Изгои
Как все помнят, весь XVIII век в нашей истории прошел под флагом союза с Англией. Да, у нас были споры, были иногда и противостояния, англичане эпизодически могли присылать на Балтику свои эскадры, угрожая нам. Но в целом сильные экономические связи и заинтересованность друг в друге всегда перевешивали возможные причины конфликтов.
А вот почти весь 19-й век у нас прошел под флагом союза с США. С 1807 по 1890-е годы мы были союзниками, и в западной литературе этот союз называют феноменом. Действительно, две страны, противопоставленные друг другу в общественном мнении либеральной Европы, как цитадель деспотизма и оплот демократии, являлись союзниками на международной арене. Больше того, события Крымской войны показали, что общественное мнение США в целом было дружественно настроено по отношению к Российской империи.
В исторической литературе существует несколько объяснений этого феномена, наиболее распространёнными из которых являются два взаимодополняющих тезиса:
1) тезис об «общем враге», которым для России и США в тот период являлась Великобритания. Стремление отстоять собственные интересы перед лицом имперской политики Англии было, по мнению впервые сформулировавшего эту идею Бенджамина Платта Томаса, главным фактором сближения двух стран. Томас обратил внимание на то, что «во всех остальных отношениях противоположность друг другу, самая либеральная демократия и самый репрессивный деспотизм в мире, обе страны были воодушевлены страхом перед Великобританией».
Стоит заметить, тем не менее, что Англия в период Pax Britannica являлась общим раздражителем для практически всех стран, однако это не привело к дружбе, скажем, Франции и Германии в последней трети 19 века. Кроме того, необходимо учесть, что Великобритания являлась не только (и не столько) «общим врагом», но и главным торговым и внешнеполитическим партнёром для России и США, и поэтому часть историков этот тезис отрицает.
2) тезис об «отделении (insulation) дипломатии от идеологии», присущем политикам России и Соединённых Штатов и дополняющем общность интересов в интерпретации «реалистов» (Джон Гэддис).
Отделение дипломатии от идеологии было действительно важным. Однако парадокс состоит как раз в том, что многие носители американской либеральной и демократической «идеологии» высоко оценивали деспотическую самодержавную Российскую империю. Причем по принципу - "да, это сукин сын. Но это НАШ сукин сын".
Не только дипломаты, по и большая часть американского общественного мнения была настроена весьма дружественно по отношению к России (за исключением двух важных, но коротких периодов доминирования негативных эмоций в американской прессе - в связи с подавлением Россией польского восстания 1830 г. и венгерского восстания 1849 г.). Кроме того, если в тот ранний период отношений дипломатия и была отделена от общественного мнения, то само общественное мнение о России в значительной мере формировалось выступлениями, статьями и книгами американских дипломатов.
Есть еще и тезис номер три, которого придерживаются совсем небольшое число исследователей: обе страны объединяло... рабство. Со стороны России - крепостное, со стороны США - плантационное. Здесь больше налегают на то, что в основном на заре государственности Соединенных Штатов, во главе их стояли президенты-южане, то бишь - плантаторы, близкие по духу к русским помещикам. Особую пикантность этому мнению придает тот факт, что две страны практически одновременно от рабства избавились, и что это сопровождалось чудовищными катаклизмами (Крымская война и Гражданская война) с обеих сторон. И из-за рабства мы были своего рода изгоями в дипломатических и интеллектуальных кругах Европы.
Однако на мой взгляд, самой главной основой для сближения США и России стало равноправное отношение стран друг к другу. С США, особенно в начале XIX века, "старые дипломатии" чаще всего разговаривали свысока, задрав нос. Тогда как отношения с Россией складывались на основе партнерства и четкого определения своих и чужих интересов.
Наконец, все историки соглашаются с тем, что отсутствие значимых противоречий в каких-либо регионах мира также играло важную роль в поддержании дружественных отношений России и США в изучаемый период. Еще бы - стоит почитать, например, газеты США в период Крымской войны. Там не только сочувствие к России, там конкретные требования к президенту вступить в войну на стороне России. Начать натуральный "ленд-лиз" для русских, за который они после войны расплатятся сырьем и материалами, а так же золотом, предложения глобальных инвестиций в экономику Российской империи, которая тогда поможет США захватить британскую Канаду, и не станет препятствовать американской политике в Тихом Океане и Центральной Америке. Наконец, предложение о переброске части русского флота к Никарагуа, где надо построить морской канал. Задачей русско-американской эскадры виделась защита этого канала от англичан.
Разлад в отношениях наметился в 1870-е, когда мы начали конкурировать на Европейском рынке зерна. А оформился после японо-китайской войны, когда мы влезли в Маньчжурию, которую США считали сферой своих интересов.
Самое смешное, что сейчас память об этом союзе, который длился почти век, почти полностью вымарана как со стороны России, так и со стороны США.
А вот почти весь 19-й век у нас прошел под флагом союза с США. С 1807 по 1890-е годы мы были союзниками, и в западной литературе этот союз называют феноменом. Действительно, две страны, противопоставленные друг другу в общественном мнении либеральной Европы, как цитадель деспотизма и оплот демократии, являлись союзниками на международной арене. Больше того, события Крымской войны показали, что общественное мнение США в целом было дружественно настроено по отношению к Российской империи.
В исторической литературе существует несколько объяснений этого феномена, наиболее распространёнными из которых являются два взаимодополняющих тезиса:
1) тезис об «общем враге», которым для России и США в тот период являлась Великобритания. Стремление отстоять собственные интересы перед лицом имперской политики Англии было, по мнению впервые сформулировавшего эту идею Бенджамина Платта Томаса, главным фактором сближения двух стран. Томас обратил внимание на то, что «во всех остальных отношениях противоположность друг другу, самая либеральная демократия и самый репрессивный деспотизм в мире, обе страны были воодушевлены страхом перед Великобританией».
Стоит заметить, тем не менее, что Англия в период Pax Britannica являлась общим раздражителем для практически всех стран, однако это не привело к дружбе, скажем, Франции и Германии в последней трети 19 века. Кроме того, необходимо учесть, что Великобритания являлась не только (и не столько) «общим врагом», но и главным торговым и внешнеполитическим партнёром для России и США, и поэтому часть историков этот тезис отрицает.
2) тезис об «отделении (insulation) дипломатии от идеологии», присущем политикам России и Соединённых Штатов и дополняющем общность интересов в интерпретации «реалистов» (Джон Гэддис).
Отделение дипломатии от идеологии было действительно важным. Однако парадокс состоит как раз в том, что многие носители американской либеральной и демократической «идеологии» высоко оценивали деспотическую самодержавную Российскую империю. Причем по принципу - "да, это сукин сын. Но это НАШ сукин сын".
Не только дипломаты, по и большая часть американского общественного мнения была настроена весьма дружественно по отношению к России (за исключением двух важных, но коротких периодов доминирования негативных эмоций в американской прессе - в связи с подавлением Россией польского восстания 1830 г. и венгерского восстания 1849 г.). Кроме того, если в тот ранний период отношений дипломатия и была отделена от общественного мнения, то само общественное мнение о России в значительной мере формировалось выступлениями, статьями и книгами американских дипломатов.
Есть еще и тезис номер три, которого придерживаются совсем небольшое число исследователей: обе страны объединяло... рабство. Со стороны России - крепостное, со стороны США - плантационное. Здесь больше налегают на то, что в основном на заре государственности Соединенных Штатов, во главе их стояли президенты-южане, то бишь - плантаторы, близкие по духу к русским помещикам. Особую пикантность этому мнению придает тот факт, что две страны практически одновременно от рабства избавились, и что это сопровождалось чудовищными катаклизмами (Крымская война и Гражданская война) с обеих сторон. И из-за рабства мы были своего рода изгоями в дипломатических и интеллектуальных кругах Европы.
Однако на мой взгляд, самой главной основой для сближения США и России стало равноправное отношение стран друг к другу. С США, особенно в начале XIX века, "старые дипломатии" чаще всего разговаривали свысока, задрав нос. Тогда как отношения с Россией складывались на основе партнерства и четкого определения своих и чужих интересов.
Наконец, все историки соглашаются с тем, что отсутствие значимых противоречий в каких-либо регионах мира также играло важную роль в поддержании дружественных отношений России и США в изучаемый период. Еще бы - стоит почитать, например, газеты США в период Крымской войны. Там не только сочувствие к России, там конкретные требования к президенту вступить в войну на стороне России. Начать натуральный "ленд-лиз" для русских, за который они после войны расплатятся сырьем и материалами, а так же золотом, предложения глобальных инвестиций в экономику Российской империи, которая тогда поможет США захватить британскую Канаду, и не станет препятствовать американской политике в Тихом Океане и Центральной Америке. Наконец, предложение о переброске части русского флота к Никарагуа, где надо построить морской канал. Задачей русско-американской эскадры виделась защита этого канала от англичан.
Разлад в отношениях наметился в 1870-е, когда мы начали конкурировать на Европейском рынке зерна. А оформился после японо-китайской войны, когда мы влезли в Маньчжурию, которую США считали сферой своих интересов.
Самое смешное, что сейчас память об этом союзе, который длился почти век, почти полностью вымарана как со стороны России, так и со стороны США.