Эх путь дорожка II
part I
Природа дала мне передышку в один день: снег почти не шел, а был просто ебун (по местным меркам) и очень скользко на дорогах. В это время, весело бегая с коляской по дорогам-сугробам, я совершенно нечаянно и незаметно для самого себя потянул какую-то связку в стопе и постепенно перестал весело бегать. Напротив, с каждым пройденным очередным десятком метров я осознавал, что из беззаботного веселого бегуна с коляской я медленно, но верно, превращаюсь в хромую корову балерину. В таких мыслях прошел день второй, и начался день третий.
С утра матушка природа еще была в хорошем настроении, и я, ковыляя и матеря ногу, катил коляску с Юлькой в направлении садика. Было больно, но насмотревшись фильмов типа "Диверсанта" я смеялся над собой и продолжал прорываться к своим в назначенную точку. Тем более автобус выручал: сначала от дома надо было фигачить пешком минут 10, потом небольшой передых в автобусе, а потом еще пешком минут 15-20 до садика. Назад аналогично. Ну, это в теории, а на практике после обеда снова ебанул снегопад, так что к вечеру в Баварии случился вроде как транспортный коллапс. Именно в этот день ж/д сообщение с Эрлангеном было потеряно, а ситуация на внутрегородских дорогах ухудшалась с каждым часом. Удивительным образом я еще успел вырваться вечером с факультета и хоть и с небольшим опозданием, но доехать до садика. Хорошенько закутав ребенка и застегнув все клепки и молнии на своей "бразильской" косухе мы с Юлькой рванули домой. Ветер бил мне снегом в лицо, а я развернув ребенка к себе что-то орал ему про то, что я с Камчатки и мне с самого детства вот так било снегом по роже, и ничего, и потому я привыкшей и плакать тут не собираюсь! Под черным небом хромой коровой балериной я медленно катил коляску по белому снегу, катил и думал, когда же мы, блять, доберемся до нашей остановки?
Пробившись через снежную пелену, пройдя через одну большую дорогу с замершими и выстроившимися в бесконечный поток машинами, весь вспотевший и взмокший я все-таки достиг остановки, но радость не осенила мое лицо. Напротив, поглазев на еще один бесконечный поток машин, застывших на нашей дороге в обоих направлениях, я криво улыбнулся, ткнул пальцем в далекий автобус, затерявшийся где-то там в потоке мертвых машин и сказал дочурке: "Давай мы попробуем его догнать?!" И мы захромали по снежному ковру тротуара вдоль дороги.
Автобус мы вскорости догнали, а потом еще второй, третий, четвертый, все оказавшиеся зажатые в дорожных пробках. Пока долго, но верно, телепались до дома, я обнаружил, что все встретившиеся нам основные дороги Эрлангена превратились в огромные пробки! Машины почти не двигались, ведь даже я хромой, уставший, с коляской, по нерасчищенному тротуару нагонял автобусы один за другим... А добравшись наконец-то до дома, я сделал себе тазик с горячей водой, опустил туда свои уставшие промокшие задние лапы, взял в руки кружечку горячего чая и был счастлив!
Природа дала мне передышку в один день: снег почти не шел, а был просто ебун (по местным меркам) и очень скользко на дорогах. В это время, весело бегая с коляской по дорогам-сугробам, я совершенно нечаянно и незаметно для самого себя потянул какую-то связку в стопе и постепенно перестал весело бегать. Напротив, с каждым пройденным очередным десятком метров я осознавал, что из беззаботного веселого бегуна с коляской я медленно, но верно, превращаюсь в хромую корову балерину. В таких мыслях прошел день второй, и начался день третий.
С утра матушка природа еще была в хорошем настроении, и я, ковыляя и матеря ногу, катил коляску с Юлькой в направлении садика. Было больно, но насмотревшись фильмов типа "Диверсанта" я смеялся над собой и продолжал прорываться к своим в назначенную точку. Тем более автобус выручал: сначала от дома надо было фигачить пешком минут 10, потом небольшой передых в автобусе, а потом еще пешком минут 15-20 до садика. Назад аналогично. Ну, это в теории, а на практике после обеда снова ебанул снегопад, так что к вечеру в Баварии случился вроде как транспортный коллапс. Именно в этот день ж/д сообщение с Эрлангеном было потеряно, а ситуация на внутрегородских дорогах ухудшалась с каждым часом. Удивительным образом я еще успел вырваться вечером с факультета и хоть и с небольшим опозданием, но доехать до садика. Хорошенько закутав ребенка и застегнув все клепки и молнии на своей "бразильской" косухе мы с Юлькой рванули домой. Ветер бил мне снегом в лицо, а я развернув ребенка к себе что-то орал ему про то, что я с Камчатки и мне с самого детства вот так било снегом по роже, и ничего, и потому я привыкшей и плакать тут не собираюсь! Под черным небом хромой коровой балериной я медленно катил коляску по белому снегу, катил и думал, когда же мы, блять, доберемся до нашей остановки?
Пробившись через снежную пелену, пройдя через одну большую дорогу с замершими и выстроившимися в бесконечный поток машинами, весь вспотевший и взмокший я все-таки достиг остановки, но радость не осенила мое лицо. Напротив, поглазев на еще один бесконечный поток машин, застывших на нашей дороге в обоих направлениях, я криво улыбнулся, ткнул пальцем в далекий автобус, затерявшийся где-то там в потоке мертвых машин и сказал дочурке: "Давай мы попробуем его догнать?!" И мы захромали по снежному ковру тротуара вдоль дороги.
Автобус мы вскорости догнали, а потом еще второй, третий, четвертый, все оказавшиеся зажатые в дорожных пробках. Пока долго, но верно, телепались до дома, я обнаружил, что все встретившиеся нам основные дороги Эрлангена превратились в огромные пробки! Машины почти не двигались, ведь даже я хромой, уставший, с коляской, по нерасчищенному тротуару нагонял автобусы один за другим... А добравшись наконец-то до дома, я сделал себе тазик с горячей водой, опустил туда свои уставшие промокшие задние лапы, взял в руки кружечку горячего чая и был счастлив!