Папуа-Новая Россия. 33. Поролоновая опухоль современного мебеледелания
товарный ряд: просвет почти не виден
"ПОРОЛОНОВАЯ ОПУХОЛЬ"
СОВРЕМЕННОЙ МЕБЕЛЬНОЙ ОТРАСЛИ
Сегодня как минимум 9 из 10 мягких стульев, диванов, кресел и всевозможных гибридных уродцев-трансформеров, вызванных к жизни наличием в стране огромного количества малометражной жилплощади и узостью "хрущевских" планировок, делаются на поролоне. Сей материал (мебельный пенополиуретан, если по-умному) помог "подняться с колен" на небывалую, невиданную никогда прежде высоту целой отрасли, занимающейся производством мягкой мебели. Во многом благодаря ему все наши сословия, от учительницы до олигарха, могут в любое время и чуть ли не на любом углу приобрести мягкую мебелину по карману. Наполняя пространство между твердым диванным основанием и нашим органом сидения-воспитания-сбора приключений, данный материал одновременно наполняет рынок товарами, бюджет - налогами, рабочие места - работниками, и у покупателей нынче почти не возникает сомнений в том, что именно поролоновая мебель являет собой передний край прогресса, наиболее современную, удобную, экологичную продукцию. Сегодня за счет читателей "ДКА" сомневающихся прибавится.
МУТИРОВАВШИЙ СТАНДАРТ И "ОПУЩЕННАЯ" ТРАДИЦИЯ
Вспомним классику. Симпатягу Обломова с его великолепным гимном дивану. Чеховских мещанок, гордящихся фамильными спальнями. Концессионеров-охотников за сокровищами тещи, запрятанными в гарнитур мастера Гамбса. Обитателей общежития имени монаха Бертольца Шварца (шучу, Киса, имени Семашко), с завистью слушающих пение пружин купленного студенческой четой спального матраса...
Что объединяет всю эту мягкую мебель?
Правильно: долговечность.
Она служила десятки лет, не теряя качеств, ни время, ни люди, ни факторы среды не были над ней властны, и лишь топор отца Федора в сцене у самого синего моря мог положить конец долгой, почти вечной жизни (по меркам отпущенному человеку срока, конечно) классической мягкой мебели.
И была у описанной в классической литературе мебели еще одна общая черта: технологически вся она была ПРУЖИННАЯ.
В старой России, где ГОСТов не было, диван или спальный гарнитур доставались, как жена - один раз на всю жизнь. В советское время Госстандарт предписывал давать гарантию 30 месяцев, хотя в реальности во многих домах, где живут старые люди, можно найти диваны, верой и правдой служащие хозяевам и 10, и 20, и больше лет, что, конечно, не признак хорошей жизни, но свидетельство в пользу качества.
Нынешняя мебель, почти вся ПОРОЛОНОВАЯ, столько не живет. Даже в самых супер-пупер-навороченных салонах, где рассказывают про евродизайн и мировое качество, гарантию больше 12 месяцев не дают. И в закутках, где реализуют кустарную продукцию, сварганенную в подвале из всякой случайной обрези, тоже дают 12. При этом отлично знают, что на самом деле и этого много, просто закон не разрешает давать меньше. Хорошо, если мебелина достанется, например, теще, вечно хворающей - та на нем еще три жизни проведет без ущерба для означенного предмета; а если, например, попадет мебелина молодой, горячо любящей друг друга паре, то скончаться может до истечения гарантированного срока. В таких случаях хоть в супер-салонах, хоть в базарных фургонах мебель меняют без лишних слов и эмоций. Потому что там, чего бы ни пели про еврокачество, обычно знают, чем на самом деле торгуют.
Если замена настолько дурна, то на кой она отрасли понадобилась?
Это станет ясно, когда мы посмотрим на технологии.
Во все времена, вплоть до середины XX века мягкая мебель делалась вручную, а затем ее стали производить сборочно-конвейерным методом на специализированных мебельных фабриках. На примере классического дивана (все остальное - его той или иной степени упрощения) давайте проследим, как она делалась, и до сих пор изредка делается в отдельных, все еще противостоящих "суррогатной инфекции" уголках небывало разросшегося организма, называемого мебельной отраслью.
За основу брался специальный, высушенный лесоматериал "нулевого" или I сорта (всего их 5) - пихта, сосна, кедр, сибирская лиственница. Фанера, опять же "мебельная", каркас довершала. Должную мягкость для усталого органа сидения-воспитания-нехороших предчувствий обеспечивали пружинные блоки из двухконусных пружин. Пружины простилались двумя видами материалов: настилочными (ватник из хлопка) и покрывными (льняная мешковина, бязь, тик, ватин), сверху все это одевалось лицевыми тканями (до эпохи флоков, шинилов и других суррогатов ткани - специальные хлопчато-бумажные гобелены).
Все эти натуральные компоненты, служившие многие годы, были прописаны в Госстандарте на "мебель для сидения и лежания", который с 1970-х годов начал "разбавляться" материалами искусственными. Когда экономика Страны Советов, "подогретая" в начале 70-х скачком цен на нефть (до 70 долларов барель), лишилась инъекций и начала давать трещины, во всех отраслях, включая мебельную, в производство стали допускать материалы худшего качества. К началу 80-х годов дерево и фанера в основном были вытеснены формованными опилками и волокнистыми плитами, "мебельные" разновидности плит новаторы-передовики "экономики, которая должна быть экономной" все чаще стали подменять "тарными", натуральные тканевые материалы - синтетическими. Поролон органично вошел в состав компонентов в качестве настилочного материала наряду и вместо ватина, где и был узаконен через ГОСТ, но все еще в комплекте с пружинами.
Одновременно Госстандарт (между прочим, никем не отмененный и сейчас) допустил поролон как основной материал "мягкой части" мебельного изделия, но лишь в "мебели для кратковременного отдыха". Те самые скамьи, тахты, банкетки и прочие офисные штучки, несущие в интерьере скорее декоративную, нежели практическую функцию.
Пришли 90-е, и мебельный дефицит резко сменился изобилием. Отложенный до светлого будущего спрос ринулись удовлетворять мотористы и строители, экс-вожаки комсомола и просто люди без роду и звания (а также, добавим, знания). Сегодня одних легальных производителей на Алтае сотни, от огромных заводов до липовых товариществ из двух лиц. ГОСТ, ограничивающий сферу применения поролона "кратковременными" изделиями, новые отраслевики послали в то самое место, под которое их изделия предназначены и стали начинять им любую мебель. Он-то, поролон, в первую очередь и сократил официальный срок службы втрое, а реальный - в 10 и больше раз.
"ПОРОЛОНОВЫЕ МИФЫ" КАК ОБОСНОВАНИЕ СУРРОГАТНОЙ ПОДМЕНЫ.
РАЗГОВОР С САНИНСПЕКТОРОМ (НО НЕ О ПОЭЗИИ) В ЕГО РАБОЧЕМ КАБИНЕТЕ И ДОМА
Чем ущербнее предмет, тем больше он нуждается в "словесной обивке".
Словеса про якобы мировой уровень и евростандарты (коих вообще нет в природе), по которым делала поролоновая вещица, отбросим сразу. На Западе поролон в мебели используется крайне ограниченно, во многих странах не используются вовсе. Если, к примеру, достаточно внимательно посмотреть, как любимец российской детворы Фреди Крюгер потрошит мягкую мебель вместе с теми, кто на ней в данный момент находится, то никакого поролона мы не заметим.
Что касается якобы надежности с долговечностью, то поролон просто по определению, в силу врожденных физических особенностей не может быть долговечным. Износ металла, так называемая "усталость" - процесс, по длительности сопоставимый с человеческой жизнью, поэтому на отслуживших свой срок диванах, выброшенных на улицу в наших не самых чистоплотных кварталах, еще много лет прыгает детвора, и пружины почти как новые. Поролон же рассчитан на определенное число сжатий, после чего рассыпается, сколь бы бережно с ним ни обращались, поэтому спальная мебель на поролоне (а это такая мебель, которая подвергается сжатиюрегулярно, подолгу, а порой - какие наши годы! - весьма интенсивно) не сохраняет должной упругости даже год.
Но самый любопытный миф, конечно же, о мнимой экологичности.
Когда сотрудник санитарного ведомства, удостоверяющий безопасность товаров, дает свое "добро" на выпуск или реализацию поролоновой мебели, то он вправе это делать, причем с чистой совестью. Потому что пенополиуретан, сделанный строго по технологии, не содержит в своих герметических порах ни формальдегида, ни синильной кислоты, ни других опасных для человека компонентов, а один только воздух. Именно эту особенность имеют в виду создатели роликов и текстов, когда говорят об "экологически чистых материалах". Но вот беседуем с санврачом (само собой, настоящим, а не бездарем, купившим диплом) у него дома, и он нам друг, и плохого не посоветует. И мы с удивлением узнаем, что в собственном доме он большие массы поролона держать не станет и нам не советует, потому что этот материал, изначально экологичный, со временем конденсирует в герметическим порах любую влагу, какая есть в воздухе, "накапливает все запахи, какие когда-либо имелись в помещении: продукты влаго- и газообмена нашего тела, летучие вещества лакокрасочных материалов, средства бытовой химии, всевозможные нитро-, бензо- и прочие вещества индустриального происхождения... Все это образует в поролоновых недрах современных, практичных, экологичных и т.д. изделий непредсказуемые соединения, которые могут действовать на обитателей помещения непредсказуемым образом, и со временем запах и количество конденсата в поролоновой мебели только увеличивается. В отличие от мебели, где использованы естественные, в полном смысле слова здоровые материалы, которые влагу не копят: натуральная вата, льняные мешковина и тик, гобелен из ткани х/б.
В санитарных органах эту особенность, без сомнений, знают, но сертификаты выдают - не враг же государство своим собственным производителям, 90 процентов из которых иной мебели, кроме поролоновой, ни экономически, ни технически делать не в состоянии. Засуррогачивание - своего рода плата за "подъем с колен" как мебельной, так и многих других отраслей, производящих товары народного потребления, ибо ни на чем другом, кроме сомнительных с точки зрения качества, экологичности, безопасности материалов и технологий, отрасли подняться не смогут.
На самом деле у поролона есть одно безусловное достоинство: он упрощает и удешевляет техпроцесс до предела. Трудозатраты, равно как снабженческие хлопоты снижаются на масштаб. Не надо монтировать пружинный блок, простилать его с двух сторон ватником, возиться с ватином и мешковиной. Сшил чехол, обернул блок - и готово! Производственная площадь ужимается до размеров квартиры, персонал - до 2-5 человек. Вот почему не менее 9/10 мягкой мебели в крае делается вообще без пружинных блоков, и делают ее все кому не лень - мотористы и прочие.
Про другие чудеса Папуа-Новой России читайте здесь