Ну и о русском флоте - 2
Ну что ж... Тогда начнем, помолясь.
Итак, в прошлой части мы с вами выяснили, что Петр по сути строил большой, но прибрежный флот, ибо под это была заточена вся его система строительства, подготовки, и комплектования. Поскольку флот был прибрежный, каботажный, проходили даже такие фортеля, о которых чуть дальше. Эльфинстон просто с охуе..., ладно, с неистовым удивлением отзывался о 80-пушечном "Святославе", построенном под руководством Ламбе Ямеса (то есть кораблестроитель не русский!): «.. .высота нижнего дека по правому борту у него оказалась выше левого на целых два фута». Еще раз. Медленно. Совсем прямо. Корабль был построен сикось-накось, и был по сути обречен на несчастье. Это тот самый "Святослав", который позже сел на риф у Лемноса.
Многие тут обижаются - мол, пришли почитать о парусном флоте, а тут много статей про экономику, промышленность, логистику, и так далее. В том-то и проблема, что без рассмотрения этих, казалось бы, далеких от флота тем совершенно не обойтись. И как бы не хотелось затрагивать эти вопросы - придется, поскольку бытие определяет сознание, а промышленность, экономика и развитие страны - возможности ее флота. Причем, что самое обидное, это справедливо и сейчас.
Итак, Петр начал строить флот в условиях мобилизационной экономики, упростив и адаптировав английский подход к строительству на русскую почву. Согласно штатам 1720 года из 27 кораблей Балтийского флота основная часть должна была быть 60- и 50-пушечными, то есть среднего размера (12х60-пушечников и 12х-50-пушечников, в сумме - 24 корабля). В принципе, это решение было нормальным и логичным - Балтика мелководна, большим кораблям, особенно в восточной части, там просто тесно, и можно иметь их небольшое количество просто как флагманы эскадр и как средства отработки строительства крупных кораблей. Это положение было пересмотрено штатом 1723 года (с Англией мир так и не заключили, поэтому Петр англо-голландских экспедиций на Балтику опасался): «Всего будет линейных то же число, что и в 1720 г. было положено и по новому в 1723 г. соглашению не отменено, 27 кораблей, из которых и в эскадры разделяться имеют от каждого ранга по равному числу, то есть первого ранга по 3 (100-..80-пушечники), второго ранга по 5, третьего по 1, итого по 9 кораблей, да и пушек на всех тех линейных кораблях имеет быть число с показанным 1723 г. согласием почти равное: ибо только вышепомянутое 1723 г. согласие превосходит четырьмя пушками <...> Фрегатов пропорциею по тому ж 1723 г. согласию 32-пушечных содержать прежнее положенное число 6», но дальше слов дело не пошло. Как мы с вами помним, экономика мешала. Таким образом, штатами был утвержден главный корабль русского Балтийского флота, его рабочая лошадка - это 66-пушечник.
При Анне Иоанновне штаты чуть "утяжелились" (согласно штату 1732 года из тех же 27 единиц четыре должны были быть 80-пушечными, шестнадцать - 66-пушечными и шесть - 54-пушечными), что вполне встраивается в общемировой тренд (посмотрите на строительство французского и испанского флотов в период 1720-1730-х годов), 80- и 100-пушечники были только для престижу.
Рывок строительства тяжелых кораблей начался при Екатерине (было заложено сразу 8х100-пушечников), а при Павле на Балтике было положено иметь уже 9х100-пушечных кораблей. Понять и Екатерину и Павла можно - как говорил Борис зе Блейд в "Большом куше": "Тяжесть - это хорошо Тяжесть - это надежно.", но не было учтено только одно обстоятельство - состояние экономики и технологий. Дело ведь в том, что надо не просто построить 100-пушечники, надо создать соответствующие технологии и инфраструктуру для их поддержки, более того, надо вообще решить, как их использовать и для чего. 80-...100-пушечники - это корабли открытого моря и основная ударная сила, которая в восточной части Балтики может действовать очень ограничено. В результате до русско-шведской войны 100-пушечники большей частью стояли в Кронштадте (например "Захарий и Елисавет" или "Императрица Анна"). Более повезло 100-пушечникам 1780-х, тогда Россия действительно вела активную морскую политику, и они повоевали и со шведами, и в войнах с революционной Францией, штаты на Балтике раздули аж до 45 кораблей, что явно указывает на возросшие и выплеснувшиеся с Балтийской лужи амбиции России. Однако при Александре I с активной морской политикой было покончено и большие корабли просто встали на прикол.
Это был действительно промышленный прорыв для России, если бы... Если бы чуть более внимания было уделено созданию сопутствующих технологий и инфраструктуры. Для этого надо было иметь более обученный персонал и развивать систему логистики и запасных материалов. Говоря проще - надо было проводить модернизацию экономики и производства. Причем не только в корабельном строительстве.
Но вот этого как раз не было сделано за первые 100 лет существования РИФ, причем ни в судостроении, ни в стране вцелом.
Еще раз отмечу - тяжелые корабли строим тогда, когда они нужны на других ТВД, вне Балтики. На Балтике они особо не нужны. Но блин... Это не были 100-пушечники англичан или французов. Вспоминаем первую часть. Строители не особо компетентны. Технология создана и налажена в расчете на прибрежные корабли. Логистика - каботажная, привязанная к своим портам. В результате стоило отплыть чуть подальше от своих баз, и начинались проблемы. Тот же 84-пушечный "Уриил" из экспедиции Сенявина через год был разоружен до 76 пушек, иначе командир корабля не ручался, что корабль не потонет. В общем, качество русской постройки было посредственным, призы в русском флоте служили гораздо дольше. И это было не потому, что мы косорукие или глупые, просто вся система корабельного строительства была настроена на создание прибрежного флота, а не океанского. Когда появились задачи за морями - о перестройке системы никто не задумался, что и логично, мысль эта могла прийти человеку с инженерным образованием. Она и пришла. Царю Николаю I, имеющему инженерное образование, и немного понимающему в причинности и взаимосвязи техники и технологии. О том, что получилось - уже потом.
Итак, в прошлой части мы с вами выяснили, что Петр по сути строил большой, но прибрежный флот, ибо под это была заточена вся его система строительства, подготовки, и комплектования. Поскольку флот был прибрежный, каботажный, проходили даже такие фортеля, о которых чуть дальше. Эльфинстон просто с охуе..., ладно, с неистовым удивлением отзывался о 80-пушечном "Святославе", построенном под руководством Ламбе Ямеса (то есть кораблестроитель не русский!): «.. .высота нижнего дека по правому борту у него оказалась выше левого на целых два фута». Еще раз. Медленно. Совсем прямо. Корабль был построен сикось-накось, и был по сути обречен на несчастье. Это тот самый "Святослав", который позже сел на риф у Лемноса.
Многие тут обижаются - мол, пришли почитать о парусном флоте, а тут много статей про экономику, промышленность, логистику, и так далее. В том-то и проблема, что без рассмотрения этих, казалось бы, далеких от флота тем совершенно не обойтись. И как бы не хотелось затрагивать эти вопросы - придется, поскольку бытие определяет сознание, а промышленность, экономика и развитие страны - возможности ее флота. Причем, что самое обидное, это справедливо и сейчас.
Итак, Петр начал строить флот в условиях мобилизационной экономики, упростив и адаптировав английский подход к строительству на русскую почву. Согласно штатам 1720 года из 27 кораблей Балтийского флота основная часть должна была быть 60- и 50-пушечными, то есть среднего размера (12х60-пушечников и 12х-50-пушечников, в сумме - 24 корабля). В принципе, это решение было нормальным и логичным - Балтика мелководна, большим кораблям, особенно в восточной части, там просто тесно, и можно иметь их небольшое количество просто как флагманы эскадр и как средства отработки строительства крупных кораблей. Это положение было пересмотрено штатом 1723 года (с Англией мир так и не заключили, поэтому Петр англо-голландских экспедиций на Балтику опасался): «Всего будет линейных то же число, что и в 1720 г. было положено и по новому в 1723 г. соглашению не отменено, 27 кораблей, из которых и в эскадры разделяться имеют от каждого ранга по равному числу, то есть первого ранга по 3 (100-..80-пушечники), второго ранга по 5, третьего по 1, итого по 9 кораблей, да и пушек на всех тех линейных кораблях имеет быть число с показанным 1723 г. согласием почти равное: ибо только вышепомянутое 1723 г. согласие превосходит четырьмя пушками <...> Фрегатов пропорциею по тому ж 1723 г. согласию 32-пушечных содержать прежнее положенное число 6», но дальше слов дело не пошло. Как мы с вами помним, экономика мешала. Таким образом, штатами был утвержден главный корабль русского Балтийского флота, его рабочая лошадка - это 66-пушечник.
При Анне Иоанновне штаты чуть "утяжелились" (согласно штату 1732 года из тех же 27 единиц четыре должны были быть 80-пушечными, шестнадцать - 66-пушечными и шесть - 54-пушечными), что вполне встраивается в общемировой тренд (посмотрите на строительство французского и испанского флотов в период 1720-1730-х годов), 80- и 100-пушечники были только для престижу.
Рывок строительства тяжелых кораблей начался при Екатерине (было заложено сразу 8х100-пушечников), а при Павле на Балтике было положено иметь уже 9х100-пушечных кораблей. Понять и Екатерину и Павла можно - как говорил Борис зе Блейд в "Большом куше": "Тяжесть - это хорошо Тяжесть - это надежно.", но не было учтено только одно обстоятельство - состояние экономики и технологий. Дело ведь в том, что надо не просто построить 100-пушечники, надо создать соответствующие технологии и инфраструктуру для их поддержки, более того, надо вообще решить, как их использовать и для чего. 80-...100-пушечники - это корабли открытого моря и основная ударная сила, которая в восточной части Балтики может действовать очень ограничено. В результате до русско-шведской войны 100-пушечники большей частью стояли в Кронштадте (например "Захарий и Елисавет" или "Императрица Анна"). Более повезло 100-пушечникам 1780-х, тогда Россия действительно вела активную морскую политику, и они повоевали и со шведами, и в войнах с революционной Францией, штаты на Балтике раздули аж до 45 кораблей, что явно указывает на возросшие и выплеснувшиеся с Балтийской лужи амбиции России. Однако при Александре I с активной морской политикой было покончено и большие корабли просто встали на прикол.
Это был действительно промышленный прорыв для России, если бы... Если бы чуть более внимания было уделено созданию сопутствующих технологий и инфраструктуры. Для этого надо было иметь более обученный персонал и развивать систему логистики и запасных материалов. Говоря проще - надо было проводить модернизацию экономики и производства. Причем не только в корабельном строительстве.
Но вот этого как раз не было сделано за первые 100 лет существования РИФ, причем ни в судостроении, ни в стране вцелом.
Еще раз отмечу - тяжелые корабли строим тогда, когда они нужны на других ТВД, вне Балтики. На Балтике они особо не нужны. Но блин... Это не были 100-пушечники англичан или французов. Вспоминаем первую часть. Строители не особо компетентны. Технология создана и налажена в расчете на прибрежные корабли. Логистика - каботажная, привязанная к своим портам. В результате стоило отплыть чуть подальше от своих баз, и начинались проблемы. Тот же 84-пушечный "Уриил" из экспедиции Сенявина через год был разоружен до 76 пушек, иначе командир корабля не ручался, что корабль не потонет. В общем, качество русской постройки было посредственным, призы в русском флоте служили гораздо дольше. И это было не потому, что мы косорукие или глупые, просто вся система корабельного строительства была настроена на создание прибрежного флота, а не океанского. Когда появились задачи за морями - о перестройке системы никто не задумался, что и логично, мысль эта могла прийти человеку с инженерным образованием. Она и пришла. Царю Николаю I, имеющему инженерное образование, и немного понимающему в причинности и взаимосвязи техники и технологии. О том, что получилось - уже потом.