Патриотическое
Два дня назад я был (по работе) в столице штата South Carolina. Вечером пошел погулять по городу. Ну, здание Сената, естественно. Капитолий. Помпезное сооружение с громадной лестницей. Не огорожено. Полиция где-то вдалеке. А по ступенькам бегают вверх и вниз два потных мужика - тренируются.
Символическая, мне кажется, картинка. Чем меня всегда восхищали американцы - это отношением к власти. Точнее, отношениями с властью. Никогда не забуду мой первый день на работе. Я тогда только приехал. И вот прихожу я на работу, весь в пиджаке и галстуке, и вижу начальника моего начальника, который пыхтя втаскивает стол в мой оффис. Я остолбенел - в НИИ, где я трудился предыдущие семь лет, менеджер такого же уровня запрещал входить к нему в кабинет без доклада.
Сейчас, насколько я понимаю, менеджеры в России стали попроще, зато слуги народа посложнее. Но что интересно - еще в начале 90-х, когда я приезжал в гости, меня поразило количество машин с мигалками. И это на заре демократии, когда свобода еще полыхала. Очень меня тогда удивило, что первое побуждение новых народных избранников - это пролезть без очереди. Какая-то странная, - подумал я, - демократия. За 20 лет в Америке я ни разу не видел машину с мигалкой, если это не полиция, пожарная или скорая. А в Петербурге за неделю - как минимум трижды. Потом, естественно, процесс пошел дальше. Интересно, что никому из моих российских друзей это глаза не резало. Пробок тогда еще не было, а идею равенства перед законом никто всерьез не принимал.
У нас три года назад выдалась очень противная зима. Однажды целые сутки шел дождь, а потом сразу, без перерыва грянул мороз. Улицы превратились в катки. А я жил тогда в конце тупикового переулка, который плавно опускался вниз с холма. То есть выехать можно было только вверх. На следующий день я на работу не попал. И никто из моих соседей тоже. В гневе я залез на вебсайт нашей мэрии, нашел электронный адрес мэра и накатал ему злобное письмо. Дело было в пятницу, в субботу лед растаял, и к понедельнику я забыл об этой истории. В середине рабочего дня мне звонят. Незнакомый голос:
- Здравствуйте, я Давид Коэн, ваш мэр. Вы мне писали?
- Да, вот такая неприятная история...
- Я знаю. Я из вашего дома звоню.
Для справки - у нас очень немаленький город. Мэр приехал ко мне домой. Поиграл с ребенком. Очаровал няню. Утверждал, что у него бабушка из России и он немного понимает по русски. Позвонил мне на работу и заверил, что это безобразие больше не повторится, он лично проследит. За кого, вы думаете, я голосовал на следующих выборах?
Не угадали. Мэрия истратила слишком много денег на строительство школы, город влез в долги. Общее возмущение было таким, что мэр даже не пошел на перевыборы. В это же самое время я прочитал заметку Шендеровича "Маршрут уборки", как в Москве, полностью засыпанной снегом, четыре машины расчищали маршрут, по которому поедет на работу господин Лужков.
Мне не пристало критиковать Россию - я больше не гражданин. Но все же я там вырос и отношения слегка представляю. Что, например, нормально начальнику называть подчиненного на ты, даже если тот старше. И американцы с их врожденной демократичностью и неукротимым желанием держать государство под контролем и бить ему по морде, если высовывается, не устают меня восхищать.
Символическая, мне кажется, картинка. Чем меня всегда восхищали американцы - это отношением к власти. Точнее, отношениями с властью. Никогда не забуду мой первый день на работе. Я тогда только приехал. И вот прихожу я на работу, весь в пиджаке и галстуке, и вижу начальника моего начальника, который пыхтя втаскивает стол в мой оффис. Я остолбенел - в НИИ, где я трудился предыдущие семь лет, менеджер такого же уровня запрещал входить к нему в кабинет без доклада.
Сейчас, насколько я понимаю, менеджеры в России стали попроще, зато слуги народа посложнее. Но что интересно - еще в начале 90-х, когда я приезжал в гости, меня поразило количество машин с мигалками. И это на заре демократии, когда свобода еще полыхала. Очень меня тогда удивило, что первое побуждение новых народных избранников - это пролезть без очереди. Какая-то странная, - подумал я, - демократия. За 20 лет в Америке я ни разу не видел машину с мигалкой, если это не полиция, пожарная или скорая. А в Петербурге за неделю - как минимум трижды. Потом, естественно, процесс пошел дальше. Интересно, что никому из моих российских друзей это глаза не резало. Пробок тогда еще не было, а идею равенства перед законом никто всерьез не принимал.
У нас три года назад выдалась очень противная зима. Однажды целые сутки шел дождь, а потом сразу, без перерыва грянул мороз. Улицы превратились в катки. А я жил тогда в конце тупикового переулка, который плавно опускался вниз с холма. То есть выехать можно было только вверх. На следующий день я на работу не попал. И никто из моих соседей тоже. В гневе я залез на вебсайт нашей мэрии, нашел электронный адрес мэра и накатал ему злобное письмо. Дело было в пятницу, в субботу лед растаял, и к понедельнику я забыл об этой истории. В середине рабочего дня мне звонят. Незнакомый голос:
- Здравствуйте, я Давид Коэн, ваш мэр. Вы мне писали?
- Да, вот такая неприятная история...
- Я знаю. Я из вашего дома звоню.
Для справки - у нас очень немаленький город. Мэр приехал ко мне домой. Поиграл с ребенком. Очаровал няню. Утверждал, что у него бабушка из России и он немного понимает по русски. Позвонил мне на работу и заверил, что это безобразие больше не повторится, он лично проследит. За кого, вы думаете, я голосовал на следующих выборах?
Не угадали. Мэрия истратила слишком много денег на строительство школы, город влез в долги. Общее возмущение было таким, что мэр даже не пошел на перевыборы. В это же самое время я прочитал заметку Шендеровича "Маршрут уборки", как в Москве, полностью засыпанной снегом, четыре машины расчищали маршрут, по которому поедет на работу господин Лужков.
Мне не пристало критиковать Россию - я больше не гражданин. Но все же я там вырос и отношения слегка представляю. Что, например, нормально начальнику называть подчиненного на ты, даже если тот старше. И американцы с их врожденной демократичностью и неукротимым желанием держать государство под контролем и бить ему по морде, если высовывается, не устают меня восхищать.