Чёрная правда о ВОВ
Шумилин Александр Ильич
Год рождения - 1921
Год смерти - 1983
Национальность - русский
"Ванька-ротный" текст Воспоминаний - http://lib.rus.ec/b/362416/read
Чрезвычайно странно и печально, что замечательная документальная книга о ВОВ "Ванька-ротный", написанная настоящим фронтовым ветераном войны Александром Шумилиным до сего дня так и не издана в РФ. К сожалению, эти замечательные воспоминания о чёрной правде войны так и не могут найти издателя, хотя сам текст книги достаточно широко распространён в интернете (достаточно погуглить). Строго говоря, и "Воспоминания о войне" Николая Никулина были опубликованы чудом. Автор, прошедший страшные испытания, тысячу раз смотревший в глаза смерти, унаследовал от советского прошлого такой страх перед властью, что отказал, находясь уже почти перед смертью, в публикации своей книги одному бизнесмену, готовому заплатить большой гонорар. Книга была опубликована только по решению администрации госэрмитажа, в котором работал искусствоведом Никулин.
Но в отличие от питерского интеллигента Никулина А.И.Шумилин хотел издать свои фронтовые мемуары, написанные с поразительной фотографической точностью (!), но из-за последствий тяжёлого ранения он умер в 1983г., немного не дожив до перестройки. Однако даже и в постсоветское время почитателям Шумилина пока не удалось издать эти удивительные и разгромно-разоблачительные свидетельства о ВОВ, как о кровавой мясорубке, перемоловшей миллионы русских людей. Несмотря на то, что Шумилин не был потомственным интеллигентом, но происходил из рабочей московской среды, некоторые страницы его мемуаров поражают своей художественной силой, хотя в целом автор так и не успел довести Воспоминания до окончательной редактуры.
Однако радует то, что на просторах интернета в разных сообществах и форумах можно обнаружить множество искренних почитателей этого удивительного фронтовика, донесшего до нас ту истинную правду о ВОВ, которую до сих пор скрывают наследники проклятой советчины. Некоторые добровольцы даже устраивают познавательные походы по описанным событиям. Таких походов было устроено уже немало. И что поразительно, всё описанное подтверждается с фотографической точностью. У разведчика А.Шумилина была феноменальная память и он смог описать места боёв со всеми топографическими подробностями.
Вот одна из экспедиций, проведённая осенью сего года - http://tverigrad.ru/publication/v-tverskoj-oblasti-dzhipery-proexali-po-sledam-vanki-rotnogo
Другая экспедиция "Снегири" (по части 2-ой воспоминаний)- http://gistory.livejournal.com/10730.html
Собирательный образ войны из главы "Пушкари":
Телефонную связь оборвало сразу. Командир полка и комбаты сидели без связи. У меня были перерывы в размышлении. Снаряды так близко рвались, что мы дружно дергались лежа за насыпью затопленной землянки.
От залитой водой землянки в глубь леса уходила утоптанная тропа. Видно по ней ходили и бегали солдаты сидевшие в обороне на опушке леса. Вдоль тропы между деревьев образовался неширокий прогалок. При ударах немецких снарядов прогалок тропы заполнялся летящей землей и дымом. Снаряды с бешеной скоростью неслись и рвались над землей. Сверху падали срубленные осколками ветки, куски травянистого дерна и земли. Обстрел продолжался уже целый час. И вот сквозь взрывы и дым, сквозь вой и рев и могучие удары снарядов о землю на тропе я увидел идущего во весь рост человека. Удар! Снова удар! Все узкое пространство между деревьями заволокло пылью и дымом. Через некоторое время дым на тропе рассеялся и по ней совершенно не пригибаясь, медленным безразличным шагом двигался тот самый солдат. Сквозь дым и разрывы он медленно приближался к нам. Ему оставалось пройти метров двадцать, не больше. В этот миг перед ним блеснул разрыв и от могучих ударов вскинулась земля, все заволокло дымом..
- Все! Убило! - подумал я. Но вот дым рассеялся, начал заметно редеть и идущая фигурка солдата всплыла и двигалась по тропе. Он шел прямо на нас, не сгибаясь, не вздрагивая, не обращая внимания на взрывы. Он не видел летящих осколков и дыма, он смотрел на нас и шел замедленным шагом. При таком бешенном обстреле человек должен бежать, падать ниц на землю, метаться по тропе. Человек не может поплевывать на все, идти во весь рост, медленно переставляя ноги. От каждого удара все живое на земле мгновенно сжималось. Человек дергался и бился в такт разрывам, распластавшись на земле. Человек мог вскочить на ноги, заметаться из стороны в сторону, шарахаться от встречных взрывов, бежать куда глаза глядят. Так ходили и бегали под обстрелом все. А это что? Видение или галлюцинация? Я смотрю на тропу, по тропе бьют мощные взрывы, а там идет живой человек. Я показываю рукой всем, кто лежит рядом со мной, Петру и солдатам. Я смотрел на тропу как завороженный и не верил своим глазам. Когда я показал на идущего все онемели от ужаса. В этот момент снова ударил тяжелый снаряд, земля взметнулась в сторону и зашаталась и затряслась. Осколки с визгом прошли над головой. На идущем рванулась шинель. Но он не вздрогнул и не встрепенулся от встречного удара. Он не остановился. Он продолжал идти. Когда он подошел совсем близко и остановился около меня, то я увидел, что у него нет нижней челюсти. Нижняя челюсть и часть горла по самые ключицы были вырваны. Шинель была залита кровью и забрызгана землей.
Когда он делал вздох, кровь колотилась и пузырилась в разорванном горле. Он хрипел, засасывая ее в грудь. На выдохе кровь пенилась и сбегала по открытой груди вниз. Страшные, нечеловеческие глаза полные отчаяния и смертельной тоски смотрели на меня.
- Смотрите! - говорили они.
- Что вы наделали со мной! Господа офицеры! Он ищет санчасть, подумал я. Где она? - требовали его глаза. Попрятались все как крысы! Ни докторов! Ни евреев санитаров! Все разбежались, когда солдаты пошли вперед! Перевязочные пункты упрятали в лес! Хожу по лесу блуждаю! - говорили его глаза. Он вышел из леса по тропе со стороны тыла и видно никого в лесу не нашел. Солдат с передовой. По его облику видно. Там в тылу, в конце тропы должны были стоять приемные пункты санроты. Весь полк ушел на высоту. Я показал ему рукой на тропу, постучал ладонью по уплотненное полосе земли и замахал в том направлении. Потом сообразив, что солдат не может говорить, но возможно слышит, громко сказал:
- Иди по этой тропинке и никуда не сворачивай! Пройдешь поляну и на опушке увидишь санчасть. Солдат посмотрел на меня потухшим взором, окинул лежащих перед ним солдат на земле и зашипел на нас кровью. Мне стало не по себе, стыдно и невыносимо за наше лежачее положение, за нашу трусость и ничтожность перед ним. Он стоял перед нами во весь свой рост и смотрел сверху не нас, как мы ползая по земле, дрожим от взрывов. Слушая меня он не шелохнулся, когда рядом и сзади у него за спиной разорвались снаряды, а мы невольно вздрогнули и сжались в комок, распластавшись на земле.
Он повернулся на месте, посмотрел на тропу и медленно пошел в обратную сторону. Он отошел от нас всего несколько шагов и в это время впереди и сзади рванулась земля и поднялась на дыбы. А он прямой и несгибаемый принимая все земные и небесные удары на себя, продолжал, не меняя шага, идти. Его окутало дымом, заволокло самим взрывом, он совсем исчез из вида и потом опять появился на тропе. Вот несколько прямых ударов блеснули перед ним. Ну все! - мелькнуло у меня в голове. Погиб! Разорвало! Через некоторое время дым рассеялся и его прямая фигура продолжала плыть над тропой. При взрывах его обдавало огнем, рвало полы шинели, волной было опрокинуло его, а он невозмутимо продолжал удаляться от нас. Он ни разу не дрогнул от близкого удара, как все живые, которые лежали за насыпью землянки.
Снова послышался набегающий сверху гул, потом он перешёл в шипящий звук, на миг затих и прокатился эхом нескольких разрывов. Мы сжались, дернулись в судорогах; взрывы, комья земли, сучья деревьев и клубы дыма взметнулись над тропой и окутали нас. Одинокая фигура солдата пропала из вида.
"Ищет смерти!" - подумал я.
Боковым ветром дым отнесло в сторону. Мы смотрели туда, вдоль тропы. Землистая серая шинель снова выплыла и продолжала свой путь. Взрывы следовали один за другим, как бы обгоняя друг друга.
Все смотрели не отрываясь вдоль тропы, со страхом ожидая увидеть пустое место. Вот сизый дым снова рассеется и землистый, теплый комок останется неподвижно лежать на дороге.
Мы видели бесчисленные дымящиеся трупы своих солдат. Видели тяжело раненых истекающих кровью. На глазах у нас разрывало на куски бегущего человека, но такое безразличие к жизни мы наблюдали первый раз. Мы смотрели на тропу и он каждый раз появлялся на короткое время, как видение, выплывая из облаков. Но вот он исчез за поворотом и потом мы не узнали дошёл он до санчасти или нет[162]. В конце тропы он скрылся из вида.