День 17. "Такой Важный День"
Продолжение. Начало и описание, что сие есть такое - тут .
С утра пораньше я иду приводить себя в порядок. Для начала, традиционный завтрак с насекомыми, а затем - на выход из города. Сейчас раннее, зябкое утро и туман стелется над озером Рифта. Несмотря на это я собираюсь искупаться, чтобы чистым и свежим облачиться в новую одежду, для последующего большого события.
Я залезаю в озеро и наслаждаюсь купанием возле доков Рифтена. Забавная деталь: под водой, частично провалившись в илистое дно, тут и там валяются ящики. Хотя я ничего интересного не обнаружил, но аргониане, наверное, именно поэтому предпочитают здешний город прочим. Легкая добыча, для дышащих под водой, и редкое место, где не противно туда залезть.
Тут я замечаю постороннее присутствие. Мой сородич, чьего имени я не помню, тут, рядом, старательно метет пирс. Уверен, она за мной подглядывает, - уж больно нелепое это занятие, - подметание причалов. Как не стыдно подглядывать за незнакомыми ящерами! Я нырнул поглубже и поплыл обратно, слегка стесняясь. Все-таки у меня сегодня свадьба.
Вот она - эта вуайеристская натура.
Выбравшись на берег, я облачаюсь в нарядную богатую одежду, по такому случаю (ну и, чтобы похвастаться перед людьми), и возвращаюсь в Рифтен. Теперь моя дорога лежит в храм Мары. С чувством легкого трепета, захожу внутрь. Несмотря на ранний подъем, я все-таки опоздал. Пришел последним.
Храм полон людей решивших посетить мою свадьбу. Ну кто-бы мог подумать! Я подхожу к алтарю и священник проводит обряд: "Все мы собрались в этом прекрасном месте..." И чего-то там еще, про соединение душ, радость и горе, бедность и богатство. Слушаю вполуха, слегка оживляясь при слове "богатство", но большей частью сдерживая зевки. Вся эта чепуха имеет малое отношение к происходящему. Важно то, что сказала моя, без пяти минут, благоверная: "Пускай эти края так жестоки и холодны, но мы хотя бы будем вместе." Тем более, что у нас, чернотопских, все вообще по-другому, но это другая история. Начинаю оглядывать присутствующих.
И помимо хорошо мне знакомой Утгерд, неизвестного ящера и данмера, я вижу еще одно лицо. И это лицо - не из тех, кого я ожидал встретить на собственной свадьбе. Я был бы менее удивлен Талморской делегации, орочьему бродячему оркестру или самому Шеогорату, чем этому человеку. Вот он.
Вот это наглость! Эта подруга получила 500 полновесных монет, потом украла меда полторы сотни пузырей, и теперь заявилась на мою свадьбу! Невообразимое нахальство! Я прямо весь вскипел. Конец церемонии безнадежно испорчен.
Мы с Шави клянемся друг другу: "Сейчас и навсегда", но я не уверен, что в моих словах звучит верный смысл. Дженасса должна заплатить. Сейчас и навсегда. Я верну свое. Сейчас и навсегда. Никто не смеет обворовывать меня. Сейчас и навсегда.
Но вот церемония заканчивается, и гости начинают расходиться. Шави тоже уверенно движется к выходу. Эй, куда же ты, суженая моя ящерица? Я нагоняю ее на выходе. Она сетует на то, что нам негде жить, и предлагает навестить ее дома. Я чувствую себя задетым, понимая, что у меня пока нет полноценного жилища. Но Виндхельм? Женщина, ты хоть знаешь, сколько там назнчено за мою голову?
"Гнездышко" - вот новое название для барака рабов.
Она ушла, и мы остались с Дженассой наедине. По какой-то причине, она не торопится покидать храм. Я подошел к ней, и прямо спросил, где мои бутыли с медом. В ответ она промямлила что-то невразумительное, про то, как все рады нашей свадьбе. Повторный вопрос принес такой же результат. Непрошибаемая личность. И как же мешают нашему душевному разговору служители храма! Ни пригрозить нормально, ни двуручником заехать. Сделав скидку на данное обстоятельство, но не в силах более выносить этого данмерского хамства, я размахнулся и хорошенько приложился кулаком. И еще раз. Ну а что? Тут, в Рифтене, это нормально, - я поступал так уже много раз.
Дженасса не осталась в долгу. Но и не стала оглядываться на "приличия" - сразу выхватила меч с кинжалом. Пришлось соответствовать моменту. Она оказалась суровым противником, - я едва успевал блокировать ее быстрые атаки и контратаковать. А еще мне ужасно мешал этот дурацкий свадебный наряд, который я на себя напялил. Но вера в правое дело (и двуручный меч) сделала свое дело. После удачного удара наемница с хрустом отлетела на лавки.
Надо заметить, что служители разбежались еще в самом начале, так что я впопыхах стал обирать свою бывшую компаньонку, ожидая услышать в любой момент: "На твоей совести прступления против Скайрима..." и прочая, и прочая. О радость! В пожитках Дженассы были все наши, то есть мои конечно, бутылки с медом Хоннинга. Полный комплект. А вот аванса я так и не нашел.
Ну теперь пора рвать когти. Но, странное дело - несмотря на обычную оперативность местной стражи, никто не собирается меня ловить. Я просто сражен. Ограбив пару путников в глуши, я был вне закона в Виндхельме, еще до своего прибытия. А тут: убил человека в храме(!), при свидетелях(!), прямо после свадьбы (!), своей (!). Эээээй! Я только что убил человека и сделал это намеренно!
Казалось бы никаких вопросов быть не может. Но нет - ничего. Стражников по-прежнему беспокоит лишь украденный у меня сладкий рулет.
Люблю город Рифтен.
И ненавижу город Виндхельм. Знали бы вы, как я ненавижу это место. Однако делать нечего, - седлаю Нычку и направляюсь на север, по столь наезженному пути. На мотивчик известной бандитской песни сами собой складывались слова:
Жил на свете ящер, и не знал тревоги,
Бил приятно по ноге тугой кошель,
Если бы не эти, мерзкие дороги,
Что вели все время в Виндхельм.
Ну раз уж я еду туда, не буду терять времени даром. Вот как раз впереди маячит одинокий силуэт...
При ближайшем рассмотрении силуэт оказался раскорякой. Ну, иначе это существо просто не назовешь. Оно спокойно стояло прямо посреди дороги и не было похоже на тех, кому я обычно предлагаю продолжить путь налегке. Так что мы с Нычкой благоразумно решили его объехать. Мысль крайне удачная. Потому как раскоряка вскинула руку и меня обдало жаром.
Да, Нычечка, это определенно не наш клиент.
По дороге я успел все-таки встретить некоторых. Был магик, ковырявшийся в руинах и снабдивший меня весьма ценными элексирами. Был также гонец, пытавшийся отмахнуться, мол у него на меня нет времени. Нашел у него письмо сомнительной ценности.
Да уж действительно - "не в первый раз". Есть у меня уже такое письмецо.
Затем Нычка привезла меня в Рощу Кин. Огибая поселение, я приготовился выполнить, ставший уже привычным, ритуал. А именно - свернуть в хибарку у реки, поспать до темноты, и со свежими силами направиться в Виндхельм: мне снова предстоит набившая оскомину игра в прятки с тамошней стражей.
Все шло как и задумано, но кто-то заметил меня издалека и проследил. И вот, уже стоя внутри хибары, и собираясь прикорнуть, я услышал голос стражника. Мой старый знакомый - солдат братьев бури. Как всегда, предлагает сдаться. У меня даже не было времени подумать. Выпрыгнув из хибары, словно там опять поселился саблезуб, охнув от удара Того Самого Двуручного Молота, я запрыгиваю на Нычку и во весь опор, не жалея сил, несусь прочь.
Надо заметить, это было очень больно. А главное, - как и всякий раз, когда я к чему-то не готов, практически смертельно.
Вот он - носитель молота, и моя немезида. Рожа хитрая, аж жуть.
Тем временем, моя лошадка вывезла меня к лесопилке, с ужасным названием "Пирожок". Кажется, я был здесь уже раза два и за все это время не видел ни души. Возвращаться в хибару мне неохота, места где бы поспать я вряд ли найду, так что было решено проверить, есть ли тут кто живой. А чтобы не попасть впросак, я выпил найденный сегодня целебный элексир.
Никого нет. Хотя следы недавнего пребывания хозяев имеются в достатке, я решил, что посплю тут пару часов, до захода солнца.
Никто не потревожил мой сон. Я отдохнул и перекусил и тронулся дальше.
У моста неподалеку, мне вскоре встретился коллега по гильдии воров. Я слез с лошади и подошел к нему, не имея конкретных намерений. Коллегой он оказался в буквальном смысле, потому как предложил мне расстаться с кошельком. Ну с языка прямо снял. Но я не остался в долгу и тоже его припугнул. Закончив состязание в разбойном красноречии, мы таки признали друг друга.
Так-то лучше. Затем я, оглядевшись по сторонам, достал меч и парой лихих взмахов прекратил его существование. Глупец. Я никогда не видел тебя во "Фляге".
Когда я уйду на покой, я напишу книгу. И назову ее, как-нибудь так, по умному: "Основы конкурентноспособного бандитизма, или как выжить в условиях агрессивного перенасыщенного рынка". О чем это я? А, ну да, - никогда не стоит упускать возможность ограбить конкурента.
Спустя некоторое время я прибываю в город Виндхельм. На сей раз с другой стороны. Оставляю Нычку за углом, надеваю воровской капюшон, крадусь на пристань. Это становится дурной привычкой или ежедневной рутиной. Предпочитаю думать о первом. Стражники караулят, как всегда, прогуливаясь взад-вперед. Сначала вроде все пошло как по маслу. Аккуратно, вдоль стеночки крадусь к аргонианскому убежищу, нащупывая в кармане ключик, который дала мне Шави. Заботливая и предусмотрительная женщина. Отпираю дверь, и вот я внутри.
DOH!
Ну неееееет. Ну как же так! Второй раз за сегодня! Мысленно я выбегаю из барака, уворачиваюсь от мечей стражников и несусь к лошади, чтобы покинуть это место. Мысленно.
На деле же я не рискну сейчас, разбитый, после тяжелого дня, на подобное. Стражников двое, и хоть один меня достанет, скорее всего. Опрометчивые поступки не доведут до добра. Так что же делать? Отдать тысячу монет или... В тюрьму мне сейчас нельзя. Ну никак. У меня же можно сказать начало медового месяца! Так что я решаюсь заплатить их грабительский штраф.
Меня конвоируют в замок, где начинается самая болезненная часть. Опись и изъятие награбленного. Сложно понять, но я почти уверен, что они отобрали товару в денежном эквиваленте больше, чем составил сам штраф. К моей небывалой досаде, однако примешалась и некоторая доля радости. Дело в меде Хоннинга. Не знаю, какими судьбами, но стража изъяла всего только несколько бутылок. Их метод определения, что добыто честным, а что преступным путем остается для меня загадкой, но факт остается фактом - теперь у меня есть более сотни бутылей вполне легального алкоголя, который я могу продать в любом месте.
Пережив это безобразие я покидаю казармы стражи.
Что? торопишься на распитие двадцати бутылок меда?
Говорил ли я, как ненавижу Виндхельм? Всей своей сутью и естеством, до кончиков ирокеза, до дрожи в хвосте. Как только я увезу отсюда Шави, клянусь деревьями Хист, восемью с половиной богами, всеми бескрайними болотами Чернотопья и скорлупой моих будущих детей, я никогда, никогда больше не ступлю на эту землю.
Потихоньку спускаюсь вниз и возвращаюсь в доки. И вот наконец и он - аргонианский блок. Расстройства потихоньку отступают, греет мысль о встрече с Шави.
Я подхожу к ее кровати и, просыпаясь, она говорит: "Это ты, любовь моя?" Затем греет мне ужин, мы беседуем за едой, о том как быть легко быть счастливым, наконец, я укладываюсь спать.
Впервые за долгое время проведенное в холодном Скайриме - не в одиночестве.
С утра пораньше я иду приводить себя в порядок. Для начала, традиционный завтрак с насекомыми, а затем - на выход из города. Сейчас раннее, зябкое утро и туман стелется над озером Рифта. Несмотря на это я собираюсь искупаться, чтобы чистым и свежим облачиться в новую одежду, для последующего большого события.
Я залезаю в озеро и наслаждаюсь купанием возле доков Рифтена. Забавная деталь: под водой, частично провалившись в илистое дно, тут и там валяются ящики. Хотя я ничего интересного не обнаружил, но аргониане, наверное, именно поэтому предпочитают здешний город прочим. Легкая добыча, для дышащих под водой, и редкое место, где не противно туда залезть.
Тут я замечаю постороннее присутствие. Мой сородич, чьего имени я не помню, тут, рядом, старательно метет пирс. Уверен, она за мной подглядывает, - уж больно нелепое это занятие, - подметание причалов. Как не стыдно подглядывать за незнакомыми ящерами! Я нырнул поглубже и поплыл обратно, слегка стесняясь. Все-таки у меня сегодня свадьба.
Вот она - эта вуайеристская натура.
Выбравшись на берег, я облачаюсь в нарядную богатую одежду, по такому случаю (ну и, чтобы похвастаться перед людьми), и возвращаюсь в Рифтен. Теперь моя дорога лежит в храм Мары. С чувством легкого трепета, захожу внутрь. Несмотря на ранний подъем, я все-таки опоздал. Пришел последним.
Храм полон людей решивших посетить мою свадьбу. Ну кто-бы мог подумать! Я подхожу к алтарю и священник проводит обряд: "Все мы собрались в этом прекрасном месте..." И чего-то там еще, про соединение душ, радость и горе, бедность и богатство. Слушаю вполуха, слегка оживляясь при слове "богатство", но большей частью сдерживая зевки. Вся эта чепуха имеет малое отношение к происходящему. Важно то, что сказала моя, без пяти минут, благоверная: "Пускай эти края так жестоки и холодны, но мы хотя бы будем вместе." Тем более, что у нас, чернотопских, все вообще по-другому, но это другая история. Начинаю оглядывать присутствующих.
И помимо хорошо мне знакомой Утгерд, неизвестного ящера и данмера, я вижу еще одно лицо. И это лицо - не из тех, кого я ожидал встретить на собственной свадьбе. Я был бы менее удивлен Талморской делегации, орочьему бродячему оркестру или самому Шеогорату, чем этому человеку. Вот он.
Вот это наглость! Эта подруга получила 500 полновесных монет, потом украла меда полторы сотни пузырей, и теперь заявилась на мою свадьбу! Невообразимое нахальство! Я прямо весь вскипел. Конец церемонии безнадежно испорчен.
Мы с Шави клянемся друг другу: "Сейчас и навсегда", но я не уверен, что в моих словах звучит верный смысл. Дженасса должна заплатить. Сейчас и навсегда. Я верну свое. Сейчас и навсегда. Никто не смеет обворовывать меня. Сейчас и навсегда.
Но вот церемония заканчивается, и гости начинают расходиться. Шави тоже уверенно движется к выходу. Эй, куда же ты, суженая моя ящерица? Я нагоняю ее на выходе. Она сетует на то, что нам негде жить, и предлагает навестить ее дома. Я чувствую себя задетым, понимая, что у меня пока нет полноценного жилища. Но Виндхельм? Женщина, ты хоть знаешь, сколько там назнчено за мою голову?
"Гнездышко" - вот новое название для барака рабов.
Она ушла, и мы остались с Дженассой наедине. По какой-то причине, она не торопится покидать храм. Я подошел к ней, и прямо спросил, где мои бутыли с медом. В ответ она промямлила что-то невразумительное, про то, как все рады нашей свадьбе. Повторный вопрос принес такой же результат. Непрошибаемая личность. И как же мешают нашему душевному разговору служители храма! Ни пригрозить нормально, ни двуручником заехать. Сделав скидку на данное обстоятельство, но не в силах более выносить этого данмерского хамства, я размахнулся и хорошенько приложился кулаком. И еще раз. Ну а что? Тут, в Рифтене, это нормально, - я поступал так уже много раз.
Дженасса не осталась в долгу. Но и не стала оглядываться на "приличия" - сразу выхватила меч с кинжалом. Пришлось соответствовать моменту. Она оказалась суровым противником, - я едва успевал блокировать ее быстрые атаки и контратаковать. А еще мне ужасно мешал этот дурацкий свадебный наряд, который я на себя напялил. Но вера в правое дело (и двуручный меч) сделала свое дело. После удачного удара наемница с хрустом отлетела на лавки.
Надо заметить, что служители разбежались еще в самом начале, так что я впопыхах стал обирать свою бывшую компаньонку, ожидая услышать в любой момент: "На твоей совести прступления против Скайрима..." и прочая, и прочая. О радость! В пожитках Дженассы были все наши, то есть мои конечно, бутылки с медом Хоннинга. Полный комплект. А вот аванса я так и не нашел.
Ну теперь пора рвать когти. Но, странное дело - несмотря на обычную оперативность местной стражи, никто не собирается меня ловить. Я просто сражен. Ограбив пару путников в глуши, я был вне закона в Виндхельме, еще до своего прибытия. А тут: убил человека в храме(!), при свидетелях(!), прямо после свадьбы (!), своей (!). Эээээй! Я только что убил человека и сделал это намеренно!
Казалось бы никаких вопросов быть не может. Но нет - ничего. Стражников по-прежнему беспокоит лишь украденный у меня сладкий рулет.
Люблю город Рифтен.
И ненавижу город Виндхельм. Знали бы вы, как я ненавижу это место. Однако делать нечего, - седлаю Нычку и направляюсь на север, по столь наезженному пути. На мотивчик известной бандитской песни сами собой складывались слова:
Жил на свете ящер, и не знал тревоги,
Бил приятно по ноге тугой кошель,
Если бы не эти, мерзкие дороги,
Что вели все время в Виндхельм.
Ну раз уж я еду туда, не буду терять времени даром. Вот как раз впереди маячит одинокий силуэт...
При ближайшем рассмотрении силуэт оказался раскорякой. Ну, иначе это существо просто не назовешь. Оно спокойно стояло прямо посреди дороги и не было похоже на тех, кому я обычно предлагаю продолжить путь налегке. Так что мы с Нычкой благоразумно решили его объехать. Мысль крайне удачная. Потому как раскоряка вскинула руку и меня обдало жаром.
Да, Нычечка, это определенно не наш клиент.
По дороге я успел все-таки встретить некоторых. Был магик, ковырявшийся в руинах и снабдивший меня весьма ценными элексирами. Был также гонец, пытавшийся отмахнуться, мол у него на меня нет времени. Нашел у него письмо сомнительной ценности.
Да уж действительно - "не в первый раз". Есть у меня уже такое письмецо.
Затем Нычка привезла меня в Рощу Кин. Огибая поселение, я приготовился выполнить, ставший уже привычным, ритуал. А именно - свернуть в хибарку у реки, поспать до темноты, и со свежими силами направиться в Виндхельм: мне снова предстоит набившая оскомину игра в прятки с тамошней стражей.
Все шло как и задумано, но кто-то заметил меня издалека и проследил. И вот, уже стоя внутри хибары, и собираясь прикорнуть, я услышал голос стражника. Мой старый знакомый - солдат братьев бури. Как всегда, предлагает сдаться. У меня даже не было времени подумать. Выпрыгнув из хибары, словно там опять поселился саблезуб, охнув от удара Того Самого Двуручного Молота, я запрыгиваю на Нычку и во весь опор, не жалея сил, несусь прочь.
Надо заметить, это было очень больно. А главное, - как и всякий раз, когда я к чему-то не готов, практически смертельно.
Вот он - носитель молота, и моя немезида. Рожа хитрая, аж жуть.
Тем временем, моя лошадка вывезла меня к лесопилке, с ужасным названием "Пирожок". Кажется, я был здесь уже раза два и за все это время не видел ни души. Возвращаться в хибару мне неохота, места где бы поспать я вряд ли найду, так что было решено проверить, есть ли тут кто живой. А чтобы не попасть впросак, я выпил найденный сегодня целебный элексир.
Никого нет. Хотя следы недавнего пребывания хозяев имеются в достатке, я решил, что посплю тут пару часов, до захода солнца.
Никто не потревожил мой сон. Я отдохнул и перекусил и тронулся дальше.
У моста неподалеку, мне вскоре встретился коллега по гильдии воров. Я слез с лошади и подошел к нему, не имея конкретных намерений. Коллегой он оказался в буквальном смысле, потому как предложил мне расстаться с кошельком. Ну с языка прямо снял. Но я не остался в долгу и тоже его припугнул. Закончив состязание в разбойном красноречии, мы таки признали друг друга.
Так-то лучше. Затем я, оглядевшись по сторонам, достал меч и парой лихих взмахов прекратил его существование. Глупец. Я никогда не видел тебя во "Фляге".
Когда я уйду на покой, я напишу книгу. И назову ее, как-нибудь так, по умному: "Основы конкурентноспособного бандитизма, или как выжить в условиях агрессивного перенасыщенного рынка". О чем это я? А, ну да, - никогда не стоит упускать возможность ограбить конкурента.
Спустя некоторое время я прибываю в город Виндхельм. На сей раз с другой стороны. Оставляю Нычку за углом, надеваю воровской капюшон, крадусь на пристань. Это становится дурной привычкой или ежедневной рутиной. Предпочитаю думать о первом. Стражники караулят, как всегда, прогуливаясь взад-вперед. Сначала вроде все пошло как по маслу. Аккуратно, вдоль стеночки крадусь к аргонианскому убежищу, нащупывая в кармане ключик, который дала мне Шави. Заботливая и предусмотрительная женщина. Отпираю дверь, и вот я внутри.
DOH!
Ну неееееет. Ну как же так! Второй раз за сегодня! Мысленно я выбегаю из барака, уворачиваюсь от мечей стражников и несусь к лошади, чтобы покинуть это место. Мысленно.
На деле же я не рискну сейчас, разбитый, после тяжелого дня, на подобное. Стражников двое, и хоть один меня достанет, скорее всего. Опрометчивые поступки не доведут до добра. Так что же делать? Отдать тысячу монет или... В тюрьму мне сейчас нельзя. Ну никак. У меня же можно сказать начало медового месяца! Так что я решаюсь заплатить их грабительский штраф.
Меня конвоируют в замок, где начинается самая болезненная часть. Опись и изъятие награбленного. Сложно понять, но я почти уверен, что они отобрали товару в денежном эквиваленте больше, чем составил сам штраф. К моей небывалой досаде, однако примешалась и некоторая доля радости. Дело в меде Хоннинга. Не знаю, какими судьбами, но стража изъяла всего только несколько бутылок. Их метод определения, что добыто честным, а что преступным путем остается для меня загадкой, но факт остается фактом - теперь у меня есть более сотни бутылей вполне легального алкоголя, который я могу продать в любом месте.
Пережив это безобразие я покидаю казармы стражи.
Что? торопишься на распитие двадцати бутылок меда?
Говорил ли я, как ненавижу Виндхельм? Всей своей сутью и естеством, до кончиков ирокеза, до дрожи в хвосте. Как только я увезу отсюда Шави, клянусь деревьями Хист, восемью с половиной богами, всеми бескрайними болотами Чернотопья и скорлупой моих будущих детей, я никогда, никогда больше не ступлю на эту землю.
Потихоньку спускаюсь вниз и возвращаюсь в доки. И вот наконец и он - аргонианский блок. Расстройства потихоньку отступают, греет мысль о встрече с Шави.
Я подхожу к ее кровати и, просыпаясь, она говорит: "Это ты, любовь моя?" Затем греет мне ужин, мы беседуем за едой, о том как быть легко быть счастливым, наконец, я укладываюсь спать.
Впервые за долгое время проведенное в холодном Скайриме - не в одиночестве.