А теперь чуть
подробнее. В психоанализе есть очень любопытные трактовки. В первую очередь, что зависть на самом деле далека от сексуализации объекта зависти, как часто бывает при ревности. Хотя про зависть к пенису слышали многие (примерно как о напетом соседом Паваротти), часто это единственное, что они знаю о Фрейде.
Но по факту в психоанализе зависть делится на первичную, то есть, оральную зависть и более сложные ее формы. При первичной форме зависти человек будет портить объект зависти. Объясняется это в такой трактовке завистью к материнской груди, типа мать не кормит молоком, а как бы «зажимает», оставляет его себе. Грубо говоря, «я не хочу отобрать себе молоко, я хочу, чтобы все голодали», чтобы источника не было. Если оставить в стороне дискуссию на тему, чему реально завидует младенец, то остается важная деталь: необходимость восстановить положительные свойства объекта.
И вопрос в тему: если исключить из рассмотрения подробности октябрьского переворота 1917 года, то где в жизни встречается такое вот стремление разрушить построенное, красивое? Не присвоить, а именно ликвидировать. В каких социальных группах это направление преобладает?
Вопрос посложнее: а когда вы у себя отслеживали подобные импульсы? По отношению к чему?
И совсем сложный вопрос: а что будет, если к этому типу зависти добавляется сексуализация предмета зависти?
Подписаться