БОЛГАРСКИЕ ЗАРИСОВКИ. ЕЛЕНА
Мне очень хотелось побывать в Елене, еще до заочного знакомства с Болгарией. Она представлялась мне маленькой, но не селом. Тихой и размеренной, но не скучной. Старинной и овеянной богатым прошлым, но не музеем. С красивой горной природой, но без толп орущих туристов. Только вот информации о городе почти не находилось. Вроде все о ней знают, но никто там не был.
И Елена не разочаровала. А еще больше я ее оценила по прошествии времени... и чем дальше, тем больше.
Город, который остался в сердце.
А теперь лезем в горку.
Рельеф в Елене первой категории трудности, не то что в В. Тырново... где иногда мечталось о канатной дороге. А вот окрестные горы внушают уважение. Это горы и они красивы. И Елена очень удачно спрятана между ними.
Есть в Елене и музеи. Познавательные, милые, домашние. Хорошо в них показан болгарский быт.
Музей знаменитого Иллариона Макариополского.
Жители Елены
И такие чумазики
Милые бытовые зарисовки
Гончарная мастерская
Резьба по дереву
А мы продолжаем прогулку по городу. Время поджимает и иногда приходится поглядывать на часы. Но чаще о них забываем. И думаем о вечном. А Елена, как старинная книга и улицы ее, как листы мягкой желтой бумаги, пахнущей, старым деревом, ладаном и солнцем. И читаешь-листаешь ее удивленно и восторженно, грустно и радостно.
И Елена не разочаровала. А еще больше я ее оценила по прошествии времени... и чем дальше, тем больше.
Город, который остался в сердце.
А теперь лезем в горку.
Рельеф в Елене первой категории трудности, не то что в В. Тырново... где иногда мечталось о канатной дороге. А вот окрестные горы внушают уважение. Это горы и они красивы. И Елена очень удачно спрятана между ними.
Есть в Елене и музеи. Познавательные, милые, домашние. Хорошо в них показан болгарский быт.
Музей знаменитого Иллариона Макариополского.
Жители Елены
И такие чумазики
Милые бытовые зарисовки
Гончарная мастерская
Резьба по дереву
А мы продолжаем прогулку по городу. Время поджимает и иногда приходится поглядывать на часы. Но чаще о них забываем. И думаем о вечном. А Елена, как старинная книга и улицы ее, как листы мягкой желтой бумаги, пахнущей, старым деревом, ладаном и солнцем. И читаешь-листаешь ее удивленно и восторженно, грустно и радостно.