Леонид Леонов и Сталин
Завершаю чтение интереснейшей книги Захара Прилепина "Леонид Леонов. Подельник эпохи". Прилепин собрал большое количество фактологического материала о жизни, творчестве, взаимоотношению писателя с коллегами и современными ему политиками" и в увлекательной манере рассказал об этом на более, чем 700 страницах.
К тому же я был во многом подготовлен к детальному знакомству с писателем, так как к этому времени уже прочитал:
- Ранние рассказы и повести Леонова
- "Барсуков"
- "Вора"
- "Скутаревского"
Напомню, что Леонид Леонов, проживший более 90 лет, в советского время считался таким литературным генералом, лауреат всевозможных премий, орденоносец, Герой Соц Труда, равновеликий Шолохову, даже выдвигался на Нобелевскую премию. Но для меня он был "терра инкогнито", из памяти остался только визит Горбачева на пике перестройки во время очередного съезда к патриарху советской литературы, освещавшийся на ТВ.
Знакомство с произведениями Леонова оставило приятные впечатления, здесь я во многом солидарен с Прилепиным. Но местами Прилепин в книге начинает уж слишком фантазировать по канве романов,выдумывать своего Леонова, который во многом получается нелогичным, противоречивым сам себе.
Например тема, Леонов и Сталин, в книге ей посвящена целая глава. Прилепин преподносит роман Леонова на тему социалистического строительства "Дорога на океан", как отражение своего рода противостояния самого Леонова, в образе спеца из бывших Протоклитова и Сталина в образе большевика Курилова:
Начнём с того, что Курилов обильно усат. Неустанно курит трубку.
Леонов несколько раз общался со Сталиным, наблюдал его и ненавязчиво наделил Курилова его приметами, его повадками, разве что не сделав осетином - но это уж было бы слишком. (Тем более, какой Сталин осетин?)
Леонов вспоминал, как однажды участвовал в сталинском застолье; вождь выпил много и чуть охмелел, тогда Николай Бухарин заботливо посетовал: «Может, хватит, Коба?» - кивнув на бокал. И тут, вспоминает Леонов, за внешним спокойствием Сталина он почувствовал такое огромное бешенство, что оторопел.
И та сцена, в которой появляется Курилов в начале книги, - она словно бы со Сталина списана, с натуры.
Курилов, вышедший на новую работу, впервые собрал подчинённых: «Совещание превратилось в беглый перекрёстный опрос, и дисциплинарный устав развернулся одновременно на всех страницах. Лица гостей сделались длинные и скучные. Их было семеро, а он один, но их было меньше, потому что за Куриловым стояла партия. И вдруг все поняли, что простота его - от бешенства».
О пресловутой сталинской простоте, к слову сказать, не писал в те годы только ленивый.
При описании взаимоотношений Курилова и служащих дороги Леонов подмечает замечательно точные детали: так, во время обхода места крушения поезда идущий рядом с начподором старается «даже не наступить на тень Курилова». Несколько лет спустя эту деталь у Леонова позаимствует Алексей Николаевич Толстой для своего Петра - тоже, к слову, откровенно срифмованного со Сталиным.
Конфликт "Леонова-Сталина" в романе развивается до такой степени, что автор, как маг вуду, убивает "Сталина в романе":
Понимая это, Леонов идёт на последнюю дерзость.
Как известно, на последних страницах романа писатель безжалостно убьёт Курилова
Все "Сталин" убит.
И вдруг с такой магией при наступлении через пару десятилетий реальной смерти Сталина , казалось бы Леонов должен был обрадоваться, а нет:
Но Сталин умер .., 5 марта 1953 года.
Леонов, наверное, переживал эту смерть: как переживали её тогда миллионы людей в стране...
«Наше поколение живо помнит чёрный снег давней зимы и такое же заплаканное лицо столицы, - пишет Леонов. - Вот так же страна тревожно прислушивалась к затихающим ударам ленинского сердца. Вот и теперь, все трое суток кряду одна и та же мысль жгла сердца простых людей - тяжко заболел отец наш. В этих безыскусственных, на улице подслушанных словах выразилась вся скорбь народа и сыновняя благодарная верность творцу его побед и его славы».
И далее: «Не забвением былой утраты мерится давность упомянутого срока, а громадностью пройденного за это время пути. Это был поистине исполинский, без передышек, сталинский переход, равного которому не знают людские летописи»
Так каков ответ на ребус: Леонов желал смерти Сталину или переживал из-за утраты?!
К тому же я был во многом подготовлен к детальному знакомству с писателем, так как к этому времени уже прочитал:
- Ранние рассказы и повести Леонова
- "Барсуков"
- "Вора"
- "Скутаревского"
Напомню, что Леонид Леонов, проживший более 90 лет, в советского время считался таким литературным генералом, лауреат всевозможных премий, орденоносец, Герой Соц Труда, равновеликий Шолохову, даже выдвигался на Нобелевскую премию. Но для меня он был "терра инкогнито", из памяти остался только визит Горбачева на пике перестройки во время очередного съезда к патриарху советской литературы, освещавшийся на ТВ.
Click to viewЗнакомство с произведениями Леонова оставило приятные впечатления, здесь я во многом солидарен с Прилепиным. Но местами Прилепин в книге начинает уж слишком фантазировать по канве романов,выдумывать своего Леонова, который во многом получается нелогичным, противоречивым сам себе.
Например тема, Леонов и Сталин, в книге ей посвящена целая глава. Прилепин преподносит роман Леонова на тему социалистического строительства "Дорога на океан", как отражение своего рода противостояния самого Леонова, в образе спеца из бывших Протоклитова и Сталина в образе большевика Курилова:
Начнём с того, что Курилов обильно усат. Неустанно курит трубку.
Леонов несколько раз общался со Сталиным, наблюдал его и ненавязчиво наделил Курилова его приметами, его повадками, разве что не сделав осетином - но это уж было бы слишком. (Тем более, какой Сталин осетин?)
Леонов вспоминал, как однажды участвовал в сталинском застолье; вождь выпил много и чуть охмелел, тогда Николай Бухарин заботливо посетовал: «Может, хватит, Коба?» - кивнув на бокал. И тут, вспоминает Леонов, за внешним спокойствием Сталина он почувствовал такое огромное бешенство, что оторопел.
И та сцена, в которой появляется Курилов в начале книги, - она словно бы со Сталина списана, с натуры.
Курилов, вышедший на новую работу, впервые собрал подчинённых: «Совещание превратилось в беглый перекрёстный опрос, и дисциплинарный устав развернулся одновременно на всех страницах. Лица гостей сделались длинные и скучные. Их было семеро, а он один, но их было меньше, потому что за Куриловым стояла партия. И вдруг все поняли, что простота его - от бешенства».
О пресловутой сталинской простоте, к слову сказать, не писал в те годы только ленивый.
При описании взаимоотношений Курилова и служащих дороги Леонов подмечает замечательно точные детали: так, во время обхода места крушения поезда идущий рядом с начподором старается «даже не наступить на тень Курилова». Несколько лет спустя эту деталь у Леонова позаимствует Алексей Николаевич Толстой для своего Петра - тоже, к слову, откровенно срифмованного со Сталиным.
Конфликт "Леонова-Сталина" в романе развивается до такой степени, что автор, как маг вуду, убивает "Сталина в романе":
Понимая это, Леонов идёт на последнюю дерзость.
Как известно, на последних страницах романа писатель безжалостно убьёт Курилова
Все "Сталин" убит.
И вдруг с такой магией при наступлении через пару десятилетий реальной смерти Сталина , казалось бы Леонов должен был обрадоваться, а нет:
Но Сталин умер .., 5 марта 1953 года.
Леонов, наверное, переживал эту смерть: как переживали её тогда миллионы людей в стране...
«Наше поколение живо помнит чёрный снег давней зимы и такое же заплаканное лицо столицы, - пишет Леонов. - Вот так же страна тревожно прислушивалась к затихающим ударам ленинского сердца. Вот и теперь, все трое суток кряду одна и та же мысль жгла сердца простых людей - тяжко заболел отец наш. В этих безыскусственных, на улице подслушанных словах выразилась вся скорбь народа и сыновняя благодарная верность творцу его побед и его славы».
И далее: «Не забвением былой утраты мерится давность упомянутого срока, а громадностью пройденного за это время пути. Это был поистине исполинский, без передышек, сталинский переход, равного которому не знают людские летописи»
Так каков ответ на ребус: Леонов желал смерти Сталину или переживал из-за утраты?!