Как власовцы «Прагу спасали», или «Неуловимые ковбои Джо» из РОА.
Как либералы-оранжисты, так и белые национал-уменьшители сегодня всё откровеннее пытаются принизить подвиг советских солдат, а коллаборационистов - предателей, подонков и убийц, вставших на сторону Гитлера, - возвести в ранг героев.
Генералы РОА Ф. И. Трухин, Г. Н. Жиленков и А. А. Власов на митинге КОНР в Берлине. 12 ноября 1944 г.
В истории СССР есть веха, вызывающая исступлённую ненависть антисоветчиков всех видов и мастей, - это Великая Отечественная война. Что понятно: спасение советскими людьми мира от нацизма слишком неоспоримо, и потому войну - от её начала и до Победы - всеми возможными средствами пытаются очернить.
Недавно, в сентябре 2019 года, Европейский парламент уже принял резолюцию, приравнявшую нацизм и коммунизм и объявившую Вторую мировую войну «результатом советско-германского договора о ненападении».
Данный документ, напомним, был подписан после аналогичных договорённостей, заключённых с немцами в Мюнхене англичанами и французами. Договорённости эти позже логично завершились совместным разделом Чехословакии нацистской Германией, Польшей и Венгрией.
Однако европейцы, разумеется, не желают этого вспоминать… Заодно «выясняется», что и Освенцим якобы освободили не советские солдаты, а американцы либо украинцы… Вся история Второй мировой войны самым наглым и откровеннейшим образом переписывается.
Открытыми зачинателями сегодняшней европейской историко-реваншистской вакханалии стали всё те же поляки, чьи нынешние проамериканские политики утверждают, что СССР их якобы «недостаточно быстро освободил», а затем-де «вновь покорил».
Нашими бывшими соратниками по Варшавскому Договору выдвигается также тема «неправильного» чешского освобождения: мол, не советские войска освободили Прагу, а… доблестные коллаборационисты из власовской Русской освободительной армии.
Якобы войска РОА в мае 1945 года пришли на помощь чешским повстанцами и выбили гитлеровцев из Праги, так что Красная Армия пришла уже в фактически освобождённый город и присвоила себе всю славу, устроив беспощадную расправу над «истинными героями».
Переписывание истории европейцами, чьи страны в своё время были побеждены и сотрудничали с нацистами, совпадает и с устремлениями внутрироссийских переписчиков истории. Как либералы-оранжисты, так и белые национал-уменьшители сегодня всё откровеннее пытаются принизить подвиг советских солдат, а коллаборационистов - предателей, подонков и убийц, вставших на сторону Гитлера, - возвести в ранг героев.
При этом утверждается, что коллаборационисты были вовсе даже не приспешниками нацистов, а «третьей силой», которую нацисты якобы ужасно боялись вооружать, а потому и проиграли войну. В подтверждение тезиса о мощи «третьей силы», пожалуй, наиболее часто приводится история о «спасении» власовцами Праги.
Рассмотрим, что же на самом деле произошло в Чехословакии в мае 1945 года.
Однако в начале, для понимания общего контекста, необходимо вкратце описать взаимоотношения нацистов с другими представителями этой самой якобы существовавшей независимой «третьей силы» - коллаборационистскими организациями советских граждан, созданными до Власова.
Первой такой организацией стали вооружённые структуры так называемого Локотского самоуправления. Это «самоуправление» возникло на стыке Орловской, Брянской и Курской областей после того, как в октябре 1941 года части 2-й танковой группы вермахта в ходе операции «Тайфун» вошли в посёлок Локоть.
На поклон к нацистам пожаловали тогда преподаватель местного техникума Константин Воскобойник и инженер спиртзавода Бронислав Каминский, предложившие своё содействие в проведении оккупационной политики.
Гитлеровцы одобрили инициативу и утвердили Воскобойника старостой Локотской волости, а Каминского поставили его заместителем. Немцы также разрешили организовать «народную милицию» - командование группы армий «Центр» не имело достаточных сил для защиты тыловых коммуникаций от партизан и потому не стало брезговать неожиданной помощью.
Воскобойника доверие оккупантов вдохновило на амбициозные проекты всероссийского масштаба, и 25 ноября 1941 года он издал манифест о создании русской народно-социалистической партии «Викинг».
При содействии членов эмигрантского Народно-трудового союза (НТС) Воскобойник учредил пять ячеек этой партии, согласно манифесту, бравшей на себя «ответственность за судьбы России». Для утверждения новой партии Воскобойник направил к гитлеровцам одного из своих приспешников - Степана Мосина.
Немецкие офицеры не оценили партстроительных замашек локотского старосты. По воспоминаниям сотрудника германского министерства восточных территорий члена НТС Романа Редлиха, «идея о создании партии немцам не понравилась, и они её настрого запретили». Впрочем, это не смутило Воскобойника и он, ещё раз подтвердив готовность бороться против партизан, продолжил свою деятельность.
Однако локотской «народной милиции» справиться с партизанами не удавалось. Германскому командованию даже пришлось на время снимать с фронта один из полков 56-й пехотной дивизии для противопартизанских действий.
А 8 января 1942 года партизанский отряд Александра Сабурова в ходе атаки на Локоть убил самого Воскобойника. Управление волостью фактически перешло к Каминскому, немедленно развившему кипучую активность в стремлении доказать гитлеровцам свою полезность.
Командир «Народной бригады Каминского» РОНА Б. В. Каминский. 1944
Первым делом Каминский решил изменить принцип комплектования «милиции». Если раньше она формально набиралась по добровольческому принципу (что, впрочем, не отменяло практики принуждения местных жителей к вступлению в неё методами шантажа), то с 9 января была объявлена мобилизация мужчин в возрасте от 18 до 50 лет.
По воспоминаниям одного из «милиционеров», Михаила Васюка, в короткие сроки «набрали человек 700, большинство из которых были мобилизованы силой, под страхом расправы с ними или семьёй».
Кроме того, Каминский обратился к германскому командованию с предложением по реорганизации волости. Служивший при штабе 2-й танковой армии вермахта коллаборационист Михаил Октан вспоминал, что Каминский предлагал, «после получения разрешения на возвращение в район привести его в соответствие с задачами германской военной администрации: милитаризовать его таким образом, чтобы обеспечить защиту тыла германской армии и увеличить поставки продовольствия для германских войск».
Командование 2-й танковой армии одобрило рвение Каминского и передало ему в феврале 1942 года два приказа. Один из этих приказов разрешал Каминскому назначать старост в деревнях на территории Локотского самоуправления. Второй приказ давал ему право награждать отличившихся в борьбе с партизанами землёй в объёме до 10 гектаров. Также Каминскому под управление были переданы дополнительные территории.
Стремясь оправдать оказанное доверие, Каминский активно наращивал свои боевые подразделения, увеличив их численность к весне 1942 года до 1650 человек. Кроме того, Каминский провёл «ребрендинг» своих «вооружённых сил», присвоив им более звучное наименование Русской освободительной народной армии (РОНА).
Но боеспособность «милиции» от этого не сильно повысилась. Даже в антипартизанских акциях она чаще выполняла вспомогательные функции, а основную роль играли расквартированные на территории самоуправления германские и венгерские части.
Тем не менее коллаборационистские отряды облегчали оккупантам проведение карательных акций, и Каминский продолжал наращивать их численность, оснащая оружием, предоставленным гитлеровцами с трофейных складов.
Основной приток личного состава «милиции» продолжала давать мобилизация. Так, перешедшие на сторону Красной Армии в августе 1943 года солдаты РОНА Григорий Сорокин, Дмитрий Ерохин и Михаил Мусатов на допросе показали:
«В мае месяце через старосту деревни прибыло предписание мобилизационного отдела Локотьского бургомистерства, обязывавшее всех мужчин рождения 1925 года прохождению военной службы в бригаде Каминского. Многие лица, подлежащие явке на призывной пункт, уклонились от явки, за что их семьи подверглись репрессии - был отобран скот, а родители объявлены заложниками».
Указанная перебежчиками на допросе форма наказания была ещё относительно мягкой по меркам Локотского самоуправления. Для укрепления своей власти Каминский установил на подконтрольной ему территории разнузданный террор.
Заложничество стало обыденностью на землях самоуправления, и тот же характер чудовищной обыденности приобрели расстрелы, повешения, пытки. В одном из германских отчётов указывалось, что местные жители
«…ненавидят Каминского. Они «дрожат» перед ним, и, согласно этой информации, только страх удерживает их в повиновении».
Сам Каминский в своём приказе № 51 от 15 сентября 1942 года писал:
«Участились случаи, когда жители подлесных районов без ведома местных властей ходят в лес. Имеются случаи, когда под видом сбора ягод, заготовки дров они встречаются в лесу с партизанами. На основании изложенного приказываю: прекратить всякое хождение в лес отдельных личностей независимо от причин. <…> Разрешаю выход в лес только в организованном порядке, с обязательным сопровождением полицейских. Всякое самовольное хождение в лес будет рассматриваться как связь с партизанами и караться по закону военного времени».
С приближением Красной Армии в структурах Локотского самоуправления началось разложение. Только за лето 1943 года на сторону партизан перешло около 700 каминцев. Тем не менее Каминскому удалось создать ядро из наиболее отъявленных карателей РОНА, сохранявших ему лояльность.
С начала августа в связи с наступлением Красной Армии началась эвакуация административных и военных структур Локотского самоуправления. Всего, по разным оценкам, эвакуировалось от 30 до 77 тысяч человек, в том числе 6-7 тысяч личного состава РОНА, при общей численности населения самоуправления в 600 тысяч человек.
В дальнейшем РОНА под руководством Каминского действовала против партизан в Белоруссии. А в августе 1944 года нацисты создали на её основе 29-ю дивизию при СС «РОНА», принявшую участие в подавлении Варшавского восстания.
В Варшаве каминцы на волне творимых ими изуверств систематически нарушали приказы германского командования и в конечном итоге перешли грань дозволенного, изнасиловав немок из германской нацистской организации «Сила через радость».
После этого нацисты сняли Каминского с командования и в том же августе 1944 года расстреляли. Дивизию же «РОНА» вскоре расформировали, распределив личный состав по другим коллаборационистским структурам. Так закончила своё существование бандитская организация Каминского.
Танки Т-34-85 63-й гвардейской Челябинской танковой бригады во время марш-броска на Прагу. Май 1945 г.
Другим боевым коллаборационистским формированием из советских граждан стала Русская национальная народная армия. Идею организовать эту структуру подали проживавшие в Берлине белоэмигранты-братья Сергей и Николай Ивановы.
В марте 1942 года Сергей Иванов получил у командования группы армий «Центр» разрешение на вербовку военнопленных из лагерей в тылу группы. К августу 1944 года общая численность РННА достигла 1500 человек, оснащённых, как и подавляющее большинство других коллаборационистских формирований из советских граждан, трофейным советским оружием.
Позднее численность РННА выросла до 8 тысяч солдат и офицеров. С сентября 1941 года «армию» возглавил бывший командир советской 41-й стрелковой дивизии Владимир Баерский.
РННА участвовала в ряде антипартизанских операций. В ходе этих операций обычным делом стал переход солдат и офицеров «армии» на сторону партизан. Только за ноябрь к партизанам ушло около 600 человек.
В итоге уже к 1943 году германское командование расформировало штаб РННА и реорганизовало её подразделения в обычные восточные части. Таким образом, предложенный белоэмигрантами проект антибольшевистской армии из советских граждан полностью провалился.
Наконец, ещё одним сравнительно крупным формированием русских коллаборационистов стала бригада «Дружина», также возникшая в 1942 году. Начало её созданию положил бывший начальник штаба 229-й стрелковой дивизии Красной Армии Владимир Гиль, попавший в плен летом 1941 года.
В марте 1942 Гиль под псевдонимом «Родионов» создал из согласившихся на сотрудничество с нацистами военнопленных Национальную партию русского народа, позднее переименованную в Боевой союз русских националистов.
Спустя три месяца из членов БСРН был создан 1-й русский национальный отряд при СС, также называвшийся «Дружина», общей численностью около 500 человек. Позднее возник 2-й русский отряд при СС, «Дружина № 2». А в марте 1943 оба отряда объединились в 1-й русский национальный полк при СС. После пополнения этот полк достиг численности в 1200 человек и вскоре был развёрнут в бригаду.
«Дружина» приняла участие в ряде карательных акций, и, как и во многих других коллаборационистских формированиях, с самого начала существования многие её солдаты и офицеры перебегали на сторону партизан. К августу 1943 года бригада насчитывала около 2800 человек личного состава. Но ухудшение стратегического положения Германии не способствовало лояльности нацистских приспешников.
В августе 1943 года офицеры «Дружины» установили связь с партизанами. Вскоре в завязавшихся переговорах с Москвой принял участие лично Гиль-Родионов. В конце августа подавляющее большинство военнослужащих «Дружины» (2200 человек) во главе с Гиль-Родионовым уничтожили находившихся при бригаде гитлеровцев и перешли на сторону партизан, сформировав 1-ю Антифашистскую партизанскую бригаду.
Советское руководство предоставило «дружинникам» возможность в рядах партизан искупить, насколько это вообще было возможно, вину перед Родиной.
1-я Антифашистская бригада участвовала в боевых действиях против гитлеровцев в Полоцко-Лепельской партизанской зоне и почти в полном составе погибла весной 1944 года при прорыве из окружения.
Итак, из трёх относительно крупных русских коллаборационистских организаций из советских граждан, сформированных с позволения нацистов до появления власовского движения, только РОНА хотя бы частично оправдала ожидания германского командования. А что же Власов?
Генерал-лейтенант Андрей Власов попал в немецкий плен в июле 1942 года после разгрома окружённой под Любанью 2-й ударной армии. На пособничество Третьему рейху он согласился быстро и принялся за пропагандистскую работу. Власов получил фиктивную должность председателя не существовавшего в действительности Русского комитета.
Как председатель этого выдуманного комитета 27 декабря 1942 года Власов издал так называемую «Смоленскую» декларацию (в действительности декларация писалась в Берлине).
В этой декларации заявлялись основные программные постулаты об уничтожении большевизма и создании «в содружестве» с Германией «Новой России без большевиков и капиталистов». Кроме того, в декларации впервые объявлялось о намерении создать Русскую освободительную армию.
Гитлеровцы тут же растиражировали инициативу Власова и последовавших его примеру бывших офицеров Красной Армии, однако никаких мер по созданию РОА как реальной военной силы предпринимать не стали.
Только 29 апреля 1943 года начальник генштаба сухопутных войск вермахта генерал-майор Курт Цейтцлер издал положение о «добровольцах». Согласно этому положению все так называемые «хиви» (от немецкого «Hilfswilliger» - «добровольный помощник») и служащие «восточных батальонов» - и те, и другие набирались, в том числе принудительно, из местного населения оккупированных территорий и военнопленных, - русской национальности формально причислялись к Русской освободительной армии.
В соответствии с этим положением «хиви» и «остбатальонцам» полагалась германское обмундирование с погонами собственного, выполненного в русской стилистике образца и шевроном с андреевским флагом и аббревиатурой «РОА» на правом рукаве кителя.
Но в организационном плане положение о «добровольцах» также не внесло никаких изменений - и восточные батальоны, и «хиви» оставались в полном распоряжении германского военного руководства.
Капитан 4-й авиаполевой дивизии Ульрих Гардт в советском плену дал следующие показания:
«Практически дело обстояло таким образом, что соединениями РОА руководили германские власти, в то время как генерал Власов со своим штабом заботились о политическом воспитании и пополнении личным составом».
По сути цейтцлеровское положение носило характер пропагандистского хода: германское командование стремилось создать впечатление, будто на стороне вермахта действует насчитывающая сотни тысяч человек организация русских коллаборационистов, сплочённая идеей борьбы против большевизма.
Советский танк Т-34 ведёт бой в Праге. Май 1945 г.
Часто адвокаты власовщины объясняют отказ Гитлера от формирования РОА как крупной военной силы под общим руководством Власова некими взглядами и принципами их кумира.
Мол, Власов был сторонником свободной России, и потому нацисты опасались, что с созданием крупной власовской армии планы завоевания жизненного пространства на Востоке пойдут крахом. Однако сами нацисты не находили во Власове никакой принципиальности.
Так, генерал от кавалерии Эрнст Кестринг, с 1 января 1944 года назначенный генералом «добровольческих» соединений при верховном командовании вермахта, по итогам встречи с Власовым осенью 1942 года так охарактеризовал его:
«Это весьма неприятный, лицемерно-лживый, неприемлемый для нас человек». А один из германских офицеров связи при Власове, остзеец Сергей Фрелих, оставил о нём такой отзыв: «Его второй натурой стала постоянная мимикрия: думать одно, говорить другое, а делать что-то третье».
Кроме того, гитлеровцев обычно при организации ими вооружённых формирований не смущали ни декларации о стремлении к созданию «свободной России», ни другие громкие лозунги их приспешников.
Например, они не испытывали никаких опасений при создании «Дружины», хотя в программе организованного Гиль-Родионовым «Боевого союза русского народа» заявлялось:
«Будущая Россия должна быть националистической… У будущей России должен быть новый порядок, основанный по принципу нового порядка в Европе… Колхозы упраздняются, а вся земля, им принадлежащая, передаётся в частное пользование. В области торговли поощряется частная инициатива».
Если нацисты не побоялись гиль-родионовских деклараций, то с чего бы им бояться деклараций власовских?
Если чего и опасались нацисты со стороны РОА, так это повторения опыта РННА и «Дружины». Русские коллаборационисты показали себя крайне ненадёжным контингентом, способным разве что вести пропаганду да терроризировать беззащитных. И тем не менее в конце 1944 года руководство нацистской Германии решило расширить функции РОА и вывести её за рамки формально-пропагандистского института.
Продолжение: см следующий пост.
Источник
Генералы РОА Ф. И. Трухин, Г. Н. Жиленков и А. А. Власов на митинге КОНР в Берлине. 12 ноября 1944 г.
В истории СССР есть веха, вызывающая исступлённую ненависть антисоветчиков всех видов и мастей, - это Великая Отечественная война. Что понятно: спасение советскими людьми мира от нацизма слишком неоспоримо, и потому войну - от её начала и до Победы - всеми возможными средствами пытаются очернить.
Недавно, в сентябре 2019 года, Европейский парламент уже принял резолюцию, приравнявшую нацизм и коммунизм и объявившую Вторую мировую войну «результатом советско-германского договора о ненападении».
Данный документ, напомним, был подписан после аналогичных договорённостей, заключённых с немцами в Мюнхене англичанами и французами. Договорённости эти позже логично завершились совместным разделом Чехословакии нацистской Германией, Польшей и Венгрией.
Однако европейцы, разумеется, не желают этого вспоминать… Заодно «выясняется», что и Освенцим якобы освободили не советские солдаты, а американцы либо украинцы… Вся история Второй мировой войны самым наглым и откровеннейшим образом переписывается.
Открытыми зачинателями сегодняшней европейской историко-реваншистской вакханалии стали всё те же поляки, чьи нынешние проамериканские политики утверждают, что СССР их якобы «недостаточно быстро освободил», а затем-де «вновь покорил».
Нашими бывшими соратниками по Варшавскому Договору выдвигается также тема «неправильного» чешского освобождения: мол, не советские войска освободили Прагу, а… доблестные коллаборационисты из власовской Русской освободительной армии.
Якобы войска РОА в мае 1945 года пришли на помощь чешским повстанцами и выбили гитлеровцев из Праги, так что Красная Армия пришла уже в фактически освобождённый город и присвоила себе всю славу, устроив беспощадную расправу над «истинными героями».
Переписывание истории европейцами, чьи страны в своё время были побеждены и сотрудничали с нацистами, совпадает и с устремлениями внутрироссийских переписчиков истории. Как либералы-оранжисты, так и белые национал-уменьшители сегодня всё откровеннее пытаются принизить подвиг советских солдат, а коллаборационистов - предателей, подонков и убийц, вставших на сторону Гитлера, - возвести в ранг героев.
При этом утверждается, что коллаборационисты были вовсе даже не приспешниками нацистов, а «третьей силой», которую нацисты якобы ужасно боялись вооружать, а потому и проиграли войну. В подтверждение тезиса о мощи «третьей силы», пожалуй, наиболее часто приводится история о «спасении» власовцами Праги.
Рассмотрим, что же на самом деле произошло в Чехословакии в мае 1945 года.
Однако в начале, для понимания общего контекста, необходимо вкратце описать взаимоотношения нацистов с другими представителями этой самой якобы существовавшей независимой «третьей силы» - коллаборационистскими организациями советских граждан, созданными до Власова.
Первой такой организацией стали вооружённые структуры так называемого Локотского самоуправления. Это «самоуправление» возникло на стыке Орловской, Брянской и Курской областей после того, как в октябре 1941 года части 2-й танковой группы вермахта в ходе операции «Тайфун» вошли в посёлок Локоть.
На поклон к нацистам пожаловали тогда преподаватель местного техникума Константин Воскобойник и инженер спиртзавода Бронислав Каминский, предложившие своё содействие в проведении оккупационной политики.
Гитлеровцы одобрили инициативу и утвердили Воскобойника старостой Локотской волости, а Каминского поставили его заместителем. Немцы также разрешили организовать «народную милицию» - командование группы армий «Центр» не имело достаточных сил для защиты тыловых коммуникаций от партизан и потому не стало брезговать неожиданной помощью.
Воскобойника доверие оккупантов вдохновило на амбициозные проекты всероссийского масштаба, и 25 ноября 1941 года он издал манифест о создании русской народно-социалистической партии «Викинг».
При содействии членов эмигрантского Народно-трудового союза (НТС) Воскобойник учредил пять ячеек этой партии, согласно манифесту, бравшей на себя «ответственность за судьбы России». Для утверждения новой партии Воскобойник направил к гитлеровцам одного из своих приспешников - Степана Мосина.
Немецкие офицеры не оценили партстроительных замашек локотского старосты. По воспоминаниям сотрудника германского министерства восточных территорий члена НТС Романа Редлиха, «идея о создании партии немцам не понравилась, и они её настрого запретили». Впрочем, это не смутило Воскобойника и он, ещё раз подтвердив готовность бороться против партизан, продолжил свою деятельность.
Однако локотской «народной милиции» справиться с партизанами не удавалось. Германскому командованию даже пришлось на время снимать с фронта один из полков 56-й пехотной дивизии для противопартизанских действий.
А 8 января 1942 года партизанский отряд Александра Сабурова в ходе атаки на Локоть убил самого Воскобойника. Управление волостью фактически перешло к Каминскому, немедленно развившему кипучую активность в стремлении доказать гитлеровцам свою полезность.
Командир «Народной бригады Каминского» РОНА Б. В. Каминский. 1944
Первым делом Каминский решил изменить принцип комплектования «милиции». Если раньше она формально набиралась по добровольческому принципу (что, впрочем, не отменяло практики принуждения местных жителей к вступлению в неё методами шантажа), то с 9 января была объявлена мобилизация мужчин в возрасте от 18 до 50 лет.
По воспоминаниям одного из «милиционеров», Михаила Васюка, в короткие сроки «набрали человек 700, большинство из которых были мобилизованы силой, под страхом расправы с ними или семьёй».
Кроме того, Каминский обратился к германскому командованию с предложением по реорганизации волости. Служивший при штабе 2-й танковой армии вермахта коллаборационист Михаил Октан вспоминал, что Каминский предлагал, «после получения разрешения на возвращение в район привести его в соответствие с задачами германской военной администрации: милитаризовать его таким образом, чтобы обеспечить защиту тыла германской армии и увеличить поставки продовольствия для германских войск».
Командование 2-й танковой армии одобрило рвение Каминского и передало ему в феврале 1942 года два приказа. Один из этих приказов разрешал Каминскому назначать старост в деревнях на территории Локотского самоуправления. Второй приказ давал ему право награждать отличившихся в борьбе с партизанами землёй в объёме до 10 гектаров. Также Каминскому под управление были переданы дополнительные территории.
Стремясь оправдать оказанное доверие, Каминский активно наращивал свои боевые подразделения, увеличив их численность к весне 1942 года до 1650 человек. Кроме того, Каминский провёл «ребрендинг» своих «вооружённых сил», присвоив им более звучное наименование Русской освободительной народной армии (РОНА).
Но боеспособность «милиции» от этого не сильно повысилась. Даже в антипартизанских акциях она чаще выполняла вспомогательные функции, а основную роль играли расквартированные на территории самоуправления германские и венгерские части.
Тем не менее коллаборационистские отряды облегчали оккупантам проведение карательных акций, и Каминский продолжал наращивать их численность, оснащая оружием, предоставленным гитлеровцами с трофейных складов.
Основной приток личного состава «милиции» продолжала давать мобилизация. Так, перешедшие на сторону Красной Армии в августе 1943 года солдаты РОНА Григорий Сорокин, Дмитрий Ерохин и Михаил Мусатов на допросе показали:
«В мае месяце через старосту деревни прибыло предписание мобилизационного отдела Локотьского бургомистерства, обязывавшее всех мужчин рождения 1925 года прохождению военной службы в бригаде Каминского. Многие лица, подлежащие явке на призывной пункт, уклонились от явки, за что их семьи подверглись репрессии - был отобран скот, а родители объявлены заложниками».
Указанная перебежчиками на допросе форма наказания была ещё относительно мягкой по меркам Локотского самоуправления. Для укрепления своей власти Каминский установил на подконтрольной ему территории разнузданный террор.
Заложничество стало обыденностью на землях самоуправления, и тот же характер чудовищной обыденности приобрели расстрелы, повешения, пытки. В одном из германских отчётов указывалось, что местные жители
«…ненавидят Каминского. Они «дрожат» перед ним, и, согласно этой информации, только страх удерживает их в повиновении».
Сам Каминский в своём приказе № 51 от 15 сентября 1942 года писал:
«Участились случаи, когда жители подлесных районов без ведома местных властей ходят в лес. Имеются случаи, когда под видом сбора ягод, заготовки дров они встречаются в лесу с партизанами. На основании изложенного приказываю: прекратить всякое хождение в лес отдельных личностей независимо от причин. <…> Разрешаю выход в лес только в организованном порядке, с обязательным сопровождением полицейских. Всякое самовольное хождение в лес будет рассматриваться как связь с партизанами и караться по закону военного времени».
С приближением Красной Армии в структурах Локотского самоуправления началось разложение. Только за лето 1943 года на сторону партизан перешло около 700 каминцев. Тем не менее Каминскому удалось создать ядро из наиболее отъявленных карателей РОНА, сохранявших ему лояльность.
С начала августа в связи с наступлением Красной Армии началась эвакуация административных и военных структур Локотского самоуправления. Всего, по разным оценкам, эвакуировалось от 30 до 77 тысяч человек, в том числе 6-7 тысяч личного состава РОНА, при общей численности населения самоуправления в 600 тысяч человек.
В дальнейшем РОНА под руководством Каминского действовала против партизан в Белоруссии. А в августе 1944 года нацисты создали на её основе 29-ю дивизию при СС «РОНА», принявшую участие в подавлении Варшавского восстания.
В Варшаве каминцы на волне творимых ими изуверств систематически нарушали приказы германского командования и в конечном итоге перешли грань дозволенного, изнасиловав немок из германской нацистской организации «Сила через радость».
После этого нацисты сняли Каминского с командования и в том же августе 1944 года расстреляли. Дивизию же «РОНА» вскоре расформировали, распределив личный состав по другим коллаборационистским структурам. Так закончила своё существование бандитская организация Каминского.
Танки Т-34-85 63-й гвардейской Челябинской танковой бригады во время марш-броска на Прагу. Май 1945 г.
Другим боевым коллаборационистским формированием из советских граждан стала Русская национальная народная армия. Идею организовать эту структуру подали проживавшие в Берлине белоэмигранты-братья Сергей и Николай Ивановы.
В марте 1942 года Сергей Иванов получил у командования группы армий «Центр» разрешение на вербовку военнопленных из лагерей в тылу группы. К августу 1944 года общая численность РННА достигла 1500 человек, оснащённых, как и подавляющее большинство других коллаборационистских формирований из советских граждан, трофейным советским оружием.
Позднее численность РННА выросла до 8 тысяч солдат и офицеров. С сентября 1941 года «армию» возглавил бывший командир советской 41-й стрелковой дивизии Владимир Баерский.
РННА участвовала в ряде антипартизанских операций. В ходе этих операций обычным делом стал переход солдат и офицеров «армии» на сторону партизан. Только за ноябрь к партизанам ушло около 600 человек.
В итоге уже к 1943 году германское командование расформировало штаб РННА и реорганизовало её подразделения в обычные восточные части. Таким образом, предложенный белоэмигрантами проект антибольшевистской армии из советских граждан полностью провалился.
Наконец, ещё одним сравнительно крупным формированием русских коллаборационистов стала бригада «Дружина», также возникшая в 1942 году. Начало её созданию положил бывший начальник штаба 229-й стрелковой дивизии Красной Армии Владимир Гиль, попавший в плен летом 1941 года.
В марте 1942 Гиль под псевдонимом «Родионов» создал из согласившихся на сотрудничество с нацистами военнопленных Национальную партию русского народа, позднее переименованную в Боевой союз русских националистов.
Спустя три месяца из членов БСРН был создан 1-й русский национальный отряд при СС, также называвшийся «Дружина», общей численностью около 500 человек. Позднее возник 2-й русский отряд при СС, «Дружина № 2». А в марте 1943 оба отряда объединились в 1-й русский национальный полк при СС. После пополнения этот полк достиг численности в 1200 человек и вскоре был развёрнут в бригаду.
«Дружина» приняла участие в ряде карательных акций, и, как и во многих других коллаборационистских формированиях, с самого начала существования многие её солдаты и офицеры перебегали на сторону партизан. К августу 1943 года бригада насчитывала около 2800 человек личного состава. Но ухудшение стратегического положения Германии не способствовало лояльности нацистских приспешников.
В августе 1943 года офицеры «Дружины» установили связь с партизанами. Вскоре в завязавшихся переговорах с Москвой принял участие лично Гиль-Родионов. В конце августа подавляющее большинство военнослужащих «Дружины» (2200 человек) во главе с Гиль-Родионовым уничтожили находившихся при бригаде гитлеровцев и перешли на сторону партизан, сформировав 1-ю Антифашистскую партизанскую бригаду.
Советское руководство предоставило «дружинникам» возможность в рядах партизан искупить, насколько это вообще было возможно, вину перед Родиной.
1-я Антифашистская бригада участвовала в боевых действиях против гитлеровцев в Полоцко-Лепельской партизанской зоне и почти в полном составе погибла весной 1944 года при прорыве из окружения.
Итак, из трёх относительно крупных русских коллаборационистских организаций из советских граждан, сформированных с позволения нацистов до появления власовского движения, только РОНА хотя бы частично оправдала ожидания германского командования. А что же Власов?
Генерал-лейтенант Андрей Власов попал в немецкий плен в июле 1942 года после разгрома окружённой под Любанью 2-й ударной армии. На пособничество Третьему рейху он согласился быстро и принялся за пропагандистскую работу. Власов получил фиктивную должность председателя не существовавшего в действительности Русского комитета.
Как председатель этого выдуманного комитета 27 декабря 1942 года Власов издал так называемую «Смоленскую» декларацию (в действительности декларация писалась в Берлине).
В этой декларации заявлялись основные программные постулаты об уничтожении большевизма и создании «в содружестве» с Германией «Новой России без большевиков и капиталистов». Кроме того, в декларации впервые объявлялось о намерении создать Русскую освободительную армию.
Гитлеровцы тут же растиражировали инициативу Власова и последовавших его примеру бывших офицеров Красной Армии, однако никаких мер по созданию РОА как реальной военной силы предпринимать не стали.
Только 29 апреля 1943 года начальник генштаба сухопутных войск вермахта генерал-майор Курт Цейтцлер издал положение о «добровольцах». Согласно этому положению все так называемые «хиви» (от немецкого «Hilfswilliger» - «добровольный помощник») и служащие «восточных батальонов» - и те, и другие набирались, в том числе принудительно, из местного населения оккупированных территорий и военнопленных, - русской национальности формально причислялись к Русской освободительной армии.
В соответствии с этим положением «хиви» и «остбатальонцам» полагалась германское обмундирование с погонами собственного, выполненного в русской стилистике образца и шевроном с андреевским флагом и аббревиатурой «РОА» на правом рукаве кителя.
Но в организационном плане положение о «добровольцах» также не внесло никаких изменений - и восточные батальоны, и «хиви» оставались в полном распоряжении германского военного руководства.
Капитан 4-й авиаполевой дивизии Ульрих Гардт в советском плену дал следующие показания:
«Практически дело обстояло таким образом, что соединениями РОА руководили германские власти, в то время как генерал Власов со своим штабом заботились о политическом воспитании и пополнении личным составом».
По сути цейтцлеровское положение носило характер пропагандистского хода: германское командование стремилось создать впечатление, будто на стороне вермахта действует насчитывающая сотни тысяч человек организация русских коллаборационистов, сплочённая идеей борьбы против большевизма.
Советский танк Т-34 ведёт бой в Праге. Май 1945 г.
Часто адвокаты власовщины объясняют отказ Гитлера от формирования РОА как крупной военной силы под общим руководством Власова некими взглядами и принципами их кумира.
Мол, Власов был сторонником свободной России, и потому нацисты опасались, что с созданием крупной власовской армии планы завоевания жизненного пространства на Востоке пойдут крахом. Однако сами нацисты не находили во Власове никакой принципиальности.
Так, генерал от кавалерии Эрнст Кестринг, с 1 января 1944 года назначенный генералом «добровольческих» соединений при верховном командовании вермахта, по итогам встречи с Власовым осенью 1942 года так охарактеризовал его:
«Это весьма неприятный, лицемерно-лживый, неприемлемый для нас человек». А один из германских офицеров связи при Власове, остзеец Сергей Фрелих, оставил о нём такой отзыв: «Его второй натурой стала постоянная мимикрия: думать одно, говорить другое, а делать что-то третье».
Кроме того, гитлеровцев обычно при организации ими вооружённых формирований не смущали ни декларации о стремлении к созданию «свободной России», ни другие громкие лозунги их приспешников.
Например, они не испытывали никаких опасений при создании «Дружины», хотя в программе организованного Гиль-Родионовым «Боевого союза русского народа» заявлялось:
«Будущая Россия должна быть националистической… У будущей России должен быть новый порядок, основанный по принципу нового порядка в Европе… Колхозы упраздняются, а вся земля, им принадлежащая, передаётся в частное пользование. В области торговли поощряется частная инициатива».
Если нацисты не побоялись гиль-родионовских деклараций, то с чего бы им бояться деклараций власовских?
Если чего и опасались нацисты со стороны РОА, так это повторения опыта РННА и «Дружины». Русские коллаборационисты показали себя крайне ненадёжным контингентом, способным разве что вести пропаганду да терроризировать беззащитных. И тем не менее в конце 1944 года руководство нацистской Германии решило расширить функции РОА и вывести её за рамки формально-пропагандистского института.
Продолжение: см следующий пост.
Источник