Венский Феникс
По следам вчерашней победы Кончитты Австрийской, по следам фейсбучных статусов:
Кончитта Вурст - лучшее, что появлялось на Евротрэше в последние лет 15. Это, в какой-то степени, даже круче, чем Дана Интернейшнл. Дана позиционировала себя в качестве трансгендерной женщины (MtF) - перемена пола и пр. Это было необычно, революционно, свежо для середины-конца 90-х - в рамках некогда консервативного песенного конкурса. Но все-таки вписывалось в некую стандартную схему.
Кончитта Вурст, он же веселый австрийский парень Томас Нойвирт - артист, создавший образ элегантной фрау с бородой. Ни о какой транссексуальности речь не идет. Это даже не совсем травести-жанр (драг), привычный для квирной субкультуры. Это, скорее, клоунада в стиле Саши Барон-Коэна (ну, если хотите - с натяжкой - Данилко-Сердючки).
И что выяснилось: придуманный Нойвиртом образ вызывает больше удивления, раздражения, страха - чем трансгендерность Даны и травестизм Данилко. Всего один прием, но какой - борода на фоне подчеркнутой женственности и элегантности - и полный разрыв гендерного шаблона, даже у тех, кто считает себя подготовленным к восприятию подобного образа. Не говоря уже о тех, кто нет.
* * *
Те, кто на полном серьезе презрительно фыркают по поводу музыкальных аспектов Евротрэша ("низкий уровень", "плохие песни", "что это за цирк" и пр.), вызывают недоумение... Речь идет об абсолютном, тотальном непонимании того, что происходит.
Евровидение - к музыке (даже популярной) имеет, увы, весьма и весьма опосредованное отношение. Когда-то, в первые десятилетия своего существования (60-80 гг), музыка, песня, мелодия, стиль - все это имело определенный вес. Однако с середины-конца 90-х этот вес с каждым годом становился все менее существенным. Этому, на мой взгляд, способствовало непомерное разрастание числа участников за счет стран бывшего СССР, восточного блока. Было потеряно единое, присущее западноевропейцам, чувство стиля, некий камертон, который настраивал участников на общий лад. Даже неевропейские Турция и Израиль, участвуя в конкурсе в те годы, подстраивались под западноевропейский попсовый канон - музыкально и стилистически.
Однако в последние 10-15 лет с конкурсом произошли разительные изменения. Музыка стала даже не второстепенным, а третьестепенным фактором. Да, были отдельные симпатичные песни - их можно пересчитать по пальцам. Не в этом суть.
Евровидение обрело форму очень мощной геополитической метафоры. Поскольку его смотрят сотни миллионов зрителей во всем мире, поскольку в нем участвуют все европейские государства, поскольку постсоветские страны (Россия) относятся, как выразился мой френд, к конкурсу со звериной серьезностью - на грани безумия, поскольку евровизионная площадка с ее колоссальным пиар-потенциалом нередко используется в качесте ретранслятора различных цивилизационных "месседжей" - Евровидение стало чем-то гораздо большим, чем песенный конкурс. Как Олимпиада и Мундиаль.
Кончитта Вурст - лучшее, что появлялось на Евротрэше в последние лет 15. Это, в какой-то степени, даже круче, чем Дана Интернейшнл. Дана позиционировала себя в качестве трансгендерной женщины (MtF) - перемена пола и пр. Это было необычно, революционно, свежо для середины-конца 90-х - в рамках некогда консервативного песенного конкурса. Но все-таки вписывалось в некую стандартную схему.
Кончитта Вурст, он же веселый австрийский парень Томас Нойвирт - артист, создавший образ элегантной фрау с бородой. Ни о какой транссексуальности речь не идет. Это даже не совсем травести-жанр (драг), привычный для квирной субкультуры. Это, скорее, клоунада в стиле Саши Барон-Коэна (ну, если хотите - с натяжкой - Данилко-Сердючки).
И что выяснилось: придуманный Нойвиртом образ вызывает больше удивления, раздражения, страха - чем трансгендерность Даны и травестизм Данилко. Всего один прием, но какой - борода на фоне подчеркнутой женственности и элегантности - и полный разрыв гендерного шаблона, даже у тех, кто считает себя подготовленным к восприятию подобного образа. Не говоря уже о тех, кто нет.
* * *
Те, кто на полном серьезе презрительно фыркают по поводу музыкальных аспектов Евротрэша ("низкий уровень", "плохие песни", "что это за цирк" и пр.), вызывают недоумение... Речь идет об абсолютном, тотальном непонимании того, что происходит.
Евровидение - к музыке (даже популярной) имеет, увы, весьма и весьма опосредованное отношение. Когда-то, в первые десятилетия своего существования (60-80 гг), музыка, песня, мелодия, стиль - все это имело определенный вес. Однако с середины-конца 90-х этот вес с каждым годом становился все менее существенным. Этому, на мой взгляд, способствовало непомерное разрастание числа участников за счет стран бывшего СССР, восточного блока. Было потеряно единое, присущее западноевропейцам, чувство стиля, некий камертон, который настраивал участников на общий лад. Даже неевропейские Турция и Израиль, участвуя в конкурсе в те годы, подстраивались под западноевропейский попсовый канон - музыкально и стилистически.
Однако в последние 10-15 лет с конкурсом произошли разительные изменения. Музыка стала даже не второстепенным, а третьестепенным фактором. Да, были отдельные симпатичные песни - их можно пересчитать по пальцам. Не в этом суть.
Евровидение обрело форму очень мощной геополитической метафоры. Поскольку его смотрят сотни миллионов зрителей во всем мире, поскольку в нем участвуют все европейские государства, поскольку постсоветские страны (Россия) относятся, как выразился мой френд, к конкурсу со звериной серьезностью - на грани безумия, поскольку евровизионная площадка с ее колоссальным пиар-потенциалом нередко используется в качесте ретранслятора различных цивилизационных "месседжей" - Евровидение стало чем-то гораздо большим, чем песенный конкурс. Как Олимпиада и Мундиаль.