Что будет с "неконкурентоспособными" библиотеками?
На сайте министерства культуры Пермского края увидел новость о победителях краевого конкурса, направленного на развитие библиотечного дела:
«Этот конкурс учрежден краевым Министерством культуры с целью формирования открытого пространства активного социального действия на базе муниципальных библиотек Пермского края, содействия развитию библиотек как центров коммуникаций, проектировщика и организатора культурной среды в территориях Пермского края, содействия повышению конкурентоспособности библиотек и их востребованности населением. В 2015 году конкурс проводится в номинации: «Библиотека - центр коммуникаций».
С одной стороны, радует то, что министерство культуры края поддерживает просветительские проекты, реализуемые библиотеками региона. Но с другой стороны, происходит постоянное сокращение количества библиотек на территории Пермского края. А фраза про «повышение конкурентоспособности библиотек» вызывает недоумение. О какой «конкурентоспособности» идет речь? С кем? С другими библиотеками? Что за рыночная риторика в сфере, которая требует принципиально иного подхода.
Если продолжать рыночную логику, то «неконкурентоспособные» библиотеки будут продолжать закрывать. А уцелевшим предложат подстраиваться под «потребителя», поддерживать «конкурентоспособность», заманивая посетителей яркими и «современными» проектами. В этой гонке за яркость и «современность» библиотека может утратить свою подлинную сущность и миссию в обществе.
20 октября в Москве состоялась дискуссия «Библиотека и мы», которую проводили председатель «Родительского Всероссийского Сопротивления» Мария Рачиевна Мамиконян и победитель конкурса «Библиотекарь года - 2014», создатель Музея-библиотеки Н.Ф. Фёдорова Анастасия Георгиевна Гачева. Процитирую текст заметки одного из участников этой дискуссии:
«Установочный доклад А.Г. Гачевой стал попыткой философского осмысления тех кризисных процессов, которые происходят с библиотекой. Речь идет не о катастрофическом недофинансировании библиотеки (к которой, увы, мы давно относимся как к само собой разумеющемуся факту), а о вещи куда более опасной - о превращении центра книжной культуры в центр досуговый. Библиотекарь всегда был проводником в мир книжной культуры, «Вергилием читателя», по замечанию докладчика. Сейчас библиотекарь должен стать официантом, поставщиком услуг. Библиотеки оптимизируются (попросту ликвидируются), фонды их сокращаются, переформатируются внешний вид и принципы работы библиотек. Новые концепции библиотечного дела, внедряемые сверху, не предполагают участия специалистов-библиотекарей в формировании фондов (все заявки на комплектование в Москве будут оформляться централизовано). Где-то наверху разработали идею ребрендинга библиотеки: отныне все городские библиотеки Москвы, подобно «Макдональдсам», будут выглядеть одинаково, «узнаваемо» для «потребителя». Из закона о библиотечном деле изъяты положения об образовательной функции библиотек.
Анастасия Георгиевна критикует саму суть библиотечной реформы в Москве. Великий философ-библиотекарь Николай Фёдоров называл библиотеки хранилищами человеческих душ. Библиотеки и музеи являются пространством встречи живых и мертвых, и у последних есть свои права перед живыми. Хранение памяти, создание точек доступа к наследию - вот основная миссия библиотеки. Возобладавшие концепции исходят из дурно понятых «потребностей населения», а не из великой миссии библиотеки как одного из способов противостояния смерти, забвению, подступающему со всех сторон хаосу. Библиотека, согласно пошлейшим представлениям московских чиновников, должна стать «городской гостиной». Примечательно, что библиотека в России всегда играла и эту роль - но лишь в числе прочего, в дополнение к роли хранителя памяти и крепости в океане забвения».
Озвученные процессы происходят не только в библиотечной сфере Москвы, но и во всех регионах России. И я не понимаю, почему в Пермском крае на уровне министерства культуры не поднимаются и не обсуждаются эти принципиальнейшие вопросы и проблемы развития библиотечной отрасли?