Идеологический фронт
Писатель Михаил Золотоносов недавно выпустил книгу "Гадюшник" - о нравах в ленинградской писательской организации. Среди прочего, есть там глава и о Гранине. Вот здесь рецензия и цитаты, и еще тут.
"Судя по обнародованным документам, Гранин сыграл неблаговидную роль в организации суда над Иосифом Бродским в 1964 году.
«Протокол № 21 заседания Секретариата Лен. Отд. Союза писателей РСФСР совмест<н>о c членам<и> Партбюро ЛО СП от 17 декабря 1963 г.
Присутствовали: тт. Прокофьев, Браун, Чепуров, Гранин....
<…> Слушали: Письмо Прокурора Дзержинского района. т. Лернер: Зачитывает письмо Прокурора Дзержинского района о И. Бродском с требованием предать его Общественному суду.
Выступили: тт. Прокофьев, Браун, ... Гранин... и единогласно решили:
<1>. В категорической форме согласиться с мнением прокурора о предании общественному суду И. Бродского. Имея в виду антисоветские высказывания Бродского и некоторых его единомысленников, просить Прокурора возбудить против Бродского и его “друзей” уголовное дело."
(ЦГАЛИ СПб. Ф. 371. Оп. 1. Д. 464. Л. 232 - 233).
ГРАНИН. "Короче говоря, политическое лицо Бродского было нам известно. ... Я бы лично сказал, что его с более чистой совестью надо было судить по политической статье, чем за тунеядство. Но это дело не моей компетенции." (Из выступления на заседании секретариата ЛО СП РСФСР 26 марта 1964 г.)
Подобная роль была для Гранина привычна. В 1958 году Гранин председательствовал на собрании, где шельмовали Пастернака, в 1969 - обличал Солженицына от имени «коммунистов-писателей, коммунистов-литераторов, ответственных за всё то, что происходит в нашем обществе».
Фрагменты стенограммы отчётно-выборного собрания партийной организации ЛО СП РСФСР 26 ноября 1969 г. Из выступления Д. А. Гранина:
"Эта апелляция к Западу, к буржуазной печати, конечно, полностью определила для меня позицию Солженицына и его поведение, его антиобщественное лицо, а может быть, и более того, не только антиобщественное, стало для меня совершенно ясным. Поэтому решение секретариата РСФСР об исключении Солженицына стало единогласным.
Последующие действия Солженицына, мне думается, перевели его антиобщественную позицию уже в иную категорию. Эти действия связаны главным образом с его письмом. Его письмо, которое он направил в секретариат Союза писателей, свидетельствует уже о совершенно открытых антисоветских высказываниях Солженицына. Некоторые из них опубликованы сегодня в «Литературной газете», и вы их сможете прочесть. Во всяком случае, это его письмо полностью выявляет его уже антисоветские взгляды, оно свидетельствует о том, что речь идёт уже не о литературных произведениях, не о литературных категориях, а о категориях политических, о категориях, которые заставляют нас думать о том, что он полностью смыкается с нашими идейными врагами..."
(ЦГАИПД СПб. Ф. 2960. Оп. 6. Д. 39. Л. 54-60).
Помимо публичных обличений «отщепенцев», Гранину приходилось выполнять и деликатные негласные задания. В 1965 году ему было поручено провести «профилактирование» Ахматовой, чтобы не допустить публикации её «Реквиема» за рубежом в виде листовок. А в 1957 году Гранин заблокировал предполагавшуюся публикацию стихов Мандельштама. «Зачем и к чему понадобилось редколлегии давать в сборнике, выходящем в юбилейный год, накануне празднования 40-летия Советской власти, подборку стихов Мандельштама, стихов во многом совершенно непонятных и очень сложных, а во многом просто чуждых нашему советскому читателю», - вопрошал он на закрытом партсобрании 5 июня 1957 года, сетуя на «всплески безудержного разлива демократии, вышедшей из всяких берегов».
Внимательно изучив мемуары Гранина, Золотоносов обнаружил там различные умолчания и нестыковки. Порывшись к архивах, исследователь пришёл к выводу о том, что реальная деятельность Гранина мало соответствовала тщательно создаваемому образу гуманиста и либерала."
(конец цитаты).
Порывшись в инете, я (и не только я) тоже пришел к выводу, что реальная деятельность Гранина в годы войны тоже "мало соответствует тщательно создаваемому образу" (см. также тут и тут). В 1941-1942 гг. он - инструктор политотдела, потом комиссар тылового батальона. 1943 - танковое училище, 1944 - якобы командир танковой роты на фронте (и ничем не награжден ?!), в начале 1945 - демобилизован...
Писатель Евгений Попов: "Замечу, что тов. Гранин лично меня и в моем присутствии исключал в декабре 1979 года из Союза писателей за "МетрОполь". На заседании секретариата Союза писателей РСФСР " в Хамовниках" в дружеской компании других советских разгневанных уродов."
Гранин, конечно же, любит рассказывать, как он, наоборот, защищал писателей. Например, однажды (якобы) его, 2-го секретаря питерского отделения союза писателей, вызвали к первому секретарю обкома Козлову:
"Бумaгa былa письмом из Комитетa госбезопaсности. Группa сотрудников сообщaлa, что они из своего домa отдыхa поехaли нa экскурсию в дом творчествa писaтелей в Мaлеевке. Приехaли. Нa ступенях подъездa стоялa Ольгa Берггольц, узнaв, что они из КГБ, онa потребовaлa, чтобы они убирaлись вон: "Вы нaс пытaли, мучaли, a теперь ездите к нaм в гости, кaтитесь вы…" И дaлее следовaли с ее стороны нецензурнaя брaнь, оскорбления. Это былa не просто пьянaя выходкa, зaявили они, это политический выпaд, недопустимaя клеветa нa оргaны…"
Поведение Берггольц по отношению к незнакомым людям (пусть даже они из КГБ), оцените сами. Козлов-де потребовал исключения Берггольц из партии, Гранин же (якобы) убедил его, что этого делать не надо. В каком году это было - не сообщает. Все бы хорошо, только Козлов был 1-м секретарем обкома в 1954-1957, а Гранин вторым секретарем питерских писателей - в 1965-1967. А в остальном - правда (как обычно).
Казалось бы, с такой богатой биографией (комиссар, партийный и совписовский функционер, борец с инакомыслием) Гранин никак не должен вызывать умиление у нынешних "либералов". Ан нет - объявляют его героем войны и великим писателем, чуть ли не совестью нации, дифирамбы поют, с пеной у рта защищают от "оскорблений" Мединского. И все только потому, что он "удостоверил" клевету на блокаду. Такие же принципиальные борцы, как и сам Гранин.
Вот еще характерная цитата, уже нашего времени:
Вы наверняка прочли «Гадюшник» Михаила Золотоносова - о быте Ленинградской писательской организации.
Гранин: Просмотрел. Ну и что? Я был единственным, кто на секретариате Союза воздержался при голосовании об исключении Солженицына. На меня стали давить, чтобы я присоединился. Угрожали всячески. Я понял, что себя погублю, а Солженицына не спасу, - и присоединился, и не раскаиваюсь.
Дело было в 1969 г., когда уже давно никого за это не сажали. Чем рисковал Гранин? Не переиздадут какой-нибудь его шедевр? Лишат хлебной должности в союзе писателей? "Оклад хороший (3 000 рублей). Работа, как я успел заметить, неопределенная" (отсюда). В те годы средняя зарплата была около 100 р., пенсия - 40 р., хлеб стоил 15-20 копеек, масло, мясо - 3-4 р./кг, новый автомобиль стоил 5-10 тысяч (2-3 зарплаты Гранина). Погубил бы он себя...
"Судя по обнародованным документам, Гранин сыграл неблаговидную роль в организации суда над Иосифом Бродским в 1964 году.
«Протокол № 21 заседания Секретариата Лен. Отд. Союза писателей РСФСР совмест<н>о c членам<и> Партбюро ЛО СП от 17 декабря 1963 г.
Присутствовали: тт. Прокофьев, Браун, Чепуров, Гранин....
<…> Слушали: Письмо Прокурора Дзержинского района. т. Лернер: Зачитывает письмо Прокурора Дзержинского района о И. Бродском с требованием предать его Общественному суду.
Выступили: тт. Прокофьев, Браун, ... Гранин... и единогласно решили:
<1>. В категорической форме согласиться с мнением прокурора о предании общественному суду И. Бродского. Имея в виду антисоветские высказывания Бродского и некоторых его единомысленников, просить Прокурора возбудить против Бродского и его “друзей” уголовное дело."
(ЦГАЛИ СПб. Ф. 371. Оп. 1. Д. 464. Л. 232 - 233).
ГРАНИН. "Короче говоря, политическое лицо Бродского было нам известно. ... Я бы лично сказал, что его с более чистой совестью надо было судить по политической статье, чем за тунеядство. Но это дело не моей компетенции." (Из выступления на заседании секретариата ЛО СП РСФСР 26 марта 1964 г.)
Подобная роль была для Гранина привычна. В 1958 году Гранин председательствовал на собрании, где шельмовали Пастернака, в 1969 - обличал Солженицына от имени «коммунистов-писателей, коммунистов-литераторов, ответственных за всё то, что происходит в нашем обществе».
Фрагменты стенограммы отчётно-выборного собрания партийной организации ЛО СП РСФСР 26 ноября 1969 г. Из выступления Д. А. Гранина:
"Эта апелляция к Западу, к буржуазной печати, конечно, полностью определила для меня позицию Солженицына и его поведение, его антиобщественное лицо, а может быть, и более того, не только антиобщественное, стало для меня совершенно ясным. Поэтому решение секретариата РСФСР об исключении Солженицына стало единогласным.
Последующие действия Солженицына, мне думается, перевели его антиобщественную позицию уже в иную категорию. Эти действия связаны главным образом с его письмом. Его письмо, которое он направил в секретариат Союза писателей, свидетельствует уже о совершенно открытых антисоветских высказываниях Солженицына. Некоторые из них опубликованы сегодня в «Литературной газете», и вы их сможете прочесть. Во всяком случае, это его письмо полностью выявляет его уже антисоветские взгляды, оно свидетельствует о том, что речь идёт уже не о литературных произведениях, не о литературных категориях, а о категориях политических, о категориях, которые заставляют нас думать о том, что он полностью смыкается с нашими идейными врагами..."
(ЦГАИПД СПб. Ф. 2960. Оп. 6. Д. 39. Л. 54-60).
Помимо публичных обличений «отщепенцев», Гранину приходилось выполнять и деликатные негласные задания. В 1965 году ему было поручено провести «профилактирование» Ахматовой, чтобы не допустить публикации её «Реквиема» за рубежом в виде листовок. А в 1957 году Гранин заблокировал предполагавшуюся публикацию стихов Мандельштама. «Зачем и к чему понадобилось редколлегии давать в сборнике, выходящем в юбилейный год, накануне празднования 40-летия Советской власти, подборку стихов Мандельштама, стихов во многом совершенно непонятных и очень сложных, а во многом просто чуждых нашему советскому читателю», - вопрошал он на закрытом партсобрании 5 июня 1957 года, сетуя на «всплески безудержного разлива демократии, вышедшей из всяких берегов».
Внимательно изучив мемуары Гранина, Золотоносов обнаружил там различные умолчания и нестыковки. Порывшись к архивах, исследователь пришёл к выводу о том, что реальная деятельность Гранина мало соответствовала тщательно создаваемому образу гуманиста и либерала."
(конец цитаты).
Порывшись в инете, я (и не только я) тоже пришел к выводу, что реальная деятельность Гранина в годы войны тоже "мало соответствует тщательно создаваемому образу" (см. также тут и тут). В 1941-1942 гг. он - инструктор политотдела, потом комиссар тылового батальона. 1943 - танковое училище, 1944 - якобы командир танковой роты на фронте (и ничем не награжден ?!), в начале 1945 - демобилизован...
Писатель Евгений Попов: "Замечу, что тов. Гранин лично меня и в моем присутствии исключал в декабре 1979 года из Союза писателей за "МетрОполь". На заседании секретариата Союза писателей РСФСР " в Хамовниках" в дружеской компании других советских разгневанных уродов."
Гранин, конечно же, любит рассказывать, как он, наоборот, защищал писателей. Например, однажды (якобы) его, 2-го секретаря питерского отделения союза писателей, вызвали к первому секретарю обкома Козлову:
"Бумaгa былa письмом из Комитетa госбезопaсности. Группa сотрудников сообщaлa, что они из своего домa отдыхa поехaли нa экскурсию в дом творчествa писaтелей в Мaлеевке. Приехaли. Нa ступенях подъездa стоялa Ольгa Берггольц, узнaв, что они из КГБ, онa потребовaлa, чтобы они убирaлись вон: "Вы нaс пытaли, мучaли, a теперь ездите к нaм в гости, кaтитесь вы…" И дaлее следовaли с ее стороны нецензурнaя брaнь, оскорбления. Это былa не просто пьянaя выходкa, зaявили они, это политический выпaд, недопустимaя клеветa нa оргaны…"
Поведение Берггольц по отношению к незнакомым людям (пусть даже они из КГБ), оцените сами. Козлов-де потребовал исключения Берггольц из партии, Гранин же (якобы) убедил его, что этого делать не надо. В каком году это было - не сообщает. Все бы хорошо, только Козлов был 1-м секретарем обкома в 1954-1957, а Гранин вторым секретарем питерских писателей - в 1965-1967. А в остальном - правда (как обычно).
Казалось бы, с такой богатой биографией (комиссар, партийный и совписовский функционер, борец с инакомыслием) Гранин никак не должен вызывать умиление у нынешних "либералов". Ан нет - объявляют его героем войны и великим писателем, чуть ли не совестью нации, дифирамбы поют, с пеной у рта защищают от "оскорблений" Мединского. И все только потому, что он "удостоверил" клевету на блокаду. Такие же принципиальные борцы, как и сам Гранин.
Вот еще характерная цитата, уже нашего времени:
Вы наверняка прочли «Гадюшник» Михаила Золотоносова - о быте Ленинградской писательской организации.
Гранин: Просмотрел. Ну и что? Я был единственным, кто на секретариате Союза воздержался при голосовании об исключении Солженицына. На меня стали давить, чтобы я присоединился. Угрожали всячески. Я понял, что себя погублю, а Солженицына не спасу, - и присоединился, и не раскаиваюсь.
Дело было в 1969 г., когда уже давно никого за это не сажали. Чем рисковал Гранин? Не переиздадут какой-нибудь его шедевр? Лишат хлебной должности в союзе писателей? "Оклад хороший (3 000 рублей). Работа, как я успел заметить, неопределенная" (отсюда). В те годы средняя зарплата была около 100 р., пенсия - 40 р., хлеб стоил 15-20 копеек, масло, мясо - 3-4 р./кг, новый автомобиль стоил 5-10 тысяч (2-3 зарплаты Гранина). Погубил бы он себя...