"Победитель - победил, слава падшего святее!"

[gest]

На самом деле, мне нужно была буквально одно двухстишие из Шиллера, которым можно было бы проиллюстрировать один из принципов Второй этической системы по Крылову (Восток).

Фрагмент из "Торжества победителей" в переводе Тютчева, ахейцы на руинах Трои поминают павших, в том числе Гектора, величайшего из троянцев:
"Честь тому, кто не робея,
Жизнь за братий положил!
Победитель - победил,
Слава падшего святее!"

И тот же самый момент в английском переводе Эдварда Бульвер-Литтона:
"A Tower before his native town;
He stood - and fell as fall the brave.
The conqueror wins the brighter crown,
The conquer'd has the nobler grave!"

Так вот, "Победитель - победил, слава падшего святее!" и "The conqueror wins the brighter crown, the conquer'd has the nobler grave!" (венец победителя сверкает ярче, но надгробие поверженного благородней") могут стать эпиграфом к любому тексту о Восточной этике.

Но Жуковский перевёл это иначе:
"Он за край, где жили деды,
Веледушно пролил кровь;
Победившим - честь победы!
Охранявшему - любовь!"

(Любовь зрителей, видимо.)

И ещё один английский перевод, опять же, с чуть иным оттенком:
"Fighting bravely in defence
Of his household-gods he fell.
Great the victor's glory thence,
He in purpose did excel!"

То есть, Гектор превзошёл великую славу победителей тем, ради чего он сражался ( он бился за дом, родной алтарь и т.д.).

И что-то мне подсказывает, что именно такое прочтение наиболее близко к оригиналу:
"Der für seine Hausaltäre
Kämpfend, ein Beschirmer, fiel -
Krönt den Sieger größre Ehre,
Ehret ihn das schönre Ziel!"

(Кто-нибудь знает немецкий?)

Но забавно, что и Тютчев, и Бульвер-Литтон выбрали именно такие слова, и, видимо, независимо друг от друга.