Сталинградская битва. Эвакуация населения
Поскольку вся страна готовится к юбилейным торжествам по случаю победы в Сталинградской битве, я тоже решил сделать на эту тему серию постов. Сам я по Сталинградской битве не специалист, поэтому буду приводить фрагменты научных статей людей специально занимающихся этой темой. В частности в № 38 в 2009 в «Вестнике Челябинского государственного университета» М.В Скворцов опубликовал интересную статью «Проблемы истории эвакуации населения из Сталинграда в августе- сентябре 1942 года: роль местных органов власти» прочитав которую вы узнаете, во-первых, что брошенные красными генералами-мясниками, под танки вермахта зенитчицы не были зенитчицами, во-вторых никто их под танки не бросал, ну и главное: кто и почему "запретил" эвакуацию мирного населения Сталинграда и оставил его умирать десятками тысяч под бомбами люфтваффе? Вот фрагмент статьи М.В Скворцова…
В отечественной и зарубежной литературе публицистического характера часто можно встретить такую точку зрения: Сталин запретил эвакуацию, чтобы не подорвать свой престиж и не вызвать панику, эвакуация населения из Сталинграда целенаправленно не проводилась, а началась стихийно уже после жестоких бомбардировок города. Доходит до того, что якобы Сталин вместо полномасштабной эвакуации бросил все население на защиту города, и ярким примером этого может служить трагическая гибель на северной окраине Сталинграда в первые дни битвы подразделения, состоявшего из женщин, которые были зенитчицами ПВО и не умели отражать атаки наземных объектов…
В данном случае имеет место нарушение причинно-следственных связей и неверное истолкование фактов. Эвакуация за Волгу в это время уже шла полным ходом. Хотя, действительно, бой немцев с русским женским дивизионом на севере Сталинграда имел место в конце августа 1942 г.
Однако, во-первых, это был артиллерийский, а не противовоздушный дивизион из комсомолок Сталинграда, который формировался на заводе «Баррикады» (о котором позже говорилось в Письме Сталинградского обкома ВЛКСМ к комсомольцам и молодежи Сталинградской области от 15 октября 1942 г. с призывом отдать все силы на защиту Сталинграда).
Во-вторых, этот бой произошел там, где немцев в тот день не ждали. Совершив форсированный 50-км марш, передовые отряды 16-й немецкой танковой дивизии уже к вечеру достигли Волги севернее Сталинграда. В штаб XIV танкового корпуса была послана радиограмма:
«Боевая группа 79 роты 16 танковой дивизии первой среди немецких войск в 18:35 ч. достигла Волги. Затем мотопехота заняла Спартановку, встречая вначале слабое, но затем усиливающееся вражеское сопротивление…».
Подход, при котором эвакуацию из Сталинграда оценивают через личность Сталина, на наш взгляд, слишком упрощает ситуацию. Существовали вполне определенные причины, по которым было невозможно провести своевременно полномасштабную эвакуацию жителей города.
Одной из важных причин была загруженность переправ, т. к. через Сталинград в июле и начале августа непрерывным потоком шли перевозки в глубь страны хлеба, перегонялся скот и техника. На 4 августа на правом бере¬гу Волги в районе Дубовки скопилось 50 тыс. голов скота, 18 МТС с машинами и 500 тракто¬ров, в районе Горного Балыклея - 25 тыс. голов скота, 10 МТС с сельскохозяйственными ма¬шинами и 350 тракторов, в районе Каменного Яра - 60 тыс. голов скота, 14 МТС с машинами и 400 тракторов. В ближайшие дни ожидалось к переправе около 1400 голов скота.
Задача эвакуации стратегически важных запасов была в значительной степени решена. По мнению А. В. Исаева, эвакуация населения Сталинграда в августе велась низкими темпами, так как советское руководство, видимо, считало себя в состоянии удержать ситуацию под контролем. К 23 августа из всего населения 400-тысячного города было эвакуировано около 100 тысяч человек. Основная масса жителей Сталинграда оставалась в городе. 24 августа Городской комитет обороны принял постановление об эвакуации женщин, детей и раненых на левый берег Волги, но время уже было безнадежно упущено. Вслед за А. М. Самсоновым, А. В. Исаев указывает, что переправа людей на левый берег Волги производилась судами Сталинградского речного флота и Волжской военной флотилии.
23-24 августа, после того как все причалы были уничтожены ударами с воздуха, сталинградские речники организовали переправу катерами и баркасами. Этот этап эвакуации проходил под ударами с воздуха и даже артиллерийским огнем противника. Санитарный пароход «Бородино» с 700 ранеными был расстрелян прямой наводкой в районе Рынка и затонул, спаслось всего лишь около 300 человек. Такая же участь постигла и пароход «Иосиф Сталин» с эвакуированными жителями. Из находившихся на корабле 1200 человек спаслось вплавь всего около 150 человек.
В дальнейшем чтобы избежать потерь от вражеской авиации, эвакуацию из города и снабжение его защитников стали проводить ночью.
Необходимо отметить, что не все причалы были безвозвратно уничтожены ударами с воздуха, некоторые в кратчайшие сроки были восстановлены, о чем свидетельствует дальнейший ход Сталинградской битвы, когда наши войска, прижатые к берегу Волги, регулярно получали пополнение и боеприпасы с левого берега.
Работая с документами в Государственном архиве Волгоградской области (ГУ «ГАВО»), нами был обнаружен ранее секретный доку¬мент, свидетельствующий о состоянии пере¬прав на 20 августа 1942 г. Ниже мы приводим его полностью, с сохранением орфографии оригинала:
« 20.08.1942 г.
ПРЕДСЕДАТЕЛЮ СТАЛИНГРАДСКОГО
ОБЛАСТНОГО СОВЕТА ДЕПУТАТОВ ТРУДЯЩИХСЯ.
Сообщаю, что мною произведена проверка выполнения постановления Сталинградского ГОКО и Военного Совета Фронта по строительству переправ предприятиями и учреждениями города Сталинграда.
Проверка показала, что большинство предприятий и организаций данное мероприятие недооценивают и постройкой переправ не занимаются.
На правом берегу причалы начаты строительством, но не закончены, а завод № 264 не приступал. На левом берегу нет ни одного причала.
Зам. Командующего по Тылу Юго-Восточного Фронта просил передать Вам о принятии мер по ликвидации благодушия среди предприятий и организаций по постройке паромов и довести до сведения предприятия и организации на которые возложено строительство переправ, что в случае необходимости военные переправы для эвакуации гражданского населения представлены не будут.
Прошу дать указание выделить ответственное лицо, которому поручить заниматься строительством имея тесную связь с Управлением Автотранспортной и дорожной Службы ЮВФ.
НАЧАЛЬНИК УПРАВЛЕНИЯ АДС ЮВФ ВОЕННЫЙ КОМИССАР УАДС ЮВФ
ПОДПОЛКОВНИК
СТ. БАТАЛЬОННЫЙ КОМИССАР
/СТЕПАНОВ/ /КРЮМИН/»
Таким образом, из приведенного документа следует, что готовить причалы для эвакуации начали до 23 августа, после постановления Сталинградского ГКО и Военного Совета Фронта. Из документа видно, что органы власти Сталинграда напрямую взаимодействовали с военными структурами. Однако, по-видимому, строительство необходимых переправ не было завершено в срок. Авторы приведенного документа делают вывод, что во всем виноваты предприятия и организации, которые «данное мероприятие недооценили и постройкой переправ не занимаются», и уже 18 августа, то есть за пять дней до первой крупной бомбардировки города, предупреждают, что «в случае необходимости военные переправы для эвакуации гражданского населения представлены не будут». Документ дошел до адресата 20 августа.
Не Сталин препятствовал эвакуации мирно¬го населения, а тяжелая военная обстановка, сложившаяся в городе в конце августа 1942 г. Через три дня город подвергнется особенно жестоким бомбардировкам, продолжавшимся до 29 августа.
Необходимо также учитывать, что в какой-то мере время на эвакуацию было выиграно за счет контрударов советских танковых корпусов в конце августа и начале сентября. От момента выхода противника к Волге 23 августа до выхода собственно на улицы города прошло три недели.
Нужно отметить, что руководство Юго-Восточного Фронта возлагало большие надежды на контрудары севернее и южнее Сталинграда в конце августа 1942 г., которыми руководил Г. К. Жуков. Это был еще один аргумент, чтобы не торопиться с эвакуацией гражданского населения (особенно рабочих СТЗ и завода «Баррикады»). Однако указанные контрудары не принесли ожидаемого результата, советские войска понесли большие потери, а в отечественной историографии, за исключением исследования А. М. Самсонова, на долгие годы этот аспект Сталинградской битвы перестал упоминаться. Эта тема заслуживает отдельного глубокого исследования, которое частично было проведено А. В. Исаевым и А. Паниным.
Как отмечал А. М. Самсонов, частичная эвакуация гражданского населения началась при возросшей угрозе Сталинграду. В соответствии с указанием председателя Комитета по эвакуации СНК СССР Н. М. Шверника 15 августа бюро Сталинградского обкома ВКП(б) совместно с исполкомом областного Совета депутатов трудящихся вынесли постановление «О частичной разгрузке г. Сталинграда».
Этим постановлением намечалось вывезти из г. Сталинграда в Куйбышевскую область 15 тыс. неработающих женщин с детьми и 8-10 тыс. разместить в заволжских районах. На следующий день было принято постановление «Об эвакуации гражданского населения из районов боевых действий Красной Армии». В пункте первом этого документа говорилось: «На основании постановления Военного совета 62-й армии до 22 августа с. г. эвакуировать все гражданское население из населенных пунктов районов боевых действий в полосе от станицы Паншино, Дмитриевки, Мариновки, Ср.-Царицынского, Н.-Царицынского и левого берега Дона». 18 августа бюро обкома ВКП(б) совместно с исполкомом облсовета депутатов трудящихся приняли постановление в соответствии с распоряжением СНК РСФСР об эвакуации детских домов за пределы Сталинградской области. Но нависшая над Сталинградом угроза еще не приобрела тогда полностью своих реальных страшных проявлений. Характерным показателем этого является тот факт, что в тот же день, когда местными партийными и советскими органами было принято решение об эвакуации детских домов, состоялось так¬же и постановление о работе средних школ в 1942/43 учебному году в городах Сталинград, Астрахань.
В течение июля и 20 дней августа из города было эвакуировано до 100 тыс. человек, из них местных жителей не более 35-40 тыс. Основная масса жителей Сталинграда оставалась в городе и активно помогала своим войскам. В трудных условиях, порожденных близостью фронта, в городе продолжали работать заводы, выпускавшие вооружение и боеприпасы для частей, ведущих борьбу с немецко-фашистскими войсками.
Несмотря на сильную бомбардировку, городским органам власти удалось избежать массовой паники и взять ситуацию под свой контроль. В каждом районе были созданы чрезвычайные комиссии во главе с секретаря¬ми райкомов ВКП(б), организованы дружины по строительству баррикад, спасению раненых и детей, по эвакуации населения. Для спасения раненых при МПВО города был организован госпиталь, велся розыск раненых в подвалах, дворах, руинах зданий. За первые три дня бомбежки медико-санитарные взводы вынесли из горящих госпиталей и переправили за Волгу 1800 тяжелораненых бойцов и командиров, спасли тысячи детей. К 1 сентября эвакуированы все госпитали Сталинграда. За 20 дней силами бойцов МПВО и комендатуры города вывезено 4143 раненых.
Во время эвакуации, которая началась не стихийно, а проводилась организовано, работало 28 переправ. Эвакуация проходила в труднейших условиях. Город и переправы все время подвергались вражеской бомбежке с воздуха. Огонь пожирал квартал за кварталом. Улицы центра города и Ворошиловского района, идущие к Волге, представляли собой огненные коридоры. Сплошь горел берег Волги. Все причалы и мостки были уничтожены. Население выводилось к берегу небольшими группами. В ожидании переправы оно укрывалось в 100-200 метрах от берега в щелях, блиндажах, водосточных трубах. Когда ослабевал налет вражеской авиации, а это бывало ночами, быстро производилась загрузка катеров. В первую очередь отправляли раненых и женщин с детьми.
(…)
28 августа Военный совет фронта приказал облвоенкомату начать отвод из города военнообязанных, работающих на заводах, предприятиях и учреждениях Сталинграда, что и было сделано к 5 сентября.
Выше мы уже приводили данные М. А. Водолагина и А. В. Исаева, соглас¬но которым до 23 августа из Сталинграда было эвакуировано около 100 тыс. человек. Наибольшие разногласия в историографии возникают по поводу численности населения, эвакуированного после 23 августа. В своих мемуарах М. А. Водолагин отмечал, что с конца августа по октябрь было вывезено из Тракторозаводского, Баррикадного и Краснооктябрьского районов 150 тыс. чело¬век. В Кировском районе к 20 сентября было эвакуировано 30 тыс. жителей. Всего, как считал М. А. Водолагин, на волжских переправах было перевезено 250 тыс. человек.
А. М. Самсонов полагал, что с конца ав¬густа до первых чисел октября только из Ворошиловского района было вывезено 65 тыс. человек, из Краснооктябрьского - 60 тыс. человек. И. А. Пиксин, секретарь Сталинградского ГК ВКП(б), отмечал, что с 24 августа по 14 сентября было эвакуировано за Волгу 300 тыс. человек. Б. С. Абалихин считал, что с 23 августа по 14 октября из го¬рода было эвакуировано около 400 тыс. чело¬век21. Как видно из приведенных точек зре¬ния, численность эвакуированного населения из Сталинграда не подается точному опреде¬лению. Во время эвакуации основная задача заключалась не в документальном учете ко¬личества вывезенного из города населения, а в том, чтобы вывезти как можно больше жен¬щин, детей и раненых.
Если учесть, что численность населения Сталинграда на июль 1942 г. была около 400 тыс. человек, то утверждение Б. С. Абалихина о 400 тыс. эвакуированных выглядит несколько странно. Получается, что к октябрю 1942 г. эвакуировали всех жителей Сталинграда, а это, к сожалению, не соответствует действительности. В числе 400 тыс. человек следует учитывать и население из районов Сталинградской области, тогда все встает на свои места.
В городе оставались отряды народного ополчения, деятельность которых подробно освещена Б. Г. Усиком.
Кроме того, в Сталинграде оставалось около 100 тыс. человек гражданского населения, по разным причинам не эвакуированного за Волгу. Подавляющее большинство населения, оставшегося в городе, стали жить в подвалах и бомбоубежищах.
(…)
Не редко доходило до случаев, когда дом занимали немцы, а в его подвале продолжали жить «по соседству» сталинградцы, оставшиеся в городе. О таком «соседстве» повествуют почти все немецкие мемуары участников битвы на Волге.
(…)
При научном изучении Сталинградской битвы нельзя рассматривать эвакуацию на¬селения из Сталинграда с точки зрения мифов, публицистики и одних эмоций, забывая о принципе историзма.
Фото вверху Б. Ярославцев «Снова бомбежка». Сталинград, 1941.