Политическая история: книжные анонсы от Андрея Фурсова [19]
Хюэ-Там Хо Тай "Милленаризм и политическая жизнь крестьянства во Вьетнаме".
TAI HUE-TAM HO. MILLENARIANISM AND PEASANT POLITICS IN VIETNAM. CAMBRIDGE (MASS.); L.: HARVARD UNIVERSITY PRESS, 1983. XIV, 220 P.
В «Тихом американце» Грэма Грина есть строки о том, что в то время, когда разворачиваются описываемые в романе события, во Вьетнаме шла война против всех: коммунисты резали каодаистов, те - представителей секты Хоа Хао, а эти последние - коммунистов. Понятно, кто такие коммунисты, а вот что такое Као Дай и Хоа Хао? Это две вьетнамские секты, о которых знают только специалисты. А жаль, поскольку история Као Дай и Хоа Хао исключительно интересна, а сами они, кажется, представляют собой некое «воспоминание о будущем». Думаю, в футуроархаическом XXI веке мы не раз столкнемся с религиозно-политическими машинами подобного типа и, как говорилось в «Коньке-Горбунке», «многомного непокоя принесут они с собою». Сегодня - о Хоа Хао.
Как и Као Дай, Хоа Хао была ответом традиционного вьетнамского общества на те проблемы, которые ставили перед ним колониализм и капитализм. По сути, эта секта была сельской попыткой реинтегрировать распадающееся в результате давления чуждых ему сил общество, причем попыткой нео традиционалистской, футуроархаической - и агрессивной.
Идейно-религиозной основой Хоа Хао, как и у Као Дай, был милленаристский миф - религиозная традиция «быу сон ки хуонг», возникшая в 1830-е годы среди переселявшихся на юг Вьетнама колонистов. Поскольку социальная организация колонистов была непрочной, основной упор в традиции «быу сон ки хуонг» делался на пророка и его апостолов в качестве носителей универсальной истины. Пророк был личностью, которая могла не только предсказывать будущее, но и интерпретировать прошлое и таким образом придавать смысл современности. Его главной задачей было обеспечение спасения своих приверженцев - народно-буддийская по своей сути милленаристская доктрина в Хоа Хао была выражена намного сильнее и отчетливее, чем в Као Дай. После того как Вьетнам стал колонией Франции, спасение стало связываться во многом с изгнанием чужеземцев и борьбой против них. В этом второе отличие Хоа Хао от Као Дай; ее доктрина была по направленности антиколониальной.
Третье существенное отличие от каодаизма традиции «быу сон ки хуонг», на основе которой возникла и развивалась Хоа Хао, заключалось в том, что в ней решающую роль играла не организация, а харизматический лидер-пророк.
Харизма и откровение оказались более важным фактором власти, чем передача ее по наследству или благодаря личным связям. Власть не была институционализирована (не было даже финансовой структуры - секта существовала за счет труда и пожертвований). Антиинституциональный уклон секты препятствовал развитию организации и формированию рациональной структуры руководства. Сильное чувство общности в комбинации со слаборазвитой структурой руководства в значительной степени объясняет раздробленный характер традиции «быу сон ки хуонг». Фактически ее приверженцы не были объединены в единую секту, они принадлежали к целому ряду спорадических групп, имеющих различные названия, нередко данные им «несектантской» частью населения; сект было столько, сколько деревень, и само оживление традиции зависело от появления пророка. Показательно, что, во-первых, возникновение в 1939 году секты Хоа Хао как таковой связано с новым пророком - 20-летним сыном зажиточного крестьянина Хюинь Фу Со, объявившим себя посланцем Будды; во-вторых, свое наименование секта получила по названию деревни, где родился Со.
Традиция «быу сон ки хуонг» делит мир на тех, кто работает, и тех, кто не работает. В число «социальных паразитов» включались чиновники, купцы, монахи. Главным средством спасения традиция - и Хюинь Фу Со сделал значительный упор на это - объявила честный и упорный труд. В Хоа Хао за исключением молитвы в храме практически не было ритуала; религиозные императивы и действия совпадали с выполнением основных трудовых и социальных обязанностей в семье. Характерно, что в отличие от ориентации на крупные общности верующих, типичной для Као Дай, Хоа Хао ориентировалась на семью.
Хотя Хоа Хао возникла в 1939 году, оживление традиции «быу сон ки хуонг» произошло в период мирового экономического кризиса 1929-1933 годов, когда по югу прокатилась волна крестьянских бунтов. За ними стояли, с одной стороны, коммунисты, с другой - секты. С этого времени и до конца 40-х годов, пишет Тай, политическая жизнь юга оказалась завязана тугим узлом отношений вражды и временных союзов в треугольнике «коммунисты - Као Дай - Хоа Хао», каждая из сторон которого боролась в конечном счете против остальных.
К началу Второй мировой войны территориально оформились зоны контроля сект и коммунистов. Каодисты контролировали провинцию Тайнинь, частично Шолон, Лонг-сюйен, Митхо и Камау. Центры Хоа Хао находились в районе Дельты, особенно в провинциях Лонгсюйен, Тяудок и Кантхо. Коммунисты базировались в районах вокруг Сайгона - Шолона и рыночных центров Дельты.
По мнению Тай, вступая в секту, «беднота получала определенную степень контроля над богатыми, так как старшинство, а не богатство номинально считалось основным критерием влияния». Тай пишет, что Хюинь Фу Со стремился восстановить традиционную систему «патрон - клиент» с характерным для нее либеральным санкционированием экономических отношений. К этому же стремились в деревне каодаисты. Сам успех сект был, по мнению Тай, следствием и признаком «широко распространявшегося беспокойства по поводу секуляризации политики и отсутствия моральных санкций у новых экономических отношений».
За традицией Хоа Хао скрывается мелкий крестьянин, живущий в страхе перед наводнениями, экономическим упадком и дезориентированный в результате исчезновения культурного консенсуса императорского Вьетнама и давления городского (западного) стиля жизни. Религиозный реформизм нес отпечаток крестьянского сознания, за реформами просматривается южновьетнамский крестьянский идеал общинного мира, в котором главную роль играет гармония, а не конкуренция; коллективный (на кооперативных началах), а не индивидуальный стиль жизни.
В целом, считает Тай, ход политических событий в 30-х годах способствовал усилению позиций сект: во-первых, поражение ряда восстаний во главе с коммунистами привело многих их участников в секты; вовторых, нарушение общественного порядка накануне Второй мировой войны и стихийные бедствия привели к появлению нового пророка, оживившего милленаристскую традицию и милленаристский миф. Тем не менее в 30-е годы коммунисты довольно успешно создавали светскую революционную антиколониальную структуру (однако в попытках заставить колониальную администрацию идти на уступки коммунисты имели не больше успеха, чем сектанты). К 1935 году коммунисты преуспели в превращении народного бунта в организованные формы протеста. Отчасти успех революционеров в подъеме массовых движений обязан наличию сельской массовой базы, которая колебалась между революционной и милленаристской политической жизнью.
Секты действовали главным образом на локальном уровне, но их вклад в массовые движения затушевывается тем вниманием, которое исследователи уделяют руководству этими движениями со стороны коммунистов на провинциальном и национальном уровнях. На самом же деле, считает Тай, именно взаимодействие между милленаристским и революционным образами мысли и действия лежит в основе успеха массовых движений в Намбо в 30-е годы и конфликта между Хоа Хао и Вьетминем в 40-е годы.
Хоа Хао создавала проблемы коммунистам ввиду своей воинственности. С самого начала деятельность Хюинь Фу Со оказалась тесно переплетенной с борьбой вьетнамских коммунистов: главным образом секта боролась против коммунистов, однако нередко действовала во временном союзе с ними. Положение коммунистов в 30-е годы осложнялось их серьезными разногласиями с троцкистами, с которыми они, однако, продолжали сотрудничать до 1937 года. Одно из основных разногласий касалось, согласно Тай, методов работы и отражало, по сути, отношение к Единому фронту.
Хюинь Фу Co был новым пророком и фактическим основателем секты Хоа Хао. Он оказался именно тем человеком, появление которого ждали десятки лет адепты милленаристской традиции. Вскоре у него уже было 10 тыс. сторонников, провозгласивших себя «сектой Хоа Хао. В ноябре 1940 года коммунисты начали восстание на юге, подавленное французскими властями. Репрессии властей почти полностью уничтожили южную сеть коммунистических ячеек, считавшуюся сильнейшей в стране. Као Дай и Хоа Хао выиграли от этого, так как компартия временно перестала представлять светскую альтернативу милленаристской политической жизни. В этих условиях многие крестьяне решили примкнуть к сектам». Особенно много крестьян примкнуло к Хоа Хао, так как значительная часть коммунистических ячеек находилась на территории традиционного распространения «быу сон ки хуонг». «Этот факт впоследствии ухудшил отношения между Вьетминем и сектой».
В ответ на антиколониальные выступления секты французы арестовали Со. Однако по просьбе секты японцы, оккупировавшие часть Индокитая, похитили его из тюрьмы, увезли в Сайгон и выдали ему такой документ, который выводил его изпод юрисдикции французских властей. В это время японцы стремились найти на юге Вьетнама массовую организацию, на которую они могли бы опереться. Наиболее очевидным кандидатом на эту роль были каодаисты, однако японцы поняли это с опозданием и не смогли помешать депортации на Мадагаскар лидера секты Фам Конг Така и его ближайших помощников (лишь в 1943 году японцам удалось заручиться поддержкой каодаистской миссии в Пномпене). Поэтому они оставляли двери открытыми для других политико-религиозных организаций. Японцы были заинтересованы в хороших отношениях с Хоа Хао и потому, что основная часть риса, вывозимого в Японию из Французского Индокитая (по соглашению 1941 года), производилась в районе Нам Во - опорном районе секты. Для секты контакт с японцами обеспечивал защиту от французов и доступ к светскому сектору власти. Под японской протекцией зона, контролируемая сектой, быстро расширялась, охватывая новые районы. Кроме того, японцы помогли Со реализовать программу милитаризации секты - создать вооруженные силы самообороны. Со понимал, что для реализации его выходивших за локальные рамки амбиций необходимы конкретная программа действий и эффективная централизованная организация. По иронии истории эту организацию, направленную на предотвращение распада секты и против проникновения в нее коммунистов, в определенной степени помогли «выстроить» сами коммунисты (в период хороших отношений с сектой КПИК направляла в нее политкомиссаров). В дальнейшем Хюинь Фу Со, копируя систему ячеек компартии, попытался создать иерархию, параллельную их организации.
Для разработки программы и строительства организации были необходимы советники «со стороны», несмотря на религиозность, Со в большей степени, чем каодаисты, был готов слушать светских политиков и интересовался светскими идеологами. На призыв Со, по неясным для автора работы причинам, откликнулись троцкисты. Контакты с троцкистами ухудшили отношения между Со и японцами.
К началу 1944 года секта достигла такого уровня институциализации, что, во-первых, проникновение в нее извне стало невозможным, во-вторых - у секты была программа действия, прямо конкурирующая с платформой коммунистов. К тому же Хюинь Фу Со не только усовершенствовал организацию, но и попытался разработать или, по крайней мере, модифицировать идеологию традиции «быу сон ки хуонг» - основы секты Хоа Хао. Значение Со, считает автор, заключалось в том, что он понял необходимость реформ, замаскированных под развитие традиции.
Будучи сторонником единства религии и политики, Со сделал логический шаг к признанию революции - объявил Будду настоящим революционером. Однако Со не стал уравнителем и не дошел до идеи насильственного уравнения, так как для него уравнение носило не экономический и социальный характер, а, прежде всего, религиозный - как равное право каждого стать Буддой. Со, подчеркивает Тай, стремился восстановить прежнюю (на «дорыночном уровне») систему отношений патрон - клиент. Зло связывалось им с городами, индустриализацией и западной культурой, город был местом сосредоточения землевладельцев-абсентеистов и тех, кто уходил из деревни, чтобы избежать «общинного пресса». При всей наивности этой идеологии она представляла собой эффективное средство организации деревни, повышения ее внутренней солидарности.
Идеология Хоа Хао развивалась в условиях колониальных изменений и конкуренции секты с коммунистами. Программа Хоа Хао была составлена таким образом, чтобы опровергнуть обвинения со стороны коммунистов в нигилистическом характере идеологии секты, разработать альтернативу программе коммунистов. Программа Хоа Хао, по мнению Тай, представляла собой секуляризованную, рациональную, осовремененную версию милленаристской мечты, нацеленную на противодействие пропаганде коммунистов. И хотя программные установки секты не содержали в открытом виде ни революционных, ни милленаристских положений, автор считает идеологию Хоа Хао отклонением, ответвлением от главного потока революционной культуры, которое претендовало на ортодоксию и угрожало подорвать монополию коммунистов на революционный идеал.
К 1945 году Со, считает Тай, был уже достаточно напуган мощью машины, которую сам привел в действие: он осознал, что энергию сотен тысяч его приверженцев нельзя направить на нечто конструктивное, иное по сравнению с анархистским насилием. По мере того как концу войны сила милленаристской мечты стала ослабевать, анархистское насилие членов секты стало приобретать все более самодовлеющий характер, чему в немалой степени способствовала милитаризация секты. Разрушительный потенциал, не говоря уже об идеологии, делал Хоа Хао для коммунистов более опасным противником, чем Као Дай. В апреле 1945 года коммунисты, поняв, что большинство крестьян идут за Хоа Хао и Као Дай и что лишь часть бедноты идет за ними, стали пытаться договариваться с лидерами сект о совместных действиях. Однако руководители сект не доверяли коммунистам. Недоверие усилилось еще больше, после того как коммунисты потребовали от сект распустить их военные формирования и растворить их в освободительной армии. Секты ответили отказом. Поэтому союз сект с Вьетминем с самого начала отличался вялостью и взаимным подозрением у всех участвующих сторон, которые лишь до времени отложили решающую схватку. 8 сентября 15 тыс. членов Хоа Хао, вооруженные копьями и ножами, сделали попытку захватить Кантхо, выбить оттуда небольшой, но хорошо вооруженный вьетминьский гарнизон и создать там теократическое государство. Коммунисты отбросили наступавших. В ответ адепты Хоа Хао начали массовую резню коммунистов и сторонников Вьетминя, продолжавшуюся несколько месяцев. Коммунисты отреагировали на это арестом трех руководителей нападения на Кантхо, в том числе брата Хюинь Фу Со. Вскоре коммунисты попытались помириться с сектой. Их вынуждало к этому одновременное наступление французов и антикоммунистически настроенной группы «Третья дивизия», впоследствии разгромленной французами же. Со ответил отказом, и тогда коммунисты казнили его брата.
Подписание 14 сентября 1946 года modus vivendi между компартией и французами в очередной раз ухудшило отношения секты с коммунистами, которые в глазах Со выглядели как предатели Родины. Именно в это время Хюинь Фу Со создает Вьетнамскую социалдемократическую партию (Вьет нам Дан Тю Са Хой Данг - сокращенно Дан Са), которая должна была объединить все националистические группы, возникшие до поражения японцев. Новая партия ставила своей целью завоевание независимости. В манифесте партии говорилось о необходимости решения вопроса социального обеспечения широких слоев населения и проведения аграрной реформы. Вокруг Вьетнамской социалдемократической партии, как ядра, Со планировал создать организацию «фронтового» типа - нечто вроде Единого буддийского фронта - и противопоставить ее Вьетминю. Этим секта резко переходила с локального на национальный уровень политической борьбы и приобретала в глазах коммунистов еще более угрожающий облик.
В декабре 1946 года военные формирования Хоа Хао начали наносить удары по французским и вьетминьским войскам одновременно. Чтобы окончательно развязать себе руки, в марте 1947 года Со договорился с каодаистами о разделе сфер влияния. 23 марта 1947 года коммунисты начали наступление на силы Хоа Хао и к 6 апреля потеснили их. Однако Вьетминь не стал развивать наступление, а сделал примирительный жест - предложил Со пост комиссара Исполнительного комитета Намбо. Несмотря на сильную и явную вражду к Вьетминю, Со принял предложение (официально: «в интересах национального единства»). Местное руководство компартии в Намбо пригласило Со обсудить сложившуюся ситуацию. На обратном пути, пишет Тай, его задержали представители Вьетминя, сопровождающие были убиты (за исключением одного телохранителя, которому удалось спастись и рассказать о случившемся). Затем, по одним источникам, Хюинь Фу Со был почти сразу (16 апреля 1947 года) убит, а по другим - его судили 25 апреля и казнили 20 мая. «Его тело было разрезано на несколько частей, которые были тайно захоронены в разных местах: коммунисты, быть может, и не верили в перерождение, однако они знали, что в это верили адепты Хоа Хао, и хотели убедить их, что Хюинь Фу Со больше никогда не вернется, чтобы возглавить их».
Гибель Со, однако, не означала ни полной победы коммунистов над Хоа Хао, ни прекращения существования секты. Узнав о том, что Со схвачен коммунистами, 18 мая 1947 года руководство Хоа Хао заключило против них союз с французами. Французы предоставили секте монополию на административное управление контролируемой ею территории и разрешили взимать налог за провоз грузов по рекам и дорогам. Это означало признание де-факто контроля Хоа Хао над рынком риса в западной части Намбо.
Ко времени установления режима Нго Динь Зьема Хоа Хао была заметно ослаблена, тем не менее Нго попытался договориться с ними. Рассорившись с Нго, хоахаоисты заключили союз с коммунистами. Сохранение позиций секты в Южном Вьетнаме даже в 1960-е годы объясняется тем, что по уровню институциализации они превосходили таковые общества и правительства. Во время войны основная часть приверженцев Хоа Хао оказалась на стороне американцев. Несмотря на триумф революции и воссоединение Вьетнама под контролем коммунистов, заключает Тай, было бы преждевременным завершать историю милленаризма и сект Као Дай и Хоа Хао во Вьетнаме словом «конец».
Источник.
TAI HUE-TAM HO. MILLENARIANISM AND PEASANT POLITICS IN VIETNAM. CAMBRIDGE (MASS.); L.: HARVARD UNIVERSITY PRESS, 1983. XIV, 220 P.
В «Тихом американце» Грэма Грина есть строки о том, что в то время, когда разворачиваются описываемые в романе события, во Вьетнаме шла война против всех: коммунисты резали каодаистов, те - представителей секты Хоа Хао, а эти последние - коммунистов. Понятно, кто такие коммунисты, а вот что такое Као Дай и Хоа Хао? Это две вьетнамские секты, о которых знают только специалисты. А жаль, поскольку история Као Дай и Хоа Хао исключительно интересна, а сами они, кажется, представляют собой некое «воспоминание о будущем». Думаю, в футуроархаическом XXI веке мы не раз столкнемся с религиозно-политическими машинами подобного типа и, как говорилось в «Коньке-Горбунке», «многомного непокоя принесут они с собою». Сегодня - о Хоа Хао.
Как и Као Дай, Хоа Хао была ответом традиционного вьетнамского общества на те проблемы, которые ставили перед ним колониализм и капитализм. По сути, эта секта была сельской попыткой реинтегрировать распадающееся в результате давления чуждых ему сил общество, причем попыткой нео традиционалистской, футуроархаической - и агрессивной.
Идейно-религиозной основой Хоа Хао, как и у Као Дай, был милленаристский миф - религиозная традиция «быу сон ки хуонг», возникшая в 1830-е годы среди переселявшихся на юг Вьетнама колонистов. Поскольку социальная организация колонистов была непрочной, основной упор в традиции «быу сон ки хуонг» делался на пророка и его апостолов в качестве носителей универсальной истины. Пророк был личностью, которая могла не только предсказывать будущее, но и интерпретировать прошлое и таким образом придавать смысл современности. Его главной задачей было обеспечение спасения своих приверженцев - народно-буддийская по своей сути милленаристская доктрина в Хоа Хао была выражена намного сильнее и отчетливее, чем в Као Дай. После того как Вьетнам стал колонией Франции, спасение стало связываться во многом с изгнанием чужеземцев и борьбой против них. В этом второе отличие Хоа Хао от Као Дай; ее доктрина была по направленности антиколониальной.
Третье существенное отличие от каодаизма традиции «быу сон ки хуонг», на основе которой возникла и развивалась Хоа Хао, заключалось в том, что в ней решающую роль играла не организация, а харизматический лидер-пророк.
Харизма и откровение оказались более важным фактором власти, чем передача ее по наследству или благодаря личным связям. Власть не была институционализирована (не было даже финансовой структуры - секта существовала за счет труда и пожертвований). Антиинституциональный уклон секты препятствовал развитию организации и формированию рациональной структуры руководства. Сильное чувство общности в комбинации со слаборазвитой структурой руководства в значительной степени объясняет раздробленный характер традиции «быу сон ки хуонг». Фактически ее приверженцы не были объединены в единую секту, они принадлежали к целому ряду спорадических групп, имеющих различные названия, нередко данные им «несектантской» частью населения; сект было столько, сколько деревень, и само оживление традиции зависело от появления пророка. Показательно, что, во-первых, возникновение в 1939 году секты Хоа Хао как таковой связано с новым пророком - 20-летним сыном зажиточного крестьянина Хюинь Фу Со, объявившим себя посланцем Будды; во-вторых, свое наименование секта получила по названию деревни, где родился Со.
Традиция «быу сон ки хуонг» делит мир на тех, кто работает, и тех, кто не работает. В число «социальных паразитов» включались чиновники, купцы, монахи. Главным средством спасения традиция - и Хюинь Фу Со сделал значительный упор на это - объявила честный и упорный труд. В Хоа Хао за исключением молитвы в храме практически не было ритуала; религиозные императивы и действия совпадали с выполнением основных трудовых и социальных обязанностей в семье. Характерно, что в отличие от ориентации на крупные общности верующих, типичной для Као Дай, Хоа Хао ориентировалась на семью.
Хотя Хоа Хао возникла в 1939 году, оживление традиции «быу сон ки хуонг» произошло в период мирового экономического кризиса 1929-1933 годов, когда по югу прокатилась волна крестьянских бунтов. За ними стояли, с одной стороны, коммунисты, с другой - секты. С этого времени и до конца 40-х годов, пишет Тай, политическая жизнь юга оказалась завязана тугим узлом отношений вражды и временных союзов в треугольнике «коммунисты - Као Дай - Хоа Хао», каждая из сторон которого боролась в конечном счете против остальных.
К началу Второй мировой войны территориально оформились зоны контроля сект и коммунистов. Каодисты контролировали провинцию Тайнинь, частично Шолон, Лонг-сюйен, Митхо и Камау. Центры Хоа Хао находились в районе Дельты, особенно в провинциях Лонгсюйен, Тяудок и Кантхо. Коммунисты базировались в районах вокруг Сайгона - Шолона и рыночных центров Дельты.
По мнению Тай, вступая в секту, «беднота получала определенную степень контроля над богатыми, так как старшинство, а не богатство номинально считалось основным критерием влияния». Тай пишет, что Хюинь Фу Со стремился восстановить традиционную систему «патрон - клиент» с характерным для нее либеральным санкционированием экономических отношений. К этому же стремились в деревне каодаисты. Сам успех сект был, по мнению Тай, следствием и признаком «широко распространявшегося беспокойства по поводу секуляризации политики и отсутствия моральных санкций у новых экономических отношений».
За традицией Хоа Хао скрывается мелкий крестьянин, живущий в страхе перед наводнениями, экономическим упадком и дезориентированный в результате исчезновения культурного консенсуса императорского Вьетнама и давления городского (западного) стиля жизни. Религиозный реформизм нес отпечаток крестьянского сознания, за реформами просматривается южновьетнамский крестьянский идеал общинного мира, в котором главную роль играет гармония, а не конкуренция; коллективный (на кооперативных началах), а не индивидуальный стиль жизни.
В целом, считает Тай, ход политических событий в 30-х годах способствовал усилению позиций сект: во-первых, поражение ряда восстаний во главе с коммунистами привело многих их участников в секты; вовторых, нарушение общественного порядка накануне Второй мировой войны и стихийные бедствия привели к появлению нового пророка, оживившего милленаристскую традицию и милленаристский миф. Тем не менее в 30-е годы коммунисты довольно успешно создавали светскую революционную антиколониальную структуру (однако в попытках заставить колониальную администрацию идти на уступки коммунисты имели не больше успеха, чем сектанты). К 1935 году коммунисты преуспели в превращении народного бунта в организованные формы протеста. Отчасти успех революционеров в подъеме массовых движений обязан наличию сельской массовой базы, которая колебалась между революционной и милленаристской политической жизнью.
Секты действовали главным образом на локальном уровне, но их вклад в массовые движения затушевывается тем вниманием, которое исследователи уделяют руководству этими движениями со стороны коммунистов на провинциальном и национальном уровнях. На самом же деле, считает Тай, именно взаимодействие между милленаристским и революционным образами мысли и действия лежит в основе успеха массовых движений в Намбо в 30-е годы и конфликта между Хоа Хао и Вьетминем в 40-е годы.
Хоа Хао создавала проблемы коммунистам ввиду своей воинственности. С самого начала деятельность Хюинь Фу Со оказалась тесно переплетенной с борьбой вьетнамских коммунистов: главным образом секта боролась против коммунистов, однако нередко действовала во временном союзе с ними. Положение коммунистов в 30-е годы осложнялось их серьезными разногласиями с троцкистами, с которыми они, однако, продолжали сотрудничать до 1937 года. Одно из основных разногласий касалось, согласно Тай, методов работы и отражало, по сути, отношение к Единому фронту.
Хюинь Фу Co был новым пророком и фактическим основателем секты Хоа Хао. Он оказался именно тем человеком, появление которого ждали десятки лет адепты милленаристской традиции. Вскоре у него уже было 10 тыс. сторонников, провозгласивших себя «сектой Хоа Хао. В ноябре 1940 года коммунисты начали восстание на юге, подавленное французскими властями. Репрессии властей почти полностью уничтожили южную сеть коммунистических ячеек, считавшуюся сильнейшей в стране. Као Дай и Хоа Хао выиграли от этого, так как компартия временно перестала представлять светскую альтернативу милленаристской политической жизни. В этих условиях многие крестьяне решили примкнуть к сектам». Особенно много крестьян примкнуло к Хоа Хао, так как значительная часть коммунистических ячеек находилась на территории традиционного распространения «быу сон ки хуонг». «Этот факт впоследствии ухудшил отношения между Вьетминем и сектой».
В ответ на антиколониальные выступления секты французы арестовали Со. Однако по просьбе секты японцы, оккупировавшие часть Индокитая, похитили его из тюрьмы, увезли в Сайгон и выдали ему такой документ, который выводил его изпод юрисдикции французских властей. В это время японцы стремились найти на юге Вьетнама массовую организацию, на которую они могли бы опереться. Наиболее очевидным кандидатом на эту роль были каодаисты, однако японцы поняли это с опозданием и не смогли помешать депортации на Мадагаскар лидера секты Фам Конг Така и его ближайших помощников (лишь в 1943 году японцам удалось заручиться поддержкой каодаистской миссии в Пномпене). Поэтому они оставляли двери открытыми для других политико-религиозных организаций. Японцы были заинтересованы в хороших отношениях с Хоа Хао и потому, что основная часть риса, вывозимого в Японию из Французского Индокитая (по соглашению 1941 года), производилась в районе Нам Во - опорном районе секты. Для секты контакт с японцами обеспечивал защиту от французов и доступ к светскому сектору власти. Под японской протекцией зона, контролируемая сектой, быстро расширялась, охватывая новые районы. Кроме того, японцы помогли Со реализовать программу милитаризации секты - создать вооруженные силы самообороны. Со понимал, что для реализации его выходивших за локальные рамки амбиций необходимы конкретная программа действий и эффективная централизованная организация. По иронии истории эту организацию, направленную на предотвращение распада секты и против проникновения в нее коммунистов, в определенной степени помогли «выстроить» сами коммунисты (в период хороших отношений с сектой КПИК направляла в нее политкомиссаров). В дальнейшем Хюинь Фу Со, копируя систему ячеек компартии, попытался создать иерархию, параллельную их организации.
Для разработки программы и строительства организации были необходимы советники «со стороны», несмотря на религиозность, Со в большей степени, чем каодаисты, был готов слушать светских политиков и интересовался светскими идеологами. На призыв Со, по неясным для автора работы причинам, откликнулись троцкисты. Контакты с троцкистами ухудшили отношения между Со и японцами.
К началу 1944 года секта достигла такого уровня институциализации, что, во-первых, проникновение в нее извне стало невозможным, во-вторых - у секты была программа действия, прямо конкурирующая с платформой коммунистов. К тому же Хюинь Фу Со не только усовершенствовал организацию, но и попытался разработать или, по крайней мере, модифицировать идеологию традиции «быу сон ки хуонг» - основы секты Хоа Хао. Значение Со, считает автор, заключалось в том, что он понял необходимость реформ, замаскированных под развитие традиции.
Будучи сторонником единства религии и политики, Со сделал логический шаг к признанию революции - объявил Будду настоящим революционером. Однако Со не стал уравнителем и не дошел до идеи насильственного уравнения, так как для него уравнение носило не экономический и социальный характер, а, прежде всего, религиозный - как равное право каждого стать Буддой. Со, подчеркивает Тай, стремился восстановить прежнюю (на «дорыночном уровне») систему отношений патрон - клиент. Зло связывалось им с городами, индустриализацией и западной культурой, город был местом сосредоточения землевладельцев-абсентеистов и тех, кто уходил из деревни, чтобы избежать «общинного пресса». При всей наивности этой идеологии она представляла собой эффективное средство организации деревни, повышения ее внутренней солидарности.
Идеология Хоа Хао развивалась в условиях колониальных изменений и конкуренции секты с коммунистами. Программа Хоа Хао была составлена таким образом, чтобы опровергнуть обвинения со стороны коммунистов в нигилистическом характере идеологии секты, разработать альтернативу программе коммунистов. Программа Хоа Хао, по мнению Тай, представляла собой секуляризованную, рациональную, осовремененную версию милленаристской мечты, нацеленную на противодействие пропаганде коммунистов. И хотя программные установки секты не содержали в открытом виде ни революционных, ни милленаристских положений, автор считает идеологию Хоа Хао отклонением, ответвлением от главного потока революционной культуры, которое претендовало на ортодоксию и угрожало подорвать монополию коммунистов на революционный идеал.
К 1945 году Со, считает Тай, был уже достаточно напуган мощью машины, которую сам привел в действие: он осознал, что энергию сотен тысяч его приверженцев нельзя направить на нечто конструктивное, иное по сравнению с анархистским насилием. По мере того как концу войны сила милленаристской мечты стала ослабевать, анархистское насилие членов секты стало приобретать все более самодовлеющий характер, чему в немалой степени способствовала милитаризация секты. Разрушительный потенциал, не говоря уже об идеологии, делал Хоа Хао для коммунистов более опасным противником, чем Као Дай. В апреле 1945 года коммунисты, поняв, что большинство крестьян идут за Хоа Хао и Као Дай и что лишь часть бедноты идет за ними, стали пытаться договариваться с лидерами сект о совместных действиях. Однако руководители сект не доверяли коммунистам. Недоверие усилилось еще больше, после того как коммунисты потребовали от сект распустить их военные формирования и растворить их в освободительной армии. Секты ответили отказом. Поэтому союз сект с Вьетминем с самого начала отличался вялостью и взаимным подозрением у всех участвующих сторон, которые лишь до времени отложили решающую схватку. 8 сентября 15 тыс. членов Хоа Хао, вооруженные копьями и ножами, сделали попытку захватить Кантхо, выбить оттуда небольшой, но хорошо вооруженный вьетминьский гарнизон и создать там теократическое государство. Коммунисты отбросили наступавших. В ответ адепты Хоа Хао начали массовую резню коммунистов и сторонников Вьетминя, продолжавшуюся несколько месяцев. Коммунисты отреагировали на это арестом трех руководителей нападения на Кантхо, в том числе брата Хюинь Фу Со. Вскоре коммунисты попытались помириться с сектой. Их вынуждало к этому одновременное наступление французов и антикоммунистически настроенной группы «Третья дивизия», впоследствии разгромленной французами же. Со ответил отказом, и тогда коммунисты казнили его брата.
Подписание 14 сентября 1946 года modus vivendi между компартией и французами в очередной раз ухудшило отношения секты с коммунистами, которые в глазах Со выглядели как предатели Родины. Именно в это время Хюинь Фу Со создает Вьетнамскую социалдемократическую партию (Вьет нам Дан Тю Са Хой Данг - сокращенно Дан Са), которая должна была объединить все националистические группы, возникшие до поражения японцев. Новая партия ставила своей целью завоевание независимости. В манифесте партии говорилось о необходимости решения вопроса социального обеспечения широких слоев населения и проведения аграрной реформы. Вокруг Вьетнамской социалдемократической партии, как ядра, Со планировал создать организацию «фронтового» типа - нечто вроде Единого буддийского фронта - и противопоставить ее Вьетминю. Этим секта резко переходила с локального на национальный уровень политической борьбы и приобретала в глазах коммунистов еще более угрожающий облик.
В декабре 1946 года военные формирования Хоа Хао начали наносить удары по французским и вьетминьским войскам одновременно. Чтобы окончательно развязать себе руки, в марте 1947 года Со договорился с каодаистами о разделе сфер влияния. 23 марта 1947 года коммунисты начали наступление на силы Хоа Хао и к 6 апреля потеснили их. Однако Вьетминь не стал развивать наступление, а сделал примирительный жест - предложил Со пост комиссара Исполнительного комитета Намбо. Несмотря на сильную и явную вражду к Вьетминю, Со принял предложение (официально: «в интересах национального единства»). Местное руководство компартии в Намбо пригласило Со обсудить сложившуюся ситуацию. На обратном пути, пишет Тай, его задержали представители Вьетминя, сопровождающие были убиты (за исключением одного телохранителя, которому удалось спастись и рассказать о случившемся). Затем, по одним источникам, Хюинь Фу Со был почти сразу (16 апреля 1947 года) убит, а по другим - его судили 25 апреля и казнили 20 мая. «Его тело было разрезано на несколько частей, которые были тайно захоронены в разных местах: коммунисты, быть может, и не верили в перерождение, однако они знали, что в это верили адепты Хоа Хао, и хотели убедить их, что Хюинь Фу Со больше никогда не вернется, чтобы возглавить их».
Гибель Со, однако, не означала ни полной победы коммунистов над Хоа Хао, ни прекращения существования секты. Узнав о том, что Со схвачен коммунистами, 18 мая 1947 года руководство Хоа Хао заключило против них союз с французами. Французы предоставили секте монополию на административное управление контролируемой ею территории и разрешили взимать налог за провоз грузов по рекам и дорогам. Это означало признание де-факто контроля Хоа Хао над рынком риса в западной части Намбо.
Ко времени установления режима Нго Динь Зьема Хоа Хао была заметно ослаблена, тем не менее Нго попытался договориться с ними. Рассорившись с Нго, хоахаоисты заключили союз с коммунистами. Сохранение позиций секты в Южном Вьетнаме даже в 1960-е годы объясняется тем, что по уровню институциализации они превосходили таковые общества и правительства. Во время войны основная часть приверженцев Хоа Хао оказалась на стороне американцев. Несмотря на триумф революции и воссоединение Вьетнама под контролем коммунистов, заключает Тай, было бы преждевременным завершать историю милленаризма и сект Као Дай и Хоа Хао во Вьетнаме словом «конец».
Источник.