Личные особенности национального характера
Уже довольно давно я подбираюсь к одной теме - очень личной, важной для меня, можно сказать определившей все мои нехитрые модусы - как вивенди, так и операнди, а она, темка, ускользает, вывертывается как свободолюбивая золотая рыбка... И нет мне покоя, и ничего другого не пишется, потому что думается мне, что тема эта важна не только для меня, и кому-то еще мой опыт если не поможет, то хоть даст надежду. И решила я ее взять не в лоб - кавалерийским наскоком - а тихой сапой подойти по окольным тропам и написать для затравки некую преамбулу, чтобы не было мне уже путей отступления. А поскольку тема имеет некое касательство к кондовой мифологии, то и текст для кристаллизации сабжа тоже вышел сказочно-былинным.
Вот как вы думаете - кто из фольклорных героев воплощает истинный национальный характер? Для простоты можно взять три самых распространенных сказочно-былинных архетипа - герой, мнимый дурень и ловкач-халявщик.
Я, например, совершенно убеждена, что самый-самый русско-национальный характер это конечно же Емеля, а никакой не умелисто-смекалистый хитрован Иванушка-дурачок, который при ближайшем рассмотрении проявил недюжинную энергию и изобретательность, чтобы на кривой козе обскакать всех своих близкородственных конкурентов. Это же просто таки национальная идея - заполучить абсолютно случайно, в процессе выполнения необременительных повседневных занятий чудо-устройство несложной конфигурации - да еще и не требующее дополнительных расходов на содержание и ремонт - которое будет безотказно воплощать самые завиральные твои веленья и хотенья. А сам ты при этом с удобством устроишься на печи - сиречь диване - и будешь щелкать пультом и стричь дивиденды. Не жизнь, а мечта!
Сама я впрочем типичный Илья Муромец, герой поневоле, который хоть и схож частично с Емелей своей любовью к лежанию на печи (и не надо мне про паралич - это как в анекдоте - ему просто вставать незачем было), но при наступлении глобальной катастрофии вынужден, кряхтя и чертыхаясь, слезать с належанного местечка, облачаться в неудобные, тяжелые доспехи и, взгромоздясь на припаркованного коня, мчаться разруливать очередной вселенский кризис. Причем, если бы он оторвал свои чресла от лежанки чуть пораньше, кризис был бы значительно меньшего масштаба, но Илья не ищет легких путей - ему подавай непреодолимые сложности, которые он титаническими усилиями создает себе сам. Прав знаток национального характера Жванецкий - для наступления героического порыва «большая беда нужна» - и вот тут наш Илюша сразу становится молодец, и объявившись «впереди, на лихом коне», в одиночку крушит супостатов и прочий форс-мажор.
И между прочим, заметьте, он не пользуется при этом никаким былинными техническими средствами - все эти шапки-невидимки, сапоги-скороходы и прочие скатерти-самобранки предназначены исключительно для белоручек и неумех емелей, а могутный Илюша привык справляться собственными силами, которых у него за время лежания на печи скапливается какое-то просто взрывоопасное количество. Так что если долгожданная беда не приходит сама, нашему герою, дабы не разнести округу термоядерным взрывом, приходится учинять ее самолично. Ну а потом, вестимо, устранять последствия, починять разрушенное и налаживать мирную жизнь среди напуганных сопредельных народов. Иначе этот персонаж существовать не умеет - дайте ему надел земли, выносливую рабочую лошадь и заставьте пахать от зари до зари без продыху - он, если не уйдет в отказ немедленно, через малое время ляжет и демонстративно обезножеет. Этот перемежающийся паралич просто необходим нашему богатырю для нормальной (или НЕнормальной, с точки зрения разумного большинства) жизнедеятельности и сохранения здравого рассудка.
Это была присказка, а сказочка впереди.