Немного о ЧФ и Лазареве, часть 1
Надо сказать, что адмиралу Лазареву повезло.
Во-первых, ему доверял Николай I, считая его самым честным человеком, и талантливым морским начальником.
Во-вторых, Меншиков и Лазарев были друзьями. И Николай, поддерживаемый Меншиковым, решили произвести на ЧФ "флотскую революцию".
Дело в том, что при Алексее Самуиловиче Грейге ЧФ превратился в одно большое УГ. Нет, понятно, что денег в александровское царствование выделялось мало, что Севастополь как база флота, вообще не развивался и застыл на уровне, обеспеченном Мордвиновым и Потемкиным. Но я честно, как бы мне не рассказывали, какой Грейг хороший, не могу понять, почему командующий ЧФ сократил учебный процесс для кораблей сначала до 4 месяцев в году, а потом и до 1 месяца в году. В 1820-е в апреле флот вооружался, в мае производился инспекторский смотр, с мая по август бывало два, а то и три плавания, не более трех дней каждое, и в конце августа флот разоружали. Далее офицеры застревали в кабаках, шалманах с бордельмаманами или на охоте, а матросы занимались садоводством, ну или бухали по-черному.
Если же вернуться к боевой подготовке - плавали только при хорошей погоде, недалеко и недолго. И не дай бог чего. Естественно, что такой "флот хорошей погоды" Николая в его геополитических планах не устраивал в принципе. И он предложил должность командующего Черноморским флотом Лазареву.
Цитата: "Что касается Лазарева, то контр-адмирал от нового назначения был не в восторге. 28 февраля 1832 года М.П. Лазарев в письме А. А. Шестакову писал: «…я, сверх всякого чаяния и в особенности против желания моего, назначен начальником штаба Черноморского флота. Как кн. Меншиков и другие ни старались назначение сие переменить, но не удалось…» Понять Лазарева можно: зачем лезть головой в петлю, когда и так служба и карьера на Балтике шли весьма успешно. Но приказ императора - есть приказ императора. К тому же назначение на столь ответственную должность, да еще в такой ответственный момент, было знаком особого доверия со стороны Николая I. Дважды такие назначения не предлагают. Мы никогда не узнаем, о чем говорил император с Лазаревым, но суть разговора была такова, что Лазареву следовало принять дела, вникнуть в обстановку, а затем принимать под свое начало Черноморский флот. Со своей стороны, Лазарев, по-видимому, вполне обоснованно, поставил свои условия - перевод вместе с ним на Черное море своих людей, которым он лично доверяет, в личной преданности которых он абсолютно уверен, и которых он планирует расставить в ближайшее время на командные посты. Для Николая это не было принципиальным вопросом, так как ставки в начинавшейся игре были слишком велики.
Это вполне логично и оправданно, ибо одному среди враждебного окружения было просто не выжить. Именно поэтому Лазарев начинает добиваться разрешения от морского министра о переводе к себе на Черное море офицеров, на которых он мог бы положиться.
Среди тех, кто должен был отправиться на Черноморский флот вслед за Лазаревым, были: его шурин контр-адмирала Авинов (вскоре он станет начальником штаба Черноморского флота), кузен супруги Лазарева капитан-лейтенант Корнилов (он станет офицером для особых поручений, а затем сменит на должности ослепшего Авинова), друг и однокашник по Морскому корпусу капитан 1-го ранга Бутаков, всецело преданный капитан 2-го ранга Нахимов (они возглавят корабли и корабельные соединения), лейтенант Истомин (станет адъютантом и командиром нескольких кораблей) и многие другие. Сейчас бы сказали, что Лазарев прибыл на Черноморский флот «со своей командой»."
Первые шаги революции - 17 февраля 1832 года, совершенно неожиданно для Грейга и его окружения, контр-адмирал Лазарев назначается начальником штаба Черноморского флота. Это был уже «шах». Но до окончательного «мата» еще предстояло сделать еще несколько смелых ходов.
Нового начштаба встретили абсолютно нервно и неприязненно. Так, обер-интендант и по совместительству контр-адмирал Критский вызывающе игнорировал любые распоряжения Лазарева. Например, командир Севастопольского порта капитан 1-го ранга Г.И. Рогуля 29 декабря 1832 года доложил Лазареву, что обер-интендант Критский препятствует подготовке кораблей, отдавая следующие распоряжения: «Я запрещаю Вашему высокоблагородию переделывать что-либо в нынешнее время на кораблях и фрегатах, изготовляемых к выходу в море, разве будет состоять на то особое предписание от г. Главного командира или какая-нибудь вещь придет в худость, в гнилость, в негодность и испортится или поломается. Оставляйте все в таком виде и положении, в каком были вещи на кораблях, когда Е.И.В. изволил иметь пребывание свое на корабле “Париж”». Задумайтесь, обер-интендант по сути запретил делать на кораблях текущие ремонты!! Куда уж тут Бурбонам до него: "После нас хоть потоп"!
Лазарев, достаточно разозленный таким положением вещей, пишет Меншикову: «Я неоднократно входил с представлением к г. Главному командиру Черноморского флота и портов… об исправлении оказавшихся на кораблях эскадры худостей… и… всегда получал уведомления, что от него… предложено было обер-интенданту Черноморского флота и портов в удовлетворение таковых требований моих, сделать надлежащее распоряжение, но со стороны последнего (Критского) не токмо не было никакого исполнения, но даже не обращаемо было и малейшего внимания, чрез что… суда эскадры во многом нуждались…». Или «…Я не знаю, когда наступит то счастливое для Черноморского флота время, что мы избавимся от столь вредного для службы человека, каков во всех отношениях есть г. Критский».
Черноморский флот в этот момент представлял из себя эдакое царство Великого Могола: "Кораблестроение заставляло многого желать благодаря пронырству евреев, сумевших завладеть с подрядов этою важною отраслью. Личный состав флота переполнился греками, стремившимися удержать значение не столько доблестью и любовью к делу, сколько подмеченной в них еще древним летописцем лестью."
Сам Лазарев в 1833-м году пишет, что боевая подготовка на ЧФ - ужас. Флот банально три года вообще в море не выходил. А рулила всем на флоте... жена Грейга, она же любовница Критского, Юлия, на самом деле - Лея-Лия Мойшевна Рафалович-Сталинская (одному мне вспомнилась ситуация перед РЯВ, да?). На флоте всеми подрядами заправляли еврейские банкиры типа Герша Мовшовича, что само по себе намекает неиллюзорно. Реально, фразу Николая I, сказанную своему сыну Александру: "В России, Сашка, только мы с тобой не воруем!" надо выбивать золотыми буквами на любом учебнике истории.
Ну а в 1833-м рвануло - в сонном царстве шлюх, пьяниц, воров-подрядчиков и бездельников произошел переворот - 8 октября 1833 года Лазарев Указом царя стал командующим Черноморским флотом. И началась великая чистка.
Во-первых, ему доверял Николай I, считая его самым честным человеком, и талантливым морским начальником.
Во-вторых, Меншиков и Лазарев были друзьями. И Николай, поддерживаемый Меншиковым, решили произвести на ЧФ "флотскую революцию".
Дело в том, что при Алексее Самуиловиче Грейге ЧФ превратился в одно большое УГ. Нет, понятно, что денег в александровское царствование выделялось мало, что Севастополь как база флота, вообще не развивался и застыл на уровне, обеспеченном Мордвиновым и Потемкиным. Но я честно, как бы мне не рассказывали, какой Грейг хороший, не могу понять, почему командующий ЧФ сократил учебный процесс для кораблей сначала до 4 месяцев в году, а потом и до 1 месяца в году. В 1820-е в апреле флот вооружался, в мае производился инспекторский смотр, с мая по август бывало два, а то и три плавания, не более трех дней каждое, и в конце августа флот разоружали. Далее офицеры застревали в кабаках, шалманах с бордельмаманами или на охоте, а матросы занимались садоводством, ну или бухали по-черному.
Если же вернуться к боевой подготовке - плавали только при хорошей погоде, недалеко и недолго. И не дай бог чего. Естественно, что такой "флот хорошей погоды" Николая в его геополитических планах не устраивал в принципе. И он предложил должность командующего Черноморским флотом Лазареву.
Цитата: "Что касается Лазарева, то контр-адмирал от нового назначения был не в восторге. 28 февраля 1832 года М.П. Лазарев в письме А. А. Шестакову писал: «…я, сверх всякого чаяния и в особенности против желания моего, назначен начальником штаба Черноморского флота. Как кн. Меншиков и другие ни старались назначение сие переменить, но не удалось…» Понять Лазарева можно: зачем лезть головой в петлю, когда и так служба и карьера на Балтике шли весьма успешно. Но приказ императора - есть приказ императора. К тому же назначение на столь ответственную должность, да еще в такой ответственный момент, было знаком особого доверия со стороны Николая I. Дважды такие назначения не предлагают. Мы никогда не узнаем, о чем говорил император с Лазаревым, но суть разговора была такова, что Лазареву следовало принять дела, вникнуть в обстановку, а затем принимать под свое начало Черноморский флот. Со своей стороны, Лазарев, по-видимому, вполне обоснованно, поставил свои условия - перевод вместе с ним на Черное море своих людей, которым он лично доверяет, в личной преданности которых он абсолютно уверен, и которых он планирует расставить в ближайшее время на командные посты. Для Николая это не было принципиальным вопросом, так как ставки в начинавшейся игре были слишком велики.
Это вполне логично и оправданно, ибо одному среди враждебного окружения было просто не выжить. Именно поэтому Лазарев начинает добиваться разрешения от морского министра о переводе к себе на Черное море офицеров, на которых он мог бы положиться.
Среди тех, кто должен был отправиться на Черноморский флот вслед за Лазаревым, были: его шурин контр-адмирала Авинов (вскоре он станет начальником штаба Черноморского флота), кузен супруги Лазарева капитан-лейтенант Корнилов (он станет офицером для особых поручений, а затем сменит на должности ослепшего Авинова), друг и однокашник по Морскому корпусу капитан 1-го ранга Бутаков, всецело преданный капитан 2-го ранга Нахимов (они возглавят корабли и корабельные соединения), лейтенант Истомин (станет адъютантом и командиром нескольких кораблей) и многие другие. Сейчас бы сказали, что Лазарев прибыл на Черноморский флот «со своей командой»."
Первые шаги революции - 17 февраля 1832 года, совершенно неожиданно для Грейга и его окружения, контр-адмирал Лазарев назначается начальником штаба Черноморского флота. Это был уже «шах». Но до окончательного «мата» еще предстояло сделать еще несколько смелых ходов.
Нового начштаба встретили абсолютно нервно и неприязненно. Так, обер-интендант и по совместительству контр-адмирал Критский вызывающе игнорировал любые распоряжения Лазарева. Например, командир Севастопольского порта капитан 1-го ранга Г.И. Рогуля 29 декабря 1832 года доложил Лазареву, что обер-интендант Критский препятствует подготовке кораблей, отдавая следующие распоряжения: «Я запрещаю Вашему высокоблагородию переделывать что-либо в нынешнее время на кораблях и фрегатах, изготовляемых к выходу в море, разве будет состоять на то особое предписание от г. Главного командира или какая-нибудь вещь придет в худость, в гнилость, в негодность и испортится или поломается. Оставляйте все в таком виде и положении, в каком были вещи на кораблях, когда Е.И.В. изволил иметь пребывание свое на корабле “Париж”». Задумайтесь, обер-интендант по сути запретил делать на кораблях текущие ремонты!! Куда уж тут Бурбонам до него: "После нас хоть потоп"!
Лазарев, достаточно разозленный таким положением вещей, пишет Меншикову: «Я неоднократно входил с представлением к г. Главному командиру Черноморского флота и портов… об исправлении оказавшихся на кораблях эскадры худостей… и… всегда получал уведомления, что от него… предложено было обер-интенданту Черноморского флота и портов в удовлетворение таковых требований моих, сделать надлежащее распоряжение, но со стороны последнего (Критского) не токмо не было никакого исполнения, но даже не обращаемо было и малейшего внимания, чрез что… суда эскадры во многом нуждались…». Или «…Я не знаю, когда наступит то счастливое для Черноморского флота время, что мы избавимся от столь вредного для службы человека, каков во всех отношениях есть г. Критский».
Черноморский флот в этот момент представлял из себя эдакое царство Великого Могола: "Кораблестроение заставляло многого желать благодаря пронырству евреев, сумевших завладеть с подрядов этою важною отраслью. Личный состав флота переполнился греками, стремившимися удержать значение не столько доблестью и любовью к делу, сколько подмеченной в них еще древним летописцем лестью."
Сам Лазарев в 1833-м году пишет, что боевая подготовка на ЧФ - ужас. Флот банально три года вообще в море не выходил. А рулила всем на флоте... жена Грейга, она же любовница Критского, Юлия, на самом деле - Лея-Лия Мойшевна Рафалович-Сталинская (одному мне вспомнилась ситуация перед РЯВ, да?). На флоте всеми подрядами заправляли еврейские банкиры типа Герша Мовшовича, что само по себе намекает неиллюзорно. Реально, фразу Николая I, сказанную своему сыну Александру: "В России, Сашка, только мы с тобой не воруем!" надо выбивать золотыми буквами на любом учебнике истории.
Ну а в 1833-м рвануло - в сонном царстве шлюх, пьяниц, воров-подрядчиков и бездельников произошел переворот - 8 октября 1833 года Лазарев Указом царя стал командующим Черноморским флотом. И началась великая чистка.