Образование не для всех
На прошлой неделе пришли мне два письма на одну болезненную для нашего общества тему.
Владимир Ахапкин из Москвы и Екатерина Бабко из Ханты-Мансийска хотели бы учиться в московских ВУЗах. Оба они успешно окончили школу и прошли бы вступительные экзамены. Но, как оказывалось, в лучших университетах страны нет места для людей с ограниченными возможностями.
Владимир закончил школу в 2004 году, сейчас ему 22 года. Володя ведет настолько активный образ жизни, что ему многие могут позавидовать: он один из немногих мужчин-фотомоделей с ограниченными возможностями, интересуется модой и дизайном, участвует в социальном проекте «Я есть». Он пишет рассказы и стихи, ведет блог: http://dis-model.livejournal.com/ и хотел бы стать писателем. Володя много читает, но понятно, что образование - это не только книги, но и социум: педагоги, сокурсники. Поступить в Московский государственный университет на филфак - то, чего ему бы очень хотелось.
Но в МГУ нет пандусов, и Володя физически не может попасть даже на вступительные экзамены.
«Когда я звонил в разные ВУЗы, люди либо от темы уходили, либо говорили что нет пандусов», - рассказывает он. Он позитивно смотрит в будущее, его социальный проект «Я есть» создан для того, чтобы изменить отношение людей к инвалидам. Владимир хочет, чтобы люди с ограниченными возможностями больше поверили в себя и не были оторваны от мира, как сейчас. «Я хочу, чтобы они поняли, что могут добиться всего, чего хотят, несмотря на свои ограничения», - пишет Владимир. И тут же размышляет о том, как ему достичь своей цели, поступить на филфак: «Воля это важно, но без условий мы ничего не сможем»,- пишет Володя.
Другое письмо - от Екатерины Бабко из Ханты-Мансийска. «Мне 21 год,- пишет она,- я прикована к инвалидной коляске с 5 лет». Еще в восьмом классе Катя решила учиться психологии в Москве - в Москве высокий уровень образования, широкие возможности трудоустройства. «Для меня, как для инвалида, важно быть конкурентоспособной на рынке труда, чтобы работодатели были заинтересованы во мне, как в специалисте»,- пишет она.
Катя закончила школу в Нижневартовске и начала готовиться к поступлению. «Я выходила даже на Минобразования РФ и там мне порекомендовали Российский государственный социальный университет»,- пишет Катя. Пандусы в учебных корпусах РГСУ есть, но общежития не оборудованы как надо. При всей декларируемой «социальности» ВУЗ не разрешает пускать в общежитие сопровождающих, а Катя одна не может даже одеться.
В родном Нижневартовске Катя тоже не смогла найти подходящий ВУЗ из-за того, что университет абсолютно не приспособлен: нет ни лифтов, ни пандусов. Поэтому ей пришлось поступить в ЮГУ (Югорский государственный университет) в Ханты-Мансийске.
Жить в этом городе для Кати опасно для жизни. Зимой в Ханты-Мансийске средняя температура - -30. Она пишет, что в общежитии плохо топят, автобусы ходят плохо, она постоянно замерзает, а при ее диагнозе, ревматоидном артрите, переохлаждаться категорически нельзя.
Последние полтора года она пытается перевестись в Москву - пока тщетно. Этим летом она собиралась поступать в РГГУ на клиническую психологию. И ей вроде как обещали, что специально для нее поставят пандусы в университете. Но общежитие оказалось не приспособленным.
«Хотя мне давали гарантию, что мне и моей маме (она является моим сопровождающим лицом) дадут отдельное жилье, но не было гарантий, что в комнате будет санузел и душ.Конечно, может показаться, что я очень многого требую, но на самом деле это не так. Просто я совсем не хожу, и пользоваться общественным душем и санузлом я не могу, тем более для этих целей (принять душ, и т.д.) нужны специальные условия»,- пишет Катя.
В итоге переговоры с ВУЗом зашли в тупик - никто не смог внятно сказать, поставят ли пандусы к началу года в учебных корпусах, смогут ли оборудовать комнату для Кати.
«Поэтому я осталась в ЮГУ и теперь приходится заказывать каждый день такси, чтобы добраться до университета. Пользоваться общественным транспортом тяжело, и даже такси не выход из ситуации: после нескольких заказов водители отказываются ехать, хотя мы им платим по тарифу»,- пишет Катя.
Оставлять это дело просто так было нельзя. Ведь таких, как Катя и Владимир в нашей стране десятки тысяч. Они хотят учиться, совершенствоваться, работать, но не могут это сделать. Поэтому я решил проверить, как обстоят дела, на себе - позвонить в ВУЗы и узнать, как обстоят дела с пандусами. Говорил, что хочу получить информацию для своего друга.
В МГУ мне сразу сказали, что в старом здании никаких пандусов нет и быть не может. На вопрос, как быть инвалидам колясочникам, не смогли ответить ничего вразумительного.
Сотрудница приемной комиссии МГТУ им. Баумана долго охала в трубку, а в итоге сказала «Лично я бы не советовала к нам поступать - это одно мучение. Выберите какой-то другой ВУЗ».
В МГТУ есть лифты - и все. Главное здание на Яузе никакими пандусами не оборудовано, кроме того студенты переходят из одного корпуса в другой в течение дня, а это значит, что кроме лестниц студент с ограниченными возможностями должен преодолеть проезжую часть, мост и бордюры. Девушка в приемной рассказала, что у них учится один мальчик на коляске, и его везде возят сокурсники.
Положиться на помощь сокурсников мне предложили и в Российском государственном гуманитарном университете, куда собиралась поступать Катя. Пандусы там собирались установить, но так и не установили, и в ближайшее время не собираются. Внутри главного здания, где расположен деканат, есть лифт, но на входе - ступеньки. В приемной ректора мне ответили, что у них учатся инвалиды, но как они попадают в аудитории, не знают: говорят, их переносят через окно вместе с колясками.
Я представил себе, как студенты, которым посчастливится учиться со мной, будут таскать мое 60-килограммовое тело и коляску из аудитории в аудиторию, в столовую, в туалет… Кстати оборудованных туалетов в ВУЗе, разумеется, тоже нет.
Владимир, кстати, рассказал, что он, в отличие от других людей с ограниченными возможностями не стесняется просить о помощи, но и ему бы не хотелось быть обузой. «Многим неловко просить о помощи. Нам важно быть самостоятельными, пусть на слабых ногах, но самим подниматься по лестнице. Я не хочу, чтобы меня жалели, я хочу, чтобы не было различий между здоровыми людьми и людьми с ограниченными возможностями»,- пишет Владимир.
В Московском государственном институте международных отношений (МГИМО) есть и лифты, и пандусы, и даже оборудованные туалеты - правда, только в главном корпусе, до которого ехать 100 метров по коридору. В здание попасть, как мне сказали, не сложно: на входе есть пандус, но через крутящиеся двери я не пройду. Вежливый молодой человек из приемной комиссии попросил заранее предупредить, когда я подъеду, чтобы в ВУЗе открыли другую дверь, через которую я смогу пройти. Остался пустяк - поступить в МГИМО, где конкурс - от 7 человек на место. Владимир рассказал, что, помимо того, что ВУЗы не оборудованы для инвалидов, есть и другая проблема - дипломы. Он, как и многие инвалиды-колясочники, не имел возможности ходить в общеобразовательную школу и закончил… школу для умственно-отсталых! Умный, талантливый парень, но с таким аттестатом путь в МГИМО ему заказан…
На психфаке МГУ на вопрос, почему чужие люди должны таскать меня по факультету, мне ответили: «вы не волнуйтесь, это психологический факультет, здесь обязательно будут люди, вам сочувствующие». В историческом здании на Моховой постройки 1900 года, где кроме психфака располагаются Институт стран Азии и Африки и факультет журналистики, никто пандусы построить не разрешит. Так мне, по крайней мере, сказали в приемной комиссии.
В общем, ситуация плачевна. Часто сотрудники ректоратов и деканатов даже не знают, как у них обстоят дела с инфраструктурой для людей с ограниченными возможностями. И если здоровые сотрудники деканата не в состоянии даже спуститься вниз и узнать, есть ли у них лифты и пандусы, что ж говорить об инвалидах…
Я считаю, что права инвалидов должны быть защищены, причем не для галочки, а по-настоящему. Я решил серьезно заняться этой темой. Уверен, если мы объединим наши усилия, мы сможем что-то изменить. А пока что предлагаю всем обсудить, что именно мы должны сделать, чтобы молодые и талантливые ребята не были бы вынуждены зарывать свой талант в землю.