ИСТОРИЯ ГОРОДОВ - ЗАВОДОВ
ТОТ САМЫЙ ЛУБЕНЕЦ
Часть первая: http://gorno-zavodskie.livejournal.com/14671.html
Часть вторая
Лубенщина - это где - то между Миргородом и Диканьками
Когда слышишь названия мест, где родился Лубенец, хочется крикнуть: «О! Да я всех там знаю! И бекеша у тамошнего Ивана Ивановича такая славная! А правда ли, что миргородская лужа давным - давно высохла?»
Впрочем, перо мое тупо, чернила жидки, чтобы описать места, где родился Николай Лубенец. Так что не буду и пытаться. Да и нет в этом нужды, ибо вся Полтавщина давным - давно описана Гоголем. Открывайте бессмертные произведения классика и знакомьтесь с предками коренных жителей этих мест.
Село Скоробогатьки, где родился Николай Лубенец, находится аккурат рядом с Миргородом, Диканьками и Сорочинцами! У нас эти названия ассоциируются только с галереей гоголевских персонажей, а для Лубенца - это все родные места.
Рядом со Скоробогатьками - город Лубны. Чувствуете, куда я клоню? Фамилия Лубенец - оттуда. В исторической справке о районе говорится, что «земли современной Лубенщины обитаемы с древнейших времен».
Первое упоминание о поселении Лубны датируется 988 годом! Скорее всего, предки Лубенца были жителями этого города или служили в Лубенском полку. Упоминание про Лохвицу, нынешний центр района, где находится село Скоробогатьки, появляются в первой половине 11 века. Позже Лохвица была сотенным местечком Лубенского полка.
Летний отпуск - время покоса в родной деревне. Фото из личного архива Н.А. Лубенца
Николай Лубенец:
Родина у нас с Николаем Васильевичем, действительно, одна - ПолтАвщина или ПолтавщИна.
И природа одна… И воздух один и тот же… Правда, речки уже не те, которые видел Гоголь, и люди меняются... Там сейчас свои проблемы.
В родной дерене. Фото из личного архива Н.А. Лубенца
В нашей деревне было пятьсот дворов, а сейчас - пятьдесят. Все это беспокоит, конечно. А что там будет дальше? Пустошь? В селах уже некому сеять…
Я иногда думаю, наверное, даже у Гоголя не хватило бы фантазии, чтобы представить Россию и Украину как два разных государства… Мои земляки, те, кто помнит времена, когда Россия и Украина жили вместе, сожалеют об этом разделении. Но сегодня уже выросло другое поколение! Для него Россия - это просто иностранное государство. Как любая другая страна…
Семья, 80-е годы.. Фото из личного архива Н.А. Лубенца
В 90 - х разделение Украины и России на родине воспринимали очень остро. Даже сосед по селу мне как-то заявил: «Итак вы, москалы, съилы все наше сало!» Всего ожидал, но услышать от человека, на глазах у которого я вырос, такое… Говорю ему: «Дед, я что ли твое сало съел?!» Он: «Ну, не ты… Другие… Ведь нам же говорят, что вы все наше сало съилы…» Я посмотрел на него и говорю: «Дурак ты, дед...» Извинился, конечно, потом.
О детстве
Рос,как все деревенские мальчишки того времени. Время было сложное. Война закончилась недавно. Но уже в пять лет я хорошо читал, и мне было интересно читать.
Три раза поступал в школу: все казался учителям маленьким. На четвертый раз - взяли.
Родители никогда не заставляли меня учиться. Они даже не спрашивали, какие у меня оценки! И не потому, что им было не интересно, а потому, что им было некогда. Они с утра до ночи работали. Я приносил им табель с оценками, они смотрели, расписывались...
Это покажется вам странным, но у меня все предметы в школе были любимыми. Почему? Да потому, что с первого по восьмой класс у меня были только отличные оценки. Клянусь, это было так!
Кем хотел стать в детстве? В зависимости от степени взросления менялись и приоритеты... Я хотел быть и танкистом, и трактористом, и строителем! А когда Гагарин полетел в космос, я и космонавтом хотел быть!
Наверное, у человека должно быть здоровое самолюбие. Он должен всегда к чему - то стремиться… Ставить перед собой цель и говорить: «Я этого достигну!». Но достигать своей цели он должен цивилизованными методами, а не шагать по головам!
Я благодарен своим родителям за то, что они научили меня трудиться. Научили - не врать.
Н.А. Лубенец с супругой, дочерью и родителями, 80-е годы. Фото из личного архива Н.А. Лубенца.
И у мамы, и у папы была одна фамилия - Лубенец. И дома - то их стояли почти рядом! Но они не были родственниками. Просто очень многие семьи в Скоробогатьках носят эту же фамилию. Почти все мои земляки имели когда - то принадлежность к Лубенскому казачьему полку и охраняли границы Киевской Руси.
Дмитрий Иванович Лубенец - мой дедушка был первым председателем нашего колхоза. В 1943 году при форсировании Днепра получил тяжелое ранение. Долго лечился в сибирских госпиталях и вернулся домой инвалидом 1 группы. А бабушка Евдокия Федоровна обладала даром целительницы, она лечила людей.
Моя мама Мария Прокопьевна окончила десять классов с серебряной медалью. Она наверняка бы продолжила учебу в институте или университете, если бы не одно судьбоносное обстоятельство.
Фото из личного архива Н.А. Лубенца.
В село после демобилизации вернулся курсант Ульяновского танкового училища Андрей Дмитриевич Лубенец. Ну, и мама выбрала замужество. Жениху и невесте даже паспорта не пришлось менять! Фамилии - то были одинаковые!
Потом родился я, а позже - брат Дмитрий. Так что маме уже было не до учебы… А отец сменил профессию танкиста на профессию тракториста…
Н.А. Лубенец с отцом, 80-е годы. Фото из личного архива Н.А. Лубенца.
Киев
Как дорога в Киев привела? В классе седьмом отец начал задавать мне вопросы: «Что думаешь, Николай? Куда собираешься? Какие планы?» Я подумал - подумал и решил стать строителем. Почему? Дело в том, что шестидесятые были годами активного строительства. У нас в деревне почти все дома были перестроены заново. Может быть, это повлияло… А, может, впечатления от первой поездки в Киев.
Однажды нас, лучших школьников, возили на грузовике в город, и я, сельский мальчишка, был просто потрясен красотой Киева, его архитектурой!
Восемь классов окончил с одними пятерками. Мы, трое парней из деревни, поехали поступать в киевский строительный техникум. Конкурс тогда был - четыре человека на место. Из троих все экзамены сдал только я.
Помню, после экзаменов надо ехать домой, а деньги у нас закончились. Едва наскребли мелочи до городка Пирятин. Вы его знаете. Там снимали фильм «Королева бензоколонки». К вечеру были в Пирятине, а до дома - еще 60 километров! В общем, часть дороги одолели на попутках, часть прошли пешком. К утру были дома. Родители спрашивают: «Сдал?» Я говорю: «Сдал. Скоро вызов придет».
Ждал - ждал, вызова нет. Мама тогда мне говорит: «На тебе десять рублей, садись на автобус, езжай, забирай документы и иди в девятый класс». Она, наверное, подумала, что я обманул. Экзамены не сдал. Вызова - то нет!
И 29 августа поехал я в Киев. Пришел в приемную комиссию: «Отдайте мне документы!» А секретарь: «Что случилось? Вы передумали учиться у нас?» Я говорю: «Мне вызов не пришел…» А она: «Так вы сходите, посмотрите списки...»
Читаю списки, вижу в группе Д-23 моя фамилия. Пришел, говорю: «Документы не надо. Скажите, что дальше делать?» Меня отправили в общежитие, потом дали направление на санобработку... К вечеру заселился.
Написал домой письмо, что поступил. И все бы хорошо, но у меня - ни денег, ни вещей (билет до Киева + общие тетради + пообедал). А 1 сентября уже на занятия надо идти. Кое - как я протянул неделю на оставшиеся деньги, а в субботу стало вовсе тоскливо: ни денег, ни родителей… Они не приехали! Я не ел два дня, только воду пил.
В понедельник, в шесть утра, стук в дверь! Пришло спасение! Родители! Оказывается, они письмо получили с опозданием.
Фото из личного архива Н.А. Лубенца.
Потом началась студенческая жизнь, стройотряды… Позже появилась семья.
Фото из личного архива Н.А. Лубенца.
Алина Семеновна, моя будущая супруга, только поступила в наш техникум, а я уже был на последнем курсе. Кстати, она училась в Донецком политехническом институте, но сложное материальное положение не позволило ей продолжить там учебу. А в техникум после окончания средней школы принимали сразу на 3-й курс. Уже через два года можно было получить профессию и стабильный заработок.
Я вот сейчас нынешним студентам рассказываю, что в те годы у выпускников техникумов и ВУЗов было распределение, и не болела у нас голова о том, что мы останемся без работы, а они не верят!
ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ
«А дальше все было ужасно секретно…»
Хотел поехать в Новоуральск, а тут приехал в Киев представитель Министерства среднего машиностроения, ему надо было в Томск двух человек. И мы вместе с товарищем, тоже женатым человеком, отправились в Томск.
Такой долгой поездки у меня никогда не было! Ехали с женой четверо суток на поезде «Москва - Томск». Было это в конце марта. Выходим на привокзальную площадь Томска, а там - огромная лужа! Мы еще тогда смеялись: «Как в «Миргороде» у Гоголя! Только свиньи посреди лужи не хватает!»
В общем, доехали. Ну, а дальше все было ужасно секретно: «явки», «пароли»… Дали нам только адрес, без названия организации. Пришли. Какое то - здание без вывески… Протягиваю в окошечко паспорт. Мне выдают пропуск, называют номер автобуса. Я говорю: «А жена?» А они: «Какая жена?! У вас в анкете жены не было. Мы ничего не знаем! Езжайте на место, там разберутся». Приехал к месту работы, устроился в гостинице, прихожу в отдел кадров, все рады: «Молодец! Приехал!» Сообщаю им, что жена осталась в Томске. А мне: «Какая жена?! А почему нам не сообщили?» Я говорю: «Не знал, что должен был вам сообщить о такой радости...»
В общем, вернулся в Томск и устроился в подразделение, которое находилось в областном центре.
Когда Моисей Семенович Липницкий - начальник строительно - монтажного управления № 8 принимал меня на работу, он говорил со мной примерно час! Он с таким интересом слушал меня, что я пересказал ему всю свою жизнь: и про родителей, и про дедушку с бабушкой, и про то, где я учился, как сдавал экзамены, какие книжки читаю, чем увлекаюсь, к чему душа лежит… Он на меня одного потратил целый час! Не думаю, что ему больше нечем было заняться...
Фото из личного архива Н.А. Лубенца.
Когда Липницкий узнал, что я приехал не один, а с женой, он отправил нас к начальнику отдела кадров Н.А. Морозову. А тот командировал на стройку томского аэропорта, к Жану Ивановичу Кобернику. Там, как семейной паре, нам выделили комнату в бараке.
Утром зашел к Кобернику в строительный вагончик. Знакомство было таким: «Ну, будем работать? Вот тебе чертежи. Там - фундамент, там - бригада. Сегодня будет тебе две машины раствора. Иди, работай!». Вот так началась моя трудовая биография. И отработал я в Томске двадцать лет!
Н. Лубенец (в берете), Томск, 80-е годы. Фото из личного архива Н.А. Лубенца
Так сложилось, что при строительстве многих объектов моя работа была все время на виду. Я вам говорил, что мне повезло строить водозабор из подземных источников? Важнейший объект для Томска был. Мы год работали без выходных, но никого не надо было убеждать в необходимости сверхурочной работы. Все понимали, что этот объект строится и для нас самих (вода в городе из - под крана шла с фенолом).
За этот водозабор Н. Лубенец был награжден в 1974 году орденом "Знак Почета". Томск, 80-е годы. Фото из личного архива Н.А. Лубенца
Потом участвовал в строительстве Томского нефтехимического комбината. Это были очень серьезные объекты со всех точек зрения.
Строительство нефтехимического комбината, Томск, 80-е годы. Фото из личного архива Н.А. Лубенца
Строительство нефтехимического комбината, 80-е годы. Фото из личного архива Н.А. Лубенца
Строительство нефтехимического комбината, 80-е годы. Фото из личного архива Н.А. Лубенца
Министры, журналисты, строители на открытии комбината. 80-е годы. Фото из личного архива Н.А. Лубенца
Мы, молодые, тогда старались на кого - то походить, искали «делать бы жизнь с кого»!
Мне везло на руководителей. У меня так сложилось по жизни, что мне попадались только хорошие люди: начальник СМУ Моисей Семенович Липницкий, начальник Управления строительством Петр Геориевич Пронягин, главный инженер Александр Яковлевич Асаинов, Василий Леонидович Сперанский… Я могу называть десятки фамилий. Я всех помню! У каждого из этих людей мне многое пришлось перенять.
В 25 лет я уже общался с первым секретарем обкома Егором Лигачевым, Александром Мельниковым, Юрием Литвинцевым, Александром Поморовым, Александром Маликом. Я видел систему работы этих людей: как они ставят задачи, как общаются с людьми, как подводят итоги.
Н. Лубенец , Томск, 80-е годы. Фото из личного архива Н.А. Лубенца
Липницкий, например, он никогда не ругался! Он мог посмотреть ехидным взглядом на человека, и все становилось ясно. На меня, по крайней мере, это очень здорово действовало! И, в то же время, я его не стеснялся и не боялся. Я его уважал и как руководителя, и как человека.
Н. Лубенец, Томск, 80-е годы. Фото из личного архива Н.А. Лубенца
Когда строили в аэропорту, приходил домой, ужинал и - опять на стройку… Летом дни в Томске - долгие. В две смены тогда работали… Едет однажды мимо нашего объекта Моисей Семенович: «Ты че - на работе?» Отвечаю: «Пришел посмотреть, как дела идут (строили общежитие работникам аэропорта). Он говорит: «Слушай, ты ведь все равно к концу месяца не перекроешь два этажа...» Я говорю: «Перекрою!» А он: «Спорим?» Я говорю: «Хорошо».
Я народ собрал, задачи поставил. И вот - последний день июля, нам всего десять плит осталось положить. Работаем. Вечер. Думаю, неужели не приедет?
Смотрю, на дороге «газик» показался… Липницкий объехал стройку и даже не остановился! На меня тогда такая обида накатила! Думаю, как же так?! Народ так старался, а он даже не остановился! Ну, хоть бы слово сказал!
Тогда, да и сегодня, не все измеряется деньгами. Иногда достаточно что - то хорошее человеку сказать, и это будет значить для него гораздо больше, чем деньги. Это - факт.
Наступает День строителя… Торжественное мероприятие, речи… И вдруг Моисей Семенович берет микрофон и говорит: «Уважаемые товарищи, я имел неосторожность поспорить с одним молодым человеком на производственную тему. Ну, и что же вы думаете? Я проспорил! Но учитывая, что этот молодой человек здесь…» Смотрю, идет к нашему столику с бутылкой коньяка!
Новое назначение
Лучшие годы молодости, конечно, прошли в Томске. Там родилась и росла дочь. Мы с Алиной Семеновной поступили в Томский инженерно - строительный институт. Кстати, супруга окончила его раньше, чем я. Все было замечательно! Много друзей появилось…
День строителя. СУ "Химстрой", Томск, 80-е годы. Фото из личного архива Н.А. Лубенца.
День строителя. СУ "Химстрой", Томск, 80-е годы. Среди поющих - Н. Лубенец. Фото из личного архива Н.А. Лубенца.
Мы как - то уже обосновались на этом месте, даже машину купили… Но все равно хотелось поближе к Украине.
Н.А. Лубенец с супругой, дочерью и мамой, 80-е годы. Фото из личного архива Н.А. Лубенца.
Однажды меня пригласили на ВЧ (правительственная связь), и кадровики стали предлагать поехать в Кирово - Чепецк. Я прикинул, что до Украины будет оттуда также далеко. Решил - подожду. А через полгода - аналогичное предложение! Звонит заместитель министра по строительству и просит прибыть в Москву. Я докладываю об этом своему непосредственному руководителю Юрию Ивановичу Конькову - секретарю горкома Томска - 7. Прилетаю в Москву, а в министерство уже звонят из Томского обкома, разыскивают меня: «Вы где?!» Я говорю: «В Москве, в министерстве...» А заведующий отделом строительства обкома Малик кричит в трубку: «Что вы там делаете?! Кто разрешил?! Немедленно возвращайтесь!»
В министерстве мне предложили поехать в Златоуст - 36. Мне это предложение понравилось, так как до Украины оставалось всего полдороги.
Томск, 80-е годы. Фото из личного архива Н.А. Лубенца.
Возвращаюсь в Томск, мне дают взбучку! Говорят, что никакого перевода не будет, так как «есть партийная дисциплина»! Я с этим смирился. Жене сказал, что никуда не едем. Насолили огурцов, капусты и остались в Томске.
Фото из личного архива Н.А. Лубенца.
А уже 1 декабря мне звонит первый секретарь В.И. Коньков и читает по телефону телеграмму: «Николай Андреевич Лубенец назначен приказом министра с 5 декабря 1987 года главным инженером Уральского управления строительством». Я говорю: «Так я же отказался! Все планы уже поменял. Три месяца назад это было! И что мне делать теперь?» А он: «Ехать! Есть партийная дисциплина!» Я в два дня собрался и отправился в Златоуст -36 (Трехгорный).
Здесь, масштаб работ был совсем другим. Если в томском управлении «Химстрой» работало 16 тысяч рабочих, то на Урале - около 2 тысяч. Там объем работ составлял около 250 миллионов рублей в прежних ценах, здесь - около 30.
Кстати, я только через несколько лет узнал любопытные детали моего перевода на Урал. Встретил как-то в Москве одного знакомого, рассказал ему, что уже четыре года работаю на Урале и до сих пор недоумеваю, почему в министерстве было принято такое решение… А он мне сообщает: «Так это же тебя Зоркальцев «продал» (В.И. Зоркальцев в те годы первый секретарь Томского обкома)! Я говорю: «Как «продал»?»
А приехал, говорит, он к Рябеву и что - то у него попросил (Лев Рябев 1984 - 1986 -1-й заместитель Министра среднего машиностроения СССР, 1986-1989 - министр среднего машиностроения СССР).
А Рябев говорит: «Слушай, у тебя там есть такой Лубенец, ты отдай мне его на Урал для укрепления кадров, а я тебе решу вопрос».
Вот так, оказывается, я и попал на Урал! На другой день после этого разговора столкнулся с Зоркальцевым. Он: «Ну, как дела? Где вы сейчас?» А я говорю: «Да на Урале! Вашими - то «молитвами»! Вы же «сторговались» с Рябевым и «продали» меня туда!» А он смеется: «Ты уж не обижайся! Мы укрепляли кадровый состав министерства по атомной энергии!»
ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ
Глава "запретки"
1989 год. Перестройка идет полным ходом. Намечаются первые альтернативные выборы. Приходит ко мне делегация жителей города (сотрудники ГПТУ - 125, работники стройки), делегацию возглавляет ветеран Герман Николаевич Попов: «Николай Андреевич, надо пойти в депутаты!» Я говорю: «Я уже там был!» А он: «Надо пойти! Мы так считаем!» Я спрашиваю: «Кто так считает?» Он: «Мы, шесть человек, так считаем!» Я говорю: «Ну, раз вы так считаете, пойду!» А тогда у нас 40 или 50 депутатов выбиралось. Вот так я и стал депутатом городского Совета Златоуста - 36.
В 1990 году появился Закон «Об основах местного самоуправления в РФ».
В 1991 году депутаты должны были выбрать главу администрации города. И опять эта же делегация приходит ко мне: «Мы считаем!» Я говорю: «Ну, давайте, попробуем».
Пригласили меня на малый Совет. На заседании и директор завода присутствовал… Стали задавать вопросы, ответил. Несколько кандидатур на пост главы администрации были вынесены на голосование. Итоги выборов счетная комиссия объявила в два часа ночи, а уже в шесть утра мы с председателем городского Совета Ларисой Кузминичной Хасановой поехали на аудиенцию к главе администрации Челябинской области Вадиму Павловичу Соловьеву. Он вручил мне приказ о назначении главой администрации города Златоуст - 36.
Я спрашиваю у него: «Ну, а дальше что?» Он говорит: «Езжай, разбирайся, работай! Единственное, что вам советую: всему аппарату надо вручить уведомления об увольнении. Это не значит, что всех надо уволить, но уведомления вручить надо. За месяц вы всех расставите так, как надо».
Сейчас, спустя годы, вы не жалеете о том, что променяли профессию строителя на пост главы города?
Нет. Я вспоминаю 1991, 1992, 1993 годы, когда шло формирование системы местного самоуправления. Мы тогда шли на ощупь… Закон «Об основах местного самоуправления" каждый год дополнялся новыми положениями.
В то время первыми лицами муниципалитетов были глава администрации города и председатель городского Совета. Их полномочия в законе были очень ясно прописаны, и между этими полномочиями существовала четкая грань. Председатель городского Совета управляет депутатским корпусом, депутаты разрабатывают нормативные акты, применяющиеся на данной территории, а глава администрации воплощает эти идеи в жизнь. Тогда все было понятно! По крайней мере, мне и моим коллегам.
Фото из личного архива Н.А. Лубенца
В 1991 году я не планировал становиться главой администрации (с 1984 по 1988 годы был секретарем парткома). Но когда люди проголосовали за меня, надо было идти и работать.
Пригласил специалистов, создал команду. Ни у меня, ни у них особого опыта работы в этой сфере не было (все были «производственниками»).
Кстати, так получилось, что все ключевые посты в городе тогда занимали Николаи! И глава и три его зама носили одно и то же имя! Четыре Николая! Вот, что это? Случайность?
Два Николая, два "зама" (Николай Петрович Пищита и Николай Петрович Анушкевич). Фото из личного архива Н.П. Пищиты.
Должность первого заместителя главы администрации была предложена Льву Михайловичу Иванову. Он был в то время заместителем директора ПСЗ. «Замом» по строительству и ЖКХ стал сотрудник ПСЗ Николай Алексеевич Кромский. Социальный блок возглавил сотрудник завода Николай Петрович Пищита, а комитет по управлению имуществом - Сергей Феоктистов - тоже заводчанин. Руководителем комитета по экономике стал Владимир Петрович Моргун (работник Управления строительством), а финансовый отдел возглавила Лилия Евгеньевна Жирнова.
За время моей работы в качестве главы администрации и главы города на ключевых должностях сменилось всего несколько человек: ушедшего на заслуженный отдых Льва Михайловича Иванова сменил Николай Петрович Анушкевич, Елена Николаевна Прошлякова сменила В.П. Моргуна, возглавившего отделение Федерального казначейства Трехгорного. В 1996 году должность одного из заместителей главы города занял Александр Сергеевич Орел.
Вот, пожалуй, и все кадровые перестановки за эти годы.
Для начала я каждому в новой команде обозначил задачи и отправил всех поездить, посмотреть, как решаются они в других местах. После общения с опытными управленцами, каждый представитель администрации Трехгорного составил для себя программу действий. Мы все это обсудили и начали работать.
Все «замы» работали на совесть! Каждый из них выполнял определенный объем работы и нес за это персональную ответственность. Нашей команде удалось тогда создать СИСТЕМУ работы городской администрации, которая функционировала без существенных сбоев почти 14 лет!
Я очень благодарен этим людям за нашу совместную работу и те результаты, которых мы смогли достичь в очень непростое время. Я им полностью доверял и мог положиться на каждого из них.
Н.П. Пищита (заместитель главы города) знакомит. Ю.М. Лужкова с продукцией предприятий Трехгорного. Фото из личного архива Н.П. Пищиты.
Ведь в начале 90-х мы (главы ЗАТО) столкнулись с тем, что нет законодательства, регулирующего жизнь закрытых городов. Есть только какие - то инструкции в Министерстве среднего машиностроения и КГБ... И мы, шаг за шагом, пытались создать законодательную базу для наших городов. А когда ее создали, когда вышло пять или семь постановлений Правительства РФ, конечно же, это была радость. Мы понимали, что теперь жизнь в закрытых городах будет строиться уже на основании этих документов. И гордились тем, что именно нам удалось это сделать.
Каких людей вы предпочитали брать в команду?
Если мне нужно сделать выбор между «хорошим человеком» и профессионалом, я всегда выберу профессионала, а не того, который работает по принципу «как бы чего не вышло» или заглядывает в рот начальнику. А профессионалы, как правило, всегда «неудобные» люди. Они всегда и на все имеют свою точку зрения.
Мне абсолютно не важно, есть ли у человека партийный билет. А если есть, то какого он цвета…
Помню, как предложил одному специалисту работу, а он опешил: «А вас не смущает, что я являюсь руководителем городского отделения партии коммунистов?» Успокоил его, сказав, что меня интересует только качество его работы.
Кстати, считаю, что пока в команде обсуждается какое - то решение, каждый может с пеной у рта его отстаивать, доказывать эффективность своего варианта. Но если решение уже принято - тогда «вперед и с песней»! Тогда «несогласный» член команды должен развернуться и вместе со всеми осуществлять выбранное решение.
Управление муниципалитетом - это специфическая отрасль экономики. А выпускники ВУЗов приходят с совершенно искаженным представлением об управлении муниципальным хозяйством. Не учат этому. Учить некому, так я думаю. А ведь такая же ситуация с кадрами и на уровне субъектов федерации, и на уровне правительства. Очень мало сегодня в стране специалистов, досконально разбирающихся в механизме управления муниципальными образованиями.
Общался недавно с одним товарищем, который занимается расстановкой кадров в одном из субъектов федерации. Он из двухсот человек, окончивших президентские курсы, выбрал сорок и направил на работу. И ни у одного из них не получилось! Вроде бы и глаза горят, а результата нет! Чего не хватает? Наверное, и знаний, и опыта, и чего - то еще…
Может быть, непрофессионализм сегодняшних управленцев связан еще и со сменой поколений. Связь поколений была потеряна, в частности, в 1991 году, когда в федеральное Правительство пришли новые люди… Я помню, как Алексей Иванович Чубаренко и Григорий Николаевич Кириченко попросили меня выступить перед аппаратом Правительства и рассказать, что такое закрытые города. Я два часа стоял на трибуне Дома Правительства Российской Федерации, рассказывал о наших ЗАТО и отвечал на вопросы. Тогда в правительстве услышали нас.
Об отношениях с министрами
Я умел наладить деловые контакты со всеми, с кем это было необходимо, в том числе и с министрами: В.Н. Михайловым, Е.О. Адамовым и А.Е. Румянцевым.
Особо хотелось бы выделить Адамова. На мой взгляд, это был лучший министр.
У меня с ним по - началу очень сложно складывались отношения. Как - то отправился в очередную командировку в Москву, попросил у секретаря аудиенции с Адамовым. Он назначил встречу на 8 утра. Приехал. Захожу. Здороваюсь. Он мне ни слова в ответ. В компьютер смотрит. И вдруг, давай мне мораль читать! А это нехарактерно было для него, как для человека. Я слушал, слушал, и говорю: «Вы меня извините, пожалуйста. Но если вы пригласили меня, чтобы читать мне морали. Тогда я пойду». До него, видимо, дошло. Он извинился. Мы переговорили.
Надо сказать, что до этой нашей встречи он всегда очень осторожно говорил на совещаниях о программе развития Трехгорного. А потом он прилетел к нам на завод. Мы показали ему новые предприятия.
Он провел на заводе совещание, а потом попросил о встрече с общественностью. И первое, что он сказал собравшимся (в том числе и прессе): «До этого визита в Трехгорный я был совершенно иного мнения о вашем городе и вашем руководителе. Но то, что я увидел… Я поменял свое мнение на 180 градусов и об этом вам всем сейчас говорю».
И после этой встречи все наши идеи получали поддержку министра.
В принципе, и Министерство финансов РФ всегда уважительно относилось к нам. Мы каждый год подписывали с тем или иным заместителем министра протоколы согласований проектов бюджета города. И господин Игнатьев, нынешний председатель Центрального банка России (он был в то время заместителем министра финансов РФ), когда мы приходили к нему на согласование, первым делом интересовался: «Как ваша программа развития? Как работают созданные предприятия? Каков результат?» И я давал справку, говорил о том, что объемы выпускаемой продукции год от года наращиваются...
Игнатьев был из категории тех чиновников, которые понимали, что без реального сектора экономики не может быть ничего!
Кстати, то время было примечательно тем, что вопросы можно было обсуждать на всех уровнях государственной власти. А когда идет обмен мнениями, поиск истины, которая находится всегда где - то посередине, эффективнее.
Защита проекта муниципального бюджета - это ведь, как экзамен! Если мы чего - то не могли доказать, нам только оставалось выйти из министерского кабинета, посмотреться в зеркало и сказать самим себе, что мы плохо работаем! Или плохо подготовились к разговору!
Если мы в чем-то были уверены, но не могли убедить в этом депутатов или министерских чиновников, если у нас не хватило знаний, опыта и красноречия, мы уходили, готовились и опять шли сдавать!
Иногда нас в чем - то переубеждали, доказывали, что лучше сделать по - другому, и мы соглашались... Иногда побеждали наши доводы, нашу позицию принимали! В любом случае, такие дискуссии минимизировали вероятность ошибок для тех, кто принимал решения.
Я не думаю, что по отношению к закрытым городам поступили правильно, ликвидировав в аппарате правительства структуру из двух человек. Уж два - то человека не объели бы ЗАТО!
Попытка Правительства РФ дистанцироваться от закрытых городов, которые создавались в интересах государства и по решению Правительства, не совсем оправдана, на мой взгляд. Ведь и сегодня абсолютное большинство вопросов ЗАТО вынуждены решать в Минрегионе РФ или Госкорпорации «Росатом».
Вы способны пойти на компромисс, если чужое мнение противоречит вашей позиции в каком - то вопросе?
Шел ли я когда - нибудь на компромисс? Да. Например, в 2002 году, когда мы предприняли попытку перехода на стопроцентную оплату коммунальных услуг.
Мы долго взвешивали все «за» и «против». В результате нам удалось разработать такую систему, что если бы жители города нас тогда поддержали, сегодня в Трехгорном не было бы такой сложной ситуации с управляющими компаниями.
У нас и финансовая ситуация была бы лучше, чем в других городах! И весь механизм управления был бы четко отлажен (в том числе и по формированию платежей) и сосредоточен в руках органов местного самоуправления.
И власти, и жители города смогли бы контролировать все предприятия, работающие в сфере ЖКХ. И такого коммунального кошмара сейчас бы не было... Но горожане выразили бурный протест по поводу перехода на новую систему оплаты, и мы согласились с ними. Пошли на компромисс. А можно было настаивать!
(Фрагмент диалогового листа д/ф «Тот самый Лубенец», реж. Н. Исакова, 2013 год)
ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ (Часть пятая "У каждого проекта должна быть своя фамилия")
Часть первая: http://gorno-zavodskie.livejournal.com/14671.html
Часть вторая
Лубенщина - это где - то между Миргородом и Диканьками
Когда слышишь названия мест, где родился Лубенец, хочется крикнуть: «О! Да я всех там знаю! И бекеша у тамошнего Ивана Ивановича такая славная! А правда ли, что миргородская лужа давным - давно высохла?»
Впрочем, перо мое тупо, чернила жидки, чтобы описать места, где родился Николай Лубенец. Так что не буду и пытаться. Да и нет в этом нужды, ибо вся Полтавщина давным - давно описана Гоголем. Открывайте бессмертные произведения классика и знакомьтесь с предками коренных жителей этих мест.
Село Скоробогатьки, где родился Николай Лубенец, находится аккурат рядом с Миргородом, Диканьками и Сорочинцами! У нас эти названия ассоциируются только с галереей гоголевских персонажей, а для Лубенца - это все родные места.
Рядом со Скоробогатьками - город Лубны. Чувствуете, куда я клоню? Фамилия Лубенец - оттуда. В исторической справке о районе говорится, что «земли современной Лубенщины обитаемы с древнейших времен».
Первое упоминание о поселении Лубны датируется 988 годом! Скорее всего, предки Лубенца были жителями этого города или служили в Лубенском полку. Упоминание про Лохвицу, нынешний центр района, где находится село Скоробогатьки, появляются в первой половине 11 века. Позже Лохвица была сотенным местечком Лубенского полка.
Летний отпуск - время покоса в родной деревне. Фото из личного архива Н.А. Лубенца
Николай Лубенец:
Родина у нас с Николаем Васильевичем, действительно, одна - ПолтАвщина или ПолтавщИна.
И природа одна… И воздух один и тот же… Правда, речки уже не те, которые видел Гоголь, и люди меняются... Там сейчас свои проблемы.
В родной дерене. Фото из личного архива Н.А. Лубенца
В нашей деревне было пятьсот дворов, а сейчас - пятьдесят. Все это беспокоит, конечно. А что там будет дальше? Пустошь? В селах уже некому сеять…
Я иногда думаю, наверное, даже у Гоголя не хватило бы фантазии, чтобы представить Россию и Украину как два разных государства… Мои земляки, те, кто помнит времена, когда Россия и Украина жили вместе, сожалеют об этом разделении. Но сегодня уже выросло другое поколение! Для него Россия - это просто иностранное государство. Как любая другая страна…
Семья, 80-е годы.. Фото из личного архива Н.А. Лубенца
В 90 - х разделение Украины и России на родине воспринимали очень остро. Даже сосед по селу мне как-то заявил: «Итак вы, москалы, съилы все наше сало!» Всего ожидал, но услышать от человека, на глазах у которого я вырос, такое… Говорю ему: «Дед, я что ли твое сало съел?!» Он: «Ну, не ты… Другие… Ведь нам же говорят, что вы все наше сало съилы…» Я посмотрел на него и говорю: «Дурак ты, дед...» Извинился, конечно, потом.
О детстве
Рос,как все деревенские мальчишки того времени. Время было сложное. Война закончилась недавно. Но уже в пять лет я хорошо читал, и мне было интересно читать.
Три раза поступал в школу: все казался учителям маленьким. На четвертый раз - взяли.
Родители никогда не заставляли меня учиться. Они даже не спрашивали, какие у меня оценки! И не потому, что им было не интересно, а потому, что им было некогда. Они с утра до ночи работали. Я приносил им табель с оценками, они смотрели, расписывались...
Это покажется вам странным, но у меня все предметы в школе были любимыми. Почему? Да потому, что с первого по восьмой класс у меня были только отличные оценки. Клянусь, это было так!
Кем хотел стать в детстве? В зависимости от степени взросления менялись и приоритеты... Я хотел быть и танкистом, и трактористом, и строителем! А когда Гагарин полетел в космос, я и космонавтом хотел быть!
Наверное, у человека должно быть здоровое самолюбие. Он должен всегда к чему - то стремиться… Ставить перед собой цель и говорить: «Я этого достигну!». Но достигать своей цели он должен цивилизованными методами, а не шагать по головам!
Я благодарен своим родителям за то, что они научили меня трудиться. Научили - не врать.
Н.А. Лубенец с супругой, дочерью и родителями, 80-е годы. Фото из личного архива Н.А. Лубенца.
И у мамы, и у папы была одна фамилия - Лубенец. И дома - то их стояли почти рядом! Но они не были родственниками. Просто очень многие семьи в Скоробогатьках носят эту же фамилию. Почти все мои земляки имели когда - то принадлежность к Лубенскому казачьему полку и охраняли границы Киевской Руси.
Дмитрий Иванович Лубенец - мой дедушка был первым председателем нашего колхоза. В 1943 году при форсировании Днепра получил тяжелое ранение. Долго лечился в сибирских госпиталях и вернулся домой инвалидом 1 группы. А бабушка Евдокия Федоровна обладала даром целительницы, она лечила людей.
Моя мама Мария Прокопьевна окончила десять классов с серебряной медалью. Она наверняка бы продолжила учебу в институте или университете, если бы не одно судьбоносное обстоятельство.
Фото из личного архива Н.А. Лубенца.
В село после демобилизации вернулся курсант Ульяновского танкового училища Андрей Дмитриевич Лубенец. Ну, и мама выбрала замужество. Жениху и невесте даже паспорта не пришлось менять! Фамилии - то были одинаковые!
Потом родился я, а позже - брат Дмитрий. Так что маме уже было не до учебы… А отец сменил профессию танкиста на профессию тракториста…
Н.А. Лубенец с отцом, 80-е годы. Фото из личного архива Н.А. Лубенца.
Киев
Как дорога в Киев привела? В классе седьмом отец начал задавать мне вопросы: «Что думаешь, Николай? Куда собираешься? Какие планы?» Я подумал - подумал и решил стать строителем. Почему? Дело в том, что шестидесятые были годами активного строительства. У нас в деревне почти все дома были перестроены заново. Может быть, это повлияло… А, может, впечатления от первой поездки в Киев.
Однажды нас, лучших школьников, возили на грузовике в город, и я, сельский мальчишка, был просто потрясен красотой Киева, его архитектурой!
Восемь классов окончил с одними пятерками. Мы, трое парней из деревни, поехали поступать в киевский строительный техникум. Конкурс тогда был - четыре человека на место. Из троих все экзамены сдал только я.
Помню, после экзаменов надо ехать домой, а деньги у нас закончились. Едва наскребли мелочи до городка Пирятин. Вы его знаете. Там снимали фильм «Королева бензоколонки». К вечеру были в Пирятине, а до дома - еще 60 километров! В общем, часть дороги одолели на попутках, часть прошли пешком. К утру были дома. Родители спрашивают: «Сдал?» Я говорю: «Сдал. Скоро вызов придет».
Ждал - ждал, вызова нет. Мама тогда мне говорит: «На тебе десять рублей, садись на автобус, езжай, забирай документы и иди в девятый класс». Она, наверное, подумала, что я обманул. Экзамены не сдал. Вызова - то нет!
И 29 августа поехал я в Киев. Пришел в приемную комиссию: «Отдайте мне документы!» А секретарь: «Что случилось? Вы передумали учиться у нас?» Я говорю: «Мне вызов не пришел…» А она: «Так вы сходите, посмотрите списки...»
Читаю списки, вижу в группе Д-23 моя фамилия. Пришел, говорю: «Документы не надо. Скажите, что дальше делать?» Меня отправили в общежитие, потом дали направление на санобработку... К вечеру заселился.
Написал домой письмо, что поступил. И все бы хорошо, но у меня - ни денег, ни вещей (билет до Киева + общие тетради + пообедал). А 1 сентября уже на занятия надо идти. Кое - как я протянул неделю на оставшиеся деньги, а в субботу стало вовсе тоскливо: ни денег, ни родителей… Они не приехали! Я не ел два дня, только воду пил.
В понедельник, в шесть утра, стук в дверь! Пришло спасение! Родители! Оказывается, они письмо получили с опозданием.
Фото из личного архива Н.А. Лубенца.
Потом началась студенческая жизнь, стройотряды… Позже появилась семья.
Фото из личного архива Н.А. Лубенца.
Алина Семеновна, моя будущая супруга, только поступила в наш техникум, а я уже был на последнем курсе. Кстати, она училась в Донецком политехническом институте, но сложное материальное положение не позволило ей продолжить там учебу. А в техникум после окончания средней школы принимали сразу на 3-й курс. Уже через два года можно было получить профессию и стабильный заработок.
Я вот сейчас нынешним студентам рассказываю, что в те годы у выпускников техникумов и ВУЗов было распределение, и не болела у нас голова о том, что мы останемся без работы, а они не верят!
ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ
«А дальше все было ужасно секретно…»
Хотел поехать в Новоуральск, а тут приехал в Киев представитель Министерства среднего машиностроения, ему надо было в Томск двух человек. И мы вместе с товарищем, тоже женатым человеком, отправились в Томск.
Такой долгой поездки у меня никогда не было! Ехали с женой четверо суток на поезде «Москва - Томск». Было это в конце марта. Выходим на привокзальную площадь Томска, а там - огромная лужа! Мы еще тогда смеялись: «Как в «Миргороде» у Гоголя! Только свиньи посреди лужи не хватает!»
В общем, доехали. Ну, а дальше все было ужасно секретно: «явки», «пароли»… Дали нам только адрес, без названия организации. Пришли. Какое то - здание без вывески… Протягиваю в окошечко паспорт. Мне выдают пропуск, называют номер автобуса. Я говорю: «А жена?» А они: «Какая жена?! У вас в анкете жены не было. Мы ничего не знаем! Езжайте на место, там разберутся». Приехал к месту работы, устроился в гостинице, прихожу в отдел кадров, все рады: «Молодец! Приехал!» Сообщаю им, что жена осталась в Томске. А мне: «Какая жена?! А почему нам не сообщили?» Я говорю: «Не знал, что должен был вам сообщить о такой радости...»
В общем, вернулся в Томск и устроился в подразделение, которое находилось в областном центре.
Когда Моисей Семенович Липницкий - начальник строительно - монтажного управления № 8 принимал меня на работу, он говорил со мной примерно час! Он с таким интересом слушал меня, что я пересказал ему всю свою жизнь: и про родителей, и про дедушку с бабушкой, и про то, где я учился, как сдавал экзамены, какие книжки читаю, чем увлекаюсь, к чему душа лежит… Он на меня одного потратил целый час! Не думаю, что ему больше нечем было заняться...
Фото из личного архива Н.А. Лубенца.
Когда Липницкий узнал, что я приехал не один, а с женой, он отправил нас к начальнику отдела кадров Н.А. Морозову. А тот командировал на стройку томского аэропорта, к Жану Ивановичу Кобернику. Там, как семейной паре, нам выделили комнату в бараке.
Утром зашел к Кобернику в строительный вагончик. Знакомство было таким: «Ну, будем работать? Вот тебе чертежи. Там - фундамент, там - бригада. Сегодня будет тебе две машины раствора. Иди, работай!». Вот так началась моя трудовая биография. И отработал я в Томске двадцать лет!
Н. Лубенец (в берете), Томск, 80-е годы. Фото из личного архива Н.А. Лубенца
Так сложилось, что при строительстве многих объектов моя работа была все время на виду. Я вам говорил, что мне повезло строить водозабор из подземных источников? Важнейший объект для Томска был. Мы год работали без выходных, но никого не надо было убеждать в необходимости сверхурочной работы. Все понимали, что этот объект строится и для нас самих (вода в городе из - под крана шла с фенолом).
За этот водозабор Н. Лубенец был награжден в 1974 году орденом "Знак Почета". Томск, 80-е годы. Фото из личного архива Н.А. Лубенца
Потом участвовал в строительстве Томского нефтехимического комбината. Это были очень серьезные объекты со всех точек зрения.
Строительство нефтехимического комбината, Томск, 80-е годы. Фото из личного архива Н.А. Лубенца
Строительство нефтехимического комбината, 80-е годы. Фото из личного архива Н.А. Лубенца
Строительство нефтехимического комбината, 80-е годы. Фото из личного архива Н.А. Лубенца
Министры, журналисты, строители на открытии комбината. 80-е годы. Фото из личного архива Н.А. Лубенца
Мы, молодые, тогда старались на кого - то походить, искали «делать бы жизнь с кого»!
Мне везло на руководителей. У меня так сложилось по жизни, что мне попадались только хорошие люди: начальник СМУ Моисей Семенович Липницкий, начальник Управления строительством Петр Геориевич Пронягин, главный инженер Александр Яковлевич Асаинов, Василий Леонидович Сперанский… Я могу называть десятки фамилий. Я всех помню! У каждого из этих людей мне многое пришлось перенять.
В 25 лет я уже общался с первым секретарем обкома Егором Лигачевым, Александром Мельниковым, Юрием Литвинцевым, Александром Поморовым, Александром Маликом. Я видел систему работы этих людей: как они ставят задачи, как общаются с людьми, как подводят итоги.
Н. Лубенец , Томск, 80-е годы. Фото из личного архива Н.А. Лубенца
Липницкий, например, он никогда не ругался! Он мог посмотреть ехидным взглядом на человека, и все становилось ясно. На меня, по крайней мере, это очень здорово действовало! И, в то же время, я его не стеснялся и не боялся. Я его уважал и как руководителя, и как человека.
Н. Лубенец, Томск, 80-е годы. Фото из личного архива Н.А. Лубенца
Когда строили в аэропорту, приходил домой, ужинал и - опять на стройку… Летом дни в Томске - долгие. В две смены тогда работали… Едет однажды мимо нашего объекта Моисей Семенович: «Ты че - на работе?» Отвечаю: «Пришел посмотреть, как дела идут (строили общежитие работникам аэропорта). Он говорит: «Слушай, ты ведь все равно к концу месяца не перекроешь два этажа...» Я говорю: «Перекрою!» А он: «Спорим?» Я говорю: «Хорошо».
Я народ собрал, задачи поставил. И вот - последний день июля, нам всего десять плит осталось положить. Работаем. Вечер. Думаю, неужели не приедет?
Смотрю, на дороге «газик» показался… Липницкий объехал стройку и даже не остановился! На меня тогда такая обида накатила! Думаю, как же так?! Народ так старался, а он даже не остановился! Ну, хоть бы слово сказал!
Тогда, да и сегодня, не все измеряется деньгами. Иногда достаточно что - то хорошее человеку сказать, и это будет значить для него гораздо больше, чем деньги. Это - факт.
Наступает День строителя… Торжественное мероприятие, речи… И вдруг Моисей Семенович берет микрофон и говорит: «Уважаемые товарищи, я имел неосторожность поспорить с одним молодым человеком на производственную тему. Ну, и что же вы думаете? Я проспорил! Но учитывая, что этот молодой человек здесь…» Смотрю, идет к нашему столику с бутылкой коньяка!
Новое назначение
Лучшие годы молодости, конечно, прошли в Томске. Там родилась и росла дочь. Мы с Алиной Семеновной поступили в Томский инженерно - строительный институт. Кстати, супруга окончила его раньше, чем я. Все было замечательно! Много друзей появилось…
День строителя. СУ "Химстрой", Томск, 80-е годы. Фото из личного архива Н.А. Лубенца.
День строителя. СУ "Химстрой", Томск, 80-е годы. Среди поющих - Н. Лубенец. Фото из личного архива Н.А. Лубенца.
Мы как - то уже обосновались на этом месте, даже машину купили… Но все равно хотелось поближе к Украине.
Н.А. Лубенец с супругой, дочерью и мамой, 80-е годы. Фото из личного архива Н.А. Лубенца.
Однажды меня пригласили на ВЧ (правительственная связь), и кадровики стали предлагать поехать в Кирово - Чепецк. Я прикинул, что до Украины будет оттуда также далеко. Решил - подожду. А через полгода - аналогичное предложение! Звонит заместитель министра по строительству и просит прибыть в Москву. Я докладываю об этом своему непосредственному руководителю Юрию Ивановичу Конькову - секретарю горкома Томска - 7. Прилетаю в Москву, а в министерство уже звонят из Томского обкома, разыскивают меня: «Вы где?!» Я говорю: «В Москве, в министерстве...» А заведующий отделом строительства обкома Малик кричит в трубку: «Что вы там делаете?! Кто разрешил?! Немедленно возвращайтесь!»
В министерстве мне предложили поехать в Златоуст - 36. Мне это предложение понравилось, так как до Украины оставалось всего полдороги.
Томск, 80-е годы. Фото из личного архива Н.А. Лубенца.
Возвращаюсь в Томск, мне дают взбучку! Говорят, что никакого перевода не будет, так как «есть партийная дисциплина»! Я с этим смирился. Жене сказал, что никуда не едем. Насолили огурцов, капусты и остались в Томске.
Фото из личного архива Н.А. Лубенца.
А уже 1 декабря мне звонит первый секретарь В.И. Коньков и читает по телефону телеграмму: «Николай Андреевич Лубенец назначен приказом министра с 5 декабря 1987 года главным инженером Уральского управления строительством». Я говорю: «Так я же отказался! Все планы уже поменял. Три месяца назад это было! И что мне делать теперь?» А он: «Ехать! Есть партийная дисциплина!» Я в два дня собрался и отправился в Златоуст -36 (Трехгорный).
Здесь, масштаб работ был совсем другим. Если в томском управлении «Химстрой» работало 16 тысяч рабочих, то на Урале - около 2 тысяч. Там объем работ составлял около 250 миллионов рублей в прежних ценах, здесь - около 30.
Кстати, я только через несколько лет узнал любопытные детали моего перевода на Урал. Встретил как-то в Москве одного знакомого, рассказал ему, что уже четыре года работаю на Урале и до сих пор недоумеваю, почему в министерстве было принято такое решение… А он мне сообщает: «Так это же тебя Зоркальцев «продал» (В.И. Зоркальцев в те годы первый секретарь Томского обкома)! Я говорю: «Как «продал»?»
А приехал, говорит, он к Рябеву и что - то у него попросил (Лев Рябев 1984 - 1986 -1-й заместитель Министра среднего машиностроения СССР, 1986-1989 - министр среднего машиностроения СССР).
А Рябев говорит: «Слушай, у тебя там есть такой Лубенец, ты отдай мне его на Урал для укрепления кадров, а я тебе решу вопрос».
Вот так, оказывается, я и попал на Урал! На другой день после этого разговора столкнулся с Зоркальцевым. Он: «Ну, как дела? Где вы сейчас?» А я говорю: «Да на Урале! Вашими - то «молитвами»! Вы же «сторговались» с Рябевым и «продали» меня туда!» А он смеется: «Ты уж не обижайся! Мы укрепляли кадровый состав министерства по атомной энергии!»
ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ
Глава "запретки"
1989 год. Перестройка идет полным ходом. Намечаются первые альтернативные выборы. Приходит ко мне делегация жителей города (сотрудники ГПТУ - 125, работники стройки), делегацию возглавляет ветеран Герман Николаевич Попов: «Николай Андреевич, надо пойти в депутаты!» Я говорю: «Я уже там был!» А он: «Надо пойти! Мы так считаем!» Я спрашиваю: «Кто так считает?» Он: «Мы, шесть человек, так считаем!» Я говорю: «Ну, раз вы так считаете, пойду!» А тогда у нас 40 или 50 депутатов выбиралось. Вот так я и стал депутатом городского Совета Златоуста - 36.
В 1990 году появился Закон «Об основах местного самоуправления в РФ».
В 1991 году депутаты должны были выбрать главу администрации города. И опять эта же делегация приходит ко мне: «Мы считаем!» Я говорю: «Ну, давайте, попробуем».
Пригласили меня на малый Совет. На заседании и директор завода присутствовал… Стали задавать вопросы, ответил. Несколько кандидатур на пост главы администрации были вынесены на голосование. Итоги выборов счетная комиссия объявила в два часа ночи, а уже в шесть утра мы с председателем городского Совета Ларисой Кузминичной Хасановой поехали на аудиенцию к главе администрации Челябинской области Вадиму Павловичу Соловьеву. Он вручил мне приказ о назначении главой администрации города Златоуст - 36.
Я спрашиваю у него: «Ну, а дальше что?» Он говорит: «Езжай, разбирайся, работай! Единственное, что вам советую: всему аппарату надо вручить уведомления об увольнении. Это не значит, что всех надо уволить, но уведомления вручить надо. За месяц вы всех расставите так, как надо».
Сейчас, спустя годы, вы не жалеете о том, что променяли профессию строителя на пост главы города?
Нет. Я вспоминаю 1991, 1992, 1993 годы, когда шло формирование системы местного самоуправления. Мы тогда шли на ощупь… Закон «Об основах местного самоуправления" каждый год дополнялся новыми положениями.
В то время первыми лицами муниципалитетов были глава администрации города и председатель городского Совета. Их полномочия в законе были очень ясно прописаны, и между этими полномочиями существовала четкая грань. Председатель городского Совета управляет депутатским корпусом, депутаты разрабатывают нормативные акты, применяющиеся на данной территории, а глава администрации воплощает эти идеи в жизнь. Тогда все было понятно! По крайней мере, мне и моим коллегам.
Фото из личного архива Н.А. Лубенца
В 1991 году я не планировал становиться главой администрации (с 1984 по 1988 годы был секретарем парткома). Но когда люди проголосовали за меня, надо было идти и работать.
Пригласил специалистов, создал команду. Ни у меня, ни у них особого опыта работы в этой сфере не было (все были «производственниками»).
Кстати, так получилось, что все ключевые посты в городе тогда занимали Николаи! И глава и три его зама носили одно и то же имя! Четыре Николая! Вот, что это? Случайность?
Два Николая, два "зама" (Николай Петрович Пищита и Николай Петрович Анушкевич). Фото из личного архива Н.П. Пищиты.
Должность первого заместителя главы администрации была предложена Льву Михайловичу Иванову. Он был в то время заместителем директора ПСЗ. «Замом» по строительству и ЖКХ стал сотрудник ПСЗ Николай Алексеевич Кромский. Социальный блок возглавил сотрудник завода Николай Петрович Пищита, а комитет по управлению имуществом - Сергей Феоктистов - тоже заводчанин. Руководителем комитета по экономике стал Владимир Петрович Моргун (работник Управления строительством), а финансовый отдел возглавила Лилия Евгеньевна Жирнова.
За время моей работы в качестве главы администрации и главы города на ключевых должностях сменилось всего несколько человек: ушедшего на заслуженный отдых Льва Михайловича Иванова сменил Николай Петрович Анушкевич, Елена Николаевна Прошлякова сменила В.П. Моргуна, возглавившего отделение Федерального казначейства Трехгорного. В 1996 году должность одного из заместителей главы города занял Александр Сергеевич Орел.
Вот, пожалуй, и все кадровые перестановки за эти годы.
Для начала я каждому в новой команде обозначил задачи и отправил всех поездить, посмотреть, как решаются они в других местах. После общения с опытными управленцами, каждый представитель администрации Трехгорного составил для себя программу действий. Мы все это обсудили и начали работать.
Все «замы» работали на совесть! Каждый из них выполнял определенный объем работы и нес за это персональную ответственность. Нашей команде удалось тогда создать СИСТЕМУ работы городской администрации, которая функционировала без существенных сбоев почти 14 лет!
Я очень благодарен этим людям за нашу совместную работу и те результаты, которых мы смогли достичь в очень непростое время. Я им полностью доверял и мог положиться на каждого из них.
Н.П. Пищита (заместитель главы города) знакомит. Ю.М. Лужкова с продукцией предприятий Трехгорного. Фото из личного архива Н.П. Пищиты.
Ведь в начале 90-х мы (главы ЗАТО) столкнулись с тем, что нет законодательства, регулирующего жизнь закрытых городов. Есть только какие - то инструкции в Министерстве среднего машиностроения и КГБ... И мы, шаг за шагом, пытались создать законодательную базу для наших городов. А когда ее создали, когда вышло пять или семь постановлений Правительства РФ, конечно же, это была радость. Мы понимали, что теперь жизнь в закрытых городах будет строиться уже на основании этих документов. И гордились тем, что именно нам удалось это сделать.
Каких людей вы предпочитали брать в команду?
Если мне нужно сделать выбор между «хорошим человеком» и профессионалом, я всегда выберу профессионала, а не того, который работает по принципу «как бы чего не вышло» или заглядывает в рот начальнику. А профессионалы, как правило, всегда «неудобные» люди. Они всегда и на все имеют свою точку зрения.
Мне абсолютно не важно, есть ли у человека партийный билет. А если есть, то какого он цвета…
Помню, как предложил одному специалисту работу, а он опешил: «А вас не смущает, что я являюсь руководителем городского отделения партии коммунистов?» Успокоил его, сказав, что меня интересует только качество его работы.
Кстати, считаю, что пока в команде обсуждается какое - то решение, каждый может с пеной у рта его отстаивать, доказывать эффективность своего варианта. Но если решение уже принято - тогда «вперед и с песней»! Тогда «несогласный» член команды должен развернуться и вместе со всеми осуществлять выбранное решение.
Управление муниципалитетом - это специфическая отрасль экономики. А выпускники ВУЗов приходят с совершенно искаженным представлением об управлении муниципальным хозяйством. Не учат этому. Учить некому, так я думаю. А ведь такая же ситуация с кадрами и на уровне субъектов федерации, и на уровне правительства. Очень мало сегодня в стране специалистов, досконально разбирающихся в механизме управления муниципальными образованиями.
Общался недавно с одним товарищем, который занимается расстановкой кадров в одном из субъектов федерации. Он из двухсот человек, окончивших президентские курсы, выбрал сорок и направил на работу. И ни у одного из них не получилось! Вроде бы и глаза горят, а результата нет! Чего не хватает? Наверное, и знаний, и опыта, и чего - то еще…
Может быть, непрофессионализм сегодняшних управленцев связан еще и со сменой поколений. Связь поколений была потеряна, в частности, в 1991 году, когда в федеральное Правительство пришли новые люди… Я помню, как Алексей Иванович Чубаренко и Григорий Николаевич Кириченко попросили меня выступить перед аппаратом Правительства и рассказать, что такое закрытые города. Я два часа стоял на трибуне Дома Правительства Российской Федерации, рассказывал о наших ЗАТО и отвечал на вопросы. Тогда в правительстве услышали нас.
Об отношениях с министрами
Я умел наладить деловые контакты со всеми, с кем это было необходимо, в том числе и с министрами: В.Н. Михайловым, Е.О. Адамовым и А.Е. Румянцевым.
Особо хотелось бы выделить Адамова. На мой взгляд, это был лучший министр.
У меня с ним по - началу очень сложно складывались отношения. Как - то отправился в очередную командировку в Москву, попросил у секретаря аудиенции с Адамовым. Он назначил встречу на 8 утра. Приехал. Захожу. Здороваюсь. Он мне ни слова в ответ. В компьютер смотрит. И вдруг, давай мне мораль читать! А это нехарактерно было для него, как для человека. Я слушал, слушал, и говорю: «Вы меня извините, пожалуйста. Но если вы пригласили меня, чтобы читать мне морали. Тогда я пойду». До него, видимо, дошло. Он извинился. Мы переговорили.
Надо сказать, что до этой нашей встречи он всегда очень осторожно говорил на совещаниях о программе развития Трехгорного. А потом он прилетел к нам на завод. Мы показали ему новые предприятия.
Он провел на заводе совещание, а потом попросил о встрече с общественностью. И первое, что он сказал собравшимся (в том числе и прессе): «До этого визита в Трехгорный я был совершенно иного мнения о вашем городе и вашем руководителе. Но то, что я увидел… Я поменял свое мнение на 180 градусов и об этом вам всем сейчас говорю».
И после этой встречи все наши идеи получали поддержку министра.
В принципе, и Министерство финансов РФ всегда уважительно относилось к нам. Мы каждый год подписывали с тем или иным заместителем министра протоколы согласований проектов бюджета города. И господин Игнатьев, нынешний председатель Центрального банка России (он был в то время заместителем министра финансов РФ), когда мы приходили к нему на согласование, первым делом интересовался: «Как ваша программа развития? Как работают созданные предприятия? Каков результат?» И я давал справку, говорил о том, что объемы выпускаемой продукции год от года наращиваются...
Игнатьев был из категории тех чиновников, которые понимали, что без реального сектора экономики не может быть ничего!
Кстати, то время было примечательно тем, что вопросы можно было обсуждать на всех уровнях государственной власти. А когда идет обмен мнениями, поиск истины, которая находится всегда где - то посередине, эффективнее.
Защита проекта муниципального бюджета - это ведь, как экзамен! Если мы чего - то не могли доказать, нам только оставалось выйти из министерского кабинета, посмотреться в зеркало и сказать самим себе, что мы плохо работаем! Или плохо подготовились к разговору!
Если мы в чем-то были уверены, но не могли убедить в этом депутатов или министерских чиновников, если у нас не хватило знаний, опыта и красноречия, мы уходили, готовились и опять шли сдавать!
Иногда нас в чем - то переубеждали, доказывали, что лучше сделать по - другому, и мы соглашались... Иногда побеждали наши доводы, нашу позицию принимали! В любом случае, такие дискуссии минимизировали вероятность ошибок для тех, кто принимал решения.
Я не думаю, что по отношению к закрытым городам поступили правильно, ликвидировав в аппарате правительства структуру из двух человек. Уж два - то человека не объели бы ЗАТО!
Попытка Правительства РФ дистанцироваться от закрытых городов, которые создавались в интересах государства и по решению Правительства, не совсем оправдана, на мой взгляд. Ведь и сегодня абсолютное большинство вопросов ЗАТО вынуждены решать в Минрегионе РФ или Госкорпорации «Росатом».
Вы способны пойти на компромисс, если чужое мнение противоречит вашей позиции в каком - то вопросе?
Шел ли я когда - нибудь на компромисс? Да. Например, в 2002 году, когда мы предприняли попытку перехода на стопроцентную оплату коммунальных услуг.
Мы долго взвешивали все «за» и «против». В результате нам удалось разработать такую систему, что если бы жители города нас тогда поддержали, сегодня в Трехгорном не было бы такой сложной ситуации с управляющими компаниями.
У нас и финансовая ситуация была бы лучше, чем в других городах! И весь механизм управления был бы четко отлажен (в том числе и по формированию платежей) и сосредоточен в руках органов местного самоуправления.
И власти, и жители города смогли бы контролировать все предприятия, работающие в сфере ЖКХ. И такого коммунального кошмара сейчас бы не было... Но горожане выразили бурный протест по поводу перехода на новую систему оплаты, и мы согласились с ними. Пошли на компромисс. А можно было настаивать!
(Фрагмент диалогового листа д/ф «Тот самый Лубенец», реж. Н. Исакова, 2013 год)
ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ (Часть пятая "У каждого проекта должна быть своя фамилия")