Русалка
Алексей был старым морским волком и, как говорится, «не знал слов любви». Зато он многое повидал и поэтому не удивился, когда в его жизни неожиданно появилась Русалка. Он уже не помнил точно, когда и как именно это произошло, кажется, зашел утром в ванную, чтобы побрить заспанное лицо - и там и обнаружил это миловидное, но нелепое создание.
Русалка примостилась на краешке ванной, деликатно свесив в нее огромный, блестящий хвост. Все остальное у Русалки тоже было на месте и вполне себе радовало глаз; гибкая, беззащитно голая спина, с трогательной родинкой на правом боку, хрупкая шея, аккуратная, по-девичьи высокая грудь, летящие руки, с вечно жестикулирующими музыкальными пальцами. Хвост здесь был явно лишним, как и сама Русалка очень скоро стала лишней в его одинокой холостяцкой квартире.
Сначала он обрадовался, с ней было вроде как веселее. Ее внимание и восхищенный взгляд разных глаз, левый - карий, правый - зеленый, приятно льстили самолюбию. Русалка была, видимо, влюблена. Алексей не очень в этом разбирался, но все признаки были налицо. Она читала ему стихи собственного сочинения, пела романтические баллады на незнакомых ему языках по вечерам и ждала с работы домой. Готовить Русалка не умела, и это немного раздражало.
Вскоре раздражать стало и остальное. Ее влюбленно - затуманенный взор, когда она сидела напротив него за кухонным столом, подперев ладошкой ямочку на подбородке, бесстыже торчащие дерзкие соски, маячившие перед глазами, ну, и конечно, хвост. Она живо интересовалась тем, как прошел его день, думал ли он о ней, и если думал то - что, пела очередную новую балладу, сочиненную в его честь, а Алексей тоскливо думал о том, как хорошо было бы сейчас включить Мен-ТВ и посмотреть в спокойной тишине любимых «Морпехов». Когда-то телевизор был включен постоянно, как фон, чтобы не так было одиноко, сейчас включать его было бесполезно. Русалка была несмолкаема, как радио, и всегда - на собственной волне.
Алексею все чаще хотелось заткнуть ее красиво очерченный рот, щебечущий бесконечно о чувствах и отношениях, самым доступным и хорошо известным ему способом, но предложить влюбленной Русалке минет - у него не поднимался. Алексей уезжал из дома, пытаясь найти на Ленинградке такую же, разноглазую, но молчащую и без хвоста. В очередной раз брезгливо убеждался, что отсутствие хвоста и наличие того, что прилагается обычно у женщины к ногам - мало что меняет.
***
Он вернулся домой, достал из морозилки кусок рыбы, привычными движениями, быстро и деловито очистил его от чешуи и бросил на шипящую маслом сковороду. «Сладкая, сука», - поморщился недовольно и кинул останки Русалки в тарелку коту. На душе было светло и спокойно. Алексей включил телевизор и с наслаждением стал болеть за Рубин против Барселоны.
Автор иллюстрации mosomedve
Русалка примостилась на краешке ванной, деликатно свесив в нее огромный, блестящий хвост. Все остальное у Русалки тоже было на месте и вполне себе радовало глаз; гибкая, беззащитно голая спина, с трогательной родинкой на правом боку, хрупкая шея, аккуратная, по-девичьи высокая грудь, летящие руки, с вечно жестикулирующими музыкальными пальцами. Хвост здесь был явно лишним, как и сама Русалка очень скоро стала лишней в его одинокой холостяцкой квартире.
Сначала он обрадовался, с ней было вроде как веселее. Ее внимание и восхищенный взгляд разных глаз, левый - карий, правый - зеленый, приятно льстили самолюбию. Русалка была, видимо, влюблена. Алексей не очень в этом разбирался, но все признаки были налицо. Она читала ему стихи собственного сочинения, пела романтические баллады на незнакомых ему языках по вечерам и ждала с работы домой. Готовить Русалка не умела, и это немного раздражало.
Вскоре раздражать стало и остальное. Ее влюбленно - затуманенный взор, когда она сидела напротив него за кухонным столом, подперев ладошкой ямочку на подбородке, бесстыже торчащие дерзкие соски, маячившие перед глазами, ну, и конечно, хвост. Она живо интересовалась тем, как прошел его день, думал ли он о ней, и если думал то - что, пела очередную новую балладу, сочиненную в его честь, а Алексей тоскливо думал о том, как хорошо было бы сейчас включить Мен-ТВ и посмотреть в спокойной тишине любимых «Морпехов». Когда-то телевизор был включен постоянно, как фон, чтобы не так было одиноко, сейчас включать его было бесполезно. Русалка была несмолкаема, как радио, и всегда - на собственной волне.
Алексею все чаще хотелось заткнуть ее красиво очерченный рот, щебечущий бесконечно о чувствах и отношениях, самым доступным и хорошо известным ему способом, но предложить влюбленной Русалке минет - у него не поднимался. Алексей уезжал из дома, пытаясь найти на Ленинградке такую же, разноглазую, но молчащую и без хвоста. В очередной раз брезгливо убеждался, что отсутствие хвоста и наличие того, что прилагается обычно у женщины к ногам - мало что меняет.
***
Он вернулся домой, достал из морозилки кусок рыбы, привычными движениями, быстро и деловито очистил его от чешуи и бросил на шипящую маслом сковороду. «Сладкая, сука», - поморщился недовольно и кинул останки Русалки в тарелку коту. На душе было светло и спокойно. Алексей включил телевизор и с наслаждением стал болеть за Рубин против Барселоны.
Автор иллюстрации mosomedve