Бдительность, бдительность и ещё раз бдительность!
1975 год, аэропорт Томска. Мы, студенты московских вузов, возвращаемся с шабашки. Рюкзаки, стройотрядовские куртки, нашивки...
Ждём долго, после трудовых будней, когда пахали по 14 часов в сутки, уже изнываем от безделья.
Один из ребят, Саша Тузов (дружим до сих пор, а сколько лет прошло!), подошёл ко мне:
- Слушай, у тебя нитки с иголкой нет?
- Прости, чего?
- Иголки с ниткой - пуговичку пришить.
- Саш, прости, всё так упаковано, что просто не достану, а они где-то внизу...
Саша подходит ещё к одному парню, потом к другому - Пете Карасёву. Надо сказать, Саша роста невысокого, худощавый, жилистый.. Петя Карасёв... ну, почти Олёша Попович - здоровяк, косая сажень в плечах, белолиц, светловолос... И на голову выше Сашки.
- Петь, у тебя ниточки с иголочкой нету?
- Чегооо? - хмурит брови Петя.
- Ниточки...
- Ниииточкиии... - выдохнул Петя.
- Да, с иголочкой, - Саша ещё не врубился.
- А зачем тебе? - вкрадчиво вопрошает Петя.
- Пуговичку пришить, - упавшим голосом отвечает Саша.
Петя вскинулся, рванул на груди рубаху и рявкнул на весь зал:
- А три литра нитрокраски тебе не надо?!!..
Похохотали, разрядились... Ждём дальше. А вылет всё откладывают.
Наконец объявили.
Я - второй в очереди, передо мной какой-то парень с рюкзаком, но не из наших. Поставил рюкзак на весы и его тут же пригласили на досмотр. Ставлю я - меня тоже...
С какой такой стати? Мы ни сном, ни духом.
В общем, заставили выворотить весь весь рюкзак, а у меня там 3-литровая банка варенья из лесной красной смородины, наши друзья передали (мы в Томске в 60-е гг. жили) - едва не заставили открыть для проверки, долго вертели, смотрели на свет. Сержант, который досматривал меня, радостно придрался к двухсотграммовой баночке медицинского глицерина, хорошо, кто-то из персонала остановил - "Это руки смазывать, а нельзя нитроглицерин..." (представляю себе стакан нитроглицерина...)
Пока меня досматривали, в комнату загрузили всю бригаду плюс бригаду персонала - на досмотр... Нас двадцать два здоровых парня со старших курсов и их шестнадцать... Петя, зараза, в очереди оказался последним...
Поскольку мне пришлось всё заново аккуратно упаковывать (банка-то - стеклянная, а с таким рюкзаком в салон самолёта не пустят), я увидел концовку истории.
Весь персонал и сержант милиции окружили ничего не понимающего Петю, и сержант, еле сдерживаясь, дрожащим от злости голосом прошипел: "Где нитрокраска, гад, признавайся!"
Наши шабашки:
Ждём долго, после трудовых будней, когда пахали по 14 часов в сутки, уже изнываем от безделья.
Один из ребят, Саша Тузов (дружим до сих пор, а сколько лет прошло!), подошёл ко мне:
- Слушай, у тебя нитки с иголкой нет?
- Прости, чего?
- Иголки с ниткой - пуговичку пришить.
- Саш, прости, всё так упаковано, что просто не достану, а они где-то внизу...
Саша подходит ещё к одному парню, потом к другому - Пете Карасёву. Надо сказать, Саша роста невысокого, худощавый, жилистый.. Петя Карасёв... ну, почти Олёша Попович - здоровяк, косая сажень в плечах, белолиц, светловолос... И на голову выше Сашки.
- Петь, у тебя ниточки с иголочкой нету?
- Чегооо? - хмурит брови Петя.
- Ниточки...
- Ниииточкиии... - выдохнул Петя.
- Да, с иголочкой, - Саша ещё не врубился.
- А зачем тебе? - вкрадчиво вопрошает Петя.
- Пуговичку пришить, - упавшим голосом отвечает Саша.
Петя вскинулся, рванул на груди рубаху и рявкнул на весь зал:
- А три литра нитрокраски тебе не надо?!!..
Похохотали, разрядились... Ждём дальше. А вылет всё откладывают.
Наконец объявили.
Я - второй в очереди, передо мной какой-то парень с рюкзаком, но не из наших. Поставил рюкзак на весы и его тут же пригласили на досмотр. Ставлю я - меня тоже...
С какой такой стати? Мы ни сном, ни духом.
В общем, заставили выворотить весь весь рюкзак, а у меня там 3-литровая банка варенья из лесной красной смородины, наши друзья передали (мы в Томске в 60-е гг. жили) - едва не заставили открыть для проверки, долго вертели, смотрели на свет. Сержант, который досматривал меня, радостно придрался к двухсотграммовой баночке медицинского глицерина, хорошо, кто-то из персонала остановил - "Это руки смазывать, а нельзя нитроглицерин..." (представляю себе стакан нитроглицерина...)
Пока меня досматривали, в комнату загрузили всю бригаду плюс бригаду персонала - на досмотр... Нас двадцать два здоровых парня со старших курсов и их шестнадцать... Петя, зараза, в очереди оказался последним...
Поскольку мне пришлось всё заново аккуратно упаковывать (банка-то - стеклянная, а с таким рюкзаком в салон самолёта не пустят), я увидел концовку истории.
Весь персонал и сержант милиции окружили ничего не понимающего Петю, и сержант, еле сдерживаясь, дрожащим от злости голосом прошипел: "Где нитрокраска, гад, признавайся!"
Наши шабашки: