Пол Фассел, битва на Сомме и правота большевиков (читательски-ассоциативное)
Сегодня начал читать книгу американца Пола Фассела [Фассел П. Великая война и современная память. СПб.: Издательство Европейского университета. 2015].
Книга - на стыке литературоведения и истории. О Первой мировой, о её восприятии, об отражении её в худлите и мемуарах (в основном - в британских), о языке, который при этом использовали, о том, как ПМВ повлияла на последующую культуру.
Естественно, рассказывает он не только о литературе, но и говорит о событиях самой войны.
«Не хочется слишком уж во многом винить Хейга [Дуглас Хейг - главнокомандующий командующий британскими войсками во Франции в 1915-1918 гг.], который, вне всякого сомнения, делал всё возможное; его и так не обругал только ленивый. Однако нельзя не сказать, что, похоже, война поставила под серьёзное сомнение пригодность прямолинейного шотландского характера в ситуации, которая требует изобретательности и быстроты мысли. Хейг не обладал ни тем, ни другим. Он был упрям, самоуверен, негибок, нетерпим - особенно к французам - и начисто лишён чувства юмора… Собственно, единственным важным итогом действий Хейга в ходе этой кампании [т. е. в ходе кампании 1915-го года] стало твёрдое убеждение, разделяемое сегодня всеми интеллигентными и наделёнными воображением людьми, что все лидеры, как гражданские, так и военные - непоправимые недоумки…
Для Хейга уроки 1915 года были ясными и однозначными. Успешное наступление, ведущее к прорыву, должно быть гораздо масштабнее, шире и мощнее, а также гораздо лучше спланировано, чем представлялось поначалу. Имея ввиду именно такое наступление, Хейг и его подчинённые провели первую половину 1916 года за подготовкой массированного прорыва немецкой обороны на Сомме, каковой, по мнению Хейга, должен был положить конец войне. Число бойцов, которые должны были принять участие в этом наступлении, равнялось двадцати шести пехотным дивизиям времён Второй мировой войны и давало численный перевес над немцами в пропорции семь к одному. Пока шло планирование, французы дрались под Верденом. Оборона Вердена так истощила французскую армию, что проводить мощную наступательную операцию на Западном фронте стало, кроме британцев, некому. Французов осталось мало, а те, кто уцелел, были настолько измотаны, что бунты, случившиеся в мае 1917 года, можно было предсказать заранее - особенно учитывая, какая жёсткая политика относительно увольнений и отпусков проводилась во французской армии…
…Операция на Сомме, которую в войсках прозвали «Большой Задницей», стала самым крупным сражением со времён зарождения цивилизации.
К концу июня 1916 Хейг покончил с планирование, наступление на Сомме было подготовлено. Понимая, что на сей раз необходимо заранее уничтожить немецкие проволочные заграждения и разгромить немецкие передовые позиции, Хейг в течение недели проводил артобстрел вражеских окопов - всего из 1537 орудий было выпущено полтора миллиона снарядов. В 7:30 утра 1 июля артиллерия перенесла огонь на более удалённые цели, и бойцы одиннадцати английских дивизий цепь за цепью начали выбираться из своих окопов по всему тринадцатимильному фронту и продвигаться вперёд. В 7.31 утра всего шесть противостоящих им немецких дивизий вытащили свои пулемёты из глубоких блиндажей, где спокойно - и даже не без удобства - пересидели артобстрел, и принялись поливать огнём наступающих, которые шли им навстречу стройными рядами или озадаченно мешкали у так и не повреждённых проволочных заграждений. Из 110 тысяч участников наступления 60 тысяч были убиты или ранены в один этот день - рекорд, который до сих пор не побит. Свыше 20 тысяч пали между двумя линиями окопов, а крики раненых раздавались с нейтральной полосы ещё много дней.
Причин у этой катастрофы было множество. Одна из них - недостаток воображения: никому не пришло в голову, что немцы выроют такие глубокие укрытия и отсидятся в них, пока артиллерия вспахивает землю у них над головами; никто не мог представить себе, что немецкие пулемётчики так быстро поднимутся по ступеням и развернут пулемёты сразу после того, как в 7:30 будет завершена артподготовка. Другая причина связана с классовой системой и проистекающими из неё стереотипами. Кадровые офицеры британского штаба с презрением относились к новоиспечённым бойцам, прошедшим ускоренный курс боевой подготовки, - их называли «Армией Киченера» [Китченер - военный министр Британии в 1914-1916 гг., при нём в январе 1916-го в Британии ввели всеобщую воинскую повинность]; в основном инабраны они были из рабочего класса, жителей центральной части страны. В плане было прописано, что эти бойцы - выкладка которых при наступлении составляла 66 фунтов - слишком тупы и примитивны, а потому способны пересечь пространство до вражеских окопов только при дневном свете и организованными рядами, или «волнами». Командование полагало, что более сложный тактический план (перемещение от укрытия к укрытию, огневой штурм, продвижение вслед за медленно смещающимся заградительным огнём) вызовет у этих солдат замешательство».
(Фассел. Великая война и современная память. С. 35-37. Вставки в квадратных скобках - мои).
В голове сами собой чеканятся слова про высокомерных, классово ограниченных аристократических придурках… Кто уж действительно был туп и примитивен - так это всякие командующие, так бездарно гробившие солдат…
Отсюда же, из-за слов о классовости, возникают ещё кое-какие ассоциации.
Я не так уж много читал о Первой мировой, но чем больше читаю, тем больше убеждаюсь, что Ленин и большевики были правы в том, что все эти империалистические правительства, устроившие ту бойню, стоило попытаться свергнуть.
Попытка устроить Мировую революцию - это вполне адекватная, правомерная и закономерная реакция на устроенную перед этим власть имущими мировую войну.
Да, эта попытка окончилась неудачно. Но к ней стоит относиться уважительно.
Тем более, что для рядовых участников той войны она была бессмысленна и не нужна. Нет, правда, если бы та война была нужна простым солдатам, то стали бы они в первые же её месяцы устраивать знаменитое Рождественское перемирие 1914-го года?
Книга - на стыке литературоведения и истории. О Первой мировой, о её восприятии, об отражении её в худлите и мемуарах (в основном - в британских), о языке, который при этом использовали, о том, как ПМВ повлияла на последующую культуру.
Естественно, рассказывает он не только о литературе, но и говорит о событиях самой войны.
«Не хочется слишком уж во многом винить Хейга [Дуглас Хейг - главнокомандующий командующий британскими войсками во Франции в 1915-1918 гг.], который, вне всякого сомнения, делал всё возможное; его и так не обругал только ленивый. Однако нельзя не сказать, что, похоже, война поставила под серьёзное сомнение пригодность прямолинейного шотландского характера в ситуации, которая требует изобретательности и быстроты мысли. Хейг не обладал ни тем, ни другим. Он был упрям, самоуверен, негибок, нетерпим - особенно к французам - и начисто лишён чувства юмора… Собственно, единственным важным итогом действий Хейга в ходе этой кампании [т. е. в ходе кампании 1915-го года] стало твёрдое убеждение, разделяемое сегодня всеми интеллигентными и наделёнными воображением людьми, что все лидеры, как гражданские, так и военные - непоправимые недоумки…
Для Хейга уроки 1915 года были ясными и однозначными. Успешное наступление, ведущее к прорыву, должно быть гораздо масштабнее, шире и мощнее, а также гораздо лучше спланировано, чем представлялось поначалу. Имея ввиду именно такое наступление, Хейг и его подчинённые провели первую половину 1916 года за подготовкой массированного прорыва немецкой обороны на Сомме, каковой, по мнению Хейга, должен был положить конец войне. Число бойцов, которые должны были принять участие в этом наступлении, равнялось двадцати шести пехотным дивизиям времён Второй мировой войны и давало численный перевес над немцами в пропорции семь к одному. Пока шло планирование, французы дрались под Верденом. Оборона Вердена так истощила французскую армию, что проводить мощную наступательную операцию на Западном фронте стало, кроме британцев, некому. Французов осталось мало, а те, кто уцелел, были настолько измотаны, что бунты, случившиеся в мае 1917 года, можно было предсказать заранее - особенно учитывая, какая жёсткая политика относительно увольнений и отпусков проводилась во французской армии…
…Операция на Сомме, которую в войсках прозвали «Большой Задницей», стала самым крупным сражением со времён зарождения цивилизации.
К концу июня 1916 Хейг покончил с планирование, наступление на Сомме было подготовлено. Понимая, что на сей раз необходимо заранее уничтожить немецкие проволочные заграждения и разгромить немецкие передовые позиции, Хейг в течение недели проводил артобстрел вражеских окопов - всего из 1537 орудий было выпущено полтора миллиона снарядов. В 7:30 утра 1 июля артиллерия перенесла огонь на более удалённые цели, и бойцы одиннадцати английских дивизий цепь за цепью начали выбираться из своих окопов по всему тринадцатимильному фронту и продвигаться вперёд. В 7.31 утра всего шесть противостоящих им немецких дивизий вытащили свои пулемёты из глубоких блиндажей, где спокойно - и даже не без удобства - пересидели артобстрел, и принялись поливать огнём наступающих, которые шли им навстречу стройными рядами или озадаченно мешкали у так и не повреждённых проволочных заграждений. Из 110 тысяч участников наступления 60 тысяч были убиты или ранены в один этот день - рекорд, который до сих пор не побит. Свыше 20 тысяч пали между двумя линиями окопов, а крики раненых раздавались с нейтральной полосы ещё много дней.
Причин у этой катастрофы было множество. Одна из них - недостаток воображения: никому не пришло в голову, что немцы выроют такие глубокие укрытия и отсидятся в них, пока артиллерия вспахивает землю у них над головами; никто не мог представить себе, что немецкие пулемётчики так быстро поднимутся по ступеням и развернут пулемёты сразу после того, как в 7:30 будет завершена артподготовка. Другая причина связана с классовой системой и проистекающими из неё стереотипами. Кадровые офицеры британского штаба с презрением относились к новоиспечённым бойцам, прошедшим ускоренный курс боевой подготовки, - их называли «Армией Киченера» [Китченер - военный министр Британии в 1914-1916 гг., при нём в январе 1916-го в Британии ввели всеобщую воинскую повинность]; в основном инабраны они были из рабочего класса, жителей центральной части страны. В плане было прописано, что эти бойцы - выкладка которых при наступлении составляла 66 фунтов - слишком тупы и примитивны, а потому способны пересечь пространство до вражеских окопов только при дневном свете и организованными рядами, или «волнами». Командование полагало, что более сложный тактический план (перемещение от укрытия к укрытию, огневой штурм, продвижение вслед за медленно смещающимся заградительным огнём) вызовет у этих солдат замешательство».
(Фассел. Великая война и современная память. С. 35-37. Вставки в квадратных скобках - мои).
В голове сами собой чеканятся слова про высокомерных, классово ограниченных аристократических придурках… Кто уж действительно был туп и примитивен - так это всякие командующие, так бездарно гробившие солдат…
Отсюда же, из-за слов о классовости, возникают ещё кое-какие ассоциации.
Я не так уж много читал о Первой мировой, но чем больше читаю, тем больше убеждаюсь, что Ленин и большевики были правы в том, что все эти империалистические правительства, устроившие ту бойню, стоило попытаться свергнуть.
Попытка устроить Мировую революцию - это вполне адекватная, правомерная и закономерная реакция на устроенную перед этим власть имущими мировую войну.
Да, эта попытка окончилась неудачно. Но к ней стоит относиться уважительно.
Тем более, что для рядовых участников той войны она была бессмысленна и не нужна. Нет, правда, если бы та война была нужна простым солдатам, то стали бы они в первые же её месяцы устраивать знаменитое Рождественское перемирие 1914-го года?