Одержимость в Российской империи
В издательстве НЛО в хорошо уже знакомой нашему сообществу серии «Гендерные исследования» канадской исследовательницы Кристин Воробец [Christine D. Worobec] «Одержимые. Женщины, ведьмы и демоны в царской России» [Possessed: Women, Witches, and Demons in Imperial Russia]. Украинка по происхождению, Воробец много лет изучает ведовские практики в Украине и в России, но продавцы из книжного магазина, в который я хожу, несколько погорячились, отнеся монографию к рубрике эзотерики. Никакого тайненького знаньица. Всё предельно реалистично, рационально: вот явление, вот его общественно-политический бэкграунд, вот его противники, вот его бенефициары.
Мы привыкли употреблять термин кликуша с негативным оттенком: по определению из словаря Ушакова, это не только женщина, страдающая известным нервно-психическим заболеванием, но и истерически несдержанный, страстный и бестактный политикан. Почему политикан? Не обязательно. Кто говорит что-то неприятное, нежелательное, та и кликуша, истеричка, etc., etc. До сих пор держится поверье, что в припадке кликуша способна указать на тех, кто превратил её в таковую, а также на любого другого преступника: вора,убийцу. При Петре I кликуш считали притворщицами, оговаривавшими невиновных людей. При Анне Иоанновне выкликание считалось поводом для суда и следствия, и кликуша могла накликать на себя тяжкие бедствия. Иван Прыжов в статье «Русские кликуши» даёт такую сценку из народного быта XIX столетия:
В избе слышится то лай собаки, то плач грудного младенца, то густой хриплый бас, то глубокие, глубокие вздохи, сопровождаемые судорожной сильной икотой - то девка-икотница: сто бесов у ней животы гложут. Возили ее к отцу Андрею, что отчитывает, - не помог. Зовут ее Аннушкой. Аннушка любила Петра, и хорошо им было жить, пока не вмешался в их любовь Борька. Явилась разладица, нравственные страдания, между тем, девку постегали, а милый ушёл.
- Девку-то мы постегали. Я уж про это и сказывать не стану, не хорошо. Собрались к ней в избу бабы, стали выть, а того не знают, что Анютке-то всё это крепко на руку. Молчит она в углу, трепаная такая, волосьев не прибирает, и сидит под образом....
- Что-де, мол, родненькая наша? больно? Которые, мол, стегали-то? Ты, мол, Аннушка, наплюй, коли сможешь. Ишь дело какое - девку сечь задумали, - это и бабе нейдет. Так на слова-то на эти в горлышке-то у ней, сердобольной, ино крякнуло, что и грудь ходуном начала ходить, заревела, что прыснула, и закликала...
Кстати, по Прыжову, причиной кликушества является притеснение в семье и в обществе. Так что, надо думать, таких случаев будет больше. К. Воробец ограничивает временные рамки своего исследования царской Россией, но после революции кликуши никуда не делись. Вам приходилось слышать, как выкликают? Я слышала, страшное дело, конечно. Женщина втрое старше меня тогдашней блеяла козой, выкрикивала грубым голосом чудовищные ругательства и в ту же минуту начинала обыкновенным женским голосом просить, чтобы это от неё убрали. Уж не знаю, что это. Мимо церкви шли, должно быть, повлияло. Монография Кристин Воробец поможет найти ответы на вопрос, почему возникает кликушество и в чём решение этой проблемы.
Мы привыкли употреблять термин кликуша с негативным оттенком: по определению из словаря Ушакова, это не только женщина, страдающая известным нервно-психическим заболеванием, но и истерически несдержанный, страстный и бестактный политикан. Почему политикан? Не обязательно. Кто говорит что-то неприятное, нежелательное, та и кликуша, истеричка, etc., etc. До сих пор держится поверье, что в припадке кликуша способна указать на тех, кто превратил её в таковую, а также на любого другого преступника: вора,убийцу. При Петре I кликуш считали притворщицами, оговаривавшими невиновных людей. При Анне Иоанновне выкликание считалось поводом для суда и следствия, и кликуша могла накликать на себя тяжкие бедствия. Иван Прыжов в статье «Русские кликуши» даёт такую сценку из народного быта XIX столетия:
В избе слышится то лай собаки, то плач грудного младенца, то густой хриплый бас, то глубокие, глубокие вздохи, сопровождаемые судорожной сильной икотой - то девка-икотница: сто бесов у ней животы гложут. Возили ее к отцу Андрею, что отчитывает, - не помог. Зовут ее Аннушкой. Аннушка любила Петра, и хорошо им было жить, пока не вмешался в их любовь Борька. Явилась разладица, нравственные страдания, между тем, девку постегали, а милый ушёл.
- Девку-то мы постегали. Я уж про это и сказывать не стану, не хорошо. Собрались к ней в избу бабы, стали выть, а того не знают, что Анютке-то всё это крепко на руку. Молчит она в углу, трепаная такая, волосьев не прибирает, и сидит под образом....
- Что-де, мол, родненькая наша? больно? Которые, мол, стегали-то? Ты, мол, Аннушка, наплюй, коли сможешь. Ишь дело какое - девку сечь задумали, - это и бабе нейдет. Так на слова-то на эти в горлышке-то у ней, сердобольной, ино крякнуло, что и грудь ходуном начала ходить, заревела, что прыснула, и закликала...
Кстати, по Прыжову, причиной кликушества является притеснение в семье и в обществе. Так что, надо думать, таких случаев будет больше. К. Воробец ограничивает временные рамки своего исследования царской Россией, но после революции кликуши никуда не делись. Вам приходилось слышать, как выкликают? Я слышала, страшное дело, конечно. Женщина втрое старше меня тогдашней блеяла козой, выкрикивала грубым голосом чудовищные ругательства и в ту же минуту начинала обыкновенным женским голосом просить, чтобы это от неё убрали. Уж не знаю, что это. Мимо церкви шли, должно быть, повлияло. Монография Кристин Воробец поможет найти ответы на вопрос, почему возникает кликушество и в чём решение этой проблемы.