Девяносто месяцев: Первый рассказ Бетала
Слушать
- "В юности Баратхари был царём царей. И была у него жена, царица Пингала, юная и прекрасная. Он её очень любил и был уверен, что это взаимно и навсегда. Но и трёх лет они вместе не прожили, как навеки расстались. Из-за нелепого недоразумения.
Умер тогда в Уджайне один уважаемый человек. А жена его в тот же день намотала своё свадебное сари и рядом с мужем на костёр легла. И вместе с ним сгорела, а пока горела - на жизнь не жаловалась, а бхаджаны пела. Вот какое у неё было самообладание!
Подвиг этот на всех огромное впечатление произвёл, целый месяц только о нём и говорили. И все мужья спрашивали у своих жён: "А ты, жена моя, сможешь ли такой же подвиг совершить?" А все жёны отвечали одинаково: "Конечно, смогу! Я же люблю тебя больше жизни!"
И Баратхари, поддавшись общему поветрию, задал жене тот же самый вопрос. Но царица Пингала ответила нестандартно:
- Увы, не смогу я на твой костёр взойти.
Баратхари нахмурился:
- Значит, ты меня не любишь?
- Люблю больше жизни! - царица воскликнула. - Потому и не смогу я на твой костёр взойти! Как только я узнаю, что ты умер - я тут же умру на месте от горя и печали. Вот как сильно я тебя люблю!
Не поверил Баратхари, что бывает на свете такая сильная любовь. А потому заподозрил жену в обмане и решил её на чистую воду вывести. Спрятался однажды в лесу, а слуге своему велел:
- Беги домой и сообщи царице Пингале, что муж её погиб от когтей свирепого тигра!
Слуга побежал и сообщил. Услыхала царица о том, что она теперь вдова - и тут же упала и на месте умерла. В точности как обещала. А слуга вернулся в лес и обо всём царю доложил.
И закричал тогда Баратхари:
- Горе мне! Погубил я женщину, любившую меня больше жизни, ни за что погубил! Как же мне теперь жить на свете? Лучше бы меня и впрямь дикие звери растерзали!
А затем учинил вот такое: снял с себя всё золото и оружие, вручил слуге и сказал:
- Ничего мне больше не надо. Отнеси это моему брату и расскажи всё, как было. Не могу я быть царём после той подлости, которую совершил. Пусть он страною правит, а меня не ищет.
И устремился в лес, надеясь, что лесные хищники им заинтересуются. Они, конечно, заинтересовались, но подступиться не рискнули - больно крупный он был и резкий, страшный даже без оружия. Слуга же был помельче и менее страшный. Хищники его без труда завалили и с удовольствием сожрали, одни только косточки от него остались. Ну, и всякие царские вещи, дорогие, но несъедобные.
На его-то останки и набрели следопыты, когда пропавшего царя искали. Вещички опознали, выводы сделали. С тех пор считается, что ваш дядя Баратхари трагически погиб, хотя на самом деле ничего подобного. На самом деле, поблуждал он по лесу пару дней и вышел к Ближним Пещерам. Там, как обычно, йоги сидели, рядом с ними паслись коровы, а за коровами мальчик присматривал. Как увидел он царя - улыбнулся и сказал:
- Адеш, махарадж! По жене соскучился? Полезай вон в ту пещерку, там она тебя ждёт.
Залез Баратхари в пещерку - а там и точно его жена, царица Пингала, живая и невредимая. То-то радости обоим было! Но, едва радость поутихла, Баратхари жену попрекать начал:
- Ты узнала о моей смерти - однако не умерла! Так значит, неправду ты мне говорила? И что ты делаешь здесь, одна среди чужих мужчин?
От этих слов царица поскучнела, посерела, побледнела и в пепел рассыпалась. Так Баратхари потерял её во второй раз - и, должно быть, после этого случая понял, что к семейной жизни непригоден. А иные говорят, что ничего он тогда не понял, и пастушок воскрешал ему царицу Пингалу ещё много-много раз, пока до него, наконец, дошло. Пастушок-то, как вы уже догадались, оказался совсем не простой, а весьма продвинутый. Шри Горакша Натх это был, великий гуру, у которого сам Кришна йоге учился. Восемь тысяч лет ему, или даже десять, а он всё мальчиком выглядит! Есть мнение, что он бог; и сам он этого не отрицает, но всегда уточняет: "И ты тоже бог, и он тоже бог, и нет в этом мире ничего, кроме бога. Не притворяйся, мол, человеком, будь богом прямо сейчас!" Ну, или что-то в этом роде, точно не припомню…
Тут Бетал сделал паузу -
и не закончил свою историю. Царевич Вардан вмешался:
- Послушай, бабаджи! А зачем ты нам всё это рассказываешь?
Бетал удивился:
- Как так "зачем"? Вы же у меня спросили, почему ваш дядя никому ничего не сообщил - ну, вот я и объясняю. Отрёкся ваш дядя от мира и серьёзно занялся духовным развитием. С тех пор он весь в асанах да медитациях, ест раз в неделю, спит два часа в сутки, дышит три раза в час. За такой плотной практикой некогда ему было на вас отвлекаться. Ясно теперь?
Вардан поморщился:
- Спасибо, что объяснил. Мог бы и покороче, мы понятливые. Но почему ты нам об этом раньше не рассказывал?
- Сам недавно узнал от Сильвараджа.
- А Сильварадж почему молчал?
- Имел он на то свои причины, но я о них не расскажу, потому что не знаю. Но вот что я знаю точно: Баратхари нынче здесь. И выдаёт себя за Викрама.
- А откуда ты это знаешь?
- Своими глазами видел. Я же обезьяна, мне это не трудно. Разузнал я, где его спальня, залез на окошко, гляжу, он входит, двери запирает, шторой занавешивает - и прямо на голом полу на голову становится! Удивился я безмерно: ну, когда это Викрам такое вытворял? Присмотрелся к нему получше - а это уже и не Викрам вовсе, а йог с дырявыми ушами! Постоял он так, постоял, а потом на ноги встал, опять в Викрама превратился и вышел вон. Вот тут-то я всё и понял! Баратхари это, никаких сомнений быть не может.
Вардан на Бетала с недоверием поглядел:
- А тебе не померещилось? Виданное ли это дело, чтобы один человек в другого так вот запросто превращался?
- Дядя ваш давно уже не человек, - Бетал ответил. - Он махасиддха - надо объяснять, что это такое? Умеет он и летать, и невидимым становиться, и превращаться в кого захочет. Но Викрама Адитью он уже двадцать лет не видел - догадываешься теперь, почему ваш отец так помолодел?
- Ну, ладно, допустим, ты прав, - нехотя, после долгого раздумья Вардан сказал. - Но зачем понадобилось махасиддхе себя за царя выдавать? И куда он спрятал нашего отца?
Бетал почесал подмышкой:
- По-моему, эти вопросы надо задать Баратхари. Наверняка он знает больше, чем мы.
И тут он как в воду глядел: Баратхари действительно знал гораздо больше.