#MakeAmericaGreatAgain (Часть 1)
В заголовке - главный предвыборный лозунг Дональда Трампа, он переводится как «Сделать Америку опять великой». И в этом лозунге наиболее интересно слово «опять». Дело в том, что предвыборная программа Трампа декларирует своеобразный и достаточно четкий курс действий в экономической политике.
Как оценивать этот курс действий? Что делало Америку великой? Действительно ли она потеряла своё величие? И как тогда вернуть утраченное? Это очень и очень непростые вопросы. И всё-таки, мы можем попытаться найти на них ответы. И искать их мы будем как раз в истории Америки, в том опыте, который прошла страна и который является самым веским аргументом в разговоре на данную тему.
Ниже - экскурс в экономическое прошлое Северной Америки и Штатов. Разумеется, эти публикации никак не могут претендовать на полное и всеобъемлющее освещение. Это взгляд на экономическую историю как раз через призму вопросов о величии страны. Я постарался осветить наиболее характерные моменты и особенности, те пути и процессы, которые со временем и привели к могуществу США. Итак, начнем рассказ о том, как именно Америка «делалась великой», и как выглядит программа Трампа в историческом контексте...
Диавольское зелье
Стоит начать с того, что очень долгое время американский континент жил и развивался изолированно от культур Старого Света. И никакими особенными успехами Северная Америка к моменту прихода европейских колонизаторов похвастаться не могла. Всё «величие» Америки к тому времени заключалось в обработке самородной меди и мотыжном земледелии. Этих достижений не хватило даже для элементарного выживания местных культур - все они достаточно быстро прекратили свое существование.
Остались только музейные экспонаты. Изделия из меди, найденные на территории современного штата Висконсин.
Впрочем, про ту Америку в этой Америке сейчас вспоминать не принято. Что ж, эта Америка по сути началась с потока небогатых белых семей из Европы, потока сперва небольшого, но устойчивого. У этого потока были свои политические и религиозные причины, однако стоит обратить внимание и на его экономическую сторону - в конечном счете именно она обеспечила быстрое развитие новой колонии.
На самом базовом, абстрактном уровне мы можем говорить о дефиците плодородных земель в Европе и избытке плодородных земель в Америке. Либо, что то же самое, избытке населения в Европе и недостатке в Новом Свете. Поскольку земли - недвижимый объект и не могут быть включены в глобальные трансграничные потоки, именно человеческие ресурсы стали наиболее существенным элементом таких потоков между Европой и Америкой.
Отметим, что важным условием здесь являлось преимущество европейцев перед аборигенами в технологиях ведения сельского хозяйства. По сути, «избыток» плодородных земель в Америке был лишь отражением очень низкой эффективности их использования местным населением. «Простаивающие» ресурсы без лишних сантиментов переходили в руки колонизаторов. Nothing personal - just economics.
Эта «экономика» была возможна благодаря отсутствию искусственных преград на пути миграционного потока. Всё подчинялось пресловутой «невидимой руке рынка». Однако сама по себе эта «рука» всё же была не в состоянии создать экономическое величие американской колонии. Откровенно говоря, первое время колонисты толком не видели даже достатка - о богатстве и речи не шло. Да что там - в иные зимы колонисты просто мёрли с голоду…
Всё изменилось за считанные десятилетия. И, кстати, тоже благодаря миграционным процессам… правда, несколько иного свойства. Да-да, я о трансатлантической треугольной торговле.
Трансатлантический треугольник был одним из важнейших торговых маршрутов Нового Времени. Путь начинался в Европе. Здесь суда загружались оружием, порохом, предметами роскоши, сукном и другими промышленными товарами.
Всё это предназначалось для ряда небольших государств на западном побережье Африки. В обмен местные князьки могли предложить золото… и живую силу. В ту пору набеги на соседей с целью захвата рабов стали для африканских элиток самым надежным и распространенным способом повысить своё благосостояние.
Попавших в жернова этих экстрактивных институтов мужчин, женщин и детей паковали в трюмы судов, как сельдей в бочку. Из всех отрезков трансатлантического треугольника на этом было самое невыгодное соотношение цены груза и занимаемого им объема. Следующим пунктом назначения был Новый Свет.
Здесь мореплаватели с выгодой перепродавали (оставшихся в живых) невольников. А трюмы заполнялись уже товаром с местных плантаций. Наконец, суда с колониальными товарами замыкали треугольник - возвращались в Европу. А с ними и африканское золото, весь путь пролежавшее в капитанском сундучке за семью замками. Наставал черед подсчитывать PROFIT. И готовиться к новому плаванию.
Хорошо, но какие причины способствовали такой популярности торгового пути из Африки в Америку? Подкованный читатель укажет на тезис, который уже был высказан: о дефиците человеческих (трудовых) ресурсов в Новом Свете. Но это лишь наиболее общее объяснение. Всё станет намного яснее, если мы будем рассматривать ситуацию с точки зрения того самого PROFIT'а.
Дело в том, что климат Британской Америки позволял выращивать культуры, сулившие колонистам сверхприбыли. Это рис, индиго, табак и, в самых южных землях, сахарный тростник. Прибыльность этих культур в то время можно сравнивать разве что с выращиванием коки и опийного мака в наши дни. Символично, что из перечисленных культур именно табаку суждено было занять центральное место в экономике североамериканской колонии, а со временем - и предопределить ее политическую судьбу.
Надо сказать, что к концу 16 века табак в Британии стал статусным продуктом, подчеркивающим прогрессивные взгляды, стиль, вкус к жизни и высокое положение употребляющей его персоны. Короче, чем-то вроде айфона «последней модели». Как же на этом не зарабатывать?
По крайней мере, айфон не вызвает рак легких. Гравюра Джеймса Гиллрея, 1793.Но, как говорится, зарабатывать хорошо, а хорошо зарабатывать - еще лучше. Чтобы получать действительно головокружительный PROFIT, табачному бизнесу необходимо было разделаться с «невидимой рукой рынка». Крупные торговые дома-импортеры начинают лоббировать ограничения на ввоз табака в британские владения.
В 1614 король Яков I устанавливает монополию короны на импорт табака. А корона была готова «милостиво» делиться этой привилегией за 14 000 фунтов стерлингов в год. Сумма для того времени огромная - это годовой доход где-то трех тысяч ремесленников. Естественно, мелкие и средние торговцы оказывались выкинутыми из игры - ради чего всё и затевалось.
Но настоящий праздник жизни начинается в 1620. Несколько законов, принятых в этом году, запрещают выращивание табака в Англии и делают американскую колонию Вирджиния единственным поставщиком «зелья» на весь британский рынок. И всё это, заметим, под благовидными предлогами наполнения государственной казны, защиты отечественного производителя и импортозамещения (тогда всё это называлось словечком «меркантилизм»).
В Америку хлынули невиданные потоки капитала из метрополии. Это был феноменальный бум, местная экономика росла с головокружительными темпами. Если в 1620 Вирджиния экспортировала 40 тысяч фунтов табака, то в середине 17 века - уже 15 миллионов фунтов.
Но если господа капиталисты полагали, что им удастся вечно удерживать «невидимую руку рынка» в путах государственного регулирования - они сильно заблуждались. «Рука» эта обладала весьма своевольным нравом и так и норовила больно щелкнуть по носу зарвавшихся любителей больших PROFIT'ов. В 1650-ых британский рынок табака сталкивается с классическим и достаточно глубоким кризисом перепроизводства. С тех самых пор колония с переменным успехом пытается достичь шаткого баланса между спросом и предложением, и жёсткое регулирование оборота табака метрополией только усугубляет проблему.
Именно ухудшение конъюнктуры на рынке табака стало главным драйвером распространения рабовладельческой экономики. В 1661 году Вирджиния легализует и институализирует рабство, вскоре ее примеру следуют другие колонии. Черные невольники становятся ключевым элементом стратегии по «оптимизации издержек» и «повышению конкурентоспособности». К концу 17-го века материковые колонии становятся важным пунктом трансатлантического треугольника.
Параллельно шёл процесс вытеснения мелких и средних фермеров крупными плантационными хозяйствами. Работала «экономика масштаба». Если небольшие землевладельцы были более независимы и могли обходиться без подневольного труда, то крупные плантации в большинстве случаев создаются за счет английского капитала. Покупка больших участков хорошей земли, рабов и обустройство поместий требовали приличных сумм, и долг колонии перед метрополией ощутимо увеличивался. В начале 18-го века крупные плантации уже доминировали в выращивании табака, а их владельцы - в политической жизни колоний.
К 1730-ым финансиализация оборота табака достигла впечатляющей для того времени глубины, которой могут позавидовать и некоторые современные рынки сельскохозяйственных товаров. Отчасти это объясняется хроническим дефицитом серебряной монеты, который был обусловлен торговой политикой метрополии. Производные от табака ценные бумаги использовались в качестве денежного суррогата. Но в то же время финансиализация стала механизмом дальнейшего увеличения долговой нагрузки местных хозяйств. Например, практика кредитования под залог будущего урожая становится почти повсеместной. Кроме того, с 1750-ых начал стремительно расти кредит, который мы можем классифицировать как «потребительский».
Табачная ценная бумага
Да, это была первая американская долговая пирамида. Уж не знаю, наверняка в Англии в ту пору были альтернативно одаренные мыслители, которые возвещали о том, что «надулся гигантский финансовый пузырь» и «Америке кирдык!!!11111». Но на них, как водится, никто не обращал внимания.
В самом деле - Англия получала колоссальные доходы от своих американских владений. Только государственная казна в 1708 за счет одной лишь импортной пошлины на табак собрала 400 тысяч фунтов стерлингов - огромнейшие деньги. Впору было говорить о «табачной ренте». А ведь были еще и «рисовая», «китовая» и прочие виды ренты. Материковая Америка с большим отрывом лидировала в списке колониальных источников английских доходов.
Тем не менее, всякой подобной ренте свойственно рано или поздно заканчиваться. Долговая пирамида зашаталась и стала оседать в 1773, когда цены на табак обвалились в два раза от недавних максимумов. Немалая часть плантаторов оказалась в безнадежных долгах - и просвета видно не было. Обострились уже существовавшие политические противоречия между колонией и Британией. Америка была подобна пороховой бочке.
Удивительно, какой крохотной искры порой достаточно, чтобы всё взлетело на воздух! И, что символично, история конца колониальной Америки, как и ее начала, была связана с PROFIT'ом. В мае 1773 Британия освобождает от уплаты импортной пошлины на чай Ост-Индскую компанию - частно-государственного капиталистического монстра той эпохи. Решение затрагивало интересы только местных чаеторговцев (и контрабандистов) - остальное население колонии только выигрывало бы за счет снижения цен на чай.
Тем не менее, местным сепаратистски настроенным силам удалось склонить общественное мнение американцев против чайных нововведений. В итоге колониальная администрация везде шла на уступки… Кроме Бостона - ибо в деле оказался замешан PROFIT семьи местного губернатора. Финалом противостояния стала непонятно кем организованная провокация. 16 декабря 1773 группа колонистов пробралась на пришвартованные суда и повыкидывала за борт весь принадлежавший Ост-Индской компании чай. Британия восприняла инцидент как покушение на суверенитет короны - и дальше события развивались лавинообразно…
Движение за независимость набирало силу, опираясь на формальные лозунги о самоуправлении в налоговой политике. Однако наши сегодняшние представления о налогах не совсем точно отражают главную проблему колониальной американской экономики. Суть меркантилистской торговой политики можно объяснить очень просто. Британия покупала колониальное сырьё «за копейки», а готовые и привозные товары продавались в колонии задорого. Или, если мы будем использовать формальную терминологию, политика создавала искусственный дефицит торгового баланса колоний, который частично покрывался за счет роста долга перед метрополией.
Видите "черного лебедя"? Да вот же он - притаился за разноцветными столбиками!
Разумеется, такая модель была потенциально неустойчивой. Но для того, чтобы полностью сменить эту модель, вряд ли было достаточно одного присутствия американцев в британском парламенте. Это понимали и тогдашние политические лидеры Америки. Они понимали, что войны не избежать…
>>> Часть 2 >>>