Роксан Гей о привилегиях - "Свои преимущества"
Опять же приношу извинения за опечатки и огрехи перевода.
Когда я была ребенком, летом родители возили нас на Гаити. Для них это было возвращение домой. Для меня и моих братьев этобыло приключением, иногда скукой, и всегда важным уроком о привилегиях и благословении американского паспорта. До того, как побывать на Гаити, я понятия не имела, как на самом деле выглядит бедность, или о разнице между бедностью относительной и абсолютной. Увиденная мною такая очевидная и повсеместная бедность оставила во мне глубокий след.
До сегодняшнего дня я помню свой первый приезд, и как на каждом перекрестке к нашей машине бросались блестящие от пота мужчины и женщины, протягивая свои худые руки, надеясь получить несколько гурдов или долларов США. Я видела огромные трущобы, хибарки, в которых жили целые семьи, горы мусора на улицах, а также роскошные пляжи и молодых людей в униформах, которые приносили нам Кока-Колу в стеклянных бутылочках и делали для нас шляпы и лодочки из пальмовых ветвей. Ребенку трудно осознать контраст между такой безысходной нищетой рядом с почти отвратительной роскошью, при том, что в США, всего за 800 миль оттуда, сияющие города поднимаются в небо, а ухоженные шоссе протянуты между штатами, работает водопровод, есть электричество. Только много, много лет спустя я осознала, что мое обучение по теме привилегий началось задолго до того, как я могла бы все это осознанно понять.
Привилегия - это право или защита, которые предоставляются кому-то как личное преимущество, выгода или уступка. Существуют расовые привилегии, гендерные привидегии (и привилегии, относящиеся к идентичности), гетеросексуальные привилегии, экономические привилегии, привилегии физически здоровых людей, образовательные привилегии, религиозные привилегии и т.д. В какой-то момент вам приходится сдаться и использовать свои привилегии. Практически у всех, особенно в развитых странах, есть нечто, чего нет у кого-то другого, нечто, о чем мечтает кто-то другой.
Проблема в том, что критики культуры так часто говорято привилегиях, и так бессмысленно, что мы выхолостили значение этого слово. Когда люди размахивают словом «привилегии», другие их не воспринимают, потому что мы это слово так часто слышим, что оно превратилось в белый шум.
Одна из самых тяжелых вещей в жизни для меня было принять и признать свои привилегии. Я женщина, цветная, дочь иммигрантов, но при этом я росла в семье среднего класса, а потом и высшего среднего класса. Родители растили меня и братьев в строгости, но с любовью. Они были тогда и сейчас тоже в счастливом браке, так что мне не пришлось переживать развод или справляться с хреновой внутрисемейной динамикой. Я училась в элитных школах. Я получила финансирование на магистерскую и на докторскую диссертациию. Я с первой попытки заполучила преподавательскую должность. Мои счета оплачены. У меня есть время и ресурсы быть фривольной. Меня относительно хорошо публикуют. У меня есть агент и книги. Мои жизнь далеко не идеальна, но мне даже стыдно признаться, сколько у меня привилегий.
Кроме того, мне трудно размышлять и том, где у меня привилегий нет, или где мои привилегии не уберегли меня от боли. В самые тяжелые дни я даже не знаю, что хуже - что я черная или что я женщина. Я счастлива быть и тем, и тем, но мир постоянно вмешивается. Мне по-всякому напоминают о том, где мое место - незнакомые люди на парковке задают мне вопросы, потому что у них в голове не укладывается, что я преподаватель, законодатели постоянно пытаются ограничить мою репродуктивную сврободу, на улице ко мне пристают мужчины, а чужие женщины хотят потрогать мои волосы.
Нам часто кажется, что обвинения в наличии привилегий подразумевают, что нам все легко дается, и мы злимся, потому что жизнь у всех трудная. Конечно, мы злимся в ответ на такие обвинения. Посмотрите на белых мужчин, когда их обвиняют в наличии привлегий. Они сразу же начинают защищаться (и иногда их можно понять). Они говорят: «Это не моя вина, что я белый мужчина» или «Я [вставьте любое состояние, которое уменьшает их привилегии]» - вместо того, чтобы просто согласиться, что да, они получают преимущества из-за определенных привилегий, которых у других людей нет. Если у вас есть привилегии в одной или нескольких областях, это не значит, что вы полностью привилегированы. Признать наличие у себя привилегий трудно, но ведь это все, что от вас ожидается. Я регулярно себе напоминаю, что признание наличия у меня привилегий не оначает отрицания тех областей, в которых я маргинализована, не отрицает моих страданий.
И вам необязательно что-либо делать после признания, что у вас есть привилегии. Вам не нужно за них извиняться. Вам нужно понимать, на какую область распроаняются ваши привилегии, какие это несет последствия, и понимать, что существуют отличающиеся от вас люди, у которых опыт переживания мира иной, и вы можете никогда не испытать того, что испытывают они. Однако вы можете использовать свои привилегии во благо: попытаться играть со всеми наравных, стремиться реализовать социальную справедливость, привлечь внимание к тому, как отвергаются те, у кого определенных привилегий нет.
Мы видели, к чему приводит накопление привилегий, и результат выглядит позорно.
Когда мы говорим о привилегиях, некоторые люди начинают играть в очень глупую и опасную игру - пытаются сопоставить разные демографияеские характеристики, чтобы определить, кто выигрывает в плане привилегий. Кто победит - богатая черная женщина или богатый белый мужчина? Белый гей или азиатка-лесбиянка? Белый мужчина из рабочего класса или богатая мексиканка с инвалидностью? В эту игру можно играть весь день, но победителя так и не найти. Эта игра - умственная мастурбация, приятно только тем, кто в нее играет.
Слишком много людей назначили сами себя на должность полиции привилегий, они патрулируют дискурсы, с готовностью напоминают людям об их привилегиях, вне зависимости от того, отрицали они их или нет. В он-лайн общении тень привидегий всегда где-то рядом. Стоит кому-то написать о личном опыте, так сразу кто-то другой указует дрожащим пальцем, обвиняя написавшую во всяческих привилегиях.
Как смеет кто-то говоритьо личном опыте, не перечисляя все возможные сочтения привилегий и их отсутствия? Мы бы жили в мире молчания, если бы писать или говорить о своем опыте разрешалось только тем, у кого вообще нет никаких привилегий.
Когда люди обвиняют других в наличии у них привилегий, чаще всего они хотят, чтобы их услышали и увидели. Их нужда велика, как и их отчаяние, и нужда эта происходит от множества исторических и продолжающихся попыток заставить замолчать и сделать невидимыми маргинализрованные группы. Должны ли мы удовлетворять свою потребность в том, чтобы нас слышали и видели, заставив замолчать и сделав невидимыми всех прочих? Разве привилегии автоматически сводят до нуля всю пользу от того, что может сказать носительница привилегий? Нужно ли нам, например, игнорировать все, что могут сказать белые мужчины?
Нам надо научиться обсуждать привилегии в терминах наблюдений и признаний, а не обвинений. Нам надо уметь дискутировать без угроз, относящихся к привилегиям. Пора перестать играть в Олимпийские игры по привилегиям или угнетению, потому что это нас никуда не приведет, пока мы не найдем более эффективные методы обсуждения различий. Мы должны иметь возможность заявлять: «Это моя правда», чтобы эту правду заглушали сотня кричащих голосов, из-за чего создается впечатление, что разные правды не могут сосуществовать. Потому что разве в какой-то момент привилегии не отступают на задний план?
Привилегии относительны и контекстуальны. Мало у кого в развитом мире и, особенно, в США, нет никаких привилегий. А у тех из нас, кто участвует в интеллектуальных сообществах, привилегий полным-полно. У нас есть свободное время и возможность регулярного доступа в Интернет. У нас есть свобода выражать наши мнения без страха перед последствиями. У нас есть смартфоны, ай-продукты, ПК и ноутбуки. Если вы читаете это эссе, у вас есть какие-то привилегии. Возможно, вам неприятно это слышать, я знаю, но если вы не можете признать свои привилегии, вам придется над этим потрудиться. Начинайте работать над этим.
Когда я была ребенком, летом родители возили нас на Гаити. Для них это было возвращение домой. Для меня и моих братьев этобыло приключением, иногда скукой, и всегда важным уроком о привилегиях и благословении американского паспорта. До того, как побывать на Гаити, я понятия не имела, как на самом деле выглядит бедность, или о разнице между бедностью относительной и абсолютной. Увиденная мною такая очевидная и повсеместная бедность оставила во мне глубокий след.
До сегодняшнего дня я помню свой первый приезд, и как на каждом перекрестке к нашей машине бросались блестящие от пота мужчины и женщины, протягивая свои худые руки, надеясь получить несколько гурдов или долларов США. Я видела огромные трущобы, хибарки, в которых жили целые семьи, горы мусора на улицах, а также роскошные пляжи и молодых людей в униформах, которые приносили нам Кока-Колу в стеклянных бутылочках и делали для нас шляпы и лодочки из пальмовых ветвей. Ребенку трудно осознать контраст между такой безысходной нищетой рядом с почти отвратительной роскошью, при том, что в США, всего за 800 миль оттуда, сияющие города поднимаются в небо, а ухоженные шоссе протянуты между штатами, работает водопровод, есть электричество. Только много, много лет спустя я осознала, что мое обучение по теме привилегий началось задолго до того, как я могла бы все это осознанно понять.
Привилегия - это право или защита, которые предоставляются кому-то как личное преимущество, выгода или уступка. Существуют расовые привилегии, гендерные привидегии (и привилегии, относящиеся к идентичности), гетеросексуальные привилегии, экономические привилегии, привилегии физически здоровых людей, образовательные привилегии, религиозные привилегии и т.д. В какой-то момент вам приходится сдаться и использовать свои привилегии. Практически у всех, особенно в развитых странах, есть нечто, чего нет у кого-то другого, нечто, о чем мечтает кто-то другой.
Проблема в том, что критики культуры так часто говорято привилегиях, и так бессмысленно, что мы выхолостили значение этого слово. Когда люди размахивают словом «привилегии», другие их не воспринимают, потому что мы это слово так часто слышим, что оно превратилось в белый шум.
Одна из самых тяжелых вещей в жизни для меня было принять и признать свои привилегии. Я женщина, цветная, дочь иммигрантов, но при этом я росла в семье среднего класса, а потом и высшего среднего класса. Родители растили меня и братьев в строгости, но с любовью. Они были тогда и сейчас тоже в счастливом браке, так что мне не пришлось переживать развод или справляться с хреновой внутрисемейной динамикой. Я училась в элитных школах. Я получила финансирование на магистерскую и на докторскую диссертациию. Я с первой попытки заполучила преподавательскую должность. Мои счета оплачены. У меня есть время и ресурсы быть фривольной. Меня относительно хорошо публикуют. У меня есть агент и книги. Мои жизнь далеко не идеальна, но мне даже стыдно признаться, сколько у меня привилегий.
Кроме того, мне трудно размышлять и том, где у меня привилегий нет, или где мои привилегии не уберегли меня от боли. В самые тяжелые дни я даже не знаю, что хуже - что я черная или что я женщина. Я счастлива быть и тем, и тем, но мир постоянно вмешивается. Мне по-всякому напоминают о том, где мое место - незнакомые люди на парковке задают мне вопросы, потому что у них в голове не укладывается, что я преподаватель, законодатели постоянно пытаются ограничить мою репродуктивную сврободу, на улице ко мне пристают мужчины, а чужие женщины хотят потрогать мои волосы.
Нам часто кажется, что обвинения в наличии привилегий подразумевают, что нам все легко дается, и мы злимся, потому что жизнь у всех трудная. Конечно, мы злимся в ответ на такие обвинения. Посмотрите на белых мужчин, когда их обвиняют в наличии привлегий. Они сразу же начинают защищаться (и иногда их можно понять). Они говорят: «Это не моя вина, что я белый мужчина» или «Я [вставьте любое состояние, которое уменьшает их привилегии]» - вместо того, чтобы просто согласиться, что да, они получают преимущества из-за определенных привилегий, которых у других людей нет. Если у вас есть привилегии в одной или нескольких областях, это не значит, что вы полностью привилегированы. Признать наличие у себя привилегий трудно, но ведь это все, что от вас ожидается. Я регулярно себе напоминаю, что признание наличия у меня привилегий не оначает отрицания тех областей, в которых я маргинализована, не отрицает моих страданий.
И вам необязательно что-либо делать после признания, что у вас есть привилегии. Вам не нужно за них извиняться. Вам нужно понимать, на какую область распроаняются ваши привилегии, какие это несет последствия, и понимать, что существуют отличающиеся от вас люди, у которых опыт переживания мира иной, и вы можете никогда не испытать того, что испытывают они. Однако вы можете использовать свои привилегии во благо: попытаться играть со всеми наравных, стремиться реализовать социальную справедливость, привлечь внимание к тому, как отвергаются те, у кого определенных привилегий нет.
Мы видели, к чему приводит накопление привилегий, и результат выглядит позорно.
Когда мы говорим о привилегиях, некоторые люди начинают играть в очень глупую и опасную игру - пытаются сопоставить разные демографияеские характеристики, чтобы определить, кто выигрывает в плане привилегий. Кто победит - богатая черная женщина или богатый белый мужчина? Белый гей или азиатка-лесбиянка? Белый мужчина из рабочего класса или богатая мексиканка с инвалидностью? В эту игру можно играть весь день, но победителя так и не найти. Эта игра - умственная мастурбация, приятно только тем, кто в нее играет.
Слишком много людей назначили сами себя на должность полиции привилегий, они патрулируют дискурсы, с готовностью напоминают людям об их привилегиях, вне зависимости от того, отрицали они их или нет. В он-лайн общении тень привидегий всегда где-то рядом. Стоит кому-то написать о личном опыте, так сразу кто-то другой указует дрожащим пальцем, обвиняя написавшую во всяческих привилегиях.
Как смеет кто-то говоритьо личном опыте, не перечисляя все возможные сочтения привилегий и их отсутствия? Мы бы жили в мире молчания, если бы писать или говорить о своем опыте разрешалось только тем, у кого вообще нет никаких привилегий.
Когда люди обвиняют других в наличии у них привилегий, чаще всего они хотят, чтобы их услышали и увидели. Их нужда велика, как и их отчаяние, и нужда эта происходит от множества исторических и продолжающихся попыток заставить замолчать и сделать невидимыми маргинализрованные группы. Должны ли мы удовлетворять свою потребность в том, чтобы нас слышали и видели, заставив замолчать и сделав невидимыми всех прочих? Разве привилегии автоматически сводят до нуля всю пользу от того, что может сказать носительница привилегий? Нужно ли нам, например, игнорировать все, что могут сказать белые мужчины?
Нам надо научиться обсуждать привилегии в терминах наблюдений и признаний, а не обвинений. Нам надо уметь дискутировать без угроз, относящихся к привилегиям. Пора перестать играть в Олимпийские игры по привилегиям или угнетению, потому что это нас никуда не приведет, пока мы не найдем более эффективные методы обсуждения различий. Мы должны иметь возможность заявлять: «Это моя правда», чтобы эту правду заглушали сотня кричащих голосов, из-за чего создается впечатление, что разные правды не могут сосуществовать. Потому что разве в какой-то момент привилегии не отступают на задний план?
Привилегии относительны и контекстуальны. Мало у кого в развитом мире и, особенно, в США, нет никаких привилегий. А у тех из нас, кто участвует в интеллектуальных сообществах, привилегий полным-полно. У нас есть свободное время и возможность регулярного доступа в Интернет. У нас есть свобода выражать наши мнения без страха перед последствиями. У нас есть смартфоны, ай-продукты, ПК и ноутбуки. Если вы читаете это эссе, у вас есть какие-то привилегии. Возможно, вам неприятно это слышать, я знаю, но если вы не можете признать свои привилегии, вам придется над этим потрудиться. Начинайте работать над этим.