к инициативам друзей, таких как консультационная встреча в Москве в апреле с.г.
Вопрос 5:
Господин президент, как говорится, в каждой стране есть за что зацепиться, есть возможность вставить клин между разными общественными группами и национальностями. Как можно это остановить в Сирии, на Украине и в других государствах?
Ответ: Естественно, если у тебя с самого начала имелась межконфессиональная проблема, создававшая раскол в обществе, другим государствам будет легко играть на этом для дестабилизации ситуации. Вам известно, что некоторые иностранные государства пытались сыграть на этом и в России, поддерживая экстремистские группировки, занимавшиеся террористической деятельностью. Их цель - не просто гибель невинных людей, их основная цель - внести раскол в российское общество, ослабить государство, а может, и развалить Россию. Вот какие планы они вынашивали в отношении России и Сирии. Поэтому я и говорю, что есть очень похожие моменты. Государство должно превентивно реагировать на такие угрозы, оберегать территориальную целостность, обеспечивать свободу вероисповедания, свободу мысли. Никакая группа не должна чувствовать, что ей мешают исповедовать свою веру. Эти права защищены в Сирии, что является одной из важнейших причин стойкости сирийского общества перед лицом этих посягательств. Хотя лозунги, которые использовались иностранными СМИ и террористами, были направлены на внесение раскола, особенно на межконфессиональной почве. Вначале некоторые в Сирии даже поверили этим лозунгам, приняв их за чистую монету. Однако в результате налаживания диалога с участием государства и использования различных средств просвещения мы смогли решить эту проблему при активной роли религиозных организаций. Было обнаружено, что проблема не имеет отношения к религии, а связана с терроризмом, поддерживаемым из-за рубежа. Здесь мы преуспели, решив эту опасную проблему, которую вы затронули в своем вопросе.
Вопрос 6:
Мухаммад Маруф, информационное агентство «Спутник». Вначале я хочу Вас поблагодарить от моего имени и от имени моих коллег из агентства «Спутник» и «Россия сегодня» за то, что оказали нам честь с Вами встретиться. Я Вас очень благодарю.
Господин президент, Вы ранее отмечали, что если бы Вы согласились на то, что предлагалось Западом до кризиса, Вы стали бы наилучшим и наиболее демократичным президентом в регионе. Я прошу Вас пояснить нам, что Вам было тогда предложено? Что требуется сегодня от гордой Сирии, чтобы Запад перестал вооружать оппозицию, и началось политическое урегулирование?
Ответ: Я снова возвращаюсь к западному колониальному менталитету. Запад не приемлет партнерства, ему нужны подчиненные государства. Даже на Западе США не нужны партнеры, даже европейцев они хотят подчинить. Они никогда не принимали как партнера Россию, которая является великой державой. Российские официальные лица всегда положительно высказываются о партнерстве с Западом. В ответ на это Запад не воспринимает Россию как великую державу и партнера на международной арене. Что тогда говорить о такой небольшой стране, как Сирия? Запад не принимает, когда мы говорим «нет» по вопросам, которые противоречат нашим интересам. Они раньше много чего просили. Пытались в ряде случаев оказать давление на нас, чтобы мы отказались от наших прав на оккупированные Израилем сирийские земли. Требуют от нас отказаться от поддержки сопротивления в Ливане и Палестине. За несколько лет до кризиса они, к примеру, оказывали на нас давление, чтобы мы отдалились от Ирана. В других случаях они хотели использовать наши отношения с Тегераном в контексте иранского ядерного досье, хотели, чтобы мы убедили Иран пойти против собственных интересов, и мы отказались. И тому подобное. Все их требования в итоге сводились к подчинению сирийского государства и включению его в западные проекты в регионе. Если бы мы согласились, мы бы стали, как я и говорил ранее, хорошим, умеренным и демократическим государством. Они сегодня говорят, что наша страна недемократична. В то же время поддерживают хорошие отношения с Саудовской Аравией, которая не имеет вообще никакого отношения к демократии. Там нет выборов, женщины бесправны и есть многие другие вещи, о которых все знают. В этом и заключается западное лицемерие.
Вопрос 7:
Что все-таки требовал запад от Сирии, чтобы он перестал вооружать сирийскую оппозицию, и началось политическое урегулирование?
4
Ответ: Они хотят, чтобы мы превратились в марионеток. Я не думаю, что у Запада есть политическое решение. Он его не хочет. Естественно, когда я говорю Запад, я имею в виду, прежде всего, США, Францию и Британию (остальные страны являются второстепенными). Эти государства не хотят политического урегулирования, для них оно заключается в разрушении государства и превращении его в марионетку, как это произошло на Украине. Для них то, что произошло на Украине, и есть политическое урегулирование. Однако если бы у власти остался избранный народом президент, то они сказали бы, что он - диктатор и убивает свой народ. Те же пропагандистские уловки. Поэтому у Запада нет политического решения, он хочет разжигать войны и менять власть где бы то ни было.
Вопрос 8:
Значит, господин президент, Вы подтверждаете, что у американцев не имеется «закулисных» требований?
Ответ: Нет, пока нет. Нет никаких закулисных предложений.
Вопрос 9:
Константин Волков, «Российская газета». Господин президент, вопрос таков. Недавно госсекретарь США Джон Керри в интервью телеканалу CNN сказал, что он готов вести переговоры с сирийскими властями, а потом госдепартамент это опроверг. Что касается попыток США начать с Вами переговоры в последнее время, было ли это? И если было, то чего хотят от Вас США?
Ответ: Что касается заявлений американских ответственных лиц, то, по-моему, мир привык к тому, что они сегодня говорят одно, а завтра другое. Бывает и по-другому. Один чиновник говорит одно, а другой - его опровергает. Это отражает борьбу внутри американской администрации и между лобби, играющими на американском политическом поле. У них разный подход к ряду вопросов. Основная борьба по Сирии и Украине развернулась между двумя лагерями. Первый лагерь настаивает на войне, на прямом военном вмешательстве в Сирии и Ираке, на отправке на Украину контингента, может быть, сил НАТО, на поставках оружия силам переворота. Другой лагерь выступает против вмешательства, так как он извлек уроки из прошлых войн. Как вы знаете, со времен Вьетнама и до Ирака ни одна из войн США не была успешной. Единственное, в чем они преуспели, это разрушение. В итоге они терпели поражение и уходили из разрушенной страны. Однако создается впечатление, что эти группы (второго лагеря) до сих пор в меньшинстве. Несмотря на все их заявления, мы не видим реальных изменений американской позиции. Мы видим, что политику США в мире по-прежнему определяет радикальный лагерь. По отношению к Сирии линия США осталась неизменной. Между нами и американцами нет прямого диалога. Определенные идеи передаются иногда через третьи страны или третьих лиц, но это нельзя считать серьезным диалогом и воспринимать всерьез. Нам остается только ждать реального изменения американской политики. Тогда мы можем сказать, что это всерьез, и у них появились ясные требования. Сейчас американские требования заключаются в том, о чем я сказал ранее. Они хотят разрушить сирийское государство и заменить его марионеточным.
Вопрос 10:
У меня тоже вопрос. Я продолжу начатую тему. Зовут меня Виноградов Дмитрий, я представляю агентство «Россия сегодня».
Одна из идей, которая обсуждается активно на Западе - о введении некого миротворческого или военного контингента на территорию Сирии для борьбы с «Исламским государством». Видимо, за нее и выступают эти ястребы из США, о которых Вы говорили. Как Вы относитесь к этой идее? Может быть, пока она остается на уровне идеи, но, как мы уже знаем, идут бомбардировки ИГИЛ. Так что военное вмешательство уже есть, но пока в виде авиаударов. Как Вы оцениваете их эффективность? Есть ли от них какая-то польза в военном смысле? Сразу хотел бы уточнить: появляются заявления, что целями бомбардировок становятся не только позиции ИГИЛ, но и другие объекты, в том числе позиции Сирийской армии. Спасибо.
Ответ: Если вы ежедневно или еженедельно следите за СМИ, то видите, что так называемая антитеррористическая коалиция наносит около 10 ударов в день в Сирии и Ираке. В эту коалицию входят 60 развитых и богатых государств. В то же время, скромные по сравнению с коалиционными сирийские ВВС за один день наносят в несколько раз больше ударов. Это очевидно. Даже если ты не военный, поймешь, что это нелогично и указывает на несерьезность их намерений. Возможно, некоторые из этих стран не хотят расширения ИГИЛ в Сирии и Ираке, но, в то же время, похоже, что они также не хотят покончить с ИГИЛ. Запад хочет сохранить эту террористическую структуру, чтобы использовать для угроз и шантажа различных стран. Мы можем прямо сказать, что до сих пор серьезная антитеррористическая операция и не начиналась. За один день Сирийская армия делает «в поле» больше, чем все эти страны вместе взятые за несколько недель. Таким образом, эти государства несерьезны, и не только в военном плане. С точки зрения политики антитеррористическая коалиция не может состоять из тех же государств, которые поддерживают терроризм. В итоге есть два аспекта: военный и политический. Они связаны между собой, и результат у них один. По ИГИЛ бьют в одном месте, а оно расширяется в другом.
http://www.sana.sy/ru/?p=31262
Click to view