Семейный альбом. Рядовой в отставке
Мой дядя Юрий Львович Глезаров (1919 - 1982) жил как раз напротив той самой шашлычной, название которой так возмутило товарища Долгиха. И, наверное, не раз туда заходил.
Дядя был человеком остроумным, дружелюбным, очень общительным. И еще - он не очень-то любил советскую власть и болел за "Спартак".
В армию его забрали в 39 году. Попал он на финскую, потом служил в Ленинграде. Пережил там блокаду вместе с коренными питерцами. Насмотрелся такой жути, что предпочитал о ней не вспоминать.
После блокады попал в железнодорожные войска. А их демобилизовали в последнюю очередь. И в результате дядя Юра вернулся к мирной жизни только в 1949-м году. То есть отслужил он в армии 10 лет. Ушел рядовым, потом дослужился до сержанта, но... неудачно сходил в самоволку и опять стал рядовым.
Так и вызывали его на всяких ветеранских сборищах: "Товарищ Ляпкин - полковник в отставке! Товарищ Тяпкин - майор в отставке! Товарищ Чичиков - генерал в отставке!!! Товарищ Глезаров - рядовой в отставке..."
О войне дядя Юра вспоминать не любил. Из его военных рассказов мне запомнилась только одна история:
"Представляешь, Юлька, Финляндия, зимнее наступление. Я неделю сапог не снимал, мечтаю только об одном - портянки переменить. На дороге - хутор. Пустой. Хозяева ушли. Заходим в дом, на столе - скатерть. Я ее хватаю, думаю, вот они - мои портянки! А она - бумажная... Я такого и не видел никогда. И понял я тогда, что зря мы сюда приперлись. Нечего нам тут делать".
После войны дядя Юра стал художником-шрифтовиком. Его даже называли "королем шрифта".
Однажды в середине 70-х годов его послали оформлять какую-то выставку в здании ЦК КПСС. А когда работа была закончена - разрешили посетить местный буфет. Конечно, не для начальства, а для людишек пониже рангом. Но и в этом буфете дядя Юра увидел продукты, давно исчезнувшие из продажи в обычных гастрономах, да к тому же - по самым низким ценам. Причем выносить их было нельзя. Съев говяжью сардельку и выпив бутылку "Бархатного" пива, мой беспартийный дядя Юра взял листок бумаги и написал: "Прошу принять меня в члены ЦК КПСС". Отнес своему начальнику, тот посмеялся и бумажку, конечно, порвал. Только история осталась.
Дядя был человеком остроумным, дружелюбным, очень общительным. И еще - он не очень-то любил советскую власть и болел за "Спартак".
В армию его забрали в 39 году. Попал он на финскую, потом служил в Ленинграде. Пережил там блокаду вместе с коренными питерцами. Насмотрелся такой жути, что предпочитал о ней не вспоминать.
После блокады попал в железнодорожные войска. А их демобилизовали в последнюю очередь. И в результате дядя Юра вернулся к мирной жизни только в 1949-м году. То есть отслужил он в армии 10 лет. Ушел рядовым, потом дослужился до сержанта, но... неудачно сходил в самоволку и опять стал рядовым.
Так и вызывали его на всяких ветеранских сборищах: "Товарищ Ляпкин - полковник в отставке! Товарищ Тяпкин - майор в отставке! Товарищ Чичиков - генерал в отставке!!! Товарищ Глезаров - рядовой в отставке..."
О войне дядя Юра вспоминать не любил. Из его военных рассказов мне запомнилась только одна история:
"Представляешь, Юлька, Финляндия, зимнее наступление. Я неделю сапог не снимал, мечтаю только об одном - портянки переменить. На дороге - хутор. Пустой. Хозяева ушли. Заходим в дом, на столе - скатерть. Я ее хватаю, думаю, вот они - мои портянки! А она - бумажная... Я такого и не видел никогда. И понял я тогда, что зря мы сюда приперлись. Нечего нам тут делать".
После войны дядя Юра стал художником-шрифтовиком. Его даже называли "королем шрифта".
Однажды в середине 70-х годов его послали оформлять какую-то выставку в здании ЦК КПСС. А когда работа была закончена - разрешили посетить местный буфет. Конечно, не для начальства, а для людишек пониже рангом. Но и в этом буфете дядя Юра увидел продукты, давно исчезнувшие из продажи в обычных гастрономах, да к тому же - по самым низким ценам. Причем выносить их было нельзя. Съев говяжью сардельку и выпив бутылку "Бархатного" пива, мой беспартийный дядя Юра взял листок бумаги и написал: "Прошу принять меня в члены ЦК КПСС". Отнес своему начальнику, тот посмеялся и бумажку, конечно, порвал. Только история осталась.