Мост. Содранная кожа.
Струи воды из душа хлестали обнаженную спину сидящего в ванне человека. Уже минут двадцать его опустошенный взгляд скребся по кафельной плитке на стене. Тело расслабилось от тепла. Журчание сотен капель успокаивало нервы, голова прояснялась, смутные очертания прошедшей ночи обретали контуры.
Все было прекрасно, настроение, собеседница, вино. Он даже позволил себе несколько сигарет, хотя давно не курил. Постепенно пружина начала раскручиваться, все становилось ирреальным. Как буд то его сорвало с якоря и швырнуло в открытое море, все стало доступным, легким, внутренние оковы лопнули и звон треснувшего металла стоял в ушах звуком саксофона.
Медленный фокстрот, чувство необыкновенной легкости, женская фигура склонившая голову на его плечо, они плывут в этой музыке и в этом полупотушенном свете как два коробля сцепившиеся в жестоком и молчаливом абардажном бою. Раннее морозное утро. Темный салон такси, незнакомые губы, пальцы, волосы, запах тела. Незнакомая квартира, женская одежда в перемежку с мужской. Поединок двух обнаженных переплетенных тел. Ее пальцы, железной хваткой вцепившиеся ему в ладонь, судорожное дыхание, стук зубов в бешенном поцелуе, искусанные губы, содранная кожа не плече...
Опустошение. Ему хотелось смыть эту ночь, как мыльную пену, без остатка, смыть и забыть навсегда. Почему ему стыдно, и перед кем? Этот вопрос крутился в голове но не находил ответа. Может быть он предал себя? Свой идеал, свою веру в любовь тщательно скрываемую но живущую? Случайная связь, без чувств, симпатии, без смысла и перспектив. В этом было что-то животное, что-то не приемлимое для его сознания.
Хотелось вымыть тело из нутри, от внутренней накипи созданной собственным раздражением. Смыть прикосновения чужих пальцев, равнодушных как морские медузы. Запах чужой кожи, пота, чужой страсти.
Он взял тюбик с гелем для душа, и снова шагнул под горячие струи искуственного дождя.
Следить за продолжением истории
Все было прекрасно, настроение, собеседница, вино. Он даже позволил себе несколько сигарет, хотя давно не курил. Постепенно пружина начала раскручиваться, все становилось ирреальным. Как буд то его сорвало с якоря и швырнуло в открытое море, все стало доступным, легким, внутренние оковы лопнули и звон треснувшего металла стоял в ушах звуком саксофона.
Медленный фокстрот, чувство необыкновенной легкости, женская фигура склонившая голову на его плечо, они плывут в этой музыке и в этом полупотушенном свете как два коробля сцепившиеся в жестоком и молчаливом абардажном бою. Раннее морозное утро. Темный салон такси, незнакомые губы, пальцы, волосы, запах тела. Незнакомая квартира, женская одежда в перемежку с мужской. Поединок двух обнаженных переплетенных тел. Ее пальцы, железной хваткой вцепившиеся ему в ладонь, судорожное дыхание, стук зубов в бешенном поцелуе, искусанные губы, содранная кожа не плече...
Опустошение. Ему хотелось смыть эту ночь, как мыльную пену, без остатка, смыть и забыть навсегда. Почему ему стыдно, и перед кем? Этот вопрос крутился в голове но не находил ответа. Может быть он предал себя? Свой идеал, свою веру в любовь тщательно скрываемую но живущую? Случайная связь, без чувств, симпатии, без смысла и перспектив. В этом было что-то животное, что-то не приемлимое для его сознания.
Хотелось вымыть тело из нутри, от внутренней накипи созданной собственным раздражением. Смыть прикосновения чужих пальцев, равнодушных как морские медузы. Запах чужой кожи, пота, чужой страсти.
Он взял тюбик с гелем для душа, и снова шагнул под горячие струи искуственного дождя.
Следить за продолжением истории