Впереди 12-ти не шёл Христос: так сказали мне сами хамы
Прямо так подошли сами хамы (фи, какие хамы!) к утончённой декадентке и сказали:
- передай, мол, добрейшая барыня Зинаида Николавна, лично поэту Блоку - впереди 12-ти не шёл Христос...
Начало было тут - Катя толстоморденькая
"От здания к зданию протянут канат.
На канате плакат: "Вся власть Учредительному Собранию!"
Старушка убивается - плачет, никак не поймёт, что значит,
На что такой плакат, такой огромный лоскут?
Сколько бы вышло портянок для ребят, а всякий - раздет, разут..."
З.Н. Гиппиус в апреле 1919 года написала стихотворение "А.Блоку", предварив его прозаическим эпиграфом:
"...На танцульке в Кронштадте сильно выпивший матрос, обиженный отказом барыши,
сорвал икону Божьей Матери и принялся с нею выплясывать. Через час он умер.
Легенда (или правда) наших дней
Впереди 12-ти не шёл Христос:
Так сказали мне сами хамы.
Зато в Кронштадте пьяный матрос
Танцевал польку с Прекрасной Дамой.
Говорят, он умер... А если б и нет?
Вам не жаль Вашей Дамы, бедный поэт?"
Сказать, что Зинаида Николаевна Гиппиус была шокирована блоковской поэмой, значит, просто констатировать факт, без причин.
Между тем, они были знакомы (дружны) с Блоком с 1902 года, со времён его цикла о "Прекрасной Даме",
она любила его "Незнакомку", любила блоковскую Россию - "плат узорный до бровей";
она записывала, что её интерес к Блоку, его творчеству, его "взрослению" не ослабевал у неё никогда.
Даже когда прозвенел неприятный ей "первый звоночек":
Гиппиус позвала Блока в савинковскую антибольшевистскую газету, вокруг которой сплотилась практически вся петербургская интеллигенция,
ни капли в нём не сомневалась, что - согласится, а он возьми да и скажи,
что "в такой газете не может участвовать"... что он "Скорее уж с большевиками"...
После выхода в свет "Двенадцати" Гиппиус "не хотелось даже и слышать ничего о Блоке..".
Кощунство "Двенадцати", - запишет она, - ему нельзя было ставить в вину. Он не понимал кощунства.
Везде особенно остро чувствовал своё "ничегонепонимание" и был тонок, а вот где-то здесь, около религии, не чувствовал, - и был груб".
Словом, через два (апрель 1918) месяца Зинаида Николаевна, прекратившая с Блоком все отношения,
написала ему стихотворение с эпиграфом - Дитя, потерянное всеми...-
Кончалось послание так:
Я не прощу. Душа твоя невинна.
Я не прощу ей - никогда
Блок ей ответил тоже стихами "Гиппиус. (Женщина, безумная гордячка)":
Женщина, безумная гордячка!
Мне понятен каждый ваш намек,
Белая весенняя горячка
Всеми гневами звенящих строк!
Все слова - как ненависти жала,
Все слова - как колющая сталь!
....
Ну и, если "12-ть" заканчивались Христом, то послание к Гиппиус, Блок закончит Интернационалом:
Высоко - над нами - над волнами, -
Как заря над черными скалами - Веет знамя - Интернацьонал!
"Никогда прежде Блок таких пошлостей не писал... Всё, довольно, взорваны мосты..."
Продолжу
Иллюстрации А.З. Иткина отсканировала из книги "А.Блок. Поэмы", 1980 год, изд-во "Детская литература"
- передай, мол, добрейшая барыня Зинаида Николавна, лично поэту Блоку - впереди 12-ти не шёл Христос...
Начало было тут - Катя толстоморденькая
"От здания к зданию протянут канат.
На канате плакат: "Вся власть Учредительному Собранию!"
Старушка убивается - плачет, никак не поймёт, что значит,
На что такой плакат, такой огромный лоскут?
Сколько бы вышло портянок для ребят, а всякий - раздет, разут..."
З.Н. Гиппиус в апреле 1919 года написала стихотворение "А.Блоку", предварив его прозаическим эпиграфом:
"...На танцульке в Кронштадте сильно выпивший матрос, обиженный отказом барыши,
сорвал икону Божьей Матери и принялся с нею выплясывать. Через час он умер.
Легенда (или правда) наших дней
Впереди 12-ти не шёл Христос:
Так сказали мне сами хамы.
Зато в Кронштадте пьяный матрос
Танцевал польку с Прекрасной Дамой.
Говорят, он умер... А если б и нет?
Вам не жаль Вашей Дамы, бедный поэт?"
Сказать, что Зинаида Николаевна Гиппиус была шокирована блоковской поэмой, значит, просто констатировать факт, без причин.
Между тем, они были знакомы (дружны) с Блоком с 1902 года, со времён его цикла о "Прекрасной Даме",
она любила его "Незнакомку", любила блоковскую Россию - "плат узорный до бровей";
она записывала, что её интерес к Блоку, его творчеству, его "взрослению" не ослабевал у неё никогда.
Даже когда прозвенел неприятный ей "первый звоночек":
Гиппиус позвала Блока в савинковскую антибольшевистскую газету, вокруг которой сплотилась практически вся петербургская интеллигенция,
ни капли в нём не сомневалась, что - согласится, а он возьми да и скажи,
что "в такой газете не может участвовать"... что он "Скорее уж с большевиками"...
После выхода в свет "Двенадцати" Гиппиус "не хотелось даже и слышать ничего о Блоке..".
Кощунство "Двенадцати", - запишет она, - ему нельзя было ставить в вину. Он не понимал кощунства.
Везде особенно остро чувствовал своё "ничегонепонимание" и был тонок, а вот где-то здесь, около религии, не чувствовал, - и был груб".
Словом, через два (апрель 1918) месяца Зинаида Николаевна, прекратившая с Блоком все отношения,
написала ему стихотворение с эпиграфом - Дитя, потерянное всеми...-
Кончалось послание так:
Я не прощу. Душа твоя невинна.
Я не прощу ей - никогда
Блок ей ответил тоже стихами "Гиппиус. (Женщина, безумная гордячка)":
Женщина, безумная гордячка!
Мне понятен каждый ваш намек,
Белая весенняя горячка
Всеми гневами звенящих строк!
Все слова - как ненависти жала,
Все слова - как колющая сталь!
....
Ну и, если "12-ть" заканчивались Христом, то послание к Гиппиус, Блок закончит Интернационалом:
Высоко - над нами - над волнами, -
Как заря над черными скалами - Веет знамя - Интернацьонал!
"Никогда прежде Блок таких пошлостей не писал... Всё, довольно, взорваны мосты..."
Продолжу
Иллюстрации А.З. Иткина отсканировала из книги "А.Блок. Поэмы", 1980 год, изд-во "Детская литература"