НАЗАД, ДОМОЙ!
Наш герой почти утратил (увы!) дар понимания чужой речи, полученный от Хозяйки Медной Горы. С трудом он пытается объяснить начальнику, что загадочный человек из дикого леса - «филин Йипыг-ойка», что он «кузнец и воевал с лесными духами мис-не» оружием, сделанным из того, что в этом свертке, но он повредил ногу, и не может вернуться в Хурумпаль, и никто не может теперь делать такое оружие, которое делал он, и он отдает тебе - нам - вот это...
В заскорузлой коже что-то тяжелое, черное. - Туда, - взмахом руки Сардар отправляет его к волокуше с привязанными сокровищами. Пора, пора, надо спешить вслед основному отряду.
Воины-торговцы идут без отдыха весь день, очень короткий зимний день, идут в сумерках и в темноте при звездах. Батрадз предлагает хоббиту сесть в седло у него за спиной, якобы поговорить о родичах, но коротыш языка не знает, и они просто подбадривают один другого забавными восклицаниями. Лионель-Лугайд мог бы тоже ехать «сундлатом» с другим всадником, но гордо отказывается. Друзья из каменного века вообще не видят смысла в таком передвижении: разве они не могут бежать быстрее лошади, разве не приходилось им бежать с оленем на плечах?
Впереди замерцали наконец огни костров, люди и кони прибавили шаг. Не очень скоро, но они приходят во временный стан, устраиваются для недолгого ночлега. Хоббит Шурри находит среди сокровищ из Потаенного Алтая большой мех с сушеными грибами, корнями и плодами - пищей Топтыги. Кони стоят с торбами на морде. Люди довольствуются жестким сушеным мясом. Для огня, на каком можно бы поджарить мясо, нет топлива. Так, набрали сушняка по дороге, хоть сколько-то согреться.
Умник, умелец и Лугайд уделяют льву полоски вяленой оленины. Внезапно - и совершенно бесшумно - рядом с ними сверху сваливается огромная птица. Филин? Тот самый или другой? Может, здешние филины летят на огонь, как мошки?
Птица обходит костерок, явно прихрамывая. Лугайд отрывает от своей порции ленточку сушеного мяса и бросает птице. Гость вежливо кланяется и приступает к угощению, но без жадности (он успел по пути схватить в снегу куропчонка).
Генерал Се обходит лагерь. Лошади и олени собраны в центре. Люди придвигаются поближе друг к другу. Назначенные дозорные по двое уходят во тьму. Лугайд, Уолло, Бабр и Шурри жмутся к теплым мохнатым друзьям... оцепенение окутывает усталых до одури людей... слабый снег падает, падает, налетает ветер, начинается метель...
Запредельный, леденящий душу стон или вой доносится с севера: У-хуу, у-хуу, у-ххууу... и сразу же свист и крик дозорных с той стороны. Мгновенно воины словно вырастают из-под земли, над ними грозно вздымаются копья. - Коней берегите! - гремит голос генерала. Он уже в седле, выкрикивает приказания, кому сторожить, кому бежать навстречу опасности. Она ожидаема: какие-то угро-финны, не те, которые приходили торговать - (а почему, собственно? Может как раз те) устроили засаду. Шутка ли, какая добыча уходит в неведомые земли.
Лугайд и его спутники, не получившие распоряжений, тоже бегут на зов филина. А вот он и сам, еле видной тенью, то возникает из тьмы, то пропадает в ней. Мимо Лугайда свистнула стрела; враг рядом, он слышал звук тетивы. Если бы не метель, худо пришлось бы нашим героям: лучники из леса, подкравшиеся на лыжах и на верховых оленях, видят при свете звезд как днем.
Но перед организованным отпором они отступают. Когда же их вожак, нацелившийся копьем в смутную фигуру, видит вдруг перед собой гигантского медведя, вставшего на дыбы - он валится с оленя и бежит, крича: Амикан! Амикан!
Отважным путникам достаются на поле боя два брошенных копья, повредивший ногу налетчик и олень под седлом, на которого он пытается влезть. Оленя и копья победители забирают.
В заскорузлой коже что-то тяжелое, черное. - Туда, - взмахом руки Сардар отправляет его к волокуше с привязанными сокровищами. Пора, пора, надо спешить вслед основному отряду.
Воины-торговцы идут без отдыха весь день, очень короткий зимний день, идут в сумерках и в темноте при звездах. Батрадз предлагает хоббиту сесть в седло у него за спиной, якобы поговорить о родичах, но коротыш языка не знает, и они просто подбадривают один другого забавными восклицаниями. Лионель-Лугайд мог бы тоже ехать «сундлатом» с другим всадником, но гордо отказывается. Друзья из каменного века вообще не видят смысла в таком передвижении: разве они не могут бежать быстрее лошади, разве не приходилось им бежать с оленем на плечах?
Впереди замерцали наконец огни костров, люди и кони прибавили шаг. Не очень скоро, но они приходят во временный стан, устраиваются для недолгого ночлега. Хоббит Шурри находит среди сокровищ из Потаенного Алтая большой мех с сушеными грибами, корнями и плодами - пищей Топтыги. Кони стоят с торбами на морде. Люди довольствуются жестким сушеным мясом. Для огня, на каком можно бы поджарить мясо, нет топлива. Так, набрали сушняка по дороге, хоть сколько-то согреться.
Умник, умелец и Лугайд уделяют льву полоски вяленой оленины. Внезапно - и совершенно бесшумно - рядом с ними сверху сваливается огромная птица. Филин? Тот самый или другой? Может, здешние филины летят на огонь, как мошки?
Птица обходит костерок, явно прихрамывая. Лугайд отрывает от своей порции ленточку сушеного мяса и бросает птице. Гость вежливо кланяется и приступает к угощению, но без жадности (он успел по пути схватить в снегу куропчонка).
Генерал Се обходит лагерь. Лошади и олени собраны в центре. Люди придвигаются поближе друг к другу. Назначенные дозорные по двое уходят во тьму. Лугайд, Уолло, Бабр и Шурри жмутся к теплым мохнатым друзьям... оцепенение окутывает усталых до одури людей... слабый снег падает, падает, налетает ветер, начинается метель...
Запредельный, леденящий душу стон или вой доносится с севера: У-хуу, у-хуу, у-ххууу... и сразу же свист и крик дозорных с той стороны. Мгновенно воины словно вырастают из-под земли, над ними грозно вздымаются копья. - Коней берегите! - гремит голос генерала. Он уже в седле, выкрикивает приказания, кому сторожить, кому бежать навстречу опасности. Она ожидаема: какие-то угро-финны, не те, которые приходили торговать - (а почему, собственно? Может как раз те) устроили засаду. Шутка ли, какая добыча уходит в неведомые земли.
Лугайд и его спутники, не получившие распоряжений, тоже бегут на зов филина. А вот он и сам, еле видной тенью, то возникает из тьмы, то пропадает в ней. Мимо Лугайда свистнула стрела; враг рядом, он слышал звук тетивы. Если бы не метель, худо пришлось бы нашим героям: лучники из леса, подкравшиеся на лыжах и на верховых оленях, видят при свете звезд как днем.
Но перед организованным отпором они отступают. Когда же их вожак, нацелившийся копьем в смутную фигуру, видит вдруг перед собой гигантского медведя, вставшего на дыбы - он валится с оленя и бежит, крича: Амикан! Амикан!
Отважным путникам достаются на поле боя два брошенных копья, повредивший ногу налетчик и олень под седлом, на которого он пытается влезть. Оленя и копья победители забирают.