Остров. исторический центр Усолья.
Если в центре Березников сесть на 527-й автобус до Усолья, то минут через пятнадцать можно доехать до того места, где начинается дорога на Остров. Там автобус разворачивается и уходит обратно в Березники. Встань лицом к Каме и увидишь главы Крестовоздвиженского собора и кирпичную громаду башни. Вот он Остров. Отсюда более 400 лет назад началось Усолье.
А вот летний вид Острова с палубы теплохода.
Но Остров и зимой выглядит величественно. К нему от города идёт километровая дорога-дамба. Она восходит на один мост, потом на второй и на третий. Мосты современные, железобетонные. А в древности эта дорога была деревянной. На сваях. Она была "двухполосная". Мостки в одну сторону. мостки в другую. Остатки этих свай сохранились.
Однажды весной где-то здесь я видел под водой останки грузовой баржи. Киль, шпангоуты, выгнутый форштевень. Здесь кипела жизнь купеческая. Здесь работали соляные варницы, здесь были пристани, склады, конторы, магазины. К острову держали курс старинные колёсные пароходы. Здесь же были особняки владельцев и храмы.
Пойдём же по этой дороге. Сейчас здесь безлюдно. Собственных жителей на острове мало. И учреждений негусто. Собор, музеи, небольшой женский монастырь. Кто ж ходит зимой в музеи? И какие-то мастерские в самом дальнем его конце. Судоремонтные, наверное. Там через щёлочку в воротах я увидел "Зарю". Помните, что такое "Заря"? Это теплоход-глиссер для малых рек. Плавучий автобус. И сиденья в нём как в старой электричке.
Весь Остров - живая история. Он весь музей. Только почему-то не стал он вторыми Кижами. Не толпятся здесь туристы с видеокамерами. Не слышно речи английской. А это потому, что он на Урале. Урал - земля "непарадная", земля "запретная". Земля, которой советские лидеры, наверняка, стыдились. Куда уж тут водить туристов? Здесь одни "ящики" и лагеря.
"Ящики" - оборонные предприятия. И лагеря тоже близко. Совсем рядом был "Усолаг", Усольский лагерь. В нём сидел писатель Лев Разгон. Кстати, Усольский он только по названию. Управление его находится в Соликамске.
Без пригляда ветшали и разваливались памятники архитектуры. И только сравнительно недавно их стали реставрировать. Понемногу, но надежда есть. Например, вот Никольская церковь. Её штукатурят, а на звонницу уже подняли колокола. Далеко слышен их звон над Камой и пустынным Островом.
А вот купол того же храма изнутри. Снято летом. Теперь его, наверное, уже оштукатурили.
А вот это Владимирская Рубежская церковь. Нескоро её коснётся рука реставратора.
А вокруг деревья, кусты и снег. Много снега. В этой снежной пустыне были бы вполне уместны волки. Волков к счастью нет, а вот лису мы здесь летом видели. Кажется, что храмы, дворцы и особняки стоят на пустыре. Но пустырь здесь был не всегда. Раньше тут были улицы, были площади, были дома. Остров был городом, был единым архитектурным ансамблем.
Час роковой для Усолья пришёлся на середину или конец пятидесятых. В Перми стали строить КамГЭС. Для неё потребовалось огромное водохранилище. "Пермское море" разлилось на сотни километров в длину и до десяти километров в ширину. В зону затопления попали десятки деревень. Подтопление начало угрожать и Усолью. Тогда решили разобрать и перенести на высокий берег все деревянные дома. Вон туда.
Каменные же постройки остались в гордом одиночестве, ненужные и заброшенные. Центр города выстроили на высоком месте заново.
Кстати, в древние времена Усолье заливало постоянно. Кама, которую тогда ещё не сдерживали водохранилища, разливалась мощно. Но усольцы не унывали. Они разбирали заборы и ездили друг к другу в гости в лодках. И веселились. Весна ведь.
Пока идёшь, тебе встречаются разные каменные здания. Вот дом церковнослужителя.
А вот мелочная лавка. Интересно, что за мелочи тут продавали.
А вот такой знак висит перед самым въездом. Нельзя ночью тут ездить. Тут ведь монастырь. Не стоит нарушать покой монахинь.
Центр всего это собор и палаты Строгановых. И башня. Наверное, все правители строили свои вотчины по одному проекту. Храм, палаты, башня. Так построен Соликамиск. Так построен и Невьянск. Только в Невьянске палаты не сохранились.
Строгановские палаты построены при Петре. Тогда Строгановы из просто "именитых людей" стали баронами. Но петровское"западничество" никак на облике дворца не отразилось. Дворец полностью русский и построен в одном стиле с собором. Здесь же и башня-колокольня. Её ещё не реставрировали. Только поставили леса.
Кстати, под башней находились довольно обширные складские помещения. Там хранились самые ценные товары. А может, и казна баронская.
Перед собором некогда стоял Станислав Говорухин. Когда снимал свой фильм "Так жить нельзя!". Режиссёр зашёл в собор. А там мерзость запустения. Похабные рисунки на стенах и битые бутылки. Сейчас здесь опять храм. Из трёх сохранившихся церквей две восстановлены. Слава Богу.
А перед палатами стоял Константин Паустовский. Повернувшись спиной к дворцу он видел вот что.
Это Содовый. Весь противоположный, березниковский берег застроен гигантскими цехами, трубами, какими-то конструкциями. Во времена Константина Георгиевича это ещё не было так "пышно", но всё равно, впечатление производило и тогда. И писатель радовался тому, что новая советская индустрия растёт и ширится. Ведь Березники - это не просто химия. Это город, построенный для Великого Колхозного Хлеба. Для выпуска прежде всего калийных удобрений. Город, призванный служить социалистическому продовольственному изобилию.А строгановские вотчины с их примитивными соляными колодцами навсегда остались в прошлом.
Эпоха. От Паустовского к Говорухину. От надежды к отчаянию. А сейчас как?Сейчас что? Надежда или отчаяние? Я больше склоняюсь к надежде. Я ведь бывал здесь ещё когда дворец не был отреставрирован. Значит, что-то идёт и меняется к лучшему.
Кстати, там, во дворце сейчас музей. Не особенно богатый, но это ведь только начало. А вот и Амур. Куда ж я без собаки. Кстати, это место- парадный причал. Его тоже построили недавно. Во время праздников к нему причаливают теплоходы. Сюда приходят новобрачные и вешают на металлические решетки и цепи вечные свои замочки в знак любви и верности.
А вот жёлтый особняк - это, собственно, монастырь. Помещение, где живут монахини.
Перед ним лежит огромная, восьмигранная позолоченная конструкция. Это будущий шпиль колокольни.Когда-нибудь приедет кран и водрузит его на заоблачную высоту. Он будет ярко сверкать на солнце. Его будет видно на просторах Камы на десятки километров.
На противоположный берег Камы ведёт вот такая вот стёжка-дорожка, отмеченная вешками. Зачем они? Разве можно тут провалиться под лёд?
Знаете, почему захирел здешний соляной промысел? На Эльтоне и Баскунчаке, соляных озёрах на юге Поволжья добывать соль гораздо выгоднее. Открытый способ добычи выгоднее всегда. Трудозатрат меньше. И когда эти земли окончательно вошли в состав России здесь всё и затихло. Здесь-то копали колодцы, черпали рассол бадьёй, выпаривали. А от солезаводов осталось вот что.
Ну вот, я и нагулялся по Острову. Домой пора. Да и Амур притомился. Возвращаюсь на дорогу-дамбу. Оказывается, она ведёт прямиком на кладбище. Прямая как стрела дорожка. Собор-кладбище. Оно километрах в трёх от Острова , в лесу. Там стоит восстановленная кладбищенская церковь.
И где-то далеко-далеко, в тумане, за мостом, что соединяет высокий усольский берег с низменным березниковским, стоит высоченная опра ЛЭП. Какой она высоты? Метров, наверное, сто. Чтобы "перешагнуть" через Каму нужны именно такие огромные опоры. Иначе провода провиснут и будут зацепляться за мачты проходящих теплоходов.
