Воронка. Январская статья в газете "Кстати" (г. Сан-Франциско)
Информационный повод, аттрактивность события позволяют обращаться к нему вновь и вновь. Этот текст - один из тех случаев, когда мне самому удалось написать об этом. С подачи Георгия Фомина - именно ему обязаны калифорнийские читатели этим текстом.
ВОРОНКА
(Фотография из альбома немецкого солдата помогла обнаружить неизвестное захоронение
защитников Брестской крепости.)
Край
Он - в полусотне километров отсюда, Край: летом - цветочная пестрота лугов, духота пузырящихся болотных трясин; зимой - рыжая хвоя чахлых сосенок и барханы перемещаемого метелями снега. Утесами высятся на горизонте зеленые массивы лиственниц и кедры урманов.
В полусотне - значит, рядом; и я - на Краю. Хоть и был там всего пару раз, но не забываю, на обочине памяти держа: бесконечность болот ломает сознание, но безлюдье дает возможность сосредоточиться.
Я сфокусировался на Бресте сорок первого года. А почему бы и нет? Выбор для сосредоточения невелик: кто-то строит зимовье, кто-то дегустирует алкоголесодержащие препараты, в изобилии производимые шустрыми хитроглазыми старушками. Далекий военный июньский Брест, как ни крути, является все же более интеллектуальным времяпрепровождением.
В подписях к рукописям своих изданий указываю - «Кыштовка. Новосибирская область».
Ведь это своеобразный вызов - с одной стороны, и признак исследовательского «пуризма» - с другой. Явно, что автор с Края - фигура неангажированая, потерять что-либо уже не боящаяся…
Письма из Австрии доходят сюда за десять дней. Не так уж и много: до Москвы за столько же, наверное. Это письмо прибыло быстро - электронное, как-никак: Интернет дотянулся и до тайги… Но тайга есть тайга: 25 МБ с сети не так-то легко снять, побежал к приятелю, он позволил мне самому воспользоваться его более совершенной техникой…
Сбросив на флэшку, только дома смог рассмотреть, что же я в тот раз получил от Питера Вэнкера из Верхней Австрии…
Музыкант
Развалины еще дымили кое-где, но у Северных ворот уже стояли посты.
Ему пришлось даже уговаривать, чтобы пропустили, что-то там придумывать.
И это ему-то, Йозефу Арнрайтеру!
Только несколько дней, как он ушел с этой территории, благодаря Господа за то, что остался жив. Из второй роты I.R. (Infantry Regiment) 135 вознести благодарность смогли далеко не все - подразделение понесло наибольшие потери в батальоне…
Но - пропустили! Йозеф идет к белеющим впереди, иссеченным пулеметчиками и стрелками его полка, огромным аркам ворот Цитадели - русские называют их Трехарочными…
В воздухе запах тления: сейчас, 2 июля 1941 г., это, видимо, единственная опасность в разбитой Крепости, поэтому в руках у Арнрайтера уже не карабин, а Kodak Petina 2. Пережитое здесь надо запечатлеть!
Наверное, как все двадцатилетние, пусть и познав хрупкость человеческих жизней, он все же верит в неуязвимость собственной и убежден, что такие фотографии ему очень пригодятся в старости. В глубокой старости!..
Вообще-то, Йозеф - музыкант, горнист полкового оркестра. Но о музыке приходится забыть, когда приближается бой - тогда место Йозефа во второй роте, он идет в атаку наравне со всеми. Неделю назад это было вот здесь - у Восточного форта.
Несколько снимков - и он уже на Цитадели. Смрад чувствуется сильнее, сильнее, и - поражает тишина: еще недавно грохот разрывов вот отсюда, от этих огромных воронок, сотрясал весь Брест… Тишина. Многие умолкли навеки, именно они и отравляют воздух где-то там, в развалинах…
А вот и русские! Живые, потрясенные произошедшим, но все же - живые! Несут мертвых. Вот сюда - к гигантской взрывной воронке от 2-тонных снарядов артустановки Karl-Gerät калибра 600 мм.
… Одно за другим тела скатываются по её склонам… Русские подтаскивают своих мертвых товарищей, уже окостеневших - отовсюду: из подвалов, из воронок помельче, из развалин…
Йозеф снимает: вот в воронку опрокидывается полная мертвых телега; вот труп принесен на створке дверей... Но - пленку нужно экономить: сюжет запечатлен. Наверняка, подобные сюжеты ждут и впереди; впрочем, вместо русских их героями вполне могут быть и германские солдаты, товарищи по оружию…
…Йозефу - повезло: судьба хранила его. Как предполагал, так и получилось - тихая и спокойная старость (глубокая старость!) на родине. Вместе с ним фотографии рассматривали бывшие однополчане, которым тоже было что вспомнить.
Из этой жизни никто не уйдет живым - неподалеку от австрийского Валлерна лёг в землю и Йозеф … Фотоальбом перешёл к сыну, Эрнсту Арнрайтеру.
Через десятки лет персональная история превратилась в общественное достояние: однажды Эрнст прочитал в местной ветеранской газете обращение-просьбу какого-то странного русского из Сибири. Он просил помочь в сборе материалов о сражении за Брест-Литовск в июне 1941года. Эрнст отправил копию альбома активисту Верхнеавстрийского союза ветеранов военной службы Питеру Вэнкеру, а тот, в свою очередь, - странному русскому.
«Странным русским» был я.
Наша борьба
Война Йозефа Арнрайтера закончилась - началась наша борьба.
Мы - судьбы непростые, ломаными графиками и синусоидами извитые. Именно такие сейчас составляют большинство интернетных форумов: люди неравнодушные, чужую проблему подчас воспринимающие сильнее своей. А кто же еще мог так остро интересоваться событиями семидесятилетней давности, чтобы часами просиживать на сайте «Русского Фортификационного Форума», обмениваясь добытой информацией и намечая совместные действия?
При первом же взгляде на фотоснимки воронка Арнрайтера превратилась в нашу «Воронку»: сброшенные в сорок первом несомненно все еще лежали там, истлев.
Нашей целью стало изъятие их оттуда.
Примерное место воронки вычислили мгновенно: церковь Святого Николая все так же стоит посреди Цитадели, а фотоснимков, фиксирующих множество воронок на территории Крепости, сумели предостаточно насобирать по виртуальным просторам Интернета.
Первое, на что бросили взгляд, был всемогущий Google Map: совершенно отчетливо было видно, что в искомом месте и трава зеленее и само искомое место имеет круглую форму…
Воронка!
Кропотливо сопоставлялись фотографии -довоенные, военного времени и послевоенные, снятые с земли, с воздуха и из космоса. Однако, творческие люди не ищут легких путей - началась многомесячная дискуссия: чуть севернее? Или западнее? А может - чуть-чуть восточнее? Южнее чуть-чуть?
Однако, бить шурфы с допуском плюс-минус 30 метров никто бы не стал - требовалось максимальное уточнение.
Тема очень быстро обрела политический характер - сразу же после обращения в «официальную инстанцию» (в данном случае ею стал Музей Героической обороны Брестской крепости). Каждый взмах лопаты и текст каждого документа в той или иной степени требовалось согласовывать с культурными властями; те, в свою очередь, - с властями политическими, искусно ориентирующимися в ветрах времени, но, тем не менее, все же предпочитающими «тише едешь - дальше будешь».
Одна из главных проблем заключалась в том, что Брестская крепость - охраняемый государством памятник высшей категории, и перекопать всю её территорию шурфами недопустимо, да и нереально. Убеждённые в точности своего определения места «Воронки» участники форума вступили в переписку со всеми возможными инстанциями, включая высших должностных лиц Белоруссии и России. Процесс согласования продолжался до весны 2011 года.
Дело затормозилось. Мы же предпочитали быструю езду…
Надо было спешить, споры казались несущественными - о деталях можно было договориться на месте. Нажать на административные рычаги представялось более важной задачей.
…Время шло, оставались только самые упорные - эстафета поиска передавалась от одного к другому и порой казалось, что огонь вот-вот угаснет, земля так и не отдаст свою семидесятилетней давности тайну.
Активисты призвали общественность провести акцию поддержки «Гвоздика» - люди со всех концов необъятной в прошлом страны, приехавшие в Брест на 70-летие начала Великой Отечественной войны, возлагали гвоздики и ставили зажжённые свечки на месте предполагаемого захоронения.
Обретение
Пронеслась новость о приезде подразделения 52 отдельного поискового батальона - единственной структуры в Беларуси, имеющей право проводить раскопки на местах боев… Его прибытия ждали, как дождя в засуху.
Археологам батальона были переданы все необходимые выкладки: объяснить и разобраться в этих кружочках и стрелочках могли лишь действительно увлеченные люди…
После уточнения на местности - при участии энтузиастов Форума - с 11 по 14 октября были пробурены первые шурфы, которые позволили обнаружить фрагменты костей и обуви.
Было принято окончательное решение - 19 октября приступить к «раскопу».
Несмотря на моросящий дождь, начали шурфовку. Рядом с камуфляжами солдат одиноко маячили гражданские фигуры - всё те же энтузиасты Форума. Они-то первыми и увидели то, о чем уже, казалось бы, и мечтать перестали - из шурфов стали извлекаться на поверхность какие то тряпки, обрывки обуви, ржавое железо и - главное: кости!
Мнение было единогласным:«Костей под нами целые залежи!» Через каждые полметра - кости...
Почва и почта: лопаты отбрасывают суглинок - «электронка» раскидывает сообщения о «черепе в каске». Со всего Бреста уже бежали к Крепости, а далеко от Бреста уже бежали к вокзалам - за билетами в Брест - воодушевлённые единомышленники.
Дождевые капли стекают слезами в пустые глазницы: первый и второй - кости раскладывают по их вероятной принадлежности...; четвертый и пятый - обрывки ремней и винтовочные патроны...; пятнадцатый и шестнадцатый - ворох прогнивших бумаг и эмалированные кружки со штампом завода в Ворошиловграде...
Проведённые раскопки, ставшие кульминацией более чем двухгодичной настойчивости неравнодушных людей, были закончены 26 октября.
«Воронка» отдала останки 58 красноармейцев (это второе по величине захоронение, обнаруженное за всю историю поисков в Брестской крепости). Были найдены солдатские медальоны, записная книжка, портмоне с документами и письмами.
Трупы павших защитников перед сбросом в «Воронку» никто не обыскивал - вместе с ними в землю легли подсумки с полураспавшимися патронами, наган, остановившиеся в 11:20 наручные часы, винтовочные штык-ножи, солдатские ложки, перочинные ножи, бритвы, помазок, кружки, фляги, среди них одна - с фитилём и парафином внутри (очевидно, импровизированный светильник, которым пользовались укрывавшиеся в подвалах красноармейцы).
Усилиями экспертов военно-медицинской лаборатории удалось прочитать вкладыши в двух из 13 найденных медальонов (ещё два вкладыша были не заполнены, один медальон оказался пустым, в остальных вкладыши истлели).
Один принадлежал ефрейтору Александру Михайловичу Таглину 1917 года рождения, призванному из Смоленской области. Энергичный поиск форумчан и активное содействие земляков позволили найти младшую сестру погибшего воина Нину Михайловну и его дочь Людмилу. Оказалось, что всё это время они жили и работали в соседних районах Украины, не подозревая о существовании друг друга, оплакивая без вести пропавшего брата и отца.
Второй, не без труда «заговоривший» медальон, принадлежал Григорию Семёновичу Зинченко, уроженцу Краснодарского края РСФСР. Теперь трое его внуков могут поклониться могиле деда.
Владельцем записной книжки, в которой было найдено письмо, скорее всего был младший сержант Денис Тарасович Пахаренко, родившийся в 1919 году в Киевской области. Его родственники так и проживают по сей день в родном селе.
9 ноября 2011 года в Брестской крепости в присутствии воинских частей, руководства города Бреста, представителей республик Беларуси, России, Украины под залпы воинского салюта прошла церемония погребения найденных останков её защитников. В траурной процессии участвовали приехавшие родственники тех погибших, чьи имена удалось установить.
Мы, друзья и соратники по «Русскому Фортификационному Форуму» можем гордиться тем, что помогли изменить Цифры Истории: теперь под плитами некрополя Крепости лежат останки 1024 её защитников.
Ростислав Алиев, историк,
Новосибирская обл.
ВОРОНКА
(Фотография из альбома немецкого солдата помогла обнаружить неизвестное захоронение
защитников Брестской крепости.)
Край
Он - в полусотне километров отсюда, Край: летом - цветочная пестрота лугов, духота пузырящихся болотных трясин; зимой - рыжая хвоя чахлых сосенок и барханы перемещаемого метелями снега. Утесами высятся на горизонте зеленые массивы лиственниц и кедры урманов.
В полусотне - значит, рядом; и я - на Краю. Хоть и был там всего пару раз, но не забываю, на обочине памяти держа: бесконечность болот ломает сознание, но безлюдье дает возможность сосредоточиться.
Я сфокусировался на Бресте сорок первого года. А почему бы и нет? Выбор для сосредоточения невелик: кто-то строит зимовье, кто-то дегустирует алкоголесодержащие препараты, в изобилии производимые шустрыми хитроглазыми старушками. Далекий военный июньский Брест, как ни крути, является все же более интеллектуальным времяпрепровождением.
В подписях к рукописям своих изданий указываю - «Кыштовка. Новосибирская область».
Ведь это своеобразный вызов - с одной стороны, и признак исследовательского «пуризма» - с другой. Явно, что автор с Края - фигура неангажированая, потерять что-либо уже не боящаяся…
Письма из Австрии доходят сюда за десять дней. Не так уж и много: до Москвы за столько же, наверное. Это письмо прибыло быстро - электронное, как-никак: Интернет дотянулся и до тайги… Но тайга есть тайга: 25 МБ с сети не так-то легко снять, побежал к приятелю, он позволил мне самому воспользоваться его более совершенной техникой…
Сбросив на флэшку, только дома смог рассмотреть, что же я в тот раз получил от Питера Вэнкера из Верхней Австрии…
Музыкант
Развалины еще дымили кое-где, но у Северных ворот уже стояли посты.
Ему пришлось даже уговаривать, чтобы пропустили, что-то там придумывать.
И это ему-то, Йозефу Арнрайтеру!
Только несколько дней, как он ушел с этой территории, благодаря Господа за то, что остался жив. Из второй роты I.R. (Infantry Regiment) 135 вознести благодарность смогли далеко не все - подразделение понесло наибольшие потери в батальоне…
Но - пропустили! Йозеф идет к белеющим впереди, иссеченным пулеметчиками и стрелками его полка, огромным аркам ворот Цитадели - русские называют их Трехарочными…
В воздухе запах тления: сейчас, 2 июля 1941 г., это, видимо, единственная опасность в разбитой Крепости, поэтому в руках у Арнрайтера уже не карабин, а Kodak Petina 2. Пережитое здесь надо запечатлеть!
Наверное, как все двадцатилетние, пусть и познав хрупкость человеческих жизней, он все же верит в неуязвимость собственной и убежден, что такие фотографии ему очень пригодятся в старости. В глубокой старости!..
Вообще-то, Йозеф - музыкант, горнист полкового оркестра. Но о музыке приходится забыть, когда приближается бой - тогда место Йозефа во второй роте, он идет в атаку наравне со всеми. Неделю назад это было вот здесь - у Восточного форта.
Несколько снимков - и он уже на Цитадели. Смрад чувствуется сильнее, сильнее, и - поражает тишина: еще недавно грохот разрывов вот отсюда, от этих огромных воронок, сотрясал весь Брест… Тишина. Многие умолкли навеки, именно они и отравляют воздух где-то там, в развалинах…
А вот и русские! Живые, потрясенные произошедшим, но все же - живые! Несут мертвых. Вот сюда - к гигантской взрывной воронке от 2-тонных снарядов артустановки Karl-Gerät калибра 600 мм.
… Одно за другим тела скатываются по её склонам… Русские подтаскивают своих мертвых товарищей, уже окостеневших - отовсюду: из подвалов, из воронок помельче, из развалин…
Йозеф снимает: вот в воронку опрокидывается полная мертвых телега; вот труп принесен на створке дверей... Но - пленку нужно экономить: сюжет запечатлен. Наверняка, подобные сюжеты ждут и впереди; впрочем, вместо русских их героями вполне могут быть и германские солдаты, товарищи по оружию…
…Йозефу - повезло: судьба хранила его. Как предполагал, так и получилось - тихая и спокойная старость (глубокая старость!) на родине. Вместе с ним фотографии рассматривали бывшие однополчане, которым тоже было что вспомнить.
Из этой жизни никто не уйдет живым - неподалеку от австрийского Валлерна лёг в землю и Йозеф … Фотоальбом перешёл к сыну, Эрнсту Арнрайтеру.
Через десятки лет персональная история превратилась в общественное достояние: однажды Эрнст прочитал в местной ветеранской газете обращение-просьбу какого-то странного русского из Сибири. Он просил помочь в сборе материалов о сражении за Брест-Литовск в июне 1941года. Эрнст отправил копию альбома активисту Верхнеавстрийского союза ветеранов военной службы Питеру Вэнкеру, а тот, в свою очередь, - странному русскому.
«Странным русским» был я.
Наша борьба
Война Йозефа Арнрайтера закончилась - началась наша борьба.
Мы - судьбы непростые, ломаными графиками и синусоидами извитые. Именно такие сейчас составляют большинство интернетных форумов: люди неравнодушные, чужую проблему подчас воспринимающие сильнее своей. А кто же еще мог так остро интересоваться событиями семидесятилетней давности, чтобы часами просиживать на сайте «Русского Фортификационного Форума», обмениваясь добытой информацией и намечая совместные действия?
При первом же взгляде на фотоснимки воронка Арнрайтера превратилась в нашу «Воронку»: сброшенные в сорок первом несомненно все еще лежали там, истлев.
Нашей целью стало изъятие их оттуда.
Примерное место воронки вычислили мгновенно: церковь Святого Николая все так же стоит посреди Цитадели, а фотоснимков, фиксирующих множество воронок на территории Крепости, сумели предостаточно насобирать по виртуальным просторам Интернета.
Первое, на что бросили взгляд, был всемогущий Google Map: совершенно отчетливо было видно, что в искомом месте и трава зеленее и само искомое место имеет круглую форму…
Воронка!
Кропотливо сопоставлялись фотографии -довоенные, военного времени и послевоенные, снятые с земли, с воздуха и из космоса. Однако, творческие люди не ищут легких путей - началась многомесячная дискуссия: чуть севернее? Или западнее? А может - чуть-чуть восточнее? Южнее чуть-чуть?
Однако, бить шурфы с допуском плюс-минус 30 метров никто бы не стал - требовалось максимальное уточнение.
Тема очень быстро обрела политический характер - сразу же после обращения в «официальную инстанцию» (в данном случае ею стал Музей Героической обороны Брестской крепости). Каждый взмах лопаты и текст каждого документа в той или иной степени требовалось согласовывать с культурными властями; те, в свою очередь, - с властями политическими, искусно ориентирующимися в ветрах времени, но, тем не менее, все же предпочитающими «тише едешь - дальше будешь».
Одна из главных проблем заключалась в том, что Брестская крепость - охраняемый государством памятник высшей категории, и перекопать всю её территорию шурфами недопустимо, да и нереально. Убеждённые в точности своего определения места «Воронки» участники форума вступили в переписку со всеми возможными инстанциями, включая высших должностных лиц Белоруссии и России. Процесс согласования продолжался до весны 2011 года.
Дело затормозилось. Мы же предпочитали быструю езду…
Надо было спешить, споры казались несущественными - о деталях можно было договориться на месте. Нажать на административные рычаги представялось более важной задачей.
…Время шло, оставались только самые упорные - эстафета поиска передавалась от одного к другому и порой казалось, что огонь вот-вот угаснет, земля так и не отдаст свою семидесятилетней давности тайну.
Активисты призвали общественность провести акцию поддержки «Гвоздика» - люди со всех концов необъятной в прошлом страны, приехавшие в Брест на 70-летие начала Великой Отечественной войны, возлагали гвоздики и ставили зажжённые свечки на месте предполагаемого захоронения.
Обретение
Пронеслась новость о приезде подразделения 52 отдельного поискового батальона - единственной структуры в Беларуси, имеющей право проводить раскопки на местах боев… Его прибытия ждали, как дождя в засуху.
Археологам батальона были переданы все необходимые выкладки: объяснить и разобраться в этих кружочках и стрелочках могли лишь действительно увлеченные люди…
После уточнения на местности - при участии энтузиастов Форума - с 11 по 14 октября были пробурены первые шурфы, которые позволили обнаружить фрагменты костей и обуви.
Было принято окончательное решение - 19 октября приступить к «раскопу».
Несмотря на моросящий дождь, начали шурфовку. Рядом с камуфляжами солдат одиноко маячили гражданские фигуры - всё те же энтузиасты Форума. Они-то первыми и увидели то, о чем уже, казалось бы, и мечтать перестали - из шурфов стали извлекаться на поверхность какие то тряпки, обрывки обуви, ржавое железо и - главное: кости!
Мнение было единогласным:«Костей под нами целые залежи!» Через каждые полметра - кости...
Почва и почта: лопаты отбрасывают суглинок - «электронка» раскидывает сообщения о «черепе в каске». Со всего Бреста уже бежали к Крепости, а далеко от Бреста уже бежали к вокзалам - за билетами в Брест - воодушевлённые единомышленники.
Дождевые капли стекают слезами в пустые глазницы: первый и второй - кости раскладывают по их вероятной принадлежности...; четвертый и пятый - обрывки ремней и винтовочные патроны...; пятнадцатый и шестнадцатый - ворох прогнивших бумаг и эмалированные кружки со штампом завода в Ворошиловграде...
Проведённые раскопки, ставшие кульминацией более чем двухгодичной настойчивости неравнодушных людей, были закончены 26 октября.
«Воронка» отдала останки 58 красноармейцев (это второе по величине захоронение, обнаруженное за всю историю поисков в Брестской крепости). Были найдены солдатские медальоны, записная книжка, портмоне с документами и письмами.
Трупы павших защитников перед сбросом в «Воронку» никто не обыскивал - вместе с ними в землю легли подсумки с полураспавшимися патронами, наган, остановившиеся в 11:20 наручные часы, винтовочные штык-ножи, солдатские ложки, перочинные ножи, бритвы, помазок, кружки, фляги, среди них одна - с фитилём и парафином внутри (очевидно, импровизированный светильник, которым пользовались укрывавшиеся в подвалах красноармейцы).
Усилиями экспертов военно-медицинской лаборатории удалось прочитать вкладыши в двух из 13 найденных медальонов (ещё два вкладыша были не заполнены, один медальон оказался пустым, в остальных вкладыши истлели).
Один принадлежал ефрейтору Александру Михайловичу Таглину 1917 года рождения, призванному из Смоленской области. Энергичный поиск форумчан и активное содействие земляков позволили найти младшую сестру погибшего воина Нину Михайловну и его дочь Людмилу. Оказалось, что всё это время они жили и работали в соседних районах Украины, не подозревая о существовании друг друга, оплакивая без вести пропавшего брата и отца.
Второй, не без труда «заговоривший» медальон, принадлежал Григорию Семёновичу Зинченко, уроженцу Краснодарского края РСФСР. Теперь трое его внуков могут поклониться могиле деда.
Владельцем записной книжки, в которой было найдено письмо, скорее всего был младший сержант Денис Тарасович Пахаренко, родившийся в 1919 году в Киевской области. Его родственники так и проживают по сей день в родном селе.
9 ноября 2011 года в Брестской крепости в присутствии воинских частей, руководства города Бреста, представителей республик Беларуси, России, Украины под залпы воинского салюта прошла церемония погребения найденных останков её защитников. В траурной процессии участвовали приехавшие родственники тех погибших, чьи имена удалось установить.
Мы, друзья и соратники по «Русскому Фортификационному Форуму» можем гордиться тем, что помогли изменить Цифры Истории: теперь под плитами некрополя Крепости лежат останки 1024 её защитников.
Ростислав Алиев, историк,
Новосибирская обл.