«Под крепким ангелом» / «Песни пьющих»
Пьющие не поют
Pod mocnym aniołem. Польша, 2014. Автор сценария (по одноименному роману Ежи Пильха) и режиссер - Войтек Смажовский. Оператор - Томаш Мадейский. Художник - Ягна Яничка. Композитор - Миколай Тшаска. В ролях: Роберт Венцкевич (Ежи), Юлия Кийовска (она), Яцек Брачак (Колумб), Аркадиуш Якубик (Террорист), Ивона Бельска (Королева Кента), Кинга Прайс (Мания), Ивона Вшолкувна (Иоанна), Эрик Любош (Буковски), Олександр Кжижанивски (Ерофеев), Войцех Урбански (Кафка) и другие. 110 мин.
Исповедальный роман Ежи Пильха «Под крепким ангелом» («Pod mocnym aniołem», 2000), то есть «Под ангелом крепкого алкоголя», в русском переводе получил название «Песни пьющих» - надо думать, более понятное нашему некатолическому сознанию. Но к экранизации Войтека Смажовского (2014), показанной на очередном фестивале польского кино «Висла», слово «Песни» не подходит совсем - ни буквально, ни метафорически; разве что издевательски. Если это кино на что и похоже, то, наверно, на картину Страшного Суда, который пьющим персонажам приходится пережить уже при жизни.
Войтек Смажовский приобрел известность в Польше и за рубежом после второго фильма - «Дом зла», или «Плохой дом» («Dom zły», 2009), персонажи которого тоже пили не просыхая и собирались наладить сбыт самогона в стоящую в польском городке советскую военную часть. Сквозь гиперреалистический стиль, напоминающий Андрея Звягинцева и режиссеров румынской «новой новой волны», неожиданно проступал фольклорный сюжет - один из героев, одурманенный алкоголем и обманутый ночной темнотой, по ошибке убивал не намеченную жертву, а собственного сына. Соединение жесткого и в то же время холодноватого натурализма с притчей стало одним из главных трендов современного социального кино. Видимо, не случайно, что среди художников, вышедших из бывшего социалистического лагеря, сложился новый морализм, когда режиссер, вооруженный двумя бичами - документом и вечными моральными заповедями, - бескомпромиссно судит мир, который видит вокруг себя. Сегодня Смажовский считается самым профессиональным и перспективным мастером в польском кино и каждый его фильм смотрит миллионная аудитория. После военной драмы «Роза» (2011) и картины о полицейской коррупции «Дорожный патруль» (2013) он вернулся к алкогольной теме, которой уже буквально сочился «Дом зла».
«Под крепким ангелом» - жуткий фильм. Как и литературный первоисточник, он почти не имеет линейного сюжета, а общая динамика, скорее, противоположна книге - если автобиографический герой Ежи Пильха обретает определенную надежду на то, что победит свой порок, то все надежды героя, которого играет Роберт Венцкевич, спрессованы в первые 10 минут фильма. Пан Ежи встречает молодую женщину, которая готова выйти за него замуж (после того как подобрала его пьяного и загибающегося под банкоматом), у него вышла успешная книга, он раздает интервью телевиденью и кокетничает перед огромной молодежной аудиторией, объясняя, какой он «мистер Неуловимый», потому что определения его состояний пьяный/трезвый могут быть одинаково ложны. После этого герой раз за разом проходит один и тот же цикл: попадание в лечебницу - лечение и увещевания - раскаяние и выход - визит в кабак «Под крепким ангелом» - запой и срыв - возвращение в лечебницу. В кабаке и в лечебнице его траектория пересекается с другими персонажами, которые ходят по своим кругам - в процессе терапии его, как писателя, даже обязывают записывать истории тех, кто сам ничего написать не в состоянии. Не буду их пересказывать - это целая галерея хроников от девушки, которой когда-то дали рюмку ликера, чтобы преодолеть робость, до кинорежиссера, хлебнувшего международной славы и не устоявшего на ногах.
Одновременно Смажовский подхватывает свойственные тексту Ежи Пильха отсылки к многоголосому культурному контексту (в книге есть целая главка «Цитаты») и вводит несколько эпизодических персон «не отсюда» - Кафку, Ганса Фалладу, Чарлза Буковски и Веничку Ерофеева с репликами из своих произведений. Здесь поминаются ингредиенты «Ханаанского бальзама», а загадка о том, сколько раз в год знаменитый ударник Алексей Стаханов «сходил по малой нужде и сколько по большой нужде, если учесть, что у него триста двенадцать дней в году был запой?» звучит в фильме аж трижды. Смажовский отдает дань и открывателю темы в польском кино, включив маленький фрагмент фильма Войцеха Хаса «Петля» (1957) по повести Марека Хласко.
Визуальный и звуковой ряд абсолютно натуралистический - алкоголики обоего пола пердят, рыгают, блюют, моча и экскременты текут из них ожиданно и неожиданно, всё как в жизни. Вместе с тем понятно, что это не чернуха и не самоцель, а концентрированный образ порока, уничтожающего человеческую личность, и в нем есть, пусть не выраженные явно, и социальный, и религиозный план. Роберт Венцкевич, сыгравший главную роль, - великолепный комедийный актер, в послужном списке которого и «человек из надежды» Валенса в фильме Вайды, и гротескный Гитлер у Юлиуша Махульского, - достоверен в каждом движении. Совершенная трезвость его игры проявляется в том, что он нигде не переигрывает. В мировом кинематографе множество «вкусно» сыгранных пьяниц, здесь не тот случай; актер идет по тонкой грани, чтобы не вызвать никакой определенной эмоции - ни отвращения, ни осуждения, ни смеха, ни даже жалости и сочувствия. Идентификация тоже не нужна, зритель должен увидеть хронического алкоголика отстраненно, детально и правдиво.
В конце пан Ежи снова покидает лечебницу и на вопрос таксиса «Куда едем?» отвечает: «Хороший вопрос…» В финальном кадре режиссер оставляет его на пересечении трех улиц.
Признаюсь, «Дом зла» произвел на меня более сильное впечатление. Там были две вещи, которые в «Крепком ангеле» «растворились»: история как фабула и История как четко обозначенный фон. Без них фильм приобретает характер слишком обобщенного и прямого морального высказывания - моральное высказывание художнику вовсе не возбраняется, но его опасность в том, что после просмотра зритель переживает хорошо известную редукцию: нам показали кино про то, что пьянство - плохо. Идентификация с героем, которая происходит в процессе переживания истории и всех сюжетных перипетий, нужна, чтобы зритель пережил катарсис - без этого смысл, заложенный в произведении, не переходит в наш внутренний опыт. «Дом зла» втягивал тебя в жуткую атмосферу запойного пьянства и потрясал страшной развязкой; «Под крепким ангелом» показывает подобную реальность со стороны; ты ужасаешься, думаешь «не дай бог до этого дойти», «куда мы все катимся» и «надо бы этот фильм показывать в школах», и всё-таки про первое кино хочется сказать, что оно хорошее, а про второе - что оно полезное.
Впрочем, скорее всего, эстетическое суждение об этом фильме не может быть независимым от нашего личного взаимоотношения с пороком. Для кого-то, кому тоже не просто ответить на вопрос, он «пьет в промежутках между тем, как пишет, или пишет в промежутках между тем, как пьет», это может быть очень личным кино.
http://kinopressa.ru/2372
См. также
Аркадиуш Якубик представляет фильм «Под крепким ангелом» на кинофестивале «Висла» (38 мин.):
http://www.youtube.com/watch?v=_n9m7T2RZ1U
Pod mocnym aniołem. Польша, 2014. Автор сценария (по одноименному роману Ежи Пильха) и режиссер - Войтек Смажовский. Оператор - Томаш Мадейский. Художник - Ягна Яничка. Композитор - Миколай Тшаска. В ролях: Роберт Венцкевич (Ежи), Юлия Кийовска (она), Яцек Брачак (Колумб), Аркадиуш Якубик (Террорист), Ивона Бельска (Королева Кента), Кинга Прайс (Мания), Ивона Вшолкувна (Иоанна), Эрик Любош (Буковски), Олександр Кжижанивски (Ерофеев), Войцех Урбански (Кафка) и другие. 110 мин.
Исповедальный роман Ежи Пильха «Под крепким ангелом» («Pod mocnym aniołem», 2000), то есть «Под ангелом крепкого алкоголя», в русском переводе получил название «Песни пьющих» - надо думать, более понятное нашему некатолическому сознанию. Но к экранизации Войтека Смажовского (2014), показанной на очередном фестивале польского кино «Висла», слово «Песни» не подходит совсем - ни буквально, ни метафорически; разве что издевательски. Если это кино на что и похоже, то, наверно, на картину Страшного Суда, который пьющим персонажам приходится пережить уже при жизни.
Войтек Смажовский приобрел известность в Польше и за рубежом после второго фильма - «Дом зла», или «Плохой дом» («Dom zły», 2009), персонажи которого тоже пили не просыхая и собирались наладить сбыт самогона в стоящую в польском городке советскую военную часть. Сквозь гиперреалистический стиль, напоминающий Андрея Звягинцева и режиссеров румынской «новой новой волны», неожиданно проступал фольклорный сюжет - один из героев, одурманенный алкоголем и обманутый ночной темнотой, по ошибке убивал не намеченную жертву, а собственного сына. Соединение жесткого и в то же время холодноватого натурализма с притчей стало одним из главных трендов современного социального кино. Видимо, не случайно, что среди художников, вышедших из бывшего социалистического лагеря, сложился новый морализм, когда режиссер, вооруженный двумя бичами - документом и вечными моральными заповедями, - бескомпромиссно судит мир, который видит вокруг себя. Сегодня Смажовский считается самым профессиональным и перспективным мастером в польском кино и каждый его фильм смотрит миллионная аудитория. После военной драмы «Роза» (2011) и картины о полицейской коррупции «Дорожный патруль» (2013) он вернулся к алкогольной теме, которой уже буквально сочился «Дом зла».
«Под крепким ангелом» - жуткий фильм. Как и литературный первоисточник, он почти не имеет линейного сюжета, а общая динамика, скорее, противоположна книге - если автобиографический герой Ежи Пильха обретает определенную надежду на то, что победит свой порок, то все надежды героя, которого играет Роберт Венцкевич, спрессованы в первые 10 минут фильма. Пан Ежи встречает молодую женщину, которая готова выйти за него замуж (после того как подобрала его пьяного и загибающегося под банкоматом), у него вышла успешная книга, он раздает интервью телевиденью и кокетничает перед огромной молодежной аудиторией, объясняя, какой он «мистер Неуловимый», потому что определения его состояний пьяный/трезвый могут быть одинаково ложны. После этого герой раз за разом проходит один и тот же цикл: попадание в лечебницу - лечение и увещевания - раскаяние и выход - визит в кабак «Под крепким ангелом» - запой и срыв - возвращение в лечебницу. В кабаке и в лечебнице его траектория пересекается с другими персонажами, которые ходят по своим кругам - в процессе терапии его, как писателя, даже обязывают записывать истории тех, кто сам ничего написать не в состоянии. Не буду их пересказывать - это целая галерея хроников от девушки, которой когда-то дали рюмку ликера, чтобы преодолеть робость, до кинорежиссера, хлебнувшего международной славы и не устоявшего на ногах.
Одновременно Смажовский подхватывает свойственные тексту Ежи Пильха отсылки к многоголосому культурному контексту (в книге есть целая главка «Цитаты») и вводит несколько эпизодических персон «не отсюда» - Кафку, Ганса Фалладу, Чарлза Буковски и Веничку Ерофеева с репликами из своих произведений. Здесь поминаются ингредиенты «Ханаанского бальзама», а загадка о том, сколько раз в год знаменитый ударник Алексей Стаханов «сходил по малой нужде и сколько по большой нужде, если учесть, что у него триста двенадцать дней в году был запой?» звучит в фильме аж трижды. Смажовский отдает дань и открывателю темы в польском кино, включив маленький фрагмент фильма Войцеха Хаса «Петля» (1957) по повести Марека Хласко.
Визуальный и звуковой ряд абсолютно натуралистический - алкоголики обоего пола пердят, рыгают, блюют, моча и экскременты текут из них ожиданно и неожиданно, всё как в жизни. Вместе с тем понятно, что это не чернуха и не самоцель, а концентрированный образ порока, уничтожающего человеческую личность, и в нем есть, пусть не выраженные явно, и социальный, и религиозный план. Роберт Венцкевич, сыгравший главную роль, - великолепный комедийный актер, в послужном списке которого и «человек из надежды» Валенса в фильме Вайды, и гротескный Гитлер у Юлиуша Махульского, - достоверен в каждом движении. Совершенная трезвость его игры проявляется в том, что он нигде не переигрывает. В мировом кинематографе множество «вкусно» сыгранных пьяниц, здесь не тот случай; актер идет по тонкой грани, чтобы не вызвать никакой определенной эмоции - ни отвращения, ни осуждения, ни смеха, ни даже жалости и сочувствия. Идентификация тоже не нужна, зритель должен увидеть хронического алкоголика отстраненно, детально и правдиво.
В конце пан Ежи снова покидает лечебницу и на вопрос таксиса «Куда едем?» отвечает: «Хороший вопрос…» В финальном кадре режиссер оставляет его на пересечении трех улиц.
Признаюсь, «Дом зла» произвел на меня более сильное впечатление. Там были две вещи, которые в «Крепком ангеле» «растворились»: история как фабула и История как четко обозначенный фон. Без них фильм приобретает характер слишком обобщенного и прямого морального высказывания - моральное высказывание художнику вовсе не возбраняется, но его опасность в том, что после просмотра зритель переживает хорошо известную редукцию: нам показали кино про то, что пьянство - плохо. Идентификация с героем, которая происходит в процессе переживания истории и всех сюжетных перипетий, нужна, чтобы зритель пережил катарсис - без этого смысл, заложенный в произведении, не переходит в наш внутренний опыт. «Дом зла» втягивал тебя в жуткую атмосферу запойного пьянства и потрясал страшной развязкой; «Под крепким ангелом» показывает подобную реальность со стороны; ты ужасаешься, думаешь «не дай бог до этого дойти», «куда мы все катимся» и «надо бы этот фильм показывать в школах», и всё-таки про первое кино хочется сказать, что оно хорошее, а про второе - что оно полезное.
Впрочем, скорее всего, эстетическое суждение об этом фильме не может быть независимым от нашего личного взаимоотношения с пороком. Для кого-то, кому тоже не просто ответить на вопрос, он «пьет в промежутках между тем, как пишет, или пишет в промежутках между тем, как пьет», это может быть очень личным кино.
http://kinopressa.ru/2372
См. также
Аркадиуш Якубик представляет фильм «Под крепким ангелом» на кинофестивале «Висла» (38 мин.):
http://www.youtube.com/watch?v=_n9m7T2RZ1U