Пост №5. Зачем нужны фундаментальные знания, или О чем предупреждал Аристотель
Продолжаем. О смысле и функциях образования и науки.
В ученом сообществе сейчас часто обсуждается проблема сущности фундаментальной науки, ее взаимодействие с прикладными исследованиями, ее необходимость и т.д. Вот и в газете "Троицкий вариант" (одном из рупоров движения в защиту науки), в №19 (63) за 2010 год была опубликована замечательная статья З. Сигаладзе и К. Филипчук «Зачем нужна фундаментальная наука?». Авторы - вполне резонно в данном контексте - используют для своих «апологетических» целей, в частности, «аргумент к авторитету», а именно ссылаются на слова Р.Р. Вильсона, первого директора национальной лаборатории ускорителей им. Ферми (США). Речь идет о том, что каждый из фундаментальных проектов «имеет отношение…к уважению, с которым мы относимся друг к другу, к достоинству человека, к нашей любви к культуре… Он [касается всего того, что делает] страну достойной защиты». Чуть ниже цитируются слова К.Шеннона «Мне было просто интересно, как эти вещи [в мире] устроены». Авторы статьи, соглашаясь с этими аксиологическими и гносеологическими интенциями, справедливо обобщают: «Наличие фундаментальной науки гораздо сильнее влияет на жизнь общества, чем это можно предположить из чисто технологических соображений… Фундаментальная наука - это важная часть общей культуры общества. Ее наличие указывает на высокоразвитое общество, на совсем другой уровень образования, мотиваций и жизненных установок членов этого общества [жаль, авторы не вспомнили здесь про знаменитую пирамиду потребностей Маслоу; выделение мое - З.Г.]. Иначе эту самую фундаментальную науку нельзя привить и культивировать… Лживое коррумпированное общество не может поддерживать фундаментальную науку… От того, каким содержанием наполняется коллективное бессознательное общества, зависит вся жизнь этого общества. Если из этого коллективного бессознательного изгнана фундаментальная наука, не будет и других проявлений культуры (выделено мной - З.Г.)… Фундаментальная наука нужна для того, чтобы в один прекрасный день мы, проснувшись, не обнаружили, что нами правит “Повелитель всех зверей на земле и рыб в море” [речь идет о приснопамятном опыте Уганды и ее диктатора Иди Амина - К.М.]. Но это, в сущности, тот же ответ, что дал Р.Р. Вильсон американскому Конгрессу».
Насчет повелителя рыб и «одного прекрасного дня» - мы уже близки к этому, если учесть,что в одном из филиалов Волжского государственного университета УЖЕ читается спецкурс «Конструктивные особенности летающих тарелок».
Смотрим:
Но мне кажется явно неполным список «авторитетов», на идеи которых ссылаются авторы "Троицкого варианта", подчеркиваю, превосходной самой по себе статьи. Мне представляется, что привлечение философского инструментария совершенно необходимо при анализе данного вопроса (о функциях и предназначении фундаментальной науки). И я полагаюм, что ключ к решению многих проблем в этой области, включая проблемы образования (через которое фундаментальная наука только и может полноценно и адекватно «социализоваться»), следует искать в методологии великого греческого философа-гуманиста Аристотеля.
Традиционно принято считать, что методологически-концептуальное различение фундаментальных и прикладных исследований и первое принципиальное обоснование смысла фундаментальной науки как таковой принадлежит основоположнику экспериментальной науки (т.е. науки в ее современном виде) Фрэнсису Бэкону. Речь, конечно же, идет о его знаменитом учении о светоносных и плодоносных опытах. ("Надежду же на дальнейшее движение наук вперёд только тогда можно хорошо обосновать, когда естественная история получит и соберёт многочисленные опыты, которые сами по себе не приносят пользы, но содействуют открытию причин и аксиом. Эти опыты мы обычно называем светоносными в отличие от плодоносных"). Однако, мы считаем, что такая точка зрения (относительно приоритета Бэкона) неверна, а злоупотребление ею может привести к печальным последствиям для саморефлексии науки и, в конечном счете (как мы уже видим), к практической неспособности научного сообщества адекватно противостоять тенденциям средневекового мракобесия. Ученым реально не хватает методически выверенных аргументов, чтобы противостоять софистике «а-ля Фейерабенд» в устах апологетов «общества фашиствующего безмыслия» (данный термин восходит к Фромму). И именно модель науки Аристотеля (кстати, впервые осмыслившего науку как таковую - как форму и способ духовного освоения мира) здесь, на наш взгляд, может и должна служить нашим мощным оружием против опасных провокаций в стиле «либерализации науки».
Но прежде чем излагать нужные нам фрагменты учения Аристотеля о науке, необходимо произвести краткий исторический экскурс. С легкой руки Карла Ясперса в историософии принято именовать VII-VI вв. до н.э. «осевым временем», ибо именно в этот период в различных культурах происходят парадигмальные сдвиги в способе освоения мира, сдвиги, определившие характер дальнейшего культурного развития человечества. Наиболее ярко выразились эти сдвиги в греческой цивилизации, подарившей нам теоретическую философию как общую методологию и рациональную картину мира в целом (и теоретическую науку как таковую тоже). Вот как характеризует сущность этого концептуального «сдвига мышления» великий философ и логик века ХХ Эдмунд Гуссерль.
В VII-VI вв. до н.э. в Древней Греции (в общественном сознании, в среде «деятелей умственного труда», ученых, «мудрецов») возникает особая духовная установка - установка на незаинтересованный, «чистый» поиск истины, истины ради нее самой. У человека рождается внутренняя, «экзистенциальная» потребность ПОНЯТЬ и ПОСТИЧЬ мир в его собственной, объективной логике существования и изменения. Причем это постижение направлено не только на фрагменты мира (наука), но и на мир в целом (философия). Обретение подобного знания ничего не принесет человеку в материальном смысле (даже, скорее, наоборот - как скажет старик Екклесиаст, «многие знания - многие печали»). В большинстве случаев прежний душевный «покой» будет безвозвратно утерян - человек поймет всю ограниченность себя прежнего, несовершенство себя нынешнего, неопределенность себя будущего, заглянет в бездну бытия, испытает «метафизический ужас» (как скажет потом М. Хайдеггер), оказавшись один на один с Абсолютом и Пределом Всего. Но человек - поскольку он ЧЕЛОВЕК (именно так объяснит потом этот феномен сам Аристотель, начавший свой главный трактат тезисом «Все люди от природы стремятся к знанию») уже не может остановиться в этом поиске. Объективная истина становится главным ориентиром человеческого познания, становится самоценностью. Человек совершает «волевое epoche» (Гуссерль) - сознательное «воздержание» от всякого утилитарно-практического отношения к познанию и его последствиям. Рождается новый тип человека культурного.
А теперь вернемся к Аристотелю и нашей позиции, согласно которой именно он первым осознал специфику «чистого научного знания», к которому стремятся «ради него самого, ради своей человеческой культуры».
Речь, конечно же, идет о знаменитой аристотелевской классификации наук - о делении их на теоретические, практические и творческие. Самый важный класс наук, конечно же, теоретические. Это: 1) математика; 2) теоретическое естествознание - рациональное исследование основополагающих элементов и структур эмпирического мира и 3) философия - теоретическое моделирование структур бытия как такового. Критериальным свойством теоретических наук является то, что знание в них существует и достигается «ради самого знания», ради удовлетворения специфически человеческой потребности к познанию и осмыслению окружающего мира, ради реализации «природы человека».
Иными словами (уже переводя разговор в педагогическую и социально-антропологическую плоскость), Аристотель доказывает, что изучение математики, естествознания, философии (развивающими, соответственно, три основные компоненты рационального мышления - как содержательные, так и методические) является необходимым для полноценной ориентации человека в мире, для обретения им гармонии с самим собой (= со своей сущностью культурного существа), для осмысленного существования в мире, «который мы застаем при собственном рождении» (Хайдеггер) , для адекватного формирования СВЯЗНОЙ, ЦЕЛОСТНОЙ картины мира, для релевантной социализации в качестве человека разумного.
Есть ли у кого-то теперь недоумения по поводу того, почему именно математика (кстати, именно о ней особо пишут и авторы обсуждаемой статьи в «Троицком варианте» в связи с печально известным фурсенковским «Математика убивает креативность»), естествознание (с его квинтэссенцией - астрономией) и философия подвергаются нынче максимальным нападкам со стороны «строителей Дивного Нового Мира»? По поводу того, почему астрономию исключают из школьных программ, в Москве четверть века не работает Планетарий, в ТНУ им. Вернадского в Симферополе - близ двух обсерваторий, не считая РТ в Голубом Заливе! - закрывают кафедру астрономии, а на астрономическое отделение физфака МГУ в 2010 г. - не забудем про то, что 2009 был годом астрономии! - записываются… 6 человек? Почему в ООН уже всерьез обеспокоены процедурой выбора ответственного за встречу инопланетян, а масса молодежи их уже ждет, ознакомившись с этой публикацией? Почему в государственном ВУЗе при наличии ГОСа по курсу «Концепции современного естествознания» проводятся видеосеминары на тему «Злые и добрые духи», проводятся практические занятия по измерению половой чакры куском проволоки и читаются лекции про конструктивные особенности летающих тарелок? Почему даже лучшие студенты не знают о Копернике, никогда не слышали про угловые секунды и искренне спрашивают: "Что такого может дать астрономия (выгодного или опасного), чтобы её специально зажимать?". Она дает понимание своего места в мире, заставляет думать, формирует картину мира.
Вывод, по-моему, очевиден. Мы имеем дело с целенаправленной стратегией и тактикой уничтожения рационального мышления как феномена и психически здоровых граждан как его носителей, с разрушением образовательного пространства как такового, с вредительством в особо крупных масштабах по отношению к будущему страны и нации.
Сознание, в которое органическим образом не ассимилированы знания этих трёх основных дисциплин (математики, естествознания, философии) - сознание a priori раздвоенное, мечущееся, страдающее. Вынужденное вытеснять получающиеся внутренние конфликты в нижние слои психики - как говорится, читайте дядюшку Фрейда. Но не будем забывать, что никакое свято место пусто не бывает. На оставленные теоретическими (= фундаментальными) науками позиции стремительно врываются иные формы и способы миропостижения, задача которых - перестроить психику таким образом, чтобы нивелировать разрушительные последствия указанного конфликта в сознании. Но формы-то эти, как мы теперь понимаем, не адекватные, а «превращено-извращенные», если не бояться пользоваться марксистской терминологией. Вот и получаем мы мракобесие всех мастей. Все закономерно.
Один из блогеров в комментариях к этому посту Фрица Моргена написал: "Не придем ли мы к обществу, где обожествляется всё непонятное, всё, в чем не уверен и природу чего человек не понимает? Не укатимся ли в архаику?"
Отвечаю. Укатимся. Уже укатываемся. Видео же только что посмотрели. А вообще по этому поводу очень много дельных вещей сказал Огюст Конт в своей теории трех стадий развития интеллекта. И хотя сам по себе позитивизм - тупиковая методология, сама теория трех стадий великолепна!
Весьма неоднозначная фигура, крупный методолог науки ХХ века знаменитый Пол Фейерабенд предсказал (точнее, провозгласил) этот процесс еще несколько десятилетий назад. Он предложил вообще отказаться от идеи приоритета науки и научного познания в освоении мира. Чем больше будет таких способов - магия, религия, обыденное сознание, наука и т.д. - тем богаче будет духовная жизнь индивида, тем полнее, с большего количества позиций и точек зрения он будет познавать мир. В собственно науке же вообще нужно отказаться от «приоритетных» направлений. Чем больше будет самых разных теорий, тем лучше (известный тезис о «пролиферации», т.е. «размножении» научных теорий). Весьма показательно название основной работы Фейерабенда - «Против методологического принуждения». Ученые (точнее, теперь «исследователи») должны взять на вооружение принцип «Все дозволено», ибо следование какому-либо предписанному методу несовместимо с творческим мышлением (а вы еще спрашиваете, откуда в ВУЗе курс по изучению летающих тарелочек). Неудивительно, что в своем воинствующем релятивизме стирающая всякие демаркационные линии между рациональностью, нерациональностью и иррациональностью, теория Фейерабенда получила наименование «методологический анархизм». Несмотря на некоторые здравые выводы (такие, как, например, тезис о «зашоренности» взгляда ученого, не признающего иных типов интерпретации опыта, чем его собственный, и потому попадающего в порочный круг), концепция эта отдает дурной эпатажностью и как минимум не очень хорошо, на наш взгляд, согласуется с реальной практикой научного поиска. Увы, но 21-й век, похоже, взял у Фейерабенда самое деструктивное, что было в его модели… Это очень страшно! Увы, даже многие реально обеспокоенные наступлением Эры Тотального Невежества ученые весьма слабо представляют себе масштаб воцарившегося в «стране победившего сюрреализма» абсурда. Очень многие считают, что игнорирование подобных явлений само собой покончит с ними. А это опасная иллюзия. Враг, задумавший искоренить рациональную культуру, уже у наших ворот! Не будем уподобляться Бидерманну из сатирической пьесы Макса Фриша «Бидерманн и поджигатели».
Проиллюстрируем наши рассуждения о «раздвоенном сознании» несколькими цитатами из замечательной статьи «выдающегося научного журналиста и писателя, устанавливающим… высокие стандарты… для популяризации науки» Тимоти Ферриса «Несколько слов о популяризации науки» [в предыдущем посте мы уже приводили эти цитаты]. Итак, «большинство граждан остаются отчужденными от науки. Каждый год мы читаем в газетах истории о так называемой «научной безграмотности»… Все это весьма прискорбно, но еще более серьезную озабоченность вызывает тот факт, что весьма немногие понимают, что представляет собой наука как процесс… Проблема состоит в том, что выпускники так и не научились исследовать подобные [принципиальные, типа «Почему сменяются времена года?», по Феррису - прим. З.Г.] вопросы. В конце концов, что вы думаете, менее важно, чем как вы думаете… Популяризация науки должна… дать возможность людям лучше жить в целостном, а не в раздвоенном мире, который не находится в ладах с самим собой…(выделено мной - прим. З.Г.). Наука - процесс, способ подхода к миру… Наука до сих пор не стала частью культурного поля [выделено мной - прим. З.Г.]… Задачи, поставленные перед работающими учеными, не знакомы широкой публике [а это одна из причин «недоверия» к науке и, в конечном счете, падения ее авторитета, а вместе с ним и культуры рационального мышления вообще, о котором (падении) Феррис много говорит в своей статье - прим. З.Г.]».
«Думайте сами, решайте сами - пущать или не пущать»…
В ученом сообществе сейчас часто обсуждается проблема сущности фундаментальной науки, ее взаимодействие с прикладными исследованиями, ее необходимость и т.д. Вот и в газете "Троицкий вариант" (одном из рупоров движения в защиту науки), в №19 (63) за 2010 год была опубликована замечательная статья З. Сигаладзе и К. Филипчук «Зачем нужна фундаментальная наука?». Авторы - вполне резонно в данном контексте - используют для своих «апологетических» целей, в частности, «аргумент к авторитету», а именно ссылаются на слова Р.Р. Вильсона, первого директора национальной лаборатории ускорителей им. Ферми (США). Речь идет о том, что каждый из фундаментальных проектов «имеет отношение…к уважению, с которым мы относимся друг к другу, к достоинству человека, к нашей любви к культуре… Он [касается всего того, что делает] страну достойной защиты». Чуть ниже цитируются слова К.Шеннона «Мне было просто интересно, как эти вещи [в мире] устроены». Авторы статьи, соглашаясь с этими аксиологическими и гносеологическими интенциями, справедливо обобщают: «Наличие фундаментальной науки гораздо сильнее влияет на жизнь общества, чем это можно предположить из чисто технологических соображений… Фундаментальная наука - это важная часть общей культуры общества. Ее наличие указывает на высокоразвитое общество, на совсем другой уровень образования, мотиваций и жизненных установок членов этого общества [жаль, авторы не вспомнили здесь про знаменитую пирамиду потребностей Маслоу; выделение мое - З.Г.]. Иначе эту самую фундаментальную науку нельзя привить и культивировать… Лживое коррумпированное общество не может поддерживать фундаментальную науку… От того, каким содержанием наполняется коллективное бессознательное общества, зависит вся жизнь этого общества. Если из этого коллективного бессознательного изгнана фундаментальная наука, не будет и других проявлений культуры (выделено мной - З.Г.)… Фундаментальная наука нужна для того, чтобы в один прекрасный день мы, проснувшись, не обнаружили, что нами правит “Повелитель всех зверей на земле и рыб в море” [речь идет о приснопамятном опыте Уганды и ее диктатора Иди Амина - К.М.]. Но это, в сущности, тот же ответ, что дал Р.Р. Вильсон американскому Конгрессу».
Насчет повелителя рыб и «одного прекрасного дня» - мы уже близки к этому, если учесть,что в одном из филиалов Волжского государственного университета УЖЕ читается спецкурс «Конструктивные особенности летающих тарелок».
Смотрим:
Click to viewНо мне кажется явно неполным список «авторитетов», на идеи которых ссылаются авторы "Троицкого варианта", подчеркиваю, превосходной самой по себе статьи. Мне представляется, что привлечение философского инструментария совершенно необходимо при анализе данного вопроса (о функциях и предназначении фундаментальной науки). И я полагаюм, что ключ к решению многих проблем в этой области, включая проблемы образования (через которое фундаментальная наука только и может полноценно и адекватно «социализоваться»), следует искать в методологии великого греческого философа-гуманиста Аристотеля.
Традиционно принято считать, что методологически-концептуальное различение фундаментальных и прикладных исследований и первое принципиальное обоснование смысла фундаментальной науки как таковой принадлежит основоположнику экспериментальной науки (т.е. науки в ее современном виде) Фрэнсису Бэкону. Речь, конечно же, идет о его знаменитом учении о светоносных и плодоносных опытах. ("Надежду же на дальнейшее движение наук вперёд только тогда можно хорошо обосновать, когда естественная история получит и соберёт многочисленные опыты, которые сами по себе не приносят пользы, но содействуют открытию причин и аксиом. Эти опыты мы обычно называем светоносными в отличие от плодоносных"). Однако, мы считаем, что такая точка зрения (относительно приоритета Бэкона) неверна, а злоупотребление ею может привести к печальным последствиям для саморефлексии науки и, в конечном счете (как мы уже видим), к практической неспособности научного сообщества адекватно противостоять тенденциям средневекового мракобесия. Ученым реально не хватает методически выверенных аргументов, чтобы противостоять софистике «а-ля Фейерабенд» в устах апологетов «общества фашиствующего безмыслия» (данный термин восходит к Фромму). И именно модель науки Аристотеля (кстати, впервые осмыслившего науку как таковую - как форму и способ духовного освоения мира) здесь, на наш взгляд, может и должна служить нашим мощным оружием против опасных провокаций в стиле «либерализации науки».
Но прежде чем излагать нужные нам фрагменты учения Аристотеля о науке, необходимо произвести краткий исторический экскурс. С легкой руки Карла Ясперса в историософии принято именовать VII-VI вв. до н.э. «осевым временем», ибо именно в этот период в различных культурах происходят парадигмальные сдвиги в способе освоения мира, сдвиги, определившие характер дальнейшего культурного развития человечества. Наиболее ярко выразились эти сдвиги в греческой цивилизации, подарившей нам теоретическую философию как общую методологию и рациональную картину мира в целом (и теоретическую науку как таковую тоже). Вот как характеризует сущность этого концептуального «сдвига мышления» великий философ и логик века ХХ Эдмунд Гуссерль.
В VII-VI вв. до н.э. в Древней Греции (в общественном сознании, в среде «деятелей умственного труда», ученых, «мудрецов») возникает особая духовная установка - установка на незаинтересованный, «чистый» поиск истины, истины ради нее самой. У человека рождается внутренняя, «экзистенциальная» потребность ПОНЯТЬ и ПОСТИЧЬ мир в его собственной, объективной логике существования и изменения. Причем это постижение направлено не только на фрагменты мира (наука), но и на мир в целом (философия). Обретение подобного знания ничего не принесет человеку в материальном смысле (даже, скорее, наоборот - как скажет старик Екклесиаст, «многие знания - многие печали»). В большинстве случаев прежний душевный «покой» будет безвозвратно утерян - человек поймет всю ограниченность себя прежнего, несовершенство себя нынешнего, неопределенность себя будущего, заглянет в бездну бытия, испытает «метафизический ужас» (как скажет потом М. Хайдеггер), оказавшись один на один с Абсолютом и Пределом Всего. Но человек - поскольку он ЧЕЛОВЕК (именно так объяснит потом этот феномен сам Аристотель, начавший свой главный трактат тезисом «Все люди от природы стремятся к знанию») уже не может остановиться в этом поиске. Объективная истина становится главным ориентиром человеческого познания, становится самоценностью. Человек совершает «волевое epoche» (Гуссерль) - сознательное «воздержание» от всякого утилитарно-практического отношения к познанию и его последствиям. Рождается новый тип человека культурного.
А теперь вернемся к Аристотелю и нашей позиции, согласно которой именно он первым осознал специфику «чистого научного знания», к которому стремятся «ради него самого, ради своей человеческой культуры».
Речь, конечно же, идет о знаменитой аристотелевской классификации наук - о делении их на теоретические, практические и творческие. Самый важный класс наук, конечно же, теоретические. Это: 1) математика; 2) теоретическое естествознание - рациональное исследование основополагающих элементов и структур эмпирического мира и 3) философия - теоретическое моделирование структур бытия как такового. Критериальным свойством теоретических наук является то, что знание в них существует и достигается «ради самого знания», ради удовлетворения специфически человеческой потребности к познанию и осмыслению окружающего мира, ради реализации «природы человека».
Иными словами (уже переводя разговор в педагогическую и социально-антропологическую плоскость), Аристотель доказывает, что изучение математики, естествознания, философии (развивающими, соответственно, три основные компоненты рационального мышления - как содержательные, так и методические) является необходимым для полноценной ориентации человека в мире, для обретения им гармонии с самим собой (= со своей сущностью культурного существа), для осмысленного существования в мире, «который мы застаем при собственном рождении» (Хайдеггер) , для адекватного формирования СВЯЗНОЙ, ЦЕЛОСТНОЙ картины мира, для релевантной социализации в качестве человека разумного.
Есть ли у кого-то теперь недоумения по поводу того, почему именно математика (кстати, именно о ней особо пишут и авторы обсуждаемой статьи в «Троицком варианте» в связи с печально известным фурсенковским «Математика убивает креативность»), естествознание (с его квинтэссенцией - астрономией) и философия подвергаются нынче максимальным нападкам со стороны «строителей Дивного Нового Мира»? По поводу того, почему астрономию исключают из школьных программ, в Москве четверть века не работает Планетарий, в ТНУ им. Вернадского в Симферополе - близ двух обсерваторий, не считая РТ в Голубом Заливе! - закрывают кафедру астрономии, а на астрономическое отделение физфака МГУ в 2010 г. - не забудем про то, что 2009 был годом астрономии! - записываются… 6 человек? Почему в ООН уже всерьез обеспокоены процедурой выбора ответственного за встречу инопланетян, а масса молодежи их уже ждет, ознакомившись с этой публикацией? Почему в государственном ВУЗе при наличии ГОСа по курсу «Концепции современного естествознания» проводятся видеосеминары на тему «Злые и добрые духи», проводятся практические занятия по измерению половой чакры куском проволоки и читаются лекции про конструктивные особенности летающих тарелок? Почему даже лучшие студенты не знают о Копернике, никогда не слышали про угловые секунды и искренне спрашивают: "Что такого может дать астрономия (выгодного или опасного), чтобы её специально зажимать?". Она дает понимание своего места в мире, заставляет думать, формирует картину мира.
Вывод, по-моему, очевиден. Мы имеем дело с целенаправленной стратегией и тактикой уничтожения рационального мышления как феномена и психически здоровых граждан как его носителей, с разрушением образовательного пространства как такового, с вредительством в особо крупных масштабах по отношению к будущему страны и нации.
Сознание, в которое органическим образом не ассимилированы знания этих трёх основных дисциплин (математики, естествознания, философии) - сознание a priori раздвоенное, мечущееся, страдающее. Вынужденное вытеснять получающиеся внутренние конфликты в нижние слои психики - как говорится, читайте дядюшку Фрейда. Но не будем забывать, что никакое свято место пусто не бывает. На оставленные теоретическими (= фундаментальными) науками позиции стремительно врываются иные формы и способы миропостижения, задача которых - перестроить психику таким образом, чтобы нивелировать разрушительные последствия указанного конфликта в сознании. Но формы-то эти, как мы теперь понимаем, не адекватные, а «превращено-извращенные», если не бояться пользоваться марксистской терминологией. Вот и получаем мы мракобесие всех мастей. Все закономерно.
Один из блогеров в комментариях к этому посту Фрица Моргена написал: "Не придем ли мы к обществу, где обожествляется всё непонятное, всё, в чем не уверен и природу чего человек не понимает? Не укатимся ли в архаику?"
Отвечаю. Укатимся. Уже укатываемся. Видео же только что посмотрели. А вообще по этому поводу очень много дельных вещей сказал Огюст Конт в своей теории трех стадий развития интеллекта. И хотя сам по себе позитивизм - тупиковая методология, сама теория трех стадий великолепна!
Весьма неоднозначная фигура, крупный методолог науки ХХ века знаменитый Пол Фейерабенд предсказал (точнее, провозгласил) этот процесс еще несколько десятилетий назад. Он предложил вообще отказаться от идеи приоритета науки и научного познания в освоении мира. Чем больше будет таких способов - магия, религия, обыденное сознание, наука и т.д. - тем богаче будет духовная жизнь индивида, тем полнее, с большего количества позиций и точек зрения он будет познавать мир. В собственно науке же вообще нужно отказаться от «приоритетных» направлений. Чем больше будет самых разных теорий, тем лучше (известный тезис о «пролиферации», т.е. «размножении» научных теорий). Весьма показательно название основной работы Фейерабенда - «Против методологического принуждения». Ученые (точнее, теперь «исследователи») должны взять на вооружение принцип «Все дозволено», ибо следование какому-либо предписанному методу несовместимо с творческим мышлением (а вы еще спрашиваете, откуда в ВУЗе курс по изучению летающих тарелочек). Неудивительно, что в своем воинствующем релятивизме стирающая всякие демаркационные линии между рациональностью, нерациональностью и иррациональностью, теория Фейерабенда получила наименование «методологический анархизм». Несмотря на некоторые здравые выводы (такие, как, например, тезис о «зашоренности» взгляда ученого, не признающего иных типов интерпретации опыта, чем его собственный, и потому попадающего в порочный круг), концепция эта отдает дурной эпатажностью и как минимум не очень хорошо, на наш взгляд, согласуется с реальной практикой научного поиска. Увы, но 21-й век, похоже, взял у Фейерабенда самое деструктивное, что было в его модели… Это очень страшно! Увы, даже многие реально обеспокоенные наступлением Эры Тотального Невежества ученые весьма слабо представляют себе масштаб воцарившегося в «стране победившего сюрреализма» абсурда. Очень многие считают, что игнорирование подобных явлений само собой покончит с ними. А это опасная иллюзия. Враг, задумавший искоренить рациональную культуру, уже у наших ворот! Не будем уподобляться Бидерманну из сатирической пьесы Макса Фриша «Бидерманн и поджигатели».
Проиллюстрируем наши рассуждения о «раздвоенном сознании» несколькими цитатами из замечательной статьи «выдающегося научного журналиста и писателя, устанавливающим… высокие стандарты… для популяризации науки» Тимоти Ферриса «Несколько слов о популяризации науки» [в предыдущем посте мы уже приводили эти цитаты]. Итак, «большинство граждан остаются отчужденными от науки. Каждый год мы читаем в газетах истории о так называемой «научной безграмотности»… Все это весьма прискорбно, но еще более серьезную озабоченность вызывает тот факт, что весьма немногие понимают, что представляет собой наука как процесс… Проблема состоит в том, что выпускники так и не научились исследовать подобные [принципиальные, типа «Почему сменяются времена года?», по Феррису - прим. З.Г.] вопросы. В конце концов, что вы думаете, менее важно, чем как вы думаете… Популяризация науки должна… дать возможность людям лучше жить в целостном, а не в раздвоенном мире, который не находится в ладах с самим собой…(выделено мной - прим. З.Г.). Наука - процесс, способ подхода к миру… Наука до сих пор не стала частью культурного поля [выделено мной - прим. З.Г.]… Задачи, поставленные перед работающими учеными, не знакомы широкой публике [а это одна из причин «недоверия» к науке и, в конечном счете, падения ее авторитета, а вместе с ним и культуры рационального мышления вообще, о котором (падении) Феррис много говорит в своей статье - прим. З.Г.]».
«Думайте сами, решайте сами - пущать или не пущать»…