СИРОТЫ 183: первые шаги в Смоленске
Смоленская экспедиция началась с визита в департамент образования на ул. Николаева. Рабочий день начинается в девять, до этого, приехав в пол-седьмого, я немного погулял по Смоленску. Сначала еще в темноте, а потом в золотой осени.
После нескольких фоток - разговор с в Департаменте.
1Flamber.ru
2Flamber.ru
3Flamber.ru
4Flamber.ru
Пришел. Вскоре появилась и Елена Александровна Корнеева, начальник отдела опеки и интернатов. Вот она (фото не моё, с сайта департамента):
Я не думаю, что все аудиозаписи буду выкладывать целиком, но первый разговор для почина приведу полностью. Он - короткий, мы потом еще наговорились, когда в машине по области ездили.
Спросил, как она оценивает ситуацию с сиротским устройством в области.
-- Нельзя говорить, что всё хорошо, если есть сироты в учреждениях. Значит, что-то не так. Хорошо то, что власть обратила внимание на детей и делает всё возможное для того, чтобы дети устраивались в семью.
С 2001 года я занималась патронатом. Тогда это только-только начиналось, это был единственный дом, который взял на себя это дело, патронатное воспитание, когда мы стали устраивать временно детей-сирот в семьи, а потом уже постоянно… Учились. Создавали программы для обучения кандидатов в приемные родители, опекуны и попечители.
И с 2001 года по 2007, работая с детьми психологом, я в семьи отдала два детских дома по количеству детей. Подготовила кандидатов и их сопровождала.
На сегодняшний день у нас большое количество детей проживает в семьях. Не всё гладко и хорошо, получается по-разному. Но есть центр, который сопровождает детей и помогает родителям с проблемами справляться, которые возникают. Естественно возникают, потому что дети разные. Подготовка хорошая, но по-разному бывает, потому что пубертат у детей - возраст такой, что сложности возникают. Плюс дети идут со своим ролевым поведением, со своими установками. Хорошо если ребенок в три года попадает в семью, а если в 10, 12 лет? Это уже совсем другие проблемы. Жизненный опыт детей иногда ломает установки семьи, даже самой хорошей семьи…
- Я как раз хотел Вас спросить: а у детей такого, пубертатного, возраста есть шанс быть устроенными в семью? Я слышал, что они и сами не всегда хотят…
-- Очень маленький шанс. Практически, дети с десяти лет… даже не они сами, они просятся. Не готовы семьи принимать таких детей. Все хотят дошкольников.
- А вот те два детских дома, из которых Вы устроили в семьи, это были дошкольники?
-- Да. До семи лет.
- У меня тогда такой вопрос. Даже два. Во-первых, насколько я понимаю, патронат у Вас сейчас отсутствует. Как, впрочем, почти везде.
-- К настоящему времени в нашем регионе один ребенок на патронате.
- А почему? Он не оправдал себя, и просто политика была такая…
-- Ну, это же заключалось трехстороннее соглашение… Инициатива была самих патронатных воспитателей перейти в приемные семьи. Они хотели быть законными представителями - а тогда они не были законными представителями. Ну и они хотели… - знаете менталитет наш? - быть полноценной семьей.
- Но приемная семья тоже ведь не совсем полноценная… Из нее же могут и усыновить…
-- Конечно. Но у нас усыновляют в основном до трех лет. А детей у нас берут в приемную семью с трех лет.
- Понятно. И еще тогда вопрос. Я перед поездкой залез в статистику, посмотрел динамику последних лет. И сравниваю ее с этой целью: Россия без детских домов. И у меня возникают сомнения. Реально - ну вот хотя бы по Вашей области, - если и происходит сокращение детей в учреждениях, то оно происходит за счет сокращения общего числа сирот, а оно, в свою очередь, - за счет сокращения числа детей… Потому что и в возмездную опеку, и в безвозмездную опеку, и в усыновление цифры уменьшаются. А цифры детей, помещаемых в учреждения увеличиваются.
И я не думаю, что это специфика Вашей области…
Вот она, кстати эта статистика:
2009/2010
2010/2011
2011/2012
2012/2013
Число учтенных сирот
913
783
705
722
Устроено в ОУ
120
129
95
122
Безвозмездная опека
399
343
259
226
Возмездная опека
62
47
41
39
Усыновление
26
31
23
19
-- У меня глубокое убеждение, что мы боремся с последствиями, а не с причинами. Поэтому детские дома быстро не исчезнут.
- Еще вопрос. Одной из Ваших первых фраз была такая: нельзя говорить о благополучии, когда дети остаются в детских учреждениях. А Вы действительно считаете, что это всегда плохо? Учитывая, что в детский дом попадает не семейный ребенок, а сирота, который уже потерял семью… Самый ли это худший для него вариант? То, что я знаю о некоторых учреждениях…
-- Я поняла Ваш вопрос. Про учреждения Смоленской области нельзя говорить, что они плохие. Вопрос - в другом. Работая психологом, мне очень часто приходилось общаться с детьми и понимать их желания, чувствовать их мотивы - почему они хотят идти в семью. Потому что всем нужны мама и папа - ради кого развиваться. В детском доме у ребенка нет возможности так развиться, чтобы его похвалили, как похвалят мама и папа дома.
Когда я брала несколько раз на Новый Год домой детей, дети загадывали желания: подарите мне маму и папу.
- Какого возраста?
-- Это был Володя М., шесть лет ему было. И Юра П., восемь лет. К сожалению, Юра П. так и остался в детском доме, в Демидовской школе-интернате, ему сейчас 16 лет, а Володю мы устроили, он живет здесь в Смоленске, я часто его вижу. Счастливый, хорошо учится. Потому что есть для кого, кто его похвалит и кто скажет: «Сынок, ты у меня молодец. Ты - лучший».
Учреждения, да, они у нас хорошие. У нас созданы все условия - в семье иногда, может быть, такого и нет. Но там всё общее, как бы там мы ни говорили. Из школы он идет опять в общественное место, а когда в семье, он идет домой, его там ждут.
- Понятно… А про Кардымово что Вы скажете?
-- Достойная школа-интернат.
- Это я знаю. У нее такая история, что ей трудно не быть достойной. Но все-таки… Там становится лучше или хуже?
-- Я Кардымовскую школу-интернат знаю много лет, а непосредственно это подведомственное учреждение нашего отдела - два года. И даже за эти два года они выросли.
- Выросли в каком смысле?
-- Выросли в плане того, какие процессы происходят внутри. Изменилось, наверное, отношение коллектива немного к детям. Мне кажется, что они стали более участливы к жизни детей. Может быть, это мои субъективные наблюдения, но сейчас мне гораздо спокойнее за школу-интернат, чем полтора года назад.
- Я про них читал, что у них очень большой процент поступлений в высшие учебные заведения. Это действительно так?
-- Поступают… В средние технические заведения…
- В статье 2007 года в журнале «Детский дом» было написано, что чуть ли не половина…
-- Нет, не могу сказать, что сейчас это так. Думаю, что два-три человека из выпуска.
- А скажите, пожалуйста, существует ли полный учет судьбы выпускников?
-- Да, конечно. У нас есть автономное государственное учреждение «Точка опоры», его директор - Алена Михайловна Лепешкина, которое осуществляет постинтернатное сопровождение таких детей. Они отслеживают их судьбу. Они помогают им с правовой точки зрения. Сопровождают их по любым вопросам.
- Мог ли бы я получить статистику по судьбе выпускников за последние годы? А то гуляют по интернету разные, неизвестно откуда взятые цифры…
-- Получите.
И таки получил. Но об этом -- в следующий раз.
После нескольких фоток - разговор с в Департаменте.
1Flamber.ru
2Flamber.ru
3Flamber.ru
4Flamber.ru
Пришел. Вскоре появилась и Елена Александровна Корнеева, начальник отдела опеки и интернатов. Вот она (фото не моё, с сайта департамента):
Я не думаю, что все аудиозаписи буду выкладывать целиком, но первый разговор для почина приведу полностью. Он - короткий, мы потом еще наговорились, когда в машине по области ездили.
Спросил, как она оценивает ситуацию с сиротским устройством в области.
-- Нельзя говорить, что всё хорошо, если есть сироты в учреждениях. Значит, что-то не так. Хорошо то, что власть обратила внимание на детей и делает всё возможное для того, чтобы дети устраивались в семью.
С 2001 года я занималась патронатом. Тогда это только-только начиналось, это был единственный дом, который взял на себя это дело, патронатное воспитание, когда мы стали устраивать временно детей-сирот в семьи, а потом уже постоянно… Учились. Создавали программы для обучения кандидатов в приемные родители, опекуны и попечители.
И с 2001 года по 2007, работая с детьми психологом, я в семьи отдала два детских дома по количеству детей. Подготовила кандидатов и их сопровождала.
На сегодняшний день у нас большое количество детей проживает в семьях. Не всё гладко и хорошо, получается по-разному. Но есть центр, который сопровождает детей и помогает родителям с проблемами справляться, которые возникают. Естественно возникают, потому что дети разные. Подготовка хорошая, но по-разному бывает, потому что пубертат у детей - возраст такой, что сложности возникают. Плюс дети идут со своим ролевым поведением, со своими установками. Хорошо если ребенок в три года попадает в семью, а если в 10, 12 лет? Это уже совсем другие проблемы. Жизненный опыт детей иногда ломает установки семьи, даже самой хорошей семьи…
- Я как раз хотел Вас спросить: а у детей такого, пубертатного, возраста есть шанс быть устроенными в семью? Я слышал, что они и сами не всегда хотят…
-- Очень маленький шанс. Практически, дети с десяти лет… даже не они сами, они просятся. Не готовы семьи принимать таких детей. Все хотят дошкольников.
- А вот те два детских дома, из которых Вы устроили в семьи, это были дошкольники?
-- Да. До семи лет.
- У меня тогда такой вопрос. Даже два. Во-первых, насколько я понимаю, патронат у Вас сейчас отсутствует. Как, впрочем, почти везде.
-- К настоящему времени в нашем регионе один ребенок на патронате.
- А почему? Он не оправдал себя, и просто политика была такая…
-- Ну, это же заключалось трехстороннее соглашение… Инициатива была самих патронатных воспитателей перейти в приемные семьи. Они хотели быть законными представителями - а тогда они не были законными представителями. Ну и они хотели… - знаете менталитет наш? - быть полноценной семьей.
- Но приемная семья тоже ведь не совсем полноценная… Из нее же могут и усыновить…
-- Конечно. Но у нас усыновляют в основном до трех лет. А детей у нас берут в приемную семью с трех лет.
- Понятно. И еще тогда вопрос. Я перед поездкой залез в статистику, посмотрел динамику последних лет. И сравниваю ее с этой целью: Россия без детских домов. И у меня возникают сомнения. Реально - ну вот хотя бы по Вашей области, - если и происходит сокращение детей в учреждениях, то оно происходит за счет сокращения общего числа сирот, а оно, в свою очередь, - за счет сокращения числа детей… Потому что и в возмездную опеку, и в безвозмездную опеку, и в усыновление цифры уменьшаются. А цифры детей, помещаемых в учреждения увеличиваются.
И я не думаю, что это специфика Вашей области…
Вот она, кстати эта статистика:
2009/2010
2010/2011
2011/2012
2012/2013
Число учтенных сирот
913
783
705
722
Устроено в ОУ
120
129
95
122
Безвозмездная опека
399
343
259
226
Возмездная опека
62
47
41
39
Усыновление
26
31
23
19
-- У меня глубокое убеждение, что мы боремся с последствиями, а не с причинами. Поэтому детские дома быстро не исчезнут.
- Еще вопрос. Одной из Ваших первых фраз была такая: нельзя говорить о благополучии, когда дети остаются в детских учреждениях. А Вы действительно считаете, что это всегда плохо? Учитывая, что в детский дом попадает не семейный ребенок, а сирота, который уже потерял семью… Самый ли это худший для него вариант? То, что я знаю о некоторых учреждениях…
-- Я поняла Ваш вопрос. Про учреждения Смоленской области нельзя говорить, что они плохие. Вопрос - в другом. Работая психологом, мне очень часто приходилось общаться с детьми и понимать их желания, чувствовать их мотивы - почему они хотят идти в семью. Потому что всем нужны мама и папа - ради кого развиваться. В детском доме у ребенка нет возможности так развиться, чтобы его похвалили, как похвалят мама и папа дома.
Когда я брала несколько раз на Новый Год домой детей, дети загадывали желания: подарите мне маму и папу.
- Какого возраста?
-- Это был Володя М., шесть лет ему было. И Юра П., восемь лет. К сожалению, Юра П. так и остался в детском доме, в Демидовской школе-интернате, ему сейчас 16 лет, а Володю мы устроили, он живет здесь в Смоленске, я часто его вижу. Счастливый, хорошо учится. Потому что есть для кого, кто его похвалит и кто скажет: «Сынок, ты у меня молодец. Ты - лучший».
Учреждения, да, они у нас хорошие. У нас созданы все условия - в семье иногда, может быть, такого и нет. Но там всё общее, как бы там мы ни говорили. Из школы он идет опять в общественное место, а когда в семье, он идет домой, его там ждут.
- Понятно… А про Кардымово что Вы скажете?
-- Достойная школа-интернат.
- Это я знаю. У нее такая история, что ей трудно не быть достойной. Но все-таки… Там становится лучше или хуже?
-- Я Кардымовскую школу-интернат знаю много лет, а непосредственно это подведомственное учреждение нашего отдела - два года. И даже за эти два года они выросли.
- Выросли в каком смысле?
-- Выросли в плане того, какие процессы происходят внутри. Изменилось, наверное, отношение коллектива немного к детям. Мне кажется, что они стали более участливы к жизни детей. Может быть, это мои субъективные наблюдения, но сейчас мне гораздо спокойнее за школу-интернат, чем полтора года назад.
- Я про них читал, что у них очень большой процент поступлений в высшие учебные заведения. Это действительно так?
-- Поступают… В средние технические заведения…
- В статье 2007 года в журнале «Детский дом» было написано, что чуть ли не половина…
-- Нет, не могу сказать, что сейчас это так. Думаю, что два-три человека из выпуска.
- А скажите, пожалуйста, существует ли полный учет судьбы выпускников?
-- Да, конечно. У нас есть автономное государственное учреждение «Точка опоры», его директор - Алена Михайловна Лепешкина, которое осуществляет постинтернатное сопровождение таких детей. Они отслеживают их судьбу. Они помогают им с правовой точки зрения. Сопровождают их по любым вопросам.
- Мог ли бы я получить статистику по судьбе выпускников за последние годы? А то гуляют по интернету разные, неизвестно откуда взятые цифры…
-- Получите.
И таки получил. Но об этом -- в следующий раз.