Брат хотел, чтобы я его нашла...
Интервью я брать люблю. Вернее, я люблю разговаривать и умею слушать, одновременно делая лицом всякие штуки (про small talk почти сюда, но все же в другой раз).
И чем я благодарна своей актуальной работе - я встречаюсь и общаюсь с разными людьми. Вряд ли я смогла бы пообщаться с ними «просто так». Вот например месяц назад мне рассказали историю, как женщина узнала совсем недавно, что погибший во время войны брат был награжден тремя орденами (а матери вместе с похоронкой прислали один). И она нашла эти ордена, сумела добиться, чтобы они вернулись в семью.
И я начинаю думать - брат погиб в войну, значит года 20-го, как мой дедушка примерно. Но сколько же ей тогда лет, если у нее есть силы на такое? Позвонила, отвечает совсем молодой звонкий голос. У меня первая мысль, что она примерно, как моя мама, родилась после войны. А такая разница - ну что же, и такое ведь бывает в больших семьях, правда?
Договорились встретиться - и выяснилось....
Зое Павловне 84 года, она родилась в 1936 году (а выглядит лет на 70, не больше!). Мы сидели на улице, разговаривали часа 1,5.
Зоя - младшая из шести детей в крестьянской войне. Мама была с 1900 года, прожила 93 года. А отца забрали в 1937 году по 58-ой статье. Он работал счетоводом на громадном семеноводческом хранилище.
- Около дома стояла красивейшая церковь, он ходил туда петь в хор, у него был очень хороший голос. Наверное, за это и поплатился - ходил в церковь. Вот и попал под эту мясорубку. И через три месяца расстреляли в Соликамске. Мама в 37 лет осталась с шестью детьми.
Старшая сестра Галина 1920 года, в 41-м году она закончила железнодорожный техникум, попала в железнодорожные войска, ее воинская часть всю войн простояла в Тегеране. Там же вышла замуж, родился сын.
Брат Виктор 1922 года рождения, остался старшим мужчиной в семье. Он закончил школу, поехал в Подольск к родственникам, поступил работать на Подольский завод швейных машин. Проработал год, когда началась война.
Последнее фото всей семьи - 1 мая 1941 года.
- На майские праздники обычно собиралась вся семья. Все приехали к маме и мама сказала, давайте сфотографируемся все, как чувствовала. А 22 июня началась война.
Три месяца немцы стояли у нас в Детчино, под Калугой. Прямо в нашем доме стоял немецкий пулемёт. Брат был дома в это время. И он со старшей Галиной и её подругами взрывали обозы. Его один раз поймали и поставили расстреливать над огромной траншеей. Но у нас в доме стоял пулемет, окна все были разбиты, мы все время сидели на печке. Солдаты были не немцы, а какие-то другие, все рыжие. Их начальник заставлял маму топить печку и греть ему чай. Мама и нам втихаря давала горячую водичку на печку. Мама упала в ноги ему, этому начальнику и он спас Виктора, его отпустили.
В 42-м году немцев прогнали из Калуги и Виктор ушел на фронт. Попал в танковую часть, служил командиром самоходной установки. Его полк дошел от Москвы до Берлина. 334-й гвардейский тяжелый самоходно-артиллерийский Верхнеднепровский Краснознаменный ордена Кутузова полк за образцовое выполнение заданий командования в боях с немецкими захватчиками при овладении городом Шнайдемюль и проявленные при этом доблесть и мужество награждён 5 апреля 1945 года награждён орденом Красного Знамени.
Виктор погиб в феврале 45-го, за три месяца до Победы, в этом самом Шнайдемюле. Семье пришла «похоронка», прислали один орден Отечественной войны 2-ой степени.
- Мама, когда умирала, сказала - девочки, ради бога, найдите могилу брата, - говорит Зоя Павловна.
Ну понятно, искать начали уже после 2000 года, когда открыли все архивы.
- Ну, взялась я. А как искать, где, что и как? Тогда я обратилась в архив министерства обороны в Подольске. Мне прислали справку, что Виктор похоронен на восточной окраине Шнайдемюля (Германия). Сейчас это польский город Пила.
Piła - польское слово, означающее «пила». Это было типичное название для деревни лесорубов. Немецкое название города Schneidemühl, в переводе - «лесопилка».
- Я стала искать, сказала, что попробую через Красный Крест. Они сказали, что надо сходить сначала в музей Великой Отечественной войны на Поклонной горе. Там, в книге Памяти, мы нашли запись, написано Шнайдемюль, как было в 1945 году.
Думаю - поеду в Польшу. Мои все меня отговаривали, говорили - Зоя, ты с ума сошла. И могилу брата не найдешь, и сама там останешься!
Я говорю, нет, я все-таки поеду. Красный Крест помог мне оформить визу в Польшу на две поездки. В 2005 году как раз отмечали 60 лет Победы. Поехала, не зная ни страны, ни языка (так, на минуточку - Зое Павловне было 69 лет!). Но что хочу сказать - Всевышний и сам Виктор меня вели. Он хотел, чтобы я его нашла.
В Бресте пересадка на поезд до Варшавы. А Пила еще пять часов от Варшавы на запад.
- Я села в вагон, сижу переживаю. Разговорилась с попутчицей. Оказалось, что та полячка и тоже едет на могилу матери.
Снова small talk - не бойтесь разговаривать с незнакомцами! Она и помогла Зое Павловне с пересадкой, купила билет на огромном железнодорожном вокзале в Варшаве и посадила ее на поезд в Пилу. Пока они ехали до Варшавы, женщина помогла Зое Павловне составить маленький разговорник - как пройти в гостиницу.
- Получилась живая цепь - люди передавали меня с рук на руки. До Пилы пять часов езды. Сижу, читаю книгу Даррелла. А девочка напротив попросила посмотреть книгу - по русски. Когда по-польски говорят медленно, то некоторые слова можно разобрать.
Разговорились, Зоя Павловна всем рассказывала, что едет искать могилу брата. Девушке надо было выходить раньше, но она тут же попросила двух других пассажирок, естественно полячек, помочь в Пиле. Те узнали, где есть пансион, купили билеты на троллейбус. Сказали водителю троллейбуса, что женщина приехала из России, ищет могилу брата.
- И что ты думаешь? Мы проехали, сколько надо, он останавливает этот троллейбус, входит сам и идёт со мной, чтобы показать гостиницу (вот тут я сама чуть не зарыдала. Я ВСЕГДА говорю о том, что поляки из страшных анекдотов - это какие-то отдельные поляки. А «мои» поляки - как раз такие!).
- Я пришла в эту гостиницу. Там молодая пара. Сказали, что вечером придет хозяин гостиницы, он знает русский. Он вечером пришел, рассказал, что здесь три захоронения русских воинов. Сегодня уже вечер, а завтра после обеда мы с вами сядем на машину и объедем все эти три захоронения, поищем вашего брата.
Господи, я готова была ему в ноги упасть! Но сначала я хотела сходить в польский Красный Крест.
На следующий день с утра поехала в город.
- Женщина привела меня к этому Красному Кресту. Пришла сотрудница, по-русски они не говорила, но сумели объясниться. Она села искать по общей базе данных. Через Варшаву, в Варшаве стала смотреть - нет, долго, часа два искала. И друг нашла - он захоронен на мемориальном кладбище Лешкув, могила № 147. Смирнов Виктор Павлович. И тут пришел председатель местного отделения Красного Креста. Он сам говорит по-русски, его жена преподаватель русского языка.
- Не переживайте, мы сейчас все едем на кладбище.
И он сажает меня, эту сотрудницу в машину, и мы едем на кладбище. Приезжаем на кладбище. Там громадный курган. При входе стоит памятник воину-освободителю. На этом кладбище похоронено 1384 наших солдата. 72 братских могилы. 496 неизвестных из концентрационного лагеря, он был в Шнайдемюле на стадионе.
Чистота на кладбище изумительная. На вершине храма - могилы комсостава. И среди них я нашла могилу Виктора.
И когда я там была, подъехала машина с детворой. У каждого цветочек и фонарик. И они идут и на каждую могилу кладут цветочек и фонарик зажигают. Я была поражена, как в Польше почитают наших солдат.
Второй раз Зоя Павловна приехала в Пилу через год. Уже никаких гостиниц, семья председателя отделения Красного Креста ждала ее. Привезла цветы и посадила их на могиле брата. Визит пришелся на Пасху.
- Я привезла брату и всем ребятам яйца, Пасху.
Все воинские захоронения были без портретов, Зоя Павловна попросила сделать фотографию на могилу.
Пила оказался очень красивым городом. И да, поляки очень благодарны русским, что им достался этот «кусочек Германии» после войны. Может быть еще и отсюда такое отношение к сестре советского солдата. Варшава тоже очень понравилась.
В Жуковском Зоя Павловна живет с 1957 года. Муж, выпускник МФТИ, приехал по распределению работать в ЦАГИ.
- Я ведь протрубила 40 лет в 5-ой трубе. Аэродинамической трубе, мы ее так и называли «наш самовар». Я поэтому громко разговариваю. Поглохли мы там в этой трубе.
А недавно племянник стал искать в интернете и выяснил, что оказывается у Виктора было три ордена.
- Я позвонила в наградной отдел министерства обороны. Сделала запрос, как вернуть ордена. Оказывается сейчас по приказу Путина ордена не возвращают.
Обратилась в нашего городское отделение «Единой России», там тоже очень помогли - как делать запросы, оформлять документы и т.д.
Но Зое Павловне вручили копии орденов!
В середине июля у нас в мэрии состоялась торжественная церемония. Глава Жуковского Юрий Прохоров и военный комиссар по городам Раменское, Жуковский и Бронницы Евгений Дегтярев вручили Зое Павловне официальные удостоверения и копии орденов её брата. Она этого не ждала, думала, что будут одни «бумажки», расплакалась.
И я вот все думаю, как оно все. Во-первых, про поляков. Сейчас много, что происходит и кто-то уверен, что все плохо. Но вот же - очень пожилой человек ездил сам и знает точно, что это не так!
Во-вторых, какие-то совершенно невероятные совпадения. Я, когда брала интервью, еще переспросила два раза, не могла разобрать название, первый раз слышу. А через день буквально стала писать про Виктора Пацаева, открываю Вики - «в русской семье Марии Сергеевны (дев. Кольцова) и Ивана Пантелеевича Пацаевых было двое детей - сын Виктор и дочь Галина. 17 августа Ивана Пантелеевича отправили на фронт в составе 312-й стрелковой дивизии. В октябре 1941 года он погиб в районе села Детчино».
Господи боже мой, какой величины это Детчино и насколько редко оно упоминается вообще где-либо... а вот на тебе. А еще Зоя Павловна рассказала, как они прятали в ту зиму за печкой советского солдата, нашли его обмороженным и спасли. Закутали в тряпки и говорили немцам - тиф!
Вот так-то...
#92днялета