Зальцбургский "Карлос"
Родила царица в ночь
Не то сына, не то дочь (с)
Вот точно такое впечатление возникло у меня от этого спектакля. В полной мере оперой нельзя назвать, по причине, м-м-м-м, вокального состояния некоторых звезд. На имя, конечно, они уже наработали выше крыши, но именем как-то петь не выходит, надо бы еще и голосом, что ли.
Точно так же, в полной мере драматическим спектаклем назвать нельзя, потому что не у всех получается. Вышло что-то среднее. Какой-то переходный жанр. Неведома зверушка.
Штайн не пытается вымучивать из сюжета какую-то идею - просто рассказывает, что вот, во вторичной реальности жили-были такие вот люди и случилась с ними такая вот в общем и целом архетипическая история. Спектакль хорошо усваивается именно потому, что здесь стихийно или нарочно сложился любопытный баланс между «допоем» и «доиграем». Сдается мне, что только слушать, без видеоряда было бы откровенно тяжело. Ну вот, к примеру, весьма мной почитаемый Хэмпсон - он здесь в первую очередь актер, а не певец, потому что и в лучшие-то годы вердиевский репертуар был на пределе его возможностей, а сейчас уже и за пределом. Но зато он играет свою роль так, что прощаешь все. Вот, кстати, любопытно - только мне кажется, что его Родриго с самого начала двигается как смертельно больной человек, скрывающий свою боль?
Кауфман не есть мой фаворит, и, ИМХО, большей частью славы он обязан своей внешности. Будь он параметров Боты, поклонников (скорее, поклонниц), у него сильно поубавилось бы. Однако в целом вполне приемлемо, хотя чего-то экстраординарного (чего ожидалось по спойлерам, а я, по глупости и любопытству, их читаю) как-то не склалось.
Единственным персонажем, попавшем на все сто как в вокальном, так и в драматическом отношении оказалась Эболи в исполнении Шемчук. Вот просто радость глаз и услада уха, особенно на общем фоне.
А вот что огорчило - так это отсутствие Филиппа во всех отношениях. Есть старенький еле живой дедушка. Очень, очень жалко Салминена. Впечатление такое, что он прилагает все силы, чтобы вообще спектакль дотянуть хоть как-то, и не до вокала уже и не до актерства. Прямо так и хочется сказать - ребята, имейте немножко терпения, сидите на попе ровно, скоро величество само помрет, и все само устаканится. (А еще Салминен здесь ужасно похож на одного моего приятеля, Агасфера Лукича. Добрейшей души человек, знаток чаев и чайных церемоний. Помоложе, правда, годков на -дцать. Но это уж мое личное). Да, раз уж про геронтов, так лучше всех, ИМХО, был Ллойд, правда, и петь ему выпало меньше всех. И, кстати про монаха-императора - кто-нибудь мне скажет, какого лешего в конце появляется статуя Командора, тьфу, императора Карла, и куда она утаскивает внучка? И почему у того на лице такая радостная улыбка идиота? Это что за режиссерский ход? Или Штайн, затейник такой, просто постебался? У меня есть подозрение, что таки да. А вообще мне финал не понравился. Я люблю, чтоб все умерли.
А еще на всем протяжении спектакля выплывало некое дежа вю. Этакая подспудная компиляция удачных моментов из других постановок. В частности, из «шатлевской» - точно так же дамы пляшут, подобрав юбки, точно так же Карлос пятнает кровью лицо отца (вот единственный момент, когда Филиппушка живой в рамках своих возможностей - выражение лица совершенно ошалелое: «Люк, я ж твой отец!») Родриго вообще оттуда позаимствованный. А не раз поминавшаяся в спойлерах фольклорная рубашечка Карлоса прямиком переехала из старой МЕТовской постановки (и есть у меня подозрение, что это вполне нормальная исторически рубашка). Кстати, даже декорации в сцене в тюрьме почти МЕТовские. (Ну, а сходство инквизитора с котом Базилио из фильма про Буратино - это уж мое личное дежа вю:)).
Вот нарочно это или случайно, или Штайн действительно собирал конструкт из имеющихся деталек, с прицелом именно на «переходный жанр» - не знаю. Но получилось любопытно и даже вполне прилично.
Не то сына, не то дочь (с)
Вот точно такое впечатление возникло у меня от этого спектакля. В полной мере оперой нельзя назвать, по причине, м-м-м-м, вокального состояния некоторых звезд. На имя, конечно, они уже наработали выше крыши, но именем как-то петь не выходит, надо бы еще и голосом, что ли.
Точно так же, в полной мере драматическим спектаклем назвать нельзя, потому что не у всех получается. Вышло что-то среднее. Какой-то переходный жанр. Неведома зверушка.
Штайн не пытается вымучивать из сюжета какую-то идею - просто рассказывает, что вот, во вторичной реальности жили-были такие вот люди и случилась с ними такая вот в общем и целом архетипическая история. Спектакль хорошо усваивается именно потому, что здесь стихийно или нарочно сложился любопытный баланс между «допоем» и «доиграем». Сдается мне, что только слушать, без видеоряда было бы откровенно тяжело. Ну вот, к примеру, весьма мной почитаемый Хэмпсон - он здесь в первую очередь актер, а не певец, потому что и в лучшие-то годы вердиевский репертуар был на пределе его возможностей, а сейчас уже и за пределом. Но зато он играет свою роль так, что прощаешь все. Вот, кстати, любопытно - только мне кажется, что его Родриго с самого начала двигается как смертельно больной человек, скрывающий свою боль?
Кауфман не есть мой фаворит, и, ИМХО, большей частью славы он обязан своей внешности. Будь он параметров Боты, поклонников (скорее, поклонниц), у него сильно поубавилось бы. Однако в целом вполне приемлемо, хотя чего-то экстраординарного (чего ожидалось по спойлерам, а я, по глупости и любопытству, их читаю) как-то не склалось.
Единственным персонажем, попавшем на все сто как в вокальном, так и в драматическом отношении оказалась Эболи в исполнении Шемчук. Вот просто радость глаз и услада уха, особенно на общем фоне.
А вот что огорчило - так это отсутствие Филиппа во всех отношениях. Есть старенький еле живой дедушка. Очень, очень жалко Салминена. Впечатление такое, что он прилагает все силы, чтобы вообще спектакль дотянуть хоть как-то, и не до вокала уже и не до актерства. Прямо так и хочется сказать - ребята, имейте немножко терпения, сидите на попе ровно, скоро величество само помрет, и все само устаканится. (А еще Салминен здесь ужасно похож на одного моего приятеля, Агасфера Лукича. Добрейшей души человек, знаток чаев и чайных церемоний. Помоложе, правда, годков на -дцать. Но это уж мое личное). Да, раз уж про геронтов, так лучше всех, ИМХО, был Ллойд, правда, и петь ему выпало меньше всех. И, кстати про монаха-императора - кто-нибудь мне скажет, какого лешего в конце появляется статуя Командора, тьфу, императора Карла, и куда она утаскивает внучка? И почему у того на лице такая радостная улыбка идиота? Это что за режиссерский ход? Или Штайн, затейник такой, просто постебался? У меня есть подозрение, что таки да. А вообще мне финал не понравился. Я люблю, чтоб все умерли.
А еще на всем протяжении спектакля выплывало некое дежа вю. Этакая подспудная компиляция удачных моментов из других постановок. В частности, из «шатлевской» - точно так же дамы пляшут, подобрав юбки, точно так же Карлос пятнает кровью лицо отца (вот единственный момент, когда Филиппушка живой в рамках своих возможностей - выражение лица совершенно ошалелое: «Люк, я ж твой отец!») Родриго вообще оттуда позаимствованный. А не раз поминавшаяся в спойлерах фольклорная рубашечка Карлоса прямиком переехала из старой МЕТовской постановки (и есть у меня подозрение, что это вполне нормальная исторически рубашка). Кстати, даже декорации в сцене в тюрьме почти МЕТовские. (Ну, а сходство инквизитора с котом Базилио из фильма про Буратино - это уж мое личное дежа вю:)).
Вот нарочно это или случайно, или Штайн действительно собирал конструкт из имеющихся деталек, с прицелом именно на «переходный жанр» - не знаю. Но получилось любопытно и даже вполне прилично.